Виноградова Оля
Вольчья жена Глава 6
Не выпуская меня из рук Вацлав зычно позвал подручных. Оборотни выпрыгнули, будто пуганные зайцы из норы, молча выслушали и Князи и также быстро, как появились, исчезли. Осень за Княжьим оружием отправился, а Ясень за подмогой побежал - ему Вацлав велел десятку собрать.
Косень вскоре вернулся. В руках он держал арбалеты, за спиной болтались торбы с болтами. Скорее всего заговоренными Агнешкой. Сама она мало теплой крови пившая не противник оборотням, а вот полюбовник ее бывший скорее всего Князя по силе превосходит.
Завидев Косеня, волк кликнул Играша, хотел меня ему поручить, но я уперлась:
- С вами пойду!
- Не глупи! - попробовал вразумить меня Князь. - Посмотри на ноги свои израненные, куда ты пойдешь? Как?!
- Поползу, если надо, но я с вами! Дело меня касается, Агнешка моя тетка, за меня вступилась, мне и ответ держать.
- Мы быстро: туда и обратно. А ты медлить будешь.
- Я на телеге! - не отступила.
- Не быстрее шага по лесу-то будет! - вспылил Вацлав. - Останься, я тебе все расскажу, как вернемся.
- Нет! - отчаянно крикнула и в оборотня вцепилась.
- Не спорьте, - вмешался Играш. - Вы идите, а я ее довезу до Калинового моста. И под присмотром будет, и вас не задержит.
На том и порешили.
Вацлав с подручным вмиг умчались, а мы минут через пять тронулись и то с моими понуканиями. Нас провожали встревоженные взгляды. Некоторые откровенной ненавистью жгли спину - теперь будут говорить, что я несчастье принесла. И ведь отчасти их метлы поганые правы будут! Ох, как не вовремя все случилось... Хоть бы деньков шесть обождать...
Дядька Играш припустил только за деревней и то недолго он лошадь гнал. По ухабистой лесной дороге мы еле-еле телепались. Я сидела, поджав горящие огнем ноги под себя, чесала пятерней спутанные волосы и неотрывно смотрела вперед. Где-то там Агнешка со своими желаниями правильными, да воплощением их уж больно страшным. Где искать ее? Да и успеем ли найти...
Больше всего я боялась увидеть тетку чужой кровью ослепленной. Ведь не пощадят ее тогда, и былые заслуги как тяжкие преступления вспомнят. И я спасти не смогу, даром что Княжья жена! Уважения-то никакого к себе не умею и силы тоже, чтобы уважение то страхом заменить. И за что меня Вадька любит? Травница я хорошая, а вот как баба совсем никудышняя... Мысленно дала себе оплеуху. Нашла время слюни распускать!
Вацлав уже говорил с Лешим на берегу речки. Косень рядышком сидел и внимательно слушал. Играш помог мне слезть с телеги и поддержал, пока я ковыляла до берега. Села поодаль, чтобы и слышать все, и ноги в речку опустить - хоть немного боль унять, да грязь смыть.
Хозяин Леса, еще бледный, но выглядевший чуть лучше, заново пересказывал историю. Князь хмурился. Косень скалился недобро и бросал неприязненные взгляды в мою сторону. Ясно, виноватой считает. Я терпела, хотя хотелось ему рожу наглую, песью, расцарапать.
- Сделаем так, - сказал волк, - ты, Косень, возвращайся в Сосновый к десятке, пусть все волкодавам записки пишут, затем назад к Лешему. Ты, Хозяин, путь открывай короткий до деревеньки, куда упырь ушел, да вестников восьминогих к волкодавам готовь. Мы к избе Агнешки двинем. Надо посмотреть что и как там, авось найдем чего.
- Сделаю, Князюшка, сделаю. Только, уволь, вестников только завтра пошлю, да и путь тогда же открою. Слаб я еще, не сдюжить мне сегодня ничего, - удрученно покачал головой Леший.
- Может тебе крови дать? - на лице Вацлава отразилась досада.
- Нет. Меня Янэ напоила и буде. Лишнего не возьму. Ты же знаешь, что с такими, как я бывает, коли к кровушке пристрастимся, - сверкнул глазами Хозяин.
Оборотень вздохнул.
- Коли так... Завтра, так завтра, - закончил разговор.
Косень попрощался с нами и к селу направился. Проходя мимо меня, плюнул рядом, будто случайно. Я сжала кулаки, но и это стерпела. Взгляд на Князя исподволь бросила: а он нет. Запомнил. Как и вызов от своего подручного. Бой между ними будет, только позже. И кто-то с земли не поднимется после этого.
Вацлав донес меня до телеги, запрыгнул в нее сам. За возницу опять молчаливый Играш был. Мы доехали быстро. С первого взгляда стало ясно, что Агнешка сопротивлялась яростно: земля у избы вспахана, оградка по траве раскатана, какая-то утварь черепками рассыпалась. Лавочка и та не устояла - лишившись еще одной ноги, завалилась на бок и окончательно окривела.
Оборотень вошел в избу первым. Через миг вынырнул из распахнутого зева дома и поманил нас. Я поднялась по лестнице, настороженно заглянула в сени, принюхалась и шагнула дальше...
А внутри все разворочено было! Сердце сжалось, кольнуло. Я сползла по косяку, закусив кулак. Больно, обидно, жалко тетку и себя жалко...
Играш коротал время на терраске, пока Князь все осматривал.Я бесцельно бродила среди осколков загубленной жизни Агнешки, брала то одно в руки, то другое. Что-то складывала в уцелевшую корзину, намереваясь забрать с собой, что-то отбрасывала в сторону. Чуланчик с травами и готовыми зельями выстоял, его я выгребла полностью и почти закончила паковать склянки и мешочки, как...
- Янэ, мы поехали. Ты не бойся, не думаю, что упырь сюда вернется, но я к вечеру все равно кого-нибудь пришлю тебя покараулить, а пока Леший одним глазом приглядит...
- Что?! - корзина из рук вывалилась. Я яростно замотала головой. Ишь чего удумал - оставить меня здесь, за ни за какие коврижки!
- Ты чего, Янэ? - Князь подошел ко мне. - Чего испугалась? Говорю, пришлю кого-нибудь, чтобы не скучала, да убраться помогут...
- Нет! - выкрикнула я. - Не останусь, не проси даже!
- Но...
- Вацлав, пожалуйста... - взмолилась я, цепляясь за рубаху оборотня. - Не могу я тут... Все напоминает... Горько...
- Да где же ты жить будешь? - растерялся волк.
- У тебя, - прошептала онемевшими губами. Знаю, дерзко, только действительно, где?
- Нет! - Князь отступил назад. - Об этом не проси.
- Но почему?
- Да потому что не испытываю больше желания нас обоих мучить! - сказал и вышел, хрястнув по косяку кулачищем.
Я села у стены и попыталась не расплакаться снова. Куда там! в голове звенело, глаза заволокло мокрой пеленой. Свободы я хотела от Вацлава? Что ж, вот она какова на вид...
- А давай-ка ты ко мне, Янэ, - сказал Играш, присаживаясь рядом. - И не одна будешь, и до Князя рукой подать.
- Да как же я, дядя Играш, не могу я. И с Ярминой, уж простите за честность, не ужиться нам.
- А нет ее, девки-то моей, потому и предлагаю.
- Как нет? - удивилась я. - Куда же делась?
- Минка колдуньей оказалась. Заезжал к нам один человек из Издариса, дочку мою углядел и взял ее к себе ученицей. Почитай уже два лета она на чужой земле. Письма шлет и на жизнь свою жалуется регулярно. Тяжко ей там, но нравится, а уж как сынок колдуна приглянулся... Вот в последнем письме написала, что свадьба у них ладится. Не точно пока, но все к этому идет. Ну так, пойдешь, Янэшка?
- Раз так... Пойду, - согласилась я.
***
До деревни доехали в молчании. Встретили нас так же. У калитки Вацлава уже десятка толпилась - рослые оборотни при походном снаряжении и при оружии. Быстро же они собрались! Это еще раз дало мне понять насколько мало я знаю о волках и их жизни. Не лезла же никогда, думала коснулось краем, пронесло, а когда почти выбралась, вдруг стало меня еще глубже засасывать.
Князь спрыгнул с телеги и к своим зашагал, я было дернулась за ним, но Играш остановил, мол потом. И я послушалась умного человека.
Играш быстро показал мне что к чему, выдал белье на постель, полотенце и пошел баню топить, строго наказав сидеть и носа не высовывать. А я и рада посидеть, ноги ломило страшно, потому взялась за корзину с зельями и начала свои раны осматривать, мечтая о жарко натопленной парилке. Пар мне сейчас только на пользу, грязь из ран выгнать, да сердце успокоить. Глядишь, и сон легче будет, и утро разумнее.
Через пару часов банька была готова. Одежды чистой у меня не осталось, так дядя Играш с легкой руки разрешил Ярминкины сундуки распотрошить. Помывшись, я оделась наскоро, отобранные рубахи да сарафаны рядышком на банном крылечке сложила и к шитью приступила. Не хочется мне оборванкой ходить - Ярминка-то пофигуристее меня была. Вечером в избу переместилась под свечной огонек. Так до поздней ночи и засиделась. Шитье оно успокаивало то и дело прорывающееся желание к Вацлаву в гости сходить.
Что они с десяткой надумали?
Мне ведь с ними надобно. Это моя кровь способна Агнешку вразумить, а они об этом ни сном, ни духом. Чую, приятного мне мало скажут, когда я о своем намерении с ними идти объявлю...
Утром мы позавтракали нехитро, и я сразу к Князю рванула. Он был дома, да не один - гости рядом за столом сидели: чужой волк баюкал раненную руку и монотонно что-то рассказывал. Я как услыхала, так и замерла на пороге.
-... кого не пожрали, тех колдовством в одну избу согнали и костерок запалили. Никого не осталось. Всех загубили твари поганые! - мужчина закрыл лицо здоровой рукой. Его плечи вздрогнули.
- Мы найдем их, - пообещал Вацлав, царапнув отросшими когтями столешницу. - Сегодня вечером выдвигаемся.
- Я с вами, - попросился оборотень. - Мне теперь все равно идти некуда, да и жить незачем. Хоть отомщу за сынка своего и жену любимую, - он зажмурил глаза и замолчал. Слезы сдерживает.
- Ты останешься. Куда ты со сломанной рукой? Вон, Янэшка, травница наша она посмотрит, подлечит.
- Травница? - вскинулся гость. - Тоже из этих? - выплюнул он.
- Нет, - ответила я за Князя. - То тетка моя упырица, а я человек и даже не ведьма...
От смерти в виде мгновенно перекинувшегося волка меня спасло только то, что лапа у него была сломана и точно прыгнуть, чтобы мне горло порвать, он просто не смог, а потом уже Князь к нему кинулся, и покатились по избе два клубка: черный и серебристый...
Я заорала и из дома кинулась. Мне на встречу уже Косень бежал. Меня с дороги отшвырнул и в избе скрылся, откуда скулеж и рычание доносились. Через несколько вдохов я услышала голос Вацлава.
- Вяжи его! - и требовательное: - Янэ!
Я вошла.
На полу лежал давешний оборотень в остатках одежды. На нем, заканчивая возиться с веревкой, восседал Косень. Староста держал своего нечаянного противника.
- Отвар успокоительный для нас делать умеешь? - спросил волк. Я кивнула. Этому меня Агнешка почитай сразу обучила, только не говорила для кого именно его варить надо. - Давай! - приказал Вацлав. - И руку его сразу осмотри.
Рысью побежала к Играшу за корзинкой с запасами тетки. А вслед мне донеслось:
- Чего он кинулся?
- Янэ про Агнешку ляпнула, что родственницы они...
- Ох, намаешься ты с ней, Князь, язык у нее помело старое будто. Вроде и метет еще, да мусор остается!
- Не намаюсь, - резко ответил оборотень. - Разводимся мы. Любовь у нее, - прозвучало невесело.
- Вот как... - отозвался Косень. - Может оно и к лучшему...
К лучшему. Точно к лучшему. По крайней мере на меня точно никто бросаться не станет из-за чужих ошибок или желания отомстить. У Вадьки врагов нет - кто же в здравом уме с волкодавом захочет связываться?!
Сбор для отвара был. Я быстренько сготовила его по-правилам, собрала все для лечения перелома и вернулась.
Мужика на стол успели переложить. Туда я и уселась. Переложила голову оборотня к себе на колени, зубы ему разжала и по глоточку отвар влила, потом рукой занялась: кость вправила, лубки наложила и белой глиной обмазала.
Закончив, подошла к Вацлав и заявила:
- Я с вами пойду за Агнешкой.
- Думать не смей! - оторвался от тихого разговора с подручным Князь.
- Хорошо, - скрипнула зубами от злости. - Думать не буду, а с вами поеду!
- Нет! - решительно ответил волк.
- Не запретишь... - прошипела я.
Косень,чуя запах горелого, поспешил из избы выйти.
- Запру, - пригрозил Вацлав.
- Не посмеешь! - глянула с вызовом. - Моя кровь понадобиться может. Один глоток Агнешке разум вернет. Нам бы с ней поговорить, узнать что они такое колданули, что мы вести себя как люди стали, а не как кролики бешеные по весне. Опять же, выяснить кто нас околдовал не помешает. Ежели такая паскуда на груди пригрелась, то кто знает кого еще цапнуть успела!
- Нет, Янэ, опасно это. Ты постоять за себя не можешь - упырь одним ударом перешибет.
- Что же ты из меня дуру непроходимую делаешь, Князь? - топнула ногой. - Я к упырю лезть не собираюсь. Дождусь, когда вы их тепленькими приволокете, тогда подойду тихонько, авось не дотянутся до меня упыренные лапы! Ик! - тьфу, опять неласковая привязалась... Как бы от этой напасти избавится? Вода и то не всегда помогает.
У Вацлава разве что пар из ушей не повалил. Ноздри мужчины раздувались, глаза зло поблескивали. Думал, испугаюсь? Да нет - перебоялась я...
Волк резко с лавки встал, ко мне подобрался, за плечи схватил и просвистел в лицо:
- Останешься дома. Играшу скажу, чтобы глаз с тебя не спускал. Из рук твоих ни еду, ни питье не брал. С тебя станется мужика потравить по блажи! А дуру, ты, Янэ, сама из себя делаешь. Зачем вчера с Башиком языком сцепилась?
- Так то Башик! Нет бы промолчать, а он нос свой длинный сунул! И куда? Да прямо под подол мне! И я это терпеть обязана? Ик! - вот же... зараза зеленая пупырчатая!
- Вот именно! Башик то! Пастух! Пусть не умный, зато свой! Нешто его не знаешь? Прошла мимо и здорова, а ты потеху бесплатную всему Сосновому устроила...
Кровь прилила к щекам. Не нравится ему? Так пусть руки не тянет и жизни не учит. Мой лоб и шишки мои, так пусть и медведь тоже моим станет!
- Ты бы вышел и посмеялся вместе со всеми. Чего же в избе сидел? Или смелости не хватило?
- Замолчи! - прошипел Вацлав. - Не понимаешь ты доброты, Янэ...
А меня несло к речке с крутых бережочков, и катилась я все быстрее в холодную воду, глубины не ведая.
- Только и можешь, что уголья из печи выгребать? А руку в пламя сунуть боишься? Слаб ты против меня, Князь! - по самому больному его ударила.
Оборотень побледнел. Пальцы на моих плечах в тиски превратились. В глазах лед знакомый, да вьюга зимняя кружит. Тут я поняла - накажет. Прямо сейчас и накажет за слова мои несдержанные...
Он поцеловал. Сперва больно и жестко, но затем пронзительно и до того сладко, что мне самой захотелось испить поцелуй до дна. Мои губы раскрылись, тело обмякло в руках Вацлава, а руки к груди оборотня потянулись.
И мир надвое раскололся.
В той, первой далекой половине, Вадька остался и мои обещания ему, Спотыкачки и четыре лета вдали от Соснового, а в этой, близкой и жаркой части, был только волк. Его губы. Его тело. И я...
- Я думал вы разводитесь! - брякнул Косень.
На меня будто ушат колодезной воды вылили.
Мамочка моя покойная, что это я делаю?!
Вацлава оттолкнула, дрожащей рукой губы вытерла и во двор вышла, желая сгореть со стыда.
Вадька...
Я обняла ворот колодца.
Это что же за выверты такие со мной творятся?
Сама, сама к волку руки потянула! Впору вешаться...
Я достала ведро воды, бухнула его на лавчонку, да так неловко, что упало оно, окатив мои ноги ледяной водицей.
Я пнула ведро раз, другой. Полегчало! А ну еще немного для успокоения-то...
- Янэ, а ведро-то в чем перед тобой виновато? - Вацлав подкрался незаметно.
- Не подходи! - выпалила я и руку перед собой выставила.
- Не подхожу, - миролюбиво согласился мужчина. - Ты чего взъерепенилась?
- А ты чего целоваться полез? - меня затрясло. Я боялась не волка - себя!
- Да глупости твои слушать надоело.
- Чегооо?! - тряхнула головой. - Так ты мне просто-напросто рот заткнул?! - вешаться расхотелось, а вот Князя повесить... Вацлав пожал плечами: дескать, понимай, как хочешь. - Все равно это ничего не меняет. Я другого люблю! - и нос задрала. Пусть знает!
Оборотня передернуло. Он усмехнулся широко и зло и сказал: