– Перестань говорить с нами в таком тоне, Стерлинг! – обиженно произнесла леди Уайлдвуд. – Я даже не предполагала, что в моем доме кто-то, кроме меня, может заказать расследование, касающееся мисс Монтини.
– Ты постоянно говоришь о том, что знала ее мать. И больше ничего! И ты думаешь, нам легко принимать в доме неизвестного человека, который занимается воровством? Думаешь, что для нас этого достаточно? – Стерлинг побарабанил пальцами по столу.
– Не вижу ничего криминального в том, что я захотела подтвердить свои мысли официальной информацией.
Стерлинг взял часть бумаг со стола и полистал их.
– Я вижу, что нас интересовали разные виды жизни мисс Монтини. Ты, мама, хотела узнать о ее семье. А ты, Нат, копался в ее прошлом. Мне же нужны были факты ее сегодняшней жизни.
Нат посмотрел на брата:
– И что там написано?
Стерлинг взял первый отчет.
– Тут нарисована интереснейшая картина жизни нашей мисс Монтини. О многом я догадывался, но кое-что стало сюрпризом. Что ты об этом думаешь, мама?
– Ничего я не думаю, я даже еще не видела, что там написано, – проворчала графиня.
Стерлинг нахмурился.
– Но ты знаешь о мисс Монтини больше, чем говоришь.
– Она была знакома с ее матерью! – вступился Нат.
– Да, и тогда возникает вопрос, кем была ее мать и почему Габриэла так похожа на Эмму Карпентер.
– Я это знаю и без рапорта, – выдохнула леди Уайлдвуд. – Я все знаю. – Она мрачно глянула на старшего сына.
– Но я-то еще ничего не знаю! – с нетерпением воскликнул Нат.
– Позволь все тебе объяснить, мой дорогой, – сказала графиня. – Как ты знаешь, мать Эммы – леди Дануорти, Кэролайн, – была моей подругой многие годы. У нее было две сестры, старшая и младшая. Речь пойдет о младшей из них, Хелен. Она была прелестной девушкой, но ее лишили наследства из-за брака, который не принял ее отец. Она вышла замуж за процветающего бизнесмена, намного старше ее, который ко всему прочему был, Господи прости, итальянцем.
– Фамилия его Монтини? – медленно произнес Нат. Мать кивнула.
– Ситуация была очень сложная. Ее отец заявил, что отныне у него всего две дочери. Вскоре после свадьбы он смягчил свой гнев, когда Хелен уехала в Италию, но все равно было слишком поздно. Хелен умерла сразу после родов Габриэлы. Ее семья несколько раз пыталась выйти на связь с мистером Монтини, но, как рассказала мне Кэролайн, он не интересовался семьей его почившей молодой жены. Он умер, когда Габриэле исполнилось восемь лет, и после этого она исчезла.
Нат нахмурился.
– Что значит «исчезла»?
– Семья Кэролайн разыскивала девочку, но та будто растворилась. Они разыскивали много лет. И в конце концов им сказали, что девочка умерла. – Леди Уайлдвуд тяжело вздохнула. – Думаю, не надо повторяться и говорить, что семья Кэролайн перестала искать дочку их младшей сестры. Кэролайн до сих пор не может простить себе, что не позаботилась о дочери Хелен и не забрала ее к себе, когда была возможность. И именно поэтому, – она повернулась к Стерлингу и строго посмотрела на него, – япопросила Габриэлу остаться у нас. Я не хотела, чтобы она вновь исчезла.
– Тогда почему ты просто не рассказала леди Дануорти о том, что нашла ее племянницу?
– У меня на это есть свои причины, – уклончиво ответила графиня.
– Не поведаешь нам о них? – быстро произнес Стерлинг.
– Я чувствую себя как на допросе!
– Прости меня, мама, – невнятно ответил Стерлинг.
– В твоем голосе нет и намека на раскаяние, дорогой. Тебе надо поработать над этим. Во-первых, Кэролайн сейчас в Париже с Эммой и со старшей сестрой. В последнем письме она написала, что вернется на днях. Во-вторых, я совсем не знала Габриэлу и не знала, хочет ли она встретиться со своими родственниками. И в конце концов, она проникла в наш дом посреди ночи, а я не хотела бы рассказывать об этом подруге, чтобы расстраивать ее еще больше. Не хочу я и говорить ей о мотивах такого поведения. Все это разобьет ей сердце. Впрочем… – Леди Уайлдвуд удовлетворенно улыбнулась: – Несмотря на ее импульсивное, порой очень странное поведение, мне понравился ее характер. – Она спокойно повернулась к младшему сыну: – У тебя бывает хуже.
Нат скривился.
– Но я уже не изменюсь.
– Думаю, дорогой, изменишься.
– Давайте я продолжу ее историю. – Стерлинг погрузился в чтение рапорта. – После смерти отца его родственники передавали Габриэлу друг другу, и она нигде не задерживалась подолгу. – Стерлинг несколько строчек прочитал про себя. – Из того, что я здесь прочитал, могу сказать, что ее жизнь нельзя назвать благополучной или счастливой. Она долго жила как прислуга, а не родственница.
– О, бедная! – прошептала графиня.
– Через два года после этого Энрико Монтини, брат Габриэлы по отцовской линии от первого брака, нашел девочку. – Стерлинг глянул на мать. – Мне кажется, именно тогда семье леди Дануорти сказали, что Габриэла умерла.
Мать кивнула.
– Скорее всего, ты прав.
– И здесь ее следы теряются. Но тут же появляются свидетельства о том, что Энрико Монтини стал везде за собой возить маленького мальчика, которого выдавал за своего брата. Но хочу сказать, – Стерлинг посмотрел на Ната, – что у Габриэлы нет второго брата.
Нат кивнул.
– Я о многом знал из того, что ты сейчас поведал нам, но мне постоянно не хватало деталей для полной картинки.
– То есть ты хочешь сказать, что Энрико Монтини таскал сестру за собой по всем этим страшным местам, куда ездите вы с Куинтоном для поиска антикварных вещей? И предпочитал говорить, что она мальчик? – Ужасное озарение сверкнуло в глазах матери. – Да как он мог? Он вообще способен был думать о последствиях такого воспитания?
Нат покачал головой.
– Думаю, Энрико Монтини интересовала только его личная выгода.
– И он хотел, чтобы новость о Габриэле не дошла до семьи ее матери.
– Да, конечно, – вздохнула мать.
Стерлинг полистал рапорт и положил его на стол.
– К тому же нам теперь известно, что отец Габриэлы оставил ей достаточно денег, чтобы она могла прожить безбедно всю оставшуюся жизнь. И этими деньгами распоряжался Энрико. Я так понимаю, что мистер Монтини, отец Габриэлы и Энрико, был недоволен судьбой и поведением сына, поэтому оставил все наследство дочери. И пока Габриэла жила с братом, тот пользовался ее состоянием для того, чтобы спонсировать свои путешествия. – Стерлинг глянул на мать. – Ваша мисс Монтини – очень обеспеченная девушка, но, думаю, она не подозревала об этом до смерти брата.
– Это многое объясняет, – сказал Нат. – Продолжай.
– Через девять лет у Энрико вдруг исчез младший брат, и появилась сестра, мисс Монтини, которую он определил в школу здесь, в Лондоне. Поэтому она довольно хорошо образована… – Стерлинг продолжил: – У нее есть маленький домик в респектабельной, пусть даже и не в модной части города, а также у нее служат… – он полистал рапорт, – мисс Генри – ее компаньонка и…
– Ксеркс Малдун и его жена, – добавил Нат. – Я уже узнал об этом.
– Как интересно, – сказала мать.
– Действительно, интересно… – Стерлинг оперся обеими руками о стол и посмотрел на мать и младшего брата. – Так что, надеюсь, мы теперь узнали все, что нам было нужно, о Габриэле Монтини.
– Теперь я собираюсь соединить Габриэлу с ее семьей, – сказала графиня.
– А я собираюсь сделать ее членом нашей семьи, – добавил Нат.
Стерлинг удивленно поднял бровь.
– Потому что она обеспечена и у нее приличная семья?
– Нет, – огрызнулся Нат, – потому что она самая поразительная девушка, которую я когда-либо встречал. Потому что я не могу жить без нее. И потому что мне не важно, где, с кем и как она жила до меня. Она уже держит мое сердце в своих руках.
Мать Натаниэля радостно улыбнулась:
– Это же прекрасно, Натаниэль!
Стерлинг тоже одобряюще взглянул на него.
– Удачи, брат. А теперь… – Он подвинулся ближе к Натаниэлю. – Расскажи, как продвигаются ваши поиски печати Монтини?
Глава 23
У лорда Ратборна была огромная коллекция, которую нужно было описать. Когда Габриэла увидела ее вновь, она поняла, что недооценивала объемы предстоящей работы. Она сидела на кованой скамейке в крохотном садике рядом с его домом. Когда дворецкий Фрэнкс показал ей это место, за бархатными шторами и французскими дверьми, он сказал, что лорд Ратборн советует ей работать здесь, а не в доме. По его словам, здесь она сможет дышать свежим воздухом, а кабинет с сокровищами слишком тесный и душный. Это была прекрасная идея. Тропинка из гравия вела от дверей к ограде, а за ней, около еще одной кованой скамейки, в тени дома, находился маленький фонтан.
Сидя здесь, с трудом можно было представить, что рядом расположен очень темный и холодный дом. Габриэла подумала, что это единственное место, где она могла чувствовать себя комфортно. И ей совсем не нравилась мысль целыми днями находиться в помещении без окон, которое больше напоминало могилу.
Лорда Ратборна сегодня не было дома, чему Габриэла была рада. Когда она вошла в комнату с сокровищами, Ксеркс остался снаружи, около открытой двери в библиотеку виконта. Теперь он тоже стоял рядом на дорожке, ведущей к дому, бдительный и настороженный. Габриэла сидела к нему спиной, но все равно знала, что Ксеркс рядом. В другое время ее бы стало раздражать его постоянное молчаливое присутствие, но не сегодня, не сейчас. Сегодня она была рада, что он находится здесь.
Габриэла планировала начать день с предварительного осмотра коллекции, чтобы впоследствии было легче распределить работу. Большую часть времени она уделила подробному изучению печати, так похожей на ту, которую нашел брат. Почему-то Габриэла была уверена, что это другая печать. Но все равно нужно было сверить ее с оттиском… Оттиском, который находился в ее доме и который Флоренс все еще не смогла найти.
Поначалу громадный особняк Ратборна не казался Габриэле зловещим и суровым. Впрочем, сейчас она начала в этом сомневаться. Слуги, которых она здесь встречала, были необщительными, неприятными и недружелюбными. Все в этом доме указывало на то, что в нем нет домашнего тепла. Нет ощущения, что здесь живут люди, живет семья. Все в этом доме было выставлено напоказ.
Несмотря на то что от работы с коллекцией Ратборна зависело ее будущее, Габриэла вдруг решила отказаться от предложения работы.
Это будет приятно Натаниэлю… Хотя при чем здесь Натаниэль? Габриэла вздохнула. Конечно, ей было важно, что подумает об этом Натаниэль. И она бы солгала себе, если б сказала, что ее это не волнует. Но почему, даже находясь в доме Ратборна, она не может перестать думать о Натаниэле? И о словах Куинтона? Возможно ли, что сердце Натаниэля принадлежит ей? Что он разделяет ее чувства?
– Девочка моя, о чем ты думаешь? – Ксеркс ходил по дорожкам и поглядывал на Габриэлу.
– Ни о чем особенном, – пожала она плечами.
– А мне показалось, что ты думала о мистере Харрингтоне.
Габриэла собралась было отрицать, но передумала. Ксеркс всегда догадывался по ее лицу, о чем она думает. И он никогда не ошибался.
– Возможно, ты должна… думать о мистере Харрингтоне.
– Думать о мистере Харрингтоне глупо и бесполезно…
– Почему?
– Почему? – Она обернулась к Ксерксу. – Потому что он и я… – она помотала головой, – мы никогда не сможем быть вместе.
– Правда? – Ксеркс поднял бровь. – А мне кажется, что он единственный, кто смог бы быть с тобой.
– К сожалению, – Габриэла покачала головой, – это невозможно.
– Это будет невозможно, если ты сделаешь это невозможным. – Ксеркс осторожно посмотрел на нее. – Это твой шанс, девочка моя. Все в твоих руках. И я буду ненавидеть себя за то, что не сказал этого, и ты упустишь свой шанс быть счастливой.
– Счастливой? – Габриэла задумалась. Она не была уверена, что была когда-нибудь счастлива или что знала, что это такое. Она всегда ждала этого, надеялась. И вдруг ее пронзила мысль, что счастье так и не наступит. Что она будет бесконечно ждать этого времени. – Ты правда так думаешь?
– Я так думаю… – Ксеркс тщательно подбирал слова, – что Натаниэль Харрингтон – лучшее, что случалось с тобой в жизни. И я думаю, что ты для него являешься таким же подарком судьбы. И я боюсь, что, если ты не поймешь этого и откажешься от него, то, во-первых, будешь жалеть об этом… а во-вторых, я буду считать, что ты не такая умная, какой мне всегда казалась. Однако, – Ксеркс пожал плечами, – то, что я думаю, не так важно, как то, что ты и сама знаешь.
– А что я знаю? – Что она знала? Она знала, что любит Натаниэля, она знала, что не хочет покидать его. А что до его чувств… Она ничего не может о них знать. Когда он говорит ей «любовь моя», или пытается оградить от опасностей, или когда держит в своих объятиях, или когда она смотрит в его глаза… Разве может она утверждать, что он тоже любит ее? Она встретила взгляд Ксеркса. – А что если я не права?
– А что, если права? – Ксеркс улыбнулся. – Ты должна с ним поговорить. Я полагаю, что ты еще этого не делала.
Она покачала головой.
– Мы с ним постоянно говорим.
– О чем? О своих чувствах друг к другу? О том, чего вы хотите?
– Натаниэль уже сказал все.
– И?
– И… – Она опять грустно вздохнула. – И Натаниэль Харрингтон – это то, чего я хочу.
– Тогда, может быть, настало время что-нибудь изменить?
– Может быть… Ты прав. Абсолютно прав. – Габриэла улыбнулась. – И я сделаю это. А теперь нам пора идти. – Она встала и пошла к дому, ее голос оживился и стал более уверенным. – Нам нужно съездить к Флоренс и поговорить с ней. А ты сможешь повидаться с женой.
Ксеркс улыбнулся.
– Но твоему мистеру Харрингтону не понравится это.
– Он не… – Габриэла выглядела очень решительной. – Но он будет моим.
Она должна поговорить с Натаниэлем как можно скорее. Признаться ему в своих чувствах и молиться, чтобы он чувствовал то же самое.
Все время, пока экипаж ехал к их дому, сводящая с ума надежда бурлила в ней. Она научилась доверять ему, она любит его, поэтому наступило время, чтобы довериться и судьбе тоже.
– А я только что собиралась отправить тебе записку. – Флоренс схватила руку Габриэлы и потащила ее в гостиную. – Мы с Мириам уезжаем на север завтра рано утром. Мы получили письмо, что ее мать сильно болеет.
– О, дорогая моя, – прошептала Габриэла. – Надеюсь, все обойдется?
– Мы не уверены. В письме не было ничего сказано толком. – Флоренс села на диван и потянула за собой Габриэлу. – Но там говорилось, что мы не должны терять времени. Мириам сильно расстроена.
– Могу себе представить, – насупилась Габриэла. – Но неужели Ксеркс не поедет с вами?
– Конечно, нет! – с негодованием воскликнула Флоренс. – Он должен остаться здесь с тобой. Особенно если ты собираешься работать на этого ужасного виконта.
– Я вижу, ты успела поговорить с мистером Деннисоном.
Флоренс постаралась скрыть счастливую улыбку:
– И да, и нет. А теперь поговорим о твоей работе на лорда Ратборна…
– Можешь не беспокоиться об этом. – Габриэла похлопала подругу по руке. – Главная новость на данный момент, что я решила отказаться от его предложения. Я побывала сегодня у него в доме, поискала печать…
– И?
– У него есть одна печать, похожая на нашу. Но не более того. Не думаю, что я найду там еще что-то. Лорд настолько высокомерен и самолюбив, что я даже не сомневаюсь в том, что он бы похвастался передо мной такой находкой. – Габриэла пожала плечами. – Кстати, вы нашли оттиск?
Флоренс разочарованно покачала головой.
– Я так и думала. Мне кажется, что мы никогда не найдем эту печать. А что касается лорда Ратборна, я собираюсь завтра сообщить ему о том, что отказываюсь от его предложения.
– Прекрасно! – просияла Флоренс. – Ты не представляешь, как я за тебя волновалась. А что касается твоего мистера Харрингтона…
– Мистер Деннисон опять что-то сказал?