До появления А-2 люди мало верили в апокалипсис, радостно раскритиковывая очередные фильмы про зомби. "Такого не может быть, это все выдумки!". Да, сейчас планету поглотили не зомби, а смертоносный вирус, но их фантастика стала нашей реальностью, перенеся кадры фильмов на улицы. Где теперь все эти критику? Уж не сгорели ли на погребальных кострах в числе самых первых?
Я шла, движимая холодным расчетом, поражаясь, как вообще смогла это осуществить. Руки все еще тряслись, но это поправимые мелочи, это слабость духа. План изначально был провальным, и хоть рано говорить о том, что все получилось, пока я не спасу Алекса, но мне удалось выбраться из камеры. Из заточения. Физического и духовного. Во мне включился инстинкт самосохранения и выживания, который должен вытащить меня из этой западни.
Я все еще обязана Алексу. Если не за все, то за многое.
У охранников нашлось много интересного: шокер, дубинка, пару наручников, магнитные ключи. Хороший набор начинающего убийцы. При наличии у противника больших автоматов или винтовок, мой набор - что мертвому припарка, но без него совсем страшно, а так создается иллюзия борьбы. Словно я смогу что-то противопоставить.
Все еще не было четкого плана, как действовать, куда двигаться и кого искать. Пока все ограничивалось - не умереть в ближайшие пять минут, при возможности, намного дольше.
Впереди показался узкий коридор, по которому почти половину суток назад увели Алекса. Я допускала, что ошибаюсь в расчетах времени. Когда ты долго сидишь в запертой комнатушке без возможности отслеживать смену дня и ночи, то не просто теряешься в днях, время для тебя растягивается как резина, смешивая все вздохи в одно ожидание.
Лестница впереди ведет наверх, в бесчисленное количество коридоров, в которых запросто можно потеряться. К тому же, там холл, где я буду как на ладони, несмотря на то, что по моим предположениям, сейчас ночь. Ладно, для начала выйдем отсюда, а потом разберемся, в какую сторону бежать. Будь проклята моя ужасная память и рассеянность, что не додумалась запоминать дорогу, которой нас вели. Там, вроде, несложно было: два поворота. Или три...
Я осторожно заглядывала через решетки во все камеры на протяжении коридора, они пустовали. Лишних свидетелей моего побега не было. Везде такие же одинокие стулья и прикрепленные к стенам кровати. Поднявшись по лестнице, я притормозила, прислушиваясь к шагам за дверью. Все было тихо. Кажется, сегодня моя ночь.
Около двери стоял стол с лампой и начатым кроссвордом, видимо, это был пост охранника. Под столом, в углу я нашла свой рюкзак. Быстро оценив его содержимое, я поняла, что забрали практически все, кроме куртки и пары бинтов, которые я тут же прибрала к рукам. Это все-таки мое добро. Нацепив куртку, я поспешила дальше.
Тихонько выскользнув за дверь, я оказалась в коридоре, освещаемом тремя лампами, видимо, ночью экономили электричество. Три двери справа и одна слева. На той, что слева я увидела табличку - оружейная.
Сердце пропустило пару ударов от подскочившей радости, кажется, я нашла именно то, что мне необходимо. Я смутно представляла, зачем мне оружие и смогу ли я вообще выстрелить в живого человека. Но с ним лучше, чем без него. Я подергала ручку - закрыто. Достав магнитный ключ, доставшийся мне от одного из охранников, я провела им через специальную щель в замке, надеясь и уповая на всех Богов мира.
Ничего не произошло. Я провела еще раз.
-Ну же, давай, - я нервно оглядывалась, боясь, что меня схватят с поличным. Внутри сидело чувство, что все, кто был в здании, знали, что я сбежала, и они просто играют со мной в дьявольские догонялки, с задором наблюдая, как далеко я зайду. Весь этот чертов Город похож на цирк.
На третий раз замок пикнул, а затем щелкнул. Я сглотнула ком, подступивший к горлу, открыла дверь и сразу же зашла, чтобы скорее пропасть из виду, если вдруг кто-то спустится в коридор. Я прислонилась спиной к двери, тяжело дыша и чувствуя, как шумит кровь в ушах. На стеллажах вдоль левой стены лежали металлические ящики, на стеллажах с правой стороны - винтовки, пистолеты, наручники и шокеры. Их хромированные стволы блестели под флуоресцентными лампами. Невозможно было отвести глаз от подобной красоты.
Вот это арсенал!
Они с А-2 пулями борются?
Столько добра мне не унести, да и слышно будет за три километра, как я гремлю всем этим снаряжением, словно погремушка.
Я прошлась вдоль длинных полок, стараясь не касаться оружия, чтобы не оставить лишних следов. Бронежилетов не обнаружилось, а хотя бы один мог очень сильно мне помочь, если в меня будут стрелять. Присев, я вытащила с нижней полки черный пистолет из холодной стали. А за ним увидела несколько снайперских винтовок.
В голове мелькнула мысль и улетела, не успев толком сформироваться. Легкий признак надежды, мелькнувший огоньком на горизонте. Я не понимала, зачем она мне, но подсознание говорило: "Бери, пригодится. Бери! Да возьми ты ее уже!"
Я осторожно вытащила гладкоствольную винтовку, она была достаточно тяжелая. В фильмах такими орудовали снайперы, но они были профессионалами, а я -черт из табакерки. Если не отстрелю себе ногу или руку, буду считать, что мне повезло. Если пистолет и можно будет скрыть под широкой курткой, то снайперскую вряд ли.
Покидая оружейную комнату, я постаралась оставить все в таком виде, словно меня тут не было. В здании все еще было тихо, где-то наверху кто-то неспешно катил по коридору металлическую кровать, лаборант или ученый какой-нибудь. Лязгающий звук разливался по всему зданию, холодно утопая в темноте.
Наличие оружия слегка меня успокаивало, промелькнула даже мысль, что все получится. Я смогу. Хватит ли мне настолько призрачной и невероятной надежды? Возможно, хватит.
Должно хватить, потому что кроме нее, у меня ничего больше нет. Если шанс на успех равен лишь одному проценту, я обязана попробовать. Что мне терять? Ничего. Они казнят Алекса утром, а потом меня. Даже если вдруг решат мне не убивать, то спокойно могут оставить как девушку для удовлетворения плотских утех. А в шлюхи я записываться не намереваюсь.
В конце коридора я долго прислушивалась к двери, превратившись в тень. Осторожно ее приоткрыв, я прошла в следующий коридор, в котором нашла лестницу с пометкой "пожарный выход". Отлично, беру! Кажется это именно то, что мне надо.
Внутри терзало странное ощущение, что пока что все идет слишком хорошо. Череда неудач, которая застигла нас с Алексом, наталкивала на мысли, что я не освободилась, выбравшись из камеры, а наоборот угодила в капкан. В лабиринт, из которого нет выхода. Мои дела пока шли неплохо, но так ли это на самом деле?
Маленькие цели на час. Из камеры я все-таки выбралась. Надо на ходу решать, каков будет следующий шаг. Идти на войну без распланированной стратегии чистое самоубийство, но иногда у безумцев что-то получается просто потому, что они не видят преград. Как и я.
Я их не вижу лишь потому, что слишком глупа для этого.
Следующая цель - переждать шумиху вокруг моего побега. Если такая будет.
Дожить до утра.
Можно было бы сейчас отправиться на поиски Алекса, но я понятия не имела, где его могут держать. Возможно, даже не в этом здании, и там охраны, наверняка, больше. Поэтому я решила пока что позаботиться о собственной шкуре. Мертвая я вряд ли смогу помочь Алексу. В любом случае, до утра он точно будет жив.
Поднимаясь по лестнице на самый верх, я считала пролеты. В здании тринадцать этажей. Снаружи казалось намного больше. Найдя дверь на крышу, я остановилась и перевела дыхание. Неужели, я действительно сделала все это? Вырубила охранников, украла оружие, теперь дошла до крыши? Каков мой план? Что я собираюсь делать дальше?
Ответ прост - я не знаю. Я ни малейшего понятия не имею, куда мне бежать, где искать Алекса, лишь инстинкты подсказывали направление. Я брожу наощупь в темноте, не имея ни света впереди, ни хотя бы ориентира. Есть цель - выжить и спасти Алекса, но как именно я это сделаю, представлялось с трудом.
До меня внезапно дошло, что возврата к прошлому уже никогда не будет. Я не смогу потом, если, конечно, выживу, сделать вид, что мне это приснилось. Прежняя Ребекка умерла, сгинула от ужаса в тот момент, когда я видела, как вспыхивают дети, облитые бензином. Тогда во мне что-то сломалось, что-то человеческое, спрятанное под самой душой. В нынешнем мире, где кругом вместо радости жизни и надежды, лишь смерть и отчаяние, это было лишним грузом.
Они сделали из меня чудовище. А-2 превратила меня в монстра. Я начала нападать на людей, словно ненормальная. Но это лишь вопрос выживания.
Как далеко я зайду в этом вопросе?
Что я готова сделать ради выживания?
Я вылезла на крышу, осторожно закрыла люк и села. Была глубокая морозная ночь, вырывающая облачка пара от моего дыхания. Звездное небо встретило безумной россыпью серебра, переливающегося стальным светом. Казалось, что до звезд можно рукой достать: снять одну и положить за пазуху на счастье. Я расплакалась, глядя на эту неземную красоту. Быть может, утром я буду уже мертва, и никогда не смогу полюбоваться маленькими точками на черном полотне неба.
Жаль, что я не захватила покрывало из камеры. Я позволила себе пару минут полюбоваться такой неземной красотой. Раньше, в период "до" от городских огней звезд почти не было видно, сейчас возможно увидеть даже соседнюю Галактику. Как же мир прекрасен без людей.
Расположившись недалеко от люка, чтобы иметь возможность услышать приближающиеся шаги, я установила винтовку и направила на люк. Если кто-то войдет - буду стрелять.
Что я планировала делать? Да, черт его знает.
Прошел час или два. Мои нервы были на пределе, если сейчас кто-то испугает меня, я выстрелю без промедления. Руки все чаще потели, несмотря на мороз, и приходилось вытирать их об куртку. Так страшно мне уже давно не было. Я была натянута как струна, готовая нажать на курок в любую секунду.
-Она не могла далеко уйти, - внезапно послышалось со стороны лестницы.
Черт, черт, черт! Побег обнаружили, и теперь меня пытаются поймать. А так все хорошо начиналось! Руки затряслись с удвоенной силой, словно меня подключили к постоянному току.
-Пойдем, посмотрим на крыше.
Приближающиеся шаги вогнали меня в панику.
Пришло осознание. Я не смогу убить живого человека. В люке сначала покажется голова, в которую и войдет пуля аккуратно между глаз, выбивая мозги. Насмерть. Черт! Я принимаю другое решение: нужно прятаться, и чем быстрее, тем лучше, но мое убежище было ровной поверхностью, здесь даже укрыться негде. Его убежищем-то не назовешь. Разве что через край сигануть.
Кажется, ловушка захлопнулась.
Я надеялась на одного возможного преследователя. Но голоса принадлежали, минимум, двоим. Мозг истерично кричал: "Что делать? Что делать? Убить обоих?" Я действительно готова пойти на это?
Нет.
Убить в упор и увидеть в их глазах затухающую жизнь, смешанную с болью?
Нет.
Плохо соображая, что делаю, я встала, перекинула винтовку через плечо и потрусила к дальнему краю крыши. Переступив через металлический поручень, я сначала присела, уцепившись пальцами за край, затем вытянулась, позволив телу повиснуть, держась только пальцами за край крыши. Удалось даже поставить ноги на выпирающий декор верхнего окна. Я почти плотно стояла на своих двоих. Почти.
Вниз смотреть я даже не собиралась. У меня закружится голова, и тогда я точно упаду. Отличный способ самоубиться. Поминай, как звали.
Люк открылся и на крышу кто-то вошел.
-Чисто, - сказал человек, в котором я узнала своего брата.
-Надо осмотреть тут, хотя ты прав, она исчезла, - ответил второй. Здание хорошо обыскали? Представляешь, она избила Джонатана до смерти!
-Ну, ты знаешь, - ответил Стиви, - за два часа я надеюсь, они каждый угол прочесали. Есть закурить?
-Держи. Как Дэни ее упустил, говорит, она больная, настоящая психопатка.
Судя по его голосу, он скривился от отвращения.
-Она может быть заражена, - мой брат знал, что это не так, но почему сказал это, мне непонятно. -Маски нам никто не выдал? Хорошо заботятся о своих сотрудниках.
-Они нас тоже потом выдадут за психов, - не смешно пошутил его напарник. -Что тогда? Будем также бежать и прятаться.
Стив ничего не ответил.
-Эх, уехать бы сейчас.
-И куда ты поедешь? Думаешь, где-то там лучше, чем здесь? - спросил мой брат. -Я не хочу покидать Город, не уверен, что смогу быть там.
-Не знаю, всегда хорошо там, где нас нет. Что дальше? Мы ее не нашли, какие теперь будут указания?
-Я думаю, до утра отложат. Сначала казнят ее дружка, а потом во всеуслышание разыграют сцену, что только что узнали о побеге еще одной заразной. Представь, как отреагируют люди?
-Они ее живьем порвут, если повстречают.
-Угу. На то и расчет. Далеко ей не уйти, в любом случае, попадется. Не стражникам, так простым людям, которые с нее шкуру спустят.
Тем временем, кто-то из них приближался к краю, где я так бездумно повисла, как флаг французской революции. Внезапно надо мной возникло лицо Стиви. В его глазах промелькнуло удивление, смешанное с восторгом. Он явно от меня такого не ожидал, да я и сама не решусь повторить этот подвиг еще хоть раз в жизни.
Сейчас он сдаст меня своему напарнику, и мне придется разжать пальцы, так как в плен я больше не собиралась. Разжать и полететь вольной птицей вниз, расправив руки, как Алекс во сне, почувствовать мимолетную радость полета, прежде чем земля встретит меня. И забыться уже, наконец, вечным сном, чтобы ничто впредь меня не тревожило. Алекса утром казнят, но я об этом уже не узнаю.
Прости Алекс, я не справилась.
-Что там?
Стиви неотрывно смотрит на меня. Из-за текущих от бессилия и страха слез, его лицо расплывается, я не могу распознать, каким он взглядом смотрит, о чем думает. Руки дрожат, пальцы немеют от холода, еще немного и я упаду. Одними губами я говорю "пожалуйста", не надеясь на милосердие. Как можно ожидать чего-то хорошего от такого монстра, как он?
-Стив? Что там?
-Ничего, - отвечает мой брат спустя целую вечность. -Пусто.
-Хорошо, давай убираться отсюда, а то я уже замерз как черт, - ответил его напарник.
-Ага, пошли.
Немой диалог между братом и сестрой говорил красочнее всяких слов. Стиви поднял голову, устремив взгляд куда-то вдаль, потер рукой переносицу и ушел, не оглянувшись.
Даже монстры иногда бывают милосердны.
26.
Небо на востоке засеребрилось утренним светом, открывая взору невообразимые красоты. Все-таки мир без людей чертовски красив. Свежий воздух с каждым вздохом врывается в легкие морозными иголками. Мне кажется, что за ночь я примерзла к винтовке, держа люк на мушке. Я уже не чувствую ни ног, ни рук. В течение ночи мне периодически приходилось вставать и двигаться, чтобы не замерзнуть насмерть. В некоторые моменты удавалось остановиться за мгновение "до", когда наваливалась огромная усталость, и мысль на секунду прикрыть глаза казалось удивительно притягательной, манящей, успокаивающей. Я понимала, что тогда точно замерзну.
В детстве я спросила у мамы, каково это - замерзнуть насмерть. "Ты словно засыпаешь". Одна из самых приятных смертей, если в ней вообще есть что-то приятное.
Если выбирать - замерзнуть или умереть от заразы около кухонной плиты с ложкой в руках, я выберу первый вариант.
Мне пришлось дождаться, пока брат с напарником скроются из виду. Боясь нашуметь винтовкой или своими движениями, я еще какое-то время висела, надеясь, что пальцы не примерзли окончательно.
С огромным трудом отталкиваясь ногами от выступа и подтягиваясь на руках, я-таки вернулась на крышу. Улеглась на спину, вглядываясь в рассветное небо и пытаясь отдышаться. Полежав так какое-то время, я заставила себя сесть и начать думать. Кажется, моя удача подходила к концу, поэтому план, который мне необходимо придумать в следующие пять минут, должен быть идеален.