черного автомобиля, подъезжающего снаружи, и мне становится интересно, может, это за
мной. Беннетт трахал меня вчера в своем кабинете, а после, мы уютно устроились на
диване. С его членом внутри меня, он объяснил мне план действий.
В первую очередь, у меня будет водитель и еще один мужчина. Смотритель.
Он заставил меня повторить мои действия, пока я буду сидеть в лобби, до тех пор, пока не
приедет водитель и не найдет меня. Смотритель... он будет присматривать за мной – мы
заедем за ним позже. Как только мы встретимся с ним, я буду делать именно то, что
говорит мой Смотритель. Если у меня будут вопросы, он на них отвечать не будет.
Он дал четкие указания. Мой взгляд должен быть опущен. Все время... за исключением
времени, когда я с Беннеттом, я бы хотела получить урок покорности без него.
Меня пробивает дрожь, когда я встаю со стула. Ничего не могу с собой поделать и не
отрываю взгляд от двери, взволнованно ожидая увидеть лицо того, кто за мной приехал. Я
слышу звук... хлопок двери... и я дышу с трудом, опустив глаза вниз. Черт, я не дам
какому–то «смотрителю» повод отшлепать меня по заднице за это… ну или чего еще
похуже того.
Открывается входная дверь и я стараюсь смотреть на свои туфли, а не обращать внимание
на стук каблуков, того, кто только что вошел. Он направляется в мою сторону – прямо
слева от входа. Капельки пота стекают у меня по вискам. Я помню… взгляд на туфли! На
пересекающиеся ленты красной кожи на моих лодыжках. Лак на ногтях напоминает цвет
спелого красного яблока. Эти ленточки перекрещиваются, обвивая мои икры.
Шаги становятся ближе и я стою, качаясь на своих 15 сантиметровых каблуках. Мне
потребовалось больше часа, чтобы придумать, что надеть. Если я собиралась сделать это,
тогда Боже, мне лучше сделать это с особым шиком. В любом случае, либо пан либо
пропал. Мое платье, словно неоновая вывеска, с надписью «трахни меня». Это черное,
облегающее, будто вторая кожа платье с красной блестящей жемчужной пуговицей, с
помощью которой и держаться лямки на шее.
Я прижимаюсь лодыжками к стулу, наблюдая, как со стуком по лобби идут мужские туфли.
Звук шагов отдается резким звуком в моем сознании. Его туфли появляются в поле моего
зрения. Черная кожа. Идеально начищенные. Дорогие оксфорды. Отвороты его брюк
отутюжены, и не даже не глядя, я представляю, что он одет в сшитый на заказ костюм. Бен
сказал, что «водитель» найдет и заберет меня из лобби – и, тем не менее, у меня
складывается мнение, что этот человек больше, чем просто водитель.
– Мисс Иксес? – спрашивает он низким твердым голосом. Я киваю и он берет мою сумку.
– Прошу за мной.
Чувствуя неловкость, я следую за ним на улицу. Летом в Вашингтоне бывает тепло, а
сегодня небо безоблачно. Вечерний бриз ласкает мою кожу. Когда водитель открывает
дверь на заднее сиденье, я проскальзываю вовнутрь, закрыв глаза, не желая поддаваться
искушению, узнать кто он.
Перегородка, разделяющая водителя и пассажира, поднята. Машина отъезжает от отеля и я
выглядываю в окно, ожидая увидеть улицу, автомобили, людей, идущих по тротуару. Но я
не вижу ничего, кроме своего отражения. Широко открытые глаза... возбужденные глаза.
Окна сильно затонированы – полностью непрозрачные.
– Мисс Кеннеди, на сиденье рядом с вами есть маска. Пожалуйста, наденьте ее. – Голос
водителя звучит через интерком.
Маска лежит рядом со мной, там, где он и сказал. Я беру обычный кусок черного атласа,
трогая пальцами гладкую ткань. Я прикладываю маску к лицу, завожу концы под свой
парик, и обнаруживаю, что на ней нет прорезей для глаз – вернее они есть, но они закрыты
лоскутом атласа. Пока я размышляю обо всем этом с завязанными глазами, и следует ли
мне ее снять, водитель снова начинает говорить.
– Мисс Иксес, мы собираемся въехать в подземный гараж. Не волнуйтесь, если вскоре мы
остановимся.
Легко ему говорить. Мне не нравится ничего не видеть, тем более в таком виде я встречусь
со своим Смотрителем.
– Спасибо, – бормочу я и стараюсь смахнуть прядь волос, которая щекочет мне лицо. Я
опускаю руки и глажу пальцами край кожаного сиденья, а затем решаю, что лучше
положить руки на колени. Но уже скоро, я разжимаю руки, когда машина сворачивает.
Инстинктивно, я расставляю руки в сторону, в поисках, за что бы схватиться, чтобы не
упасть. В конечном итоге, я держусь за дверную панель, и в этот момент машина
останавливается.
Пассажирская дверь напротив меня открывается, и кто–то проскальзывает на сиденье
рядом. Я поворачиваю голову, еще сильнее желая знать, что мне делать в присутствии
незнакомца.... моего Смотрителя. Дверь закрывается, и я вздрагиваю.
– Добрый вечер, Мисс Иксес, – Характерный мужской голос, намеренно искаженный,
обращается ко мне, и я машинально киваю. Его прикосновение теплое, он обхватывает
мою руку своей. Звучит звуковой сигнал. – Мы готовы, – отвечает он.
Автомобиль снова трогается. Мы выезжаем из гаража, я так думаю... мы едем в Дом. Мое
сердцебиение отдается в ушах. Я чересчур сосредоточена на происходящем настолько, что
мои волосы по всему телу встают дыбом. В салоне прохладно. Мою загорелую кожу
обдувает холодком и я чувствую, как он бежит по спине, вызывая мурашки вдоль плеч и
рук.
Мигая, я вижу щелку на своей маске. Руки мужчины, сидящем на заднем сидении,
свободно лежат на его бедре. Его предплечья загорелые и мускулистые. Он в темных
джинсах, а на запястье – Ролексы. Вот и все, что мне известно про него.
– Дорогая, я собираюсь прикоснуться к твоей голове, – говорит он. – Хочу поправить
повязку. Повернись влево.
Я поворачиваюсь, и он начинает смеяться.
– Нет, налево с твоей стороны, – произносит он.
Задыхаясь, я быстро указываю подбородком в сторону моего другого плеча. Во рту
пересохло. Лучше промолчать и я говорю себе расслабиться. Дыши. Я направляюсь к
Беннетту.
Он начинает развязывать ленточки, и поправляет мой парик. То, как ведет себя мой
Смотритель, касаемо таких незначительных деталей, полагаю для него является нормой.
Все мои светлые волосы спрятаны и аккуратно закреплены. Я замираю, когда он
прикасается к моей голове.
Он останавливается и выдыхает. Его дыхание обдувает мою кожу.
– Ваш Дом хочет, чтобы ваши волосы были спрятаны. Мне надо хорошенько спрятать их,
чтобы маска плотно была на месте. Дайте мне знать, если будет неудобно. – Его пальцы
слегка касаются моих волос, это выглядит так, как обычно бывает, когда человек не знает,
что делать с ними, я по–прежнему застыла и не дышу в то время, когда он поправляет
маску.
– Садись поудобнее, – говорит он, помогая мне устроится. – Желаешь что–нибудь выпить?
У нас здесь полный бар…или может воды.
Я качаю головой, но затем вспоминаю инструкции Беннетта о том, как отвечать этому
человеку.
– Нет, спасибо, Смотритель.
Он тихо смеется.
– Твой Дом будет приятно удивлен тем, что ты вспомнила, как обращаться ко мне, не
напоминая тебе об этом... – он проводит пальцами по моей щеке. – Твое лицо, хоть и
красивое произведение искусства, должно выражать подчинение. Ты здесь не для того,
чтобы доказать свою точку зрения. Эгоистичной гордости нет места в мире, куда ты
входишь. Держи голову...вот так.
Он опускает мой подбородок так, что я почти касаюсь им груди.
– Благодарю, – произношу я деревянным голосом, и добавляю. – Смотритель.
– Ты решительна. Поверь мне. Расслабься. Сегодня вечером ты получишь больше
наслаждения, если расслабишься. И доверяй тем, кто будет рядом.
У меня совсем нет чувства осторожности, я сижу здесь с завязанными глазами, а рядом
мужчина с протяжным Техасским акцентом, который, кажется, наслаждается этой частью
введения игры. Он наклоняется.
– Разве я говорю слишком быстро, сладенькая?
– Нет, Смотритель. Я… – Что, черт возьми, я должна ответить ему? – Я постараюсь и
расслаблюсь. Спасибо.
– Если конечно, тебе нравится быть послушной. Да?
– Нет, не нравится, Смотритель, – заверяю его, инстинктивно вздергивая подбородок. Мой
желудок скручивает. Он играет со мной или проверяет меня?
– Ну, это мы еще посмотрим. – Он мрачно смеется, крепко сжимая мой подбородок, резко
опуская мое лицо вниз. – А пока, я предлагаю тебе помнить мои указания, Мисс Иксес.
Он отпускает мое лицо и, кажется, двигается на сиденьи. Я выдыхаю, мое лицо
покалывает в том месте, где он прикасался. Я слышу, будто звенит колокольчик. Затем стук
и жужжание. Его сотовый?
– Точно по расписанию. Ты шутишь? – Он вздыхает... громко. – Ну, это не соответствует
правилам. Инструкциям. Хорошо, из всех, ты обязан это знать. Сделаю.
Мой Смотритель чем–то недоволен и выдохнув, он, наконец, расслабляется. Кожаное
сиденье проминается и он что–то начинает наливать. Останавливается и снова начинает
наливать.
– Дорогая, выпей это.
Я не хочу ничего пить – или хочу? Я протягиваю руки и он помогает мне обхватить стакан.
Подняв его, я останавливаюсь и замираю. Чувствую губами прохладу хрустального
стакана и втягиваю аромат дорого выдержанного виски. Я думаю о Беннетте и о том, что
вообще происходит. Я пробую и выпиваю залпом, тут же чувствуя, будто в меня залили
галлон чистого бензина. Из–за маски у меня щиплет глаза. Я закрываю глаза, останавливая
слезы, которые готовы побежать. Ведь Смотритель не будет рассказывать, что я плакала
во время поездки.
Спиртное согревает мой желудок и вскоре я чувствую тепло, которое распространяется
внутри меня по мышцам. Погрузившись в мысли, я частично слушаю, как мой Смотритель
отвечает один за другим на телефонные звонки. Иногда он отвечает резко; в другой раз, он
смеется и его протяжное произношение становится более выраженным.
– Мы только что прибыли к боковому входу, – он резко отвечает кому–то по другую
сторону телефона, и я сажусь. Я еще не совсем осознала, что автомобиль остановился. –
Встретимся внутри, – говорит он.
Дверь открывается.
– Мисс Иксес, разрешите, – Это снова водитель – я думаю. Он поддерживает меня за
локоть.
Меня ведут, может быть, шесть или семь шагов по тротуару, а затем говорят сделать шаг
на ступеньку.
– Ступенька, – говорит мужчина снова. – И еще. Ступенька.
Мы внутри. Дверь закрывается и на мое плечо опускается рука, и еще одна, небольшая, на
мою спину.
– Сюда, – указывает Смотритель.
Я двигаюсь рядом с ним. Мне не страшно от его прикосновений... похоже, как будто врач
прикасается или, может быть, мне так кажется из–за того, что я слегка выпила. В любом
случае, я чувствую себя неловко, двигаясь с завязанными глазами. Ничего не видеть не
совсем уж и плохо. На данный момент, если бы я увидела комнату, наполненную кнутами,
наручниками, и цепями, я бы спятила.
Мы останавливаемся, открывается дверь, и женщина наклоняется ближе. Она что целует
Смотрителя? Я слышу ее мурлыкающий голос в соблазнительном приветствии.
– Добрый вечер, Джекс. О, прости... Кэш.
Джекс? Я правильно ее расслышала? Беннетт сказал, что этот частный клуб строго для
членов Капитолия. Есть только один конгрессмен... я точно знаю, кого зовут Джекс.
Джексон Картер. Не так много политиков, которых так зовут и они из Техаса? О.
Всемогущий. Ептвою. Бог!
Я отступаю, так как моя температура тела падает на добрых десять градусов. Холод
пеленой накрывает мою кожу и я отскакиваю, выдергивая руку из его хватки.
– Эй, – шепчет Джекс. – Что случилось?
Мои мысли закручиваются вихрем и я концентрируюсь на одной из них. Каковы шансы
Джона узнать о существовании этого места, а его новым источником информации может
быть Смотритель? Забудь о том, чтобы быть расслабленной! У меня снова появляется
чувство, будто мое тело состоит из щепок, готовых рассыпаться.
– Мы здесь одни? – Забывая покорную позу и то, что мое лицо должно выражать
скромность. Я готова сорвать свою маску.
– Ты знаешь правила. Ты не задаешь вопросы. Что случилось Мисс Иксес?
Я не могу озвучить то, что Джон обрабатывает его, притворяясь стажером в офисе этого
человека, и ведет слежку конкретно за этим человеком, что может вызвать горячий интерес
огромного числа читателей. Если он выведет кого–нибудь с Холма на чистую воду, то
получит толчок для того, чтобы попасть в серьезные журналистские круги. Возможно, он
не получит Пулитцеровскую премию, но он сможет завоевать признание.
– Ничего, – выдавливаю я. – Просто нервничаю, Смотритель. Спасибо, что спросили.
Он не отвечает... поначалу.
– Я хочу, чтобы ты сделала глубокий вдох. Не прекращай вдыхать, пока я не скажу.
Медленно. Размеренно. Давай, – приказывает он авторитетным тоном.
Я глубоко вдыхаю, пропуская воздух между губ пока он не говорит мне остановиться.
– Задержи его, – командует резко Джекс, я сжимаю мышцы живота в ожидании. Жду. Жду,
пока, наконец, он не говорит: – Выдыхай.
Я выдыхаю и он кладет обе свои руки на мои.
– У нас впереди длинная ночь. Тебе нужен кислород. Это простой трюк, если ты
воспользуешься им. Собственно говоря, если я узнаю, что ты задержала свое сладенькое
дыхание, я буду первым человеком, кто испробует твой прекрасный зад. Это моя
привилегия, как твоего Смотрителя, и даже если твой Дом не собирается тебя делить ни с
кем, я буду делать то, что в твоих же интересах. Не его.
Я хмурюсь. Он бы сделал все что угодно, чтобы напрямую побороться с Беннеттом? Это
вовсе не разумный план, которому надо следовать.
– Я буду помнить про дыхание, – заявляю я и демонстрирую, делая глубокий вдох, а затем
другой. – Спасибо, Смотритель.
– Твой псевдоним соответствует тебе [Прим. пер. – здесь автор имеет в виду игру слов в
оригинале «Miss Excess» можно перевести как «Мисс Крайность» или «Мисс Озорство»],
маленькая саба.
Что он имеет в виду? Но мои мысли обрываются. Он кладет свои руки на меня,
расстегивая застежку сзади, и внезапно платье соскальзывает с верхней части моего тела.
Прикрывая свою обнаженную грудь, я отстраняюсь на пару шагов назад. Я ахаю:
– Стоп!
Беннетт предупредил меня насчет используемых слов, но не совсем точно. Мой
Смотритель подготовит меня. Я не знаю, почему я решила, что я буду одета. Но я должна
быть абсолютно голой – мое сердце грохочет не переставая. Ничто не сравнится с тем, как
все это сводит меня с ума.
– Не так быстро, – говорит Джекс, в тоже время спуская мягкую, шелковую материю с
моих плеч. Он слегка поворачивает меня, а затем его пальцы вновь поднимают мой
подбородок. Он крепко держит меня. Снимая его, он берется за мое платье и ловко
опускает его на мои бедра, расстегивая молнию. Он держит меня за руку и говорит: –
Перешагни, – в то время как мое платье спадает с меня, скользя вдоль моих ног на пол.
Я чувствую, как меня закрывает ткань накидки и делаю, как мне сказано, шагая, не видя,
что Джекс ведет меня вперед. Его руки раздвигают складки накидки, надетой на меня,
чувствуя, как воздух охлаждает мою кожу. Его руки скользят вдоль моего бедра, теребя
резинку трусиков, и мои мышцы живота сжимаются. Он молчаливо тянет их вниз. Прилив
тепла, словно вздымающиеся штормовые облака поднимаются вверх от лопаток, прожигая
путь, и достигая моего лицо. Суда по его движениям, я понимаю, что сейчас он стоит на
коленях, спуская мои трусики вниз по бедрам.