округлыми руками и покатой спиной, сидящего в углу на стуле цвета каши.
Ширинка мужчины была расстегнута, член торчал наружу... и кулак Блэя
обхватывал эту толстую длину, вены на мускулистом предплечье набухли, пока он
поглаживал себя.
- Хочешь это? - низким голосом спросил гипотетический Блэй.
Куин зашипел, прикусывая нижнюю губу - и что вы думаете, подвигав бедрами он
почти не почувствовал боли в шве на боку.
- Да, черт подери, да, я хочу этого дерьма.
Ненастоящий Блэй сполз на стуле ниже, чтобы раздвинуть колени еще шире. И
когда он сделал это, надетые на нем черные джинсы туго обтянули мышцы бедра, а
ширинка расстегнулась до конца. И... о да, воин хорошенько трудился над собой, грудная
мышца с той стороны напрягалась и расслаблялась вместе с плечом, пока он медленно и
основательно себя поглаживал.
Куин тяжело сглотнул, его проколотый язык отчаянно желал этой головки, этого
ствола. Он хотел компенсировать то, что вылетело из его никчемного рта в момент ярости,
и секс был неплохим лекарством, вовсе неплохим.
И Не-Совсем-Здесь-Блэй собирался ему позволить.
Плывя в своем маленьком море иллюзий, Куин ощутил ложное облегчение от
прощения, которого в реальной жизни не существовало. Вот только будь он проклят,
учитывая его состояние на остаток его дней, Куину придется довольствоваться этим. В
своей маленькой фантазии он собирался запрыгнуть на поезд Блэя и молиться, что как
только действие лекарств закончится, он сумеет как-то перенести это воссоединение на
реального мужчину.
- Что ты хочешь сделать со мной? - прошептал Почти-Блэй. - Куда отправится твой
язык?
Так, довольно разговоров.
Резким рывком Куин перешел в сидячее положение - потому что так ты и
поступаешь, когда у тебя большие планы. Он совершенно точно намеревался пересечь
больничную палату, упасть на колени и широко раскрыть рот, пока не осушит Блэя досуха.
И это будет лишь прелюдией к примирительному сексу, которым они будут наслаждаться
следующие двенадцать-пятнадцать часов.
Так что да, черт подери, он приподнялся вертикально - но на этом его прогресс
закончился. Его живот выдернул чеку из гранаты, о наличии которой Куин и не
подозревал, и его внутренности выбросили эту хрень прямо в легкие, взрыв боли
отшвырнул его обратно в лежи-спокойно позицию и вызвал рвотные спазмы.
И будь он проклят, этот меткий стрелок был жестоким очистителем, стершим
Гипотетического Блэя с его изумительно твердым членом из этой комнаты...
Когда раздался чей-то крик, Куин прижал руку ко рту, чтобы проверить, не он ли
кричал. Неа. Губы сжаты.
Куин нахмурился и посмотрел на закрытую дверь.
Что это... кто же мог так кричать? Это не мог быть Кор. Если Братство каким-то
образом сумело вновь его поймать, они никогда не привели бы его сюда.
Да какая разница. Не его проблема.
https://vk.com/vmrosland
Глянув налево, Куин смерил расстояние от себя до домашнего телефона на
прикроватном столике. Примерно две сотни ярдов. Может, две с половиной сотни15.
Будь он гольфистом, у него закончились бы клюшки, и он потащился бы к своему
гольф-кару.
Со стоном Куин начал процесс перекатывания набок и вытягивания руки как можно
дальше. Почти у цели. Ближе. Ииии... почти.
После нескольких пассажей с похлопыванием в воздухе и ласк самыми кончиками
пальцев, он наконец-то ухитрился поднять старомодную трубку из ее гнезда. Даже
умудрился положить ее себе на грудь, не уронив эту хрень.
Поднести ее к уху тоже было плевым делом.
Но ох, черт бы подрал этот набор номера.
Ему пришлось удалить капельницу из руки. Грязно, но необходимо - открытое
отверстие в устройстве капало каким-то дерьмом прямо на пол, а его кровь сочилась
оттуда, где трубка входила в сгиб его локтя. Кому какое дело. Он вытрет... когда сможет
нормально стоять без тошноты.
На мгновение, уставившись на двенадцать кнопочек телефона в аккуратном
маленьком квадратике, Куин не мог вспомнить цифры. Но отчаяние сделало его память
куда более точной, чем она имела право быть, и он вспомнил скорее схему набора, чем
последовательность цифр.
Один гудок. Два гудка. Три...
- Алло? - сказал женский голос.
Солнечный свет примерно на девяносто семь процентов ушел с неба, когда Блэй
открыл дверь и вышел на новое крыльцо черного хода в доме своих родителей. Воздух
был холодным, очень холодным и таким сухим, что ноздри будто забило песком.
Черт, он ненавидел декабрь. И не только потому, что иногда воцарялась такая стужа,
но еще и из-за того, что пройдет еще где-то четыре месяца, прежде чем погода смягчится и
тебе перестанет казаться, что перед каждым выходом наружу нужно закутываться в парку.
Зажав губами сигарету, он зажег свою золотую зажигалку от Van Cleef & Arpels -
одну из сорока, подаренных ему Сэкстоном за время их отношений - и заслонил ладонью
веселый оранжевый язычок пламени. Первый вдох был...
Охренеть каким ужасным.
Приступ кашля заглушил то, что должно было стать блаженным воссоединением
двух старых друзей - его легких и никотина. Но он быстро восстановился и через три
затяжки вернулся в норму, знакомое покалывание в голове вызвало ощущение, будто он
стал легче, чем есть на самом деле, дым, опускающийся по горлу, был подобен
эротичному массажу для его пищевода, каждый выдох вызывал по всему позвоночнику
ощущения, напоминавшие хиропрактику16.
Он слышал, что курение - это стимулятор. А легкое гудение во фронтальной доле
его мозга положило этой идее конец. Но странно, как все в плохой привычке его
успокаивало. Потенциальное расслабление начало зарождаться в то мгновение, когда он
нашел старую нетронутую пачку красных Данхилл в прикроватной тумбочке в своей
комнате наверху, и оно достигло кульминации в этот самый первый момент полу-
спокойствия, впервые с тех пор, как он появился здесь двенадцать часов назад под
предлогом проверить больную лодыжку матери.
Он постучал кончиком сигареты о хрустальную пепельницу, которую он аккуратно
устроил на перилах крыльца, а затем сигарета вновь вернулась между его губ, вновь вдох,
вновь выдох.
15 182-230 метров.
16 Хиропрактика (от греческого cheir — кисть руки, и praxis — действие) — один из самых древних
методов лечения различных заболеваний с помощью мануальной терапии (воздействия рук),
https://vk.com/vmrosland
Сосредоточившись на занесенном снегом луге позади дома, Блэй жалел свою мать.
Она вынуждена была оставить их настоящий семейный дом, когда лессеры напали на то
место - эпизод, без которого он мог быт прожить, но именно этот случай доказал, что даже
бухгалтеры вроде его отца и гражданские женщины вроде его матери могут надирать
задницы, когда потребуется. Но да, оставаться там после такого было невозможно - и
побродив с места на место, погостив у родственников, его родители наконец купили этот
новый колониальный дом посреди ферм и обширных пустых земель.
Его мать ненавидела этот дом, хотя вся бытовая техника была новой, окна легко
открывались и закрывались, и ни одна половица не скрипела. Но с другой стороны,
возможно, именно это и вызвало ее неприязнь, но что поделать - и ведь это был неплохой
участок. Десять акров с хорошими деревьями, отличным широким крыльцом и впервые с
централизованной системой кондиционирования воздуха.
В которой, живя в северной части штата Нью-Йорк, ты не нуждаешься, за
исключением последней недели июля и первой недели августа.
И в течение этих примерно четырнадцати жарких ночей ты реально радуешься
наличию этой системы.
Уставившись на замерзший пруд с его усиками камыша и S-образными снежными
заносами, Блэй позволил своему мозгу обдумывать все эти не проблемные вопросы
относительно недвижимости, систем кондиционирования и плохих привычек, которые на
самом деле были не такими уж плохими.
Видит Бог, это было чертовски проще, чем то, что не давало ему уснуть весь день.
Прибыв сюда прошлой ночью почти на рассвете, он не нашел в себе смелости
рассказать родителям, что произошло. Дело в том, что когда Куин заявил, что он, Блэй, не
является отцом этих двух детей, парень одновременно уничтожил все права его родителей
как бабушки и дедушки. Так что да, он не собирался объяснять, почему он...
Скрип двери позади заставил его развернуться.
- Привет, мамэн, - сказал Блэй, пряча сигарету за спиной. Как будто он чертов
претранс, совершающий что-то нехорошее.
И все же хорошие мальчики любили радовать своих мам, а Блэй всегда был
хорошим мальчиком.
Его мамэн улыбнулась, но ее глаза скользнули по пепельнице, и да бросьте, как
будто она не почувствовала запах в воздухе? И не то чтобы она когда-то говорила ему
бросить, вот только она вела себя как Куин. Она не была поклонником курения, хоть и не
нужно было беспокоиться о риске рака.
- Тебе звонят, - она кивнула через плечо. - В кабинете твоего отца есть телефон,
если тебе хочется уединения.
- Кто звонит?
Он спросил это, чтобы выиграть немного времени, хотя было очевидно, кто звонил
- но она, казалось, не возражала.
- Это Куин. Он кажется... немного не в себе.
- Готов поспорить, так и есть.
Блэй вновь перевел взгляд на пруд. Вновь закурил, потому что внезапно сделался
каким-то дерганым.
- Я не хочу выглядеть любопытной, Блэй. Но я знаю, что между вами двумя что-то
происходит, иначе он тоже был бы здесь. То есть, твой Куин никогда не упускает шанс
поесть моей еды.
- Скажешь ему, что меня нет? - он стряхнул пепел с сигареты, хотя на кончике
почти ничего не было. - Скажи, что я только что ушел. Или еще что-нибудь.
- Поздно. Я сказала, что ты всего лишь вышел на крыльцо. Извини.
- Все хорошо, - придержав пепельницу, он затушил сигарету. - Не возражаешь, если
я оставлю это здесь? Я все уберу перед уходом.
https://vk.com/vmrosland
- Конечно, - его мамэн шагнула в сторону и придержала дверь распахнутой. Когда
он не вошел туда немедленно, она, казалось, опечалилась. - Что бы там ни было, вы
справитесь. Становление молодыми родителями меняет все, но нет ничего, к чему вы не
могли бы приспособиться.
Ну, очевидно, только один из нас - молодой родитель, так что...
Блэй подошел и поцеловал ее в щеку.
- Кабинет? Уверена, что папе он не понадобится?
- Он на чердаке. Думаю, упорядочивает наш багаж, как бы странно это ни звучало.
- Нет ничего странного, когда дело доходит до папы и организации. По цвету или
форме?
- Сначала по форме, потому по цвету. Кто знал, что эти чудовища Самсонит17 из
семидесятых проживут так долго?
- Тараканы, Твинкис18 и Самсонит. Вот что останется после ядерной войны.
Внутри было намного теплее, и пока он шел в отцовское рабочее пространство, его
Найки скрипели по свежевыкрашенным полированным сосновым полам. Включив
светильник над головой, Блэй поразился тому, сколько всего было в этом месте. Стол
напротив не был вычурным, всего лишь добротная модель из Office Depot с черными
ножками и медово-коричневой столешницей, на которой стоял телефон и старомодный
калькулятор с горбом-рулоном белой ленты. Кресло было черным, кожаным и пухлым, а
компьютер был Маком, а не ПК.
Лучше не говорить Ви, подумал Блэй, закрывая за собой дверь.
Здесь было несколько окон, все с плотными, все еще задернутыми шторами, что
говорил о том, что его отец сегодня еще не садился за работу для консалтинговой фирмы,
которую он основал. Удаленная работа была раем для вампиров, желавших трудиться в
человеческом секторе, и идеально подходила, если ты был бухгалтером, который
зарабатывал на жизнь тем, что управлял цифрами.
Усевшись за отцовский командный центр, Блэй поднял трубку и прочистил горло.
- Алло?
Раздался щелчок - его мать положила трубку на кухне, в гостиной или где там она
ответила на звонок. Затем на линии остались лишь статические помехи.
- Алло? - повторил он.
Голос Куина настолько охрип, что был едва слышен.
- Привет.
Долгое молчание. Неудивительно. В тяжелые времена обычно именно Блэй
стремился возобновить общение, во многом потому, что не мог вытерпеть разлуку, а Куину
всегда было тяжело открывать свои «чувства». Впрочем, этот мужчина неизбежно
сдавался, и они обсуждали проблему как взрослые - а потом Куин хотел часами служить
ему в сексуальном плане, словно пытаясь компенсировать свои межличностные слабости.
Это был хороший план. Обычно срабатывал.
Но не сегодня. Блэй не собирался играть в эту игру.
- Так вот, я извиняюсь, - сказал Куин.
- За что? - последовавшая пауза говорила о том, что Куин думал «ты знаешь, за
что». - И да, я собираюсь заставить тебя сказать это вслух.
- Я извиняюсь за то, что сказал, когда был вне себя. Насчет Лирик, Рэмпа и тебя.
Мне правда очень жаль... я чувствую себя дерьмом. Я был просто охренеть как зол и не
мог мыслить трезво.
- В это я верю, - Блэй провел кончиками пальцев по клавиатуре счетной машинки с
ее числами в центре и символами по краям. - Ты действительно был не в себе.
- Я поверить не мог, что Лейла подвергла их опасности таким образом. Я сделался
просто психом.
17 Марка чемоданов
18 Бисквитные батончики с кремовой начинкой, популярное лакомство в Америке.
https://vk.com/vmrosland
Теперь была очередь Блэя согласиться, подтвердить, что да, любой бы вышел из
себя. И сделать это было несложно.
- Она действительно рисковала их жизнями. Верно.
- Я хочу сказать, разве ты можешь представить свою жизнь без этих двоих?
А что, да, могу. Я большую часть дня этим занимался.
Когда в горле образовался комок, Блэй кашлянул в кулак, чтобы избавиться от него.
- Нет, не могу.
- Они - самое важное, что есть в моей жизни. Эти двое и ты.
- Я знаю.
Куин выдохнул как будто с облегчением.
- Я так рад, что ты понимаешь.
- Понимаю.
- Ты всегда меня поддерживал. Всегда.
- Верно.
Последовала очередная пауза. Затем Куин спросил:
- Когда ты вернешься? Мне нужно тебя увидеть.
От этого соблазнительного тона Блэй закрыл глаза. Он точно знал, что у Куина на
уме. Кризис миновал, время для секса - и эй, это была вовсе не неприятная перспектива.
Но бросьте, Куин был ходячим оргазмом в говнодавах, доминирующей непреодолимой
силой природы в горизонтали, он был способен заставить мужчину чувствовать себя
самым желанным на земле.
- Блэй? Подожди, с твоей мамэн все хорошо? Как ее лодыжка?
- Лучше. Она хромает, но ходит. Док Джейн сказала, что еще одна-две ночи, и
можно будет снять манжету. Нога хорошо заживает после падения.
- Здорово. Передай, что я рад слышать, что она поправляется.
- О, передам.
- Так... когда ты возвращаешься домой?
- Я не вернусь.
Долгое молчание.
- Почему?
Блэй провел пальцами по цифрам на клавиатуре, сначала по возрастающей, от нуля
до девятки, потом по убывающей. Он не нажимал достаточно сильно, чтобы что-то
появилось на подсвеченном экране или чтобы рулон бумаги ожил и начал печатать.
- Блэй, мне честно очень жаль. Я чувствую себя дерьмом. Я никогда не хотел
причинять тебе боль.
- Я верю в это.
- Я был не в том расположении духа.
- И проблема во мне.
- Слушай, я поверить не могу, что вытащил пистолет и спустил курок. Мне блевать