— Ты же молодой, умный, богатый. Вот надоем я тебе. Решишь, что надо помоложе кого найти.
— Так разводы запрещены.
— Со свету своей ревностью и придирками сживешь. Мне что тогда делать?
— Не надоешь. С такими губами сладкими девчонки не надают.
— Старая я уже для девочки.
— Ну, это не тебе судить. А мне, — легко опрокидывая ее на спину, ответил Линг. Она почувствовала его руку, которую он подставил, чтоб Марта не ударилась. Все ее слова были заглушены поцелуем. — Значит все-таки решила со мной остаться?
— А есть варианты?
— Почему-то мне все время кажется, что есть. Принцесса долго не выдержит и сбежит от такой жизни и от меня.
— Не сбегу. С двумя детьми на руках особо не побегаешь.
— Как думаешь, десятка нам хватит?
— Кого десятка? Детей?
— Да.
— Я думала о трех. Но не о десятерых. Для них точно нужен будет большой дом.
— Вчера мы с Хорном обсуждали твою идею по поводу объединения ферм.
— И?
— Процент налогов снизится в два раза. Это позволит нам приобрести еще одно поле. Выгода налицо, — ответил Линг. — Единственное, что нужно будет, чтоб ты проверила все документы, когда мы будем с налоговиками и банками договора заключать.
— Центральная ферма чья будет?
— Наша. Так как финансовый консультант живет у меня. Понимаешь что это значит? — он вновь ее поцеловал и не отпустил пока она ему не ответила на поцелуй. Не забылась в его объятьях.
— Будешь продолжать так делать, то я думать не смогу, — предупредила она.
— Пока это не требуется, — довольно сказал Линг.
— Но ты мне вопросы задаешь!
— Я не могу их не задать. Но чтоб ты в них вникала не хочу.
— Если все пройдет удачно, то к нам потянется народ, который захочет провернуть то же, что и мы. Но не будет знать как это сделать, — сказала Марта.
— Да.
— Боишься, что меня перекупят?
— Уведут. Наплетут, что деньги могут заткнуть любые рты. Ты же не знаешь, что деньги не все решают. Они здесь заставят молчать, но станешь тогда изгоем.
— Линг! Я скоро рычать начну. Как тебе еще сказать, что я не хочу уходить. Хотела бы денег и славы, то не уехала бы сюда. Это ведь было не мимолетное желание. Я часто думала о жизни в Южных землях. Наверное потому что мне не нравилась моя прежняя жизнь. Вот я и решила ее изменить.
— Это может случиться вновь.
— Не случится. Я успела уже везде пожить. Нашла место, где мне нужно остановиться. Встретила человека, с которым хочу рядом жизнь провести. Только этот человек издевается, приписывая то, что я не собираюсь делать. Может быть, когда мы с тобой только начали встречаться, я испугалась бы такой жизни. Сейчас уже ничего не боюсь. Менять кардинально не хочу, но что-то добавить нужно, — ответила Марта.
— М, я тебя понял, — он откатился на еще не остывшую землю. Марта положила голову ему на плечо. — Завтра уже так не полежишь. Первые морозы придут.
— Ты по солнцу это понял?
— Да. Чем оно краснее, тем будет холоднее. Я завтра возьму Аниту с собой на охоту.
— Все-таки решился?
— Больно она упрямая. Ладно, хочет независимости — будет ей независимость. Только замуж мы ее не выдадим. Проблемы с этим будут.
— Может еще успокоиться. Она ведь пока ребенок. Станет девушкой, так и приоритеты поменяются.
— Ты сама в это веришь?
— Нет. Но надеюсь, — рассмеялась Марта.
— Местные ее не примут.
— Значит выйдет замуж за пришлого. Какая разница?
— Посмотрим. Чувствуешь, что уже свежестью пахнет. Становится прохладнее с каждой минутой. Вот так же приходит весна. Она постепенно отгоняет холода.
— А что будет осенью и зимой?
— Чем будем заниматься? — спросил ее Линг.
— Да.
— Будем спать. Первым делом надо будет отоспаться. За всю весну и лето. Потом найдем себе занятие. Нам еще кроватку сделать надо. Все для ребенка подготовить.
— Линг, а мы успеем новое поле вспахать? Если что, я умею с техникой работать.
— Ты мне пока дома нужнее. Будешь спорить? — касаясь губами ее щеки, спросил Линг.
— Не буду. Не хочу.
— Справимся. Со всем справимся, принцесса.
Они долго лежали рядом. Смотрели, как постепенно темнеет небо. Появились первые звезды. Именно они и прогнали их домой. Дом их встретил теплом натопленной печки. Анита и Лина уже спали. Оставалось лишь пробраться в комнату, забраться под теплое одеяло и уснуть, провожая день.
Марта не находила себе места. Их не было уже третий день. Она старалась не думать о плохом. Забить день заботами, но то и дело смотрела в сторону дороги.
— Все с ними хорошо. Просто задержались, — постаралась успокоить ее Лина.
— Они поехали на день, а не на три!
— Всякое могло случиться.
— Это «всякое» меня и беспокоит. Завтра уже в город ехать надо.
— Сегодня к вечеру приедут, — ответила Лина.
Вечер. Его еще оставалось дождаться. Солнце стояло высоко, но не грело. Холодный ветер гонял пыль, но не пробирался под одежду. Руки замерзали, стоило снять варежки. А ведь это была только осень. Зимой придут настоящие морозы, когда и выходить из дома не захочешь.
Они появились почти под вечер. Анита ехала верхом на странном звере. Он был по грудь взрослому человеку. Широкая спина состояла из мышц. Шерсть была лишь на голове. Длинный хвост напоминал хлыст, на конце которого была «кисточка» из шерсти. Присмотревшись, можно было увидеть скрытый шип, что скрывала «кисточка». Анита держала зверя за гриву. Тот тянул тележку с небольшим трактором. На ней лежала туша. Линг шел рядом.
Марта дрожащими руками отключила периметр и побежала к ним. Линг был с подбитым глазом. В каких-то царапинах. Анита ехала лохматая, с рассечённой губой и ярко горящими глазами.
— Что у вас произошло? — Марта думала, что будет кричать, но голос пропал. С перепугу вышел лишь хрип.
— Долгая история, — устало ответил Линг.
— Мама, посмотри какой Зубастик! — крикнул ей Анита. Зубастик зарычал, показывая два ряда острых зубов. — Зубастик! Маму обижать нельзя!
— Загоняй своего зверя к нам в сарай. Если он хоть кого-то обидит, то я его застрелю, — предупредил Линг.
— Он умный. Никого обижать не будет. Это значит, он может с нами остаться? — спросила Анита.
— Ты за него в ответе, — отмахнулся Линг, выпрягая чудище. Анита сползла с него. Потрепала его по голове.
— Сейчас я тебя покормлю, — доставая из кармана дохлую крысу, сказала Анита. Зубастик слизнул ее с руки и тут же сожрал. После этого прошелся языком по лицу девочки.
— Гадость! — Марта аж вздрогнула.
— Видела бы ты, как она этих крыс ловила. Он почему-то их очень любит, — стаскивая тушу с тележки, ответил Линг. — Неси корзины. Сразу со всем разберемся, чтоб завтра этим не заниматься.
— Он нас не съест? — покосившись на Зубастика, спросила Марта.
— У дочери спроси. Она говорит, что это «самое милое создание, какое она встречала». Я много что видел в этой жизни. Думал, что меня ничего уже не удивит. Но этот ребенок… Ты ее маленькой не роняла?
— Хочешь сказать, что она с головой не дружит?
— В ее возрасте даже мне не приходило в голову ловить крыс и кормить ими «зверушку».
— Что у вас случилось?
— Наша «охотница» испугалась. Когда я пытался завалить этого Песчанника, она сбежала. Нажала на газ трактора. Оставить его у нее не получилось. Я ее догнать не мог. В это время с Песчанником разбирался. Когда разобрался, пошел искать трактор по следам. Увидел его уже на боку. Девчонки нигде не видно. Уже темнеть начало. На следующий день пошел искать гулену. Нашел в пещере, где она спала в обнимку с «Зубастиком». Эта «зверушка» меня сожрать хотела.
— Не надо. Он только угрожает. На самом деле ему самому страшно, — утаскивая ломоть мяса для зверя, ответила Анита.
— Выяснилось, что она с ним подружилась. Ей удалось остановить трактор. Девочка все-таки умная в этом плане. Потом на нее напал Песчанник. Она успела сбежать, пока он переворачивал трактор. Спряталась в пещеру, где от скуки крыс ловила. А вечером пришел хозяин пещеры. Она его накормила. Зверю такое положение дел понравилось. Они подружились!
— Хорошо, что он ее не съел, — выдохнула Лина.
— Подавился бы, — ответила Анита. — Я ему нож бы подставила. Он только выглядит страшно. На самом деле очень добрый. А зубы ему нужны, чтоб страх наводить.
— Анита, пойдем мыться, пока вода горячая, — позвала ее Лина.
— Одно хорошо, что «этот добрый малый» помог поднять трактор, но его все равно чинить придется. Потом мы продолжили нашу охоту. Возвращаться с пустыми руками не хотелось. — продолжил рассказ Линг.
— Ты не представляешь, как я за вас переживала!
— Марта, я чуть не посидел, когда это чудо искал. Девочка называется! А если у нас будет следующий мальчик? То тогда что будем делать? Может сразу вешаться? Я эту малявку уже побаиваться начинаю! — Линг резко выдохнул беря себя в руки.
— Линг, она такая. Ничего с этим не поделаешь.
— Ага, не поделаешь. Зато я теперь представляю какого пришлого она себе в мужья выберет. Вот как этого Зубастика. Его в округе все бояться будут, а она сочтет его милым.
— Ты думаешь, что нам надо оставить этого зверя у нас? — спросила Марта, пряча улыбку.
— Он за все это время на нас не нападал. Даже помог. Может и правда только с виду страшный, но добрый внутри. Да и мелкая расстроится, если мы от него избавимся, но держать его будем за внутренним периметром. У меня телега старая есть. Вот пусть под ней и спит, — решил Линг.
Анита вначале была не согласна, но была вынуждена согласиться с Лингом, что так будет лучше. Зубастик не возражал. Под телегой он тут же выкопал себе яму, в которую Анита натаскала мягкой травы.
— Все-таки у нас странный ребенок, — наблюдая за ее действиями, сказал Линг.
— Завтра в город поедем или отложим? — спросила его Марта.
— Поедем. Только вот что делать с Зубастиком? Тут одного я не оставлю. Перероет мне все поле.
— Завтра посмотрим, — ответила Марта, слыша, как из-под телеги доноситься бурчащий храп.
Глава 12
Она смеялась. Улыбалась. Ярмарка собрала всех соседей с окрестных ферм. Он смотрел на нее, а внутри все переворачивалось. Горечь. Принцесса всегда будет принцессой, даже если ее окунуть в грязь, ничто не сотрет с лица улыбки и уверенности. Марта отличалась от других именно этой уверенностью. Он знал, что внутри принцесса нерешительная, порой несмелая, хотя… Смелая. Она не сгибается и не сдается. А сейчас принцесса почувствовала за спиной поддержку. Теперь и вовсе расцвела. Она так и притягивала к себе людей.
Почему раньше никто не замечал ее? Хотя, летом не до этого. Летом все внимание уделено работе. Поэтому принцессу никто раньше и не увел к себе. Возможно, что еще и побоялись. Он сам боялся. Жил рядом с ней, целовал ее и боялся. Боялся, что она покажет эту силу и уверенность, начнет диктовать правила. Но вместо этого Линг встречал ее улыбку, нерешительный взгляд. Выжидающий. Она словно его изучала. Только что будет, когда она узнает его слабые стороны? Начнет давить? Заставлять прогибаться? Он не сможет. Даже если захочет просто не сможет.
Женщины смотрели на нее неодобрительно. Лина вписалась в их общество. Марта нет. Лина чем-то напоминала местных. Тихая и спокойная. Тень. Почти всегда спрятаны глаза. Но года она их поднимала, Линг видел в них мудрость. Именно мудрость и немного горечи. Марта многое взяла от матери. Но столько же и от отца. Лина была из тех женщин, которые всегда обеспечат тыл. Марта встанет рядом и пройдет путь до конца.
Надо было брать кого-то из местных. Тогда не было бы проблем. Местные девушки проще относились к жизни. Их все устраивало. Да, год плохой. Урожай маленький. Но в том году было хуже. Пусть уже пять ртов. Ну и что? У всех так. Они не думали что-то менять, полагаясь на мнение мужей. А мужья и рады были бы что-то изменить, но не знали как. Они жили, как их предки, что прилетели сюда для лучшей жизни. Когда им давали только землю и говорил, чтоб крутились как могли. Они и крутились. Была привычка, что жизнь — штука тяжелая. Лучше и не будет. Сейчас некоторые земли поднялись, а Юг продолжал жить прежними устоями. Правительству было невыгодно, чтоб они развивались. Дешевая рабочая сила, которая живет от урожая до урожая. Марту такой порядок не устраивал. Она это дала ясно понять. Линг был с ней согласен. Он уже понял, что надо менять положение вещей, но не знал как. Марта показала путь. Но опять появлялся страх. Они были первопроходцами в борьбе за лучшую жизнь. За свои права. И опять "но". Он мечтал быть первопроходцем. Мечтал открывать новые земли. Разведывать. Только теперь у него семья. Дети. Еще несколько месяцев назад он жил один. Мать и сестра давно были пристроены. Линг сам подумывал обзавестись семьей, когда раскрутиться. Вначале он хотел построить дом, купить еще несколько полей, тракторов. На это все нужны были деньги. Вот и откладывал связывать себя узами.
Принцесса. Она затмит кого захочет. Но при этом смотрит на него. Когда она сказала ему, что готова поехать с ним куда угодно, если он позовет ее, то Линг долго не мог поверить в ее слова. Сколько он пытался припомнить случаев, но с Восточных земель никто не переезжал жить в Южные. Люди хотели красивой жизни. Пусть и видели ее лишь издалека, но уже радовались, что могли к ней прикоснуться. Принцесса была из той жизни и все же казалась рядом с ним. В это верилось с трудом.
Пока Линг сидел, то думал, что Марта его подставила. Специально. Но в тот день, когда они прощались, он видел печаль в ее глазах. Пытался забыть, но не мог. Они не смогли быть тогда рядом. Теперь все изменилось. Надо радоваться, только этой радости нет. В голове крутятся невеселые мысли. Неуверенность. Они хотели провернуть рискованное дело. Могли потерять все. А если выиграют, то придет ответственность. Хотя…
— Что грустишь? — к нему подошла Марта.
— Думаю.
— Я тоже много думала. Может отойдем в сторону? — предложила Марта.
— Вашу руку?
— С тобой, хоть на другую планету, — тихо рассмеялась Марта, доверя свою ладонь ему.
— И что ты мне хочешь сказать? — спросил ее Линг, когда они отошли в сторону.
— Я неправа.
— В чем? — он посмотрел на желтеющие поля за ее спиной. С каждым днем все больше холодало. Надо было еще раз на охоту съездить. Только в этот раз он малявку брать не будет. В прошлый раз много времени из-за нее потерял. Еще три таких охоты и можно не высовывать носа до весны.
— Я не должна была на тебя давить. Ты прав, я не понимаю ваших укладов жизни. Мне надо самой приспосабливаться, а не заставлять менять жизнь, под меня. — Марта поежилась под ветром. А шапку он ей еще не купил. Она платок повязала, но он плохо защищал от пронизывающего ветра. Линг снял свою шапку и надел ей на голову поверх платка. — Не надо, а то замерзнешь.
— Не замерзну. Сейчас пойдем тебе одежду нормальную купим, — завязывая шнурки ей под шеей, ответил Линг.
— Если ты не хочешь, то мы можем все отменить…
— А кто начнет, если не мы? — спросил Линг. Он посмотрел в ее глаза. С виду уверенная. Смелая. Готова пойти куда угодно, а все равно боится. Не такая уж она и сильная, как кажется. Губы прикусила. Ямочки на щеках так и играют. Хотелось ее поцеловать. Убрать нерешительность. Доказать, что все будет хорошо. Линг завел ее за какой-то дом. Подальше от посторонних глаз. Наклонился к губам. Она прижалась к нему. Задрожала. Сколько прошло времени, а на ласку все так же голодно реагирует. Как будто это последний поцелуй в ее жизни. Это всегда нравилось в ней Лингу. Она отдавала себя полностью, без остатка и ложной скромности.
— Если кто увидит? Ты сам говорил…
— Мы женаты, принцесса. Посудачат и забудут. Вчера не было сил после приключений на охоте, но сегодня исправим это упущение, — сказал он.
— Линг, я, правда, не уверена, что все правильно делаем.
— А я почему-то уверен в обратном. Разберемся с налогами и пойдем одеваться.
Очередь. Марта так нервничала, что стало плохо. Она чуть не потеряла сознание, но упрямо продолжала стоять рядом с Лингом. Можно было бы и отойти, но Марта решила, что раз они это кашу начали вместе варить, то и закончить должны вместе. Все прошло на удивление удачно. Ничего не поменялось за год. Все послабления остались в норме. После того как Хорн и Линг объединили фермы, то получили внушительное снижение по внешним налогам. По внутренним, так и вовсе получили каникулы на три года. Налоговик смотрел на все это со скучным выражением лица. Ему было наплевать на тот путь, каким они узнали о лазейках. В законе положено. Они потребовали. Он исполнил. А для двух фермеров это было чудом.