– Тролли давным-давно вымерли, с полторы тысячи лет как,- ошеломленно отозвался я, заставляя лошадь медленно пятиться от глазеющего на нас существа. По моему мнению, оно могло без особых усилий разорвать человека напополам. И пасть несимпатичная…- Давайте быстренько смываться, пока оно не нападает.
– Вы – гости? – неожиданно осведомился тролль. Лошади, услышав гулкий, как из бочки, голос, присели на задние ноги, приплясывая и фыркая.- Я слышал, что вы говорили. Плохо нападать на гостей. Хотите?
Чудище распахнуло рот еще шире, что, скорее всего, обозначало любезную улыбку, и протянуло нам кость. Фу, хвала богам! Я рассмотрел, что мосол не человеческий, а лосиный.
– Б-благодарю,- натужно выдавил я,- мы такое не едим. Нам хотелось бы увидеть Тача, василиска. Знаешь где он сейчас?
Тролль изобразил на украшенной мхом и сизым лишайником физиономии напряженную работу мысли, сверкнул глазками и наконец прогудел:
– Там.
Ткнул рукой в сторону от тропинки, в самую гущу леса.
– Спасибо,- буркнул немного успокоившийся Конан.- Хальк, поехали. По дороге. Если здесь кругом тролли, я последую твоему совету и предпочту не сворачивать в чащобу.
Лошади с облегчением зарысили в сторону от первого встреченного нами обитателя Ямурлака, а я оглянулся и увидал, что каменное чучело добродушно машет нам вслед серой лапищей.
– Невозможно! – горячился Конан.- Я за свою жизнь много всякого повидал, но чтобы тролля встретить, да не какого-нибудь, а каменного? Такие существа проходят по ведомству бабушкиных сказок!
– Как и грифоны, и гарпии, и кентавросы, и человеческие головы на паучьих лапах,- перечислил я в ответ некоторых существ, виденных в Ямурлаке во время прошлой поездки в Забытый край.- Ты, надеюсь, заметил – тролль не проявил никаких враждебных намерений, последней костью хотел поделиться…
Конн хохотнул, а варвар только сплюнул. В полдень мы решили остановиться на полянке, слегка перекусить и дать лошадям отдохнуть. На мелкие чудеса вроде падающих навстречу друг другу теней или изредка пролетающих над головами зубастых птиц, размером с утку, внимания почти не обращали – нас крылатые твари не беспокоили, а только перекликались дурными визгливыми голосами, да охотились на необыкновенно больших синих стрекоз.
– Направление я приблизительно знаю,- сказал я, отвечая на молчаливый вопрос Конана.- Солнце справа и чуть позади, двигаемся на полуночный закат. Если ничего особенного не произойдет, к вечеру окажемся неподалеку от огромного поля, заросшего вереском. Именно там мы в прошлый раз нашли Тача. Увидите его – не пугайтесь. Василиск очень доброжелательно относится к людям, но выглядит необычно. Тач подобен одному из древнейших чудовищ эпохи до Атлантиды, когда на земле сплошь обитали великаны и простая ящерица вырастала до размеров целой горы!.
– Помню,- кивнул Конан.- Ты рассказывал. Почему ты так хочешь увидеть василиска?
– Тач знает путь к убежищу Хозяина. Я не смогу точно указать дорогу – тогда мы ехали на его спине, и я посвящал время разговорам, а не наблюдению за окрестностями. А ты, Конан сможешь побеседовать с самым старым и мудрым существом нашей Сферы. Наверное, тебе это будет интересно.
Я взял у Ротана передаваемую по кругу баклагу с легким вином, почти не пьянящим, но отлично утоляющим жажду, приложился. И едва не подпрыгнул, когда Конн, развалившийся на травке рядом, пихнул меня в бок локтем.
– Дядя Хальк, посмотри! Кажется нас почтили вниманием! Человек?
– Людей здесь нет,- машинально ответил я, устремив взор в указанном направлении. Точно, по широкой, залитой ярким солнцем тропе к нам приближался неизвестный, в длинном темном плаще, с надвинутым на лицо острым капюшоном. Двигается быстро, не без величественности, широко и уверенно печатая шаг.- Наверное, оборотень – в Ямурлаке живут несколько семей из племени Карающей Длани. Если оборотень – договоримся, спросим короткую дорогу.
Мы встали, а я, случайно бросил взгляд на Конана, на лице которого отчего-то засветилось искреннее недоумение и даже растерянность. Он будто бы узнал черноплащного визитера.
– Не может такого быть,- сам себе сказал варвар и протер глаза,- Хальк, ты это тоже видишь?
– Да, да,- одновременно ответили я и Конн, которого вообще не спрашивали. В глазах короля появился недобрый отблеск.
Незнакомец был очень высок, судя по фигуре – невероятно силен, но впечатление портили сутулые плечи и какие-то нервные, почти судорожные, безостановочные движения кистей рук. Так иногда выглядят растерянные лекари, которые не могут определить, что за недуг у больного, и не знают, за какую склянку или инструмент хвататься.
Человек остановился в десятке шагов от нашего маленького лагеря, блеснули из-под тяжелого покрова глаза. Плащ распахнулся, явив длинную золотую парчовую хламиду с черной змеящейся вышивкой.
– Приветствую тебя,- сказал неизвестный, явно обращаясь к Конану.- Я не рад этой встрече. Но ведь ты помнишь одно мое послание, попавшее тебе в руки двадцать семь лет назад? Помнишь?
– Не совсем,- Конан напряженно вглядывался в темноту под капюшоном. И вдруг ахнул: – Ты?..
– Да, именно я. И никто другой.
Ткань, отброшенная резким рывком, обнажила лицо человека. Желтоватая, болезненного цвета кожа, глубокие морщины избороздившие лоб и щеки, шея мятая и жеваная. Коротко, горшком, постриженные седые волосы. Глубоко запавшие светло-карие глаза. Хорошо заметно, что зрачок не круглый, как у всех людей, а продольный, змеиный. Бородавка на щеке. Неприятный тип, но я не мог отказать грозному старцу в некоей суровой привлекательности и мрачном величии.
Где я мог видеть его раньше!? Готов поклясться, мы однажды встречались! Мимолетно, кратко, но встречались!
– Ты мертв! – воскликнул взбудораженный Конан.- Уходи обратно, в пустоту!
– Вспомни,- пророкотал темноглазый,- Ты видел строки моего послания. Там было написано: «…до встречи в будущем или прошлом, в этом мире или в другом, в жизни или в смерти…» Я пришел увидеть тебя в смерти.
Меня внезапно осенило. Достаточно было произнести несколько слов, которые увековечены мною в последних главах «Синей хроники»! Письмо Тот-Амона, пересланное Конану после событий Мятежа Четырех! Нагловато-самоуверенное послание, подписанное самым выдающимся и, увы, наиболее бесчеловечным магом, какого видела история современного мира! Стигиец пообещал никогда не уходить с дороги киммерийца, всегда быть рядом, неподалеку, стоять за спиной днем и ночью, в будущем или прошлом, в зримой вселенной или в иной… Маг выполняет клятву.
Неужели Конан не завершил шесть лет назад свою миссию, и тогда, в пределах Черных королевств, Тот-Амон не нашел вечного успокоения? Быть не может, варвар мне клялся всем святым, что стигиец мертв и никогда не вернется!
– У тебя замечательный сын,- молвил тем временем внезапно воскресший Тот-Амон, зыркнув на Конна. Наследник, к его чести, выдержал нелегкий испытующий взгляд. Колдун отвел глаза первым,- Конан, ты добился очень, очень многого…
– Убирайся! – рявкнул киммериец.- Ты умер шесть лет назад, и ничто не вернет тебя под солнце! Ты – морок, видение, призрак! Пошел прочь, иначе заново познакомишься с моим клинком!
– Ты хотел отдать долги,- невозмутимо, не обращая никакого внимания на ярость короля, сказал Тот-Амон.- У тебя есть долг и передо мною.
– Это кто такой? – шепнул Ротан, но я лишь отмахнулся. Мысли текли беспорядочно: мертвое не может воскреснуть, кости стигийца давно ли шились плоти, и оскаленный череп смотрит в небытие проваленными глазницами. Однако сейчас Тот-Амон рядом и выглядит вполне живым. И это никакой не призрак – его одежда настоящая, шуршат складки золотой парчи, хлопает на ветру плащ. Я даже чувствую его запах, похожий на едва различимый, неприятный аромат слежавшейся кожи.
– Ты мертв,- убежденно и медленно повторил Конан, демонстративно убрав ладонь с рукояти меча.- Я не стану бороться, с тем, чего не существует.
– Думай, как знаешь,- хладнокровно пожал плечами маг.- Не вижу смысла тратить время на доказательство противоположного. Только потому, что ты не можешь понять одной простой истины – жизнь и смерть неразличимы. Это лишь две частицы вечного бытия.
– Тогда говори, зачем явился,- голос Конана внезапно принял примирительно-безразличный оттенок.
– За долгом.
– Все долги я тебе отдал. С лихвой.
– Нет. Остался последний и главный. Ты отнял у меня земную жизнь, заставив покинуть этот мир. За убийство, по уложениям любых эпох и любых народов, положена вира. Она не была условленна, а посему – я вправе виру назначить. Итак, ты решишь сам, какое возмещение будет отдано за жизнь Тот-Амона. Но не будь скрягой, варвар. Я даю тебе возможность искупления. Искупления одного-единственного убийства из многих, совершенных тобой. Как знать, может быть, в бесконечности, где заканчиваются все пути, это склонит чашу весов в твою пользу. Подумай хорошенько, Конан. Тебе дать время на размышление? Хорошо. Я подожду. Недолго… Посижу вот там, на валуне.
Тот-Амон шагнул к здоровенному камню, показывавшему бурую плоскую голову из травы, и уселся. Смотрел он на небо, исполосованное прозрачными облаками, и почему-то улыбался.
Мы остались на месте. Ротан с Конном выглядели обескуражено, а варвар задумчиво.
– Интересные дела творятся… – наконец сказал Конан и обратился ко мне.- Будут достойные внимания соображения о происходящем?
– Если это очередная шуточка Тицо, то ему очень сильно изменило чувство юмора,- начал я, понимая, что возвращение старинного врага киммерийца вполне могло быть проявлением невероятных способностей Хозяина Небесной горы. Тицо был великим мастером перевоплощения.- Его проделка, не иначе.
– А если нет? – вдруг поднял глаза Конан и посмотрел загадочно,- Я заметил странность. Тицо не вылезает из Ямурлака со времен нашей победы над Зеленым огнем, то есть немногим меньше трех десятилетий. А это… этот… Тот-Амон выглядит таким, каким я его запомнил во время нашей последней встречи в Черных королевствах шесть лет тому. Не моложе. Хозяин просто не мог видеть стигийца настолько состарившимся. Значит…
– Значит, это действительно Тот-Амон,- закончил за отца Конн и подозрительно посмотрел на мага, щурящегося на солнце.- И в то же время это просто невозможно!
– Я говорил то же самое, когда Просперо предложил свергнуть Нумедидеса…- озадаченно вздохнул Конан,- Он просит виру? Но что я могу отдать?
– Двинуть мечом по черепу,- несвоевременно брякнул разгорячившийся Ротан, но я его одернул. Не мешай, мол.
– Простое решение – не всегда верное,- тихо сказал король.- Тот-Амон никогда ничего не делал, не подумав стократ, не взвесив все «за» и «против». Если он все-таки неким чудом вырвался из Небытия, куда я его отправил, и пришел за возмещением, значит – ждет чего-то особенного, необычного. И единственно правильного.
Недаром колдун предложил мне самому выбрать виру. Не сомневаюсь, он ждет ошибки с моей стороны. Однако ошибки не будет!
Конан резко повернулся на каблуках и шагнул к стигийцу. Маг бесстрастно воззрился на короля. Мне почудилось, что бездонные расселины зрачков Тот-Амона слегка запульсировали.
– Что же ты готов отдать мне в обмен за жизнь?
Варвар излюбленным жестом отбросил волосы со лба. Посмотрел на стигийца глаза в глаза.
– Прими мое прощение,- веско и тяжело сказал Конан.- Я прощаю тебе все. Все плохое, что ты сделал мне, моим друзьям и моей стране. Я не хочу больше видеть в тебе врага. Но и не назову другом. Прими мое забвение и безразличие. Ты доволен вирой?
Тот-Амон от неожиданности на мгновение замер, потом медленно, осторожно встал. Маска лица не изменила небрежного выражения, но во взгляде промелькнуло что-то похожее на обычные человеческие чувства. Нечто очень напоминающее понимание и облегчение.
– Благодарю,- стигиец слегка поклонился.- Возмещение достаточное. За мою смерть уплачено. И еще: боюсь, впредь мы никогда не увидимся. Я забираю обратно обещание вечно стоять на твоем пути, Конан. Моя дорога ведет в противоположную сторону. Прощай.
Конан наклонил голову в ответ, а Тот-Амон, не удостоив остальных даже кивком, запахнул плащ и направился по тропе прочь от поляны.
Через несколько мгновений его черная тень исчезла за стволами деревьев, и только отдаленно постукивали подошвы сапог по камням. Вскоре и этот звук утих.
– Фф-у-у… Иногда я сам себе удивляюсь,- варвар утер пот со лба.- Да еще десяток лет назад я и подумать бы не мог о таком окончании нашей старой вражды. Парни, только никому не рассказывайте об этом – меня засмеют!
– Откуда ты знал, что надо сказать? – я подбежал к Конану и едва не вцепился в воротник королевского колета.- Это выглядело… Просто как божественное наитие!
– Возможно,- согласился киммериец.- Слова сами на язык попали. И в конце концов, разве можно бесконечно воевать с покойником? Однажды следует остановиться. Надеюсь, колдун, если это на самом деле был именно он, и сам кое-что понял. Не мог же Тот-Амон быть до конца испорченным человеком? Может быть, он маму любил… – Конан весело фыркнул,- Кажется, сегодня стигиец впервые сумел преодолеть гордыню. Но ради чего? Зачем ему требовалось мое прошение?
– Мы этого никогда не узнаем,- сказал я.- Все, благородные месьоры! Отправляемся дальше, ехать еще долго. А ты, Конан, не расстраивайся. Одним врагом меньше, пусть и мертвым…
* * *
Мы долго не разговаривали. Конан предавался размышлениям, изредка и невнятно сквернословя под нос и качая головой, словно его навещали неприятные воспоминания. Молодежь любопытством оглядывала ямурлакский лес а Ротан изредка восклицал: «Смотри, Конн!», обращая внимание королевского сына на чудеса Забытой земли. Нечасто, однако с навязчивой постоянностью, наш маленький отряд сталкивался с крайне забавными существами, по моему мнению, являвшимися просто необычными животными, которые проявляли к людям сдержанно-опасливое любопытство. Выглянул из-за кустов ежик, размерами более приближающийся к поросшей длинными сероватыми иглами крупной охотничьей собаке, прошелестела кожистыми крыльями стайка летучих ящериц, удивляющих радужной окраской. Промелькнул невдалеке старый знакомец – лысый медведь, точь-в-точь похожий на своих бурых собратьев за исключением одного отличия: медведь не имел пушистой шкуры, которую заменяла толстая, складчатая, будто у дарфарского носорога, кожа светло-синего цвета.
Чем дальше мы углублялись в земли Ямурлака, тем чаще по дороге попадались разнообразные гаденькие чудеса. Не опасные, а неприятные. Вот, пожалуйста, слева, на лесной опушке пасется лошадиный скелет. Настоящий персонаж легенд – Ночной скакун, на котором ездит киммерийская богиня смерти Моррихан. Остов мощного коня мирно бродит по зеленой травке, пощипывает зубами голого черепа колоски, блестят на солнце белые, отполированные временем кости… В небесах перекрикивались почти человеческими голосами странные птицы – я готов был дать руку на отсечение, что под облаками парят гарпии, выискивающие добычу.
Затем мы встретили четырех летучих мышей. Издалека кажется, что это просто летучая мышь и ничего более: перепончатые коричневые крылья, огромные, просвечивающие розовыми жилками уши, бусинки-глазки. Да только тело зверюшки было длиной шага в три, если не больше, а размах крыльев превосходил все пределы воображения. Две твари восседали на трупе недавно забитого лося, еще две неуклюже ползали вокруг, пытаясь подобраться к туше. Изрезанные морщинами и бороздами морды зверюг были окрашены свежей кровью. Летучие мыши посмотрели на нас с неприязнью, прокричали своими пищащими голосами что-то неразборчивое и оскорбительное, но нападать не стали. Конан вначале удивлялся ямурлакским шуткам, но, попривыкнув, перестал обращать внимание.
Оружие мы применили всего один раз за день, и то больше из желания устрашить неожиданного противника – дорогу внезапно преградил злобно щерящийся саблезубый тигр, каких иногда можно встретить в горах на полуночи. Зверь редкий, но ничего особенного из себя не представляющий. Тигр, вероятно, позарился на наших лошадей, а когда стало ясно, что подобру-поздорову он не уйдет, Конн и Ротан всадили в шкуру клыкастой кошки по лучной стреле, и тигр позорно сбежал в заросли.