землетрясение на моей коже.
– Кончи для меня. – Он разводит мои ноги в стороны, обрушивая свои губы на низ моего
живота, мои складочки, и затем целует мой клитор.
Он трахает меня, засовывая свой язык глубоко в меня, жестко и собственнически. Снова и
снова, он сосет мою плоть, покусывая мой клитор, широко раздвигая мои ноги, делая меня
максимально открытой, и не жалея меня. Каждое движение его языка – вспышка экстаза, и
я кричу, пока он прижимает меня к кровати. Он заставляет меня отдаться ему. И я делаю
это.
С Беном, я ничего не скрываю или не сдерживаюсь, и на этот раз, я, бл*ь , полностью даю
себе свободу. Я ныряю и чувствую, будто падаю.
– Грязная девчонка, теперь ты готова оседлать меня. – Он поднимается вверх по кровати,
оказывается рядом со мной, усаживая меня сверху, а сам ложится на спину.
В эротическом тумане, я сажусь на него, широко разведя ноги, он берет свой член, проводя
широкой головкой по моей чувствительной плоти, сильная дрожь, которую я сдерживала с
того момента, как он забрался на эту кровать, одолевает меня, и мои мышцы начинают
дрожать.
– Боже мой.., Невероятное ощущеееееение.
Я сумбурно провожу ладонями по его груди, пока он входит в меня. Мое тело свободно и
расслабленно скользит вниз по всей его длине, закусив губу, в то время как он трется о
мою G–точку. Он не грубый и не похож на дикаря – он нежен и я чувствую каждый
сантиметр его невероятного члена, в то время как он проталкивает всю свою длину дальше
внутрь меня.
– Чувствуешь, как я глубоко в тебе? – стонет он, сжав бедра. – Объезжай меня, маленькая
саба.
– Так? – Я настолько мокрая, когда сжимаюсь вокруг его члена.
Испепеляющее удовольствием омывает меня, его руки, сжимающие мои бедра, придают
мне силу, он тянет меня вверх, и потом быстро опускает вниз на его жезл. Он практически
выходит из меня, а затем я сжимаю бедра, двигаясь неторопливо и размеренно... переходя
к резким и быстрым движениям.
Беннетт направляет меня, входя в меня, его мышцы резко очерчены венами, уходящими
вниз по рукам.
– Вот так. Трахай меня. Сильнее!
Мы находимся в чувственном безумии. Безудержно и да, я чувствую себя настолько
раскованно в том, как я сжимаюсь вокруг него. Его руки двигаются по мне, сминая мою
грудь и зажимая мои соски. Каждое движение его пальцев совпадает с его толчками. Я не
могу сдержать водоворот эротического блаженства, возникающего внутри меня.
– Мастер! – Я выгибаю шею от ощущения разрастающегося блаженства, сковывающего
мышцы.
– Не кончай. Не сейчас. – Он обхватывает мои бедра и без предупреждения
переворачивает меня. Сейчас он главный. Он закидывает мои лодыжки себе на плечи и
всаживает свой член по самые яйца в меня. Обхватив меня, он резко двигает бедрами во
мне. – Тебя именно так надо трахать. Каждую ночь. Мной. Только мной.
– Да, Мастер, – шепчу я в ответ.
Мы смотрим друг на друга. Его глаза мерцают огнем, когда он с громкими хлопками
входит в меня. Держась за изголовье кровати одной рукой, Бен всаживает свой член все
глубже и глубже в меня, задевая мою G–точку. Все сильнее и ожесточеннее он вбивает
свой член в меня, помечая меня, пока я уже не в силах сдержать полу–крик, произнося его
имя. Я совершенно не сильна в подчинении, но разве это важно? Он внутри меня,
доминирует над моим телом и разумом, и я сжимаюсь вокруг него, чувствуя еще один
сладостный оргазм, назревающий во мне и разлетающийся на миллион осколков,
сверкающих от экстаза, который мчится сквозь меня – так много всего сразу.
Он наклоняется, чувственно целуя меня и опускаясь на меня. Связанными запястьями я
провожу по его груди, оставляя царапины на нем, помечая его, давая понять, что он мой. Я
умоляю его о большем, дать мне все, что у него есть, и его сильные толчки заставляют
кровать скрипеть громче, в то время, как он входит все сильнее в меня. Его мышцы
напрягаются, образуя четкие рельефы, по которым я могу провести пальцами. Дрожа
вокруг его члена, я обхватываю руками его рельефные мышцы своими ладонями, в тот
момент, когда он вдалбливается в меня и вздрагивает – его мышцы превращаются в
жесткие линии.
– Малышка, – он произносит это мягко в мой рот, кончая глубоко, глубоко в меня.
Глава 6
НАСКОЛЬКО ТЫ МОЖЕШЬ ПОДЧИНИТЬСЯ?
Спустя семь часов, Ксавия возвращается обратно к себе в квартиру. Эта ночь... я
почесываю лицо, пытаясь дать название тому, что мы сделали.
Прошлой ночью, могу дать свои яйца на отсечение, моя маленькая практикантка
нервничала – Господи, я был на грани того, чтобы прекратить все, наблюдая за ней,
стоящей на коленях на сцене. Члены клуба хлопали меня по спине, предлагая мне
поделиться ей, предлагали неприличную сумму денег, немой мимолетный взгляд и
выгода, которая у меня будет... все явно не представляет для меня интереса. Я в шоке от
Кса – она беспрекословно подчинилась мне.
Сидя в машине, я смотрю на тени в ее квартире. Я знаю, что мне следует уехать. Сорок
минут назад я усадил ее, с завязанными глазами, в частный автомобиль, доверив водителю
отвезти ее – вот же, бл*дь. Я идиот, пристрелите меня. Следовать за ней сюда – это
нарушение нашей договоренности о том, как мы должны вести себя. Скажите это моему
члену. Этот мой чертов отросток явно хочет большего от нее. Вечер дикого траха, но я
снова готов к очередному раунду.
Через девять часов, я заберу ее и мы поедем к Вице–президенту на обед. Черт, мне нужно
уезжать. Сейчас же, ублюдок! Мой телефон гудит и я отвечаю на звонок.
– Да?
– Где ты, черт возьми? – спрашивает Джекс.
– На пути домой. А что? – Я вставляю ключ в замок зажигания и поворачиваю его.
Двигатель начинает урчать. Я готов рвануть, переключая передачи.
– Здесь у тебя собрался целый фан–клуб.
Я мельком смотрю в зеркала бокового вида, удостоверяясь в безопасности.
– Хреново им.
– Серьезно, Бен. Они хотят, присутствовать на том шоу, которое ты и Мисс Иксес
сотворили прошлой ночью. На кону приличные деньги.
Я не какой–то там кусок мяса. После того, как меня похитили и удерживали против моей
воли, я закрываю глаза и отказываюсь вспоминать то дерьмо, через которое я прошел.
– Б*дь, я когда–нибудь продавался?
– Черт, такого предложения больше не будет. Не позволяйте гордости встать на пути! Мы
могли бы совершить взаимообмен. Поставить нашу собственную охрану вместо того,
чтобы быть обязанным начальству.
– Я не единственный, кто хотел, чтобы Орел был у нас в гнезде. У тебя ничего нет на меня.
– Есть, спорим на твой член, ублюдок, – рявкает он, но я не реагирую.
Я не позволю чему–либо вывести меня из себя. Я никогда не позволял, но Джексон Картер
узнал всего лишь несколько нелицеприятных фактов из моей гребанной жизни. Понятия
не имею как. Все записи в полицейском участке отсутствуют. Мой отец сделал все, чтобы
скрыть это, но каким–то образом Джексу удалось что–то раздобыть, так же как и
получается у меня. Мы – это те, кто специализируется на получении достаточного
количества сведений о тех, кто находится рядом с нами, чтобы быть уверенными, что они
будут молчать. Наверное, поэтому мы с ним закадычные друзья.
– Хватит нести чушь. – Я снова смотрю на окна квартиры Ксавии. Они темны и мое
сердце начинает колотиться. Она в постели. В безопасности. С ней все в порядке. Сейчас я
могу включить передачу и уехать.
– То, что вы сделали... я не могу описать словами ту суматоху, что вы устроили. Устроить
представление на сцене. Я никогда не видел столько раздраженных людей. Они были
готовы штурмовать коридор, требуя, чтобы мы сняли дверь с петель.
– Хорошо, что этого не случилось, – я сухо отвечаю. Мои мышцы напряжены. Впервые в
жизни страх вспышкой медленно проползает сквозь мое подсознание. Словно
предчувствие, что что–то ужасное может произойти... а потом оно исчезает.
– Кстати, этот поступок, в конце концов, был гениальным. Но, дерьмо, попробуй сказать
это агентам Секретной службы, которые готовы пройти сквозь стены. Эти ублюдки из
кожи вон вылезут, чтобы прославить себя. Они готовы отдать свои жизни. А что такое
дверь? – Он мрачно смеется.
Я ощущаю, как мои внутренности стягивает узлом. Второй раз менее, чем за десять
секунд. Ощущение словно меня сейчас вырвет!
– Ну, раз уж мы заговорили о сведении, – я произношу это серьезно. На самом деле, кровь
глухо пульсирует у меня в висках. – Я, недолго думая, отменю наше бесстрашное
членство, если он сам или кто–либо еще аннулирует мои полномочия!
– Только ты у нас с яйцами, кто просто может допустить возможность сделать подобное.
– Более, чем просто допустить. Я серьезно, Джекс. Либо мы оба будем настаивать на этом,
либо мы все в жопе. Мы владельцы этого клуба. Ответь мне честно, чей приказ ты будешь
выполнять? – На этот раз, у меня явное ощущение, что между нами возникла трещина в
нашем понимании как управлять клубом. – Чей? – Я еще раз повторяю, когда он не
отвечает мне сразу.
– Бенедетто Антонио Стоун, – серьезно говорит он. – Я не буду удостаивать этот вопрос
ответом. Что с тобой? Может быть, это реальная проблема, которую необходимо решить.
Я застываю. Джекс единственный человек (кроме моей мамы), который постоянно
использует итальянский вариант моего имени, чтобы сделать замечание. Что бы она
подумала о Ксавии, будь она жива? Наверное, обожала бы ее. Я сжимаю челюсти от
резкой боли в моей груди.
– Похоже, у нас у обоих сегодня утром не будет ответов на вопросы.
Он тяжело вздыхает, и я знаю, что мы оба закоренелые полуночники.
– Возвращаясь назад к делам Дома. Может, нам, возможно, следует нанять менеджера по
расписанию?
– Опять ты об этом? – сейчас у нас есть водители, охрана, обслуживающий персонал,
сотрудники, обслуживающие прилегающую территорию, команда уборщиков, бухгалтер,
запасная группа для проведения представлений, и несколько консультантов. Наша
компьютерная система позволяет членам клуба проводить онлайн–планирования. – Тебя
не устраивает то, как у нас все организовано сейчас? – ворчу я.
– Потому что все у нас чересчур забронировано и не доукомплектовано. Время в той
комнате, в конце коридора, которой вам посчастливилось воспользоваться, сейчас плотно
расписано. Раньше мы не могли о ней упоминать. Мы должны расширяться и обсудить
варианты. Предлагаю дополнительный обслуживающий персонал, и нам нужно
встретиться и проголосовать по вопросу найма управляющего клубом.
– Если мы не будем осторожными, то предстоящее расширение, которое мы хотим
устроить, может привести нас к краху. Это совсем не та ситуация, когда мы можем подать
объявления в Вашингтон Пост.
– Бен, вчера вечером, у барменов был большой спрос на выпивку. Мне пришлось
приключиться. Ты не единственный человек, кто работал прошлую ночь. Все Домы
участвовали, и мы никогда не делали подобного прежде. Все комнаты были заняты. И на
следующий месяц они тоже все заказаны. Наконец–то.
Что касается Дома, то, что мы с Ксавией сделали можно сравнить с действиями в области
наказания и доминирования. Она стояла спиной к зрителям, и то, как я удерживал ее за
лицо – и о, да, то, что члены клуба видели мельком, была чертова покорность.
– Черт возьми, мы скрыли это. Они реагируют так, будто мы были в темнице и я обнажил
ее. Просто, чего хотят члены клуба, я никого не приглашал на свою частную вечеринку?
Этого не будет, потому что у них нет права смотреть на тело моей сабы или
присутствовать тогда, когда я безжалостно ее трахаю? Есть и другие Домы, которые
устраивают куда более щекотливые сцены. Шесть ночей подряд, каждую неделю.
Год назад, у меня появилась возможность выпустить свой адреналин, сделав из меня
жестокого Дома. Это была единственная причина, по которой я согласился быть
совладельцем этого клуба. Огромные деньги, но постоянно требуемое внимание, не
сравнится с платой в плане времени и хлопот, а сейчас с Кса... я перевожу взгляд на ее
квартиру. Очевидно, что мое внимание в другом месте.
– Ты знаешь, как это работает. Наговорить кучу всякой херни, что они могут, а чего нет,
Господи. Это все, что эти болваны хотят.
– Имущие и неимущие, – огрызаюсь я.
– Только не надо о женских прелестях, – радостно произносит он.
Давление в моей голове растет. Я закрываю глаза, потирая пальцами лоб. Мне надо
вернуть его на путь истинный.
– Не ставь в мое расписание ничего, кроме сессий с моей сабой. Я вернулся, но я больше
не оказываю услуги.
– Черт! Ты что, издеваешься?
Моргая, я сжимаю челюсти.
– Слушай, ты предложил идею расширения, поэтому, если нам нужно нанять другого
Дома…
– Отвали, – он прерывает меня.
– Я не желаю слушать этот ерунду. В чем загвоздка, Бен, помимо твоей личной истории?
Еще вчера ты готов был отступить и уйти? К нам поступают всевозможные предложения с
просьбой разрешить наблюдать за сессиями – тебя и твоей сабы. Всякие предложения.
Будь умнее. Ты мог бы стать очень, очень богатым человеком.
– Я думаю, ты понятия не имеешь, кто такая Мисс Иксесс вне Дома.
Тишина. Стук. Потом еще один до того, как Джекс начинает говорить.
– Если ты имеешь в виду, что она обладает связями, разве в этом есть что–то новое?
– На этот раз. Да. – Я включаю передачу, оглядываю улицу, и отъезжаю. Я кидаю
последний взгляд на ее окна, и уезжаю прочь.
– Стоит ли мне напомнить тебе о нарушение правил? – Его голос становится тихим. –
Если она работает…
– Не произноси этого, – рычу я. Мы оба осознаем, что хоть мы меняем телефоны каждую
неделю, наши линии не защищены, когда президент США является одним из наших
безымянных членов клуба… – Насколько высоко исходит эта просьба... ее
приоритетность? Я не дурак, Джекс. Ты что–то «темнишь», и это больше, чем гребанная
оплата или подробности об охране. Ублюдок, у тебя одного из всех нас есть серьезные
политические устремления.
– Ну, б*дь! Бен, ты не можешь быть единственным чертовым Домом, который умело
взбирается по ступенькам Белого дома... Мистер Вице–президент!
Я сбавляю скорость, поворачивая за угол, и направляюсь в сторону своей квартиры,
увеличивая скорость так, что слышен визг колес. Устремляясь вниз по улице, я яростно
несусь. В прошлом, Джекс и я сталкивались лбами, не настолько разъяренно или никогда
не были вне себя, исторгая пламя.
– Очевидно, – я рычу сквозь зубы, – У нас обоих есть вопросы. Какого х*я ты на самом
деле хочешь?
– Ты, правда, хочешь знать?
– Господи! Если ты играешь в какие–то игры, как мне стоит реагировать?
– Возьми мою ночь.
– Твоя ночь... в эту среду? – Я ошарашен. Джекс не пропускал ни одной ночи за эти два
года. Он всегда мчится обратно, где бы он ни был. И это само по себе бьет все рекорды.
Если он говорит, что он собирается сделать что–то, поверьте – он это делает. Никто не
задает ему вопросы – он заслужил всеобщее уважение. В отличие от меня. Я нарушил
правила, и сейчас разрушаю свой стереотип «я – воплощение того что я человек слова а не
дела».
– Мы с тобой день и ночь, – отвечаю я, разжимая челюсть. Я притормаживаю, чтобы не
получить штраф за превышение скорости. Это полный пи*ц и именно так, порой и
выглядят наши с ним отношения. Он как будто заранее знает, что гложет меня и
подкидывает решение. Только теперь, я жажду проводить больше времени с Ксавией – я