Дев сжал губы, и Люциан знал, что брату понадобился весь его самоконтроль, чтобы не отвечать. В конце концов, Дев годами практиковался в сдержанности, пока Люциан дразнил его.
Дев ничего не сказал, просто обошел отца и вышел из кабинета, тихо закрыв за собой двери.
– Я что-то не то сказал? – задумчиво спросил Люц, выгибая бровь.
Гейб перевел на него невыразительный взгляд.
– Зачем ты это делаешь?
– Почему бы и нет? – Он безразлично пожал плечами. – Ты же знаешь, как он выходит из себя.
В том-то и было дело, что Люц действительно знал, как выходит из себя Дев, но знал ли это Гейб?
Он так не думал. Возможно, потому, что Гейб не хотел ничего замечать.
Вновь уставившись на болтающиеся ноги, Гейб мрачно спросил:
– Ты правда думаешь, что наш отец совершил бы такое?
– Мне это кажется вероятным, – ответил Люциан, сконцентрировавшись на призрачно-белых руках, замерших во времени.
– Он едва ли мог чем-то меня удивить, но повеситься? – Гейб поднял руку, пробежался пальцами по волосам. – Это не его… стиль.
Люц был вынужден согласиться. Это было очень не похоже на Лоуренса: оказать им услугу и оставить всех в покое.
– Может быть, это проклятие.
– Ты серьезно? – Гейб беззвучно выругался. – Ты сейчас говоришь прямо как Ливи.
Улыбка вернулась, когда Люциан подумал об их домработнице. Госпожа Оливия Бессон была для них словно второй матерью и такой же частью этого дома, как стены и крыша, но проклятая женщина была суеверна, словно моряки в бурную ночь. Улыбка пропала как сон.
Гнетущая тишина повисла между ними, когда оба поняли, что смотрят на отца. Молчание нарушил Гейб, и говорил тихо, будто боялся, что его подслушают.
– Я встал до того, как Дев позвонил мне. Мне показалось, будто я слышал что-то на верхнем этаже.
Проклятый воздух застрял у Люциана в легких.
– Я пошел наверх, но… – Его брат тяжело вздохнул. – Ты что-то планировал на завтра? Придется отложить все.
– Почему?
– Почему? – переспросил он с нервным смехом. – Ты не можешь покинуть поместье на следующий день после смерти отца.
Люциан не видел в этом никакой проблемы.
– Дев изойдет на дерьмо.
– Дев даже не знает, чем я занимаюсь, – ответил он. – И, вероятно, даже не узнает, что я отсутствовал. Я вернусь на следующее утро.
– Люциан…
– Важно, чтобы я сделал это. Ты знаешь. Я не верю… Я не верю, что Дев выберет правильного человека. И я ни в коем случае не собираюсь отступать в сторону и позволять ему улаживать это. – Его тон не терпел возражений. – Дев может быть уверен, что все решит. Но мне все равно, и я скажу свое слово.
Гейб тяжело вздохнул. Момент прошел.
– Тебе лучше удостовериться, что твоя гостья вполне понимает, как важно не вымолвить ни слова о том, что случилось тут.
– Конечно, – пробормотал Люциан, медленно поднимаясь с кресла. Он вовсе не был удивлен, что его брат знал, что он привел кого-то домой.
У этого дома особняка были глаза и уши.
Гейб направился к двери.
– Я найду Дева.
Люциан проследил, как ушел брат, и повернулся к телу своего отца, пытаясь почувствовать хоть что-то. Шок, который он испытал, войдя в комнату, исчез, не успев сформироваться. Человек, который вырастил его, висел на потолочном вентиляторе, а он не мог найти в себе даже крупицу скорби. Двадцать восемь лет он прожил под рукой этого человека и не чувствовал ничего. Даже облегчения. Просто бесконечную пустоту.
Он снова посмотрел на вентилятор.
Повесился ли Лоуренс? Патриарх семьи пережил бы их всех из чистого упрямства. Но если это не он сам, значит, это сделал кто-то и обставил все как самоубийство. Что было возможно. Случались и более безумные вещи. Он думал о шагах наверху, которые слышал.
Этого не могло быть…
Прикрыв на секунду глаза, он беззвучно выругался. Это будет долгая ночь и вовсе не веселая. А завтрашний день будет еще дольше. Покидая комнату, он наклонился и поднял край ковра, откатив тяжелый материал подальше от разлившейся по полу жидкости.
Глава 2
Люциан плелся по темной лестнице, преодолевая по две-три ступеньки разом. Прошел мимо своей комнаты и поднялся на третий пролет, оказавшись в закрытом переходе между домом и флигелем. Настенные бра освещали дорогу, давая достаточно света, чтобы видеть на несколько футов вперед.
Двигаясь мимо комнат, двери которых не открывались годами и в которые прислуга отказывалась входить под разными дурацкими предлогами, он дошел до конца коридора.
Все мышцы вдоль спины напряглись, когда он посмотрел на грязно-белую дверь. Повернув дверную ручку, он почувствовал леденящий холод под ладонью. Дверь плавно открылась. Его окутал аромат роз. Свет в комнате был включен. Горела одна из маленьких прикроватных ламп с кремовым абажуром. Фигура, лежавшая на большой кровати с вручную вырезанными столбиками, казалась невероятно маленькой и хилой. Она совсем не была похожа на прежнюю себя.
– Мэдди? – позвал он, и его голос прозвучал резко даже для него самого.
На постели никто не пошевелился, не издал ни звука. Было непонятно, проснулась ли она или хотя бы знает о его присутствии. Грудь сдавило так, что никакое количество выпивки и развлечений не смогло бы снять эту тяжесть. Шаги наверху никак не могли принадлежать ей. Он еще мгновение смотрел на постель, на нее, потом шагнул назад, закрывая за собой дверь. Проведя рукой по лицу, он вышел в переход и спустился на этаж.
Люциан миновал пустую угловую комнату для гостей, которая располагалась сбоку от его комнаты.
Совсем другого рода напряжение сковало его мускулы, когда он рывком открыл дверь своей комнаты. Войдя, он резко остановился.
Его гостья поднялась с дивана полностью обнаженной, в одних черных туфлях на шпильках. Матерь божья, его взгляд двинулся вниз, следуя за рукой с красным маникюром, которая скользнула между набухшими грудями ниже, опустившись между бедер.
– Ты слишком долго говорил, – заявила она, и когда снова привлекла его внимание к себе, закусила нижнюю губу. – Так что я решила, мне стоит начать без тебя.
Звучало, как отличный способ провести время.
Часть него хотела захлопнуть дверь за спиной и забыть все то дерьмо, что случилось внизу. Дьявол, он был мужчиной, и перед ним стояла очень привлекательная обнаженная женщина, забавлявшаяся с собой у него на глазах, но…
Проклятье.
Он не мог себе этого позволить, поэтому сфокусировался на ее носике, решив, что туда смотреть безопасно.
– Дорогая, мне совсем не хочется этого делать…
Она набросилась на него, словно тигрица в джунглях. Буквально перепрыгнула целый фут или даже больше.
Выйдя из ступора, Люциан поймал ее. Он не мог позволить ей упасть на пол.
Длинные ноги обвились вокруг его бедер, и теплые ладони опустились на щеки. Прежде чем он успел хотя бы вздохнуть, она накрыла своими губами его и принялась страстно целовать, разжигая в нем желание.
Она явно пригубила бурбон. Он чувствовал его вкус.
Обхватив стройные бедра девушки, он оторвал ее от себя, как обертку с конфеты, и поставил на ноги.
– Иисусе, – прорычал он, отступая. – Ты что, бегом занималась в колледже?
Она шагнула вперед, нахмурившись, когда он обогнул ее и наклонился, поднимая кружевные трусики, затем схватил ее платье.
– Что ты делаешь?
– Хотя я и ценю восторженные приветствия, тебе придется уйти. – Он протянул ей одежду.
Она опустила руки.
– Что?
В поисках терпения, которого у него обычно не было, он сделал глубокий, длинный вдох.
– Мне жаль, милая, но ты должна идти. Кое-что случилось.
Ее взгляд метнулся к двери за его спиной, и он готов был поклясться перед богом, что за ней стоял один из его братьев…
– Что случилось? – спросила она требовательно.
– Ничего, что касалось бы тебя. – Когда она не взяла одежду во второй раз, он бросил ее на диван перед ней. – Слушай, мне жаль, что так случилось, но ты должна уйти отсюда немедленно.
Она раскрыла рот, но не сделала ни шагу, чтобы собрать вещи, разбросанные на диване.
– Ты не можешь выставить меня отсюда. – Он что, говорил на другом языке? – Что бы ни происходило, я могу подождать…
– Ты не можешь ждать, и у меня действительно нет на это времени, – оборвал он резким тоном.
Она пристально смотрела на него несколько секунд, потом поджала губы.
– Да ты издеваешься надо мной? Это абсолютная чушь. – Ее голос стал визгливым, и Люциан понял, что получил ответ на предыдущий свой вопрос. Ее красота вовсе не была глубокой. – Ты притащил меня сюда, завел, а теперь выгоняешь?
– Завел тебя? – он засмеялся. – Женщина, да я тебя едва касался.
– Не в этом дело.
– Сама разбирайся со своими проблемами. Но ты либо выйдешь отсюда голой, как в день своего рождения, либо наденешь свои проклятые шмотки. Лично меня это не колышет. – Он шагнул к ней, давая понять, что сыт по горло этим разговором. – И у меня есть подозрение, что водитель, которого я вызвал для тебя, не захочет видеть твою обнаженную задницу на своем сиденье.
Она вспыхнула, когда он развернулся и пошел к бару.
– Ты хотя бы знаешь мое имя?
О, черт.
Он налил себе выпить, предчувствуя, что вот-вот случится что-то плохое.
– Меня, между прочим, зовут Синди, засранец, – рявкнула она. Опрокидывая в себя очередной бокал, он не без удовольствия отметил, что хотя бы приблизительно угадал ее имя. Затем повернулся к ней.
Синди натягивала на бедра черный огрызок кружева.
– Ты хотя бы представляешь, сколько мужчин буквально умерло бы, лишь бы оказаться сейчас на твоем месте?
– Уверен, список будет длинным, – ответил он сухо.
Взяв платье с дивана, она пристально посмотрела на него.
– О да, ты говоришь так искренне. – Она просунула голову в вырез. – Ты хотя бы знаешь, кто я?
– Я прекрасно знаю, кто ты.
– Ты не знал даже моего имени, так что в этом я сомневаюсь. – Схватив свою сумочку с прикроватного столика, она откинула на спину белокурые волосы. – Но ты узнаешь, кто я, когда я разделаюсь… – Она резко замолчала, когда он неожиданно метнулся к ней и обхватил ладонью ее затылок, как уже делал это раньше.
– Тот факт, что я не помню твоего имени, еще не значит, что я не знаю доподлинно, кто ты есть.
– Ты так думаешь? – прошептала она, опуская ресницы.
– Ты ходячий, дышащий трастовый фонд, который привык получать все, чего он когда-либо хотел, от своего отца. Ты не понимаешь слова «нет», и у тебя совершенно отсутствует здравый смысл, когда дело доходит до самосохранения.
– Разве ты не такой? – Она подалась вперед, облизывая нижнюю губу. – Потому что звучит это так, будто ты рассказываешь о себе.
Он опустил голову, не ослабляя хватку на ее шее.
– Ты ни черта не знаешь обо мне, даже если думаешь, что знаешь. Ты не можешь ничего такого сделать ни мне, ни моей семье, чего я не смог бы вернуть тебе сторицей, так что прибереги свои милые маленькие угрозы и мысли при себе.
Ее рука опустилась на его грудь, а глаза закрылись, затрепетав.
– Ты уверен?
Дьявол.
Ее это завело.
С отвращением он разжал хватку и позволил ей отступить.
– Тебя тут не было. Тебя вообще не было в окрестностях дома в эту ночь. Если ты хоть кому-то намекнешь, что тут была, я тебя уничтожу. – Он помолчал, чтобы убедиться, что привлек ее внимание. – И прежде чем ты скажешь то, что крутится у тебя на языке, я хочу, чтобы ты потратила минуту и подумала, кто я и что я могу.
В этот момент Синди закрыла свой рот. Она все поняла и больше не доставляла ему проблем после этого.
Как только она благополучно села в машину, которая ждала за домом, он присоединился к своим братьям в главной гостиной.
– Долго ты возился, – сказал Дев, окидывая его взглядом. – И все же тебе не хватило времени, чтобы надеть ботинки или заправить свою чертову рубашку.
Люциан прищурился и прошел мимо брата.
– Ты ведь понимаешь, что сейчас почти пять утра, и сомневаюсь, что кто-нибудь обратит внимание на то, как я одет.
– Люциан прав, – сказал Гейб с того места, где расположился, как обычно взяв на себя роль посредника.
– Уже действительно слишком поздно… или слишком рано. Это не так уж важно. – Дев склонил голову набок. – Ты ее проверил?
Он кивнул.
– Она в том же состоянии.
Гейб заправил выбившуюся прядь волос, которые доходили почти до плеч. Их отец ненавидел, когда Гейб не стригся, заявляя, что это делает его похожим на… как же он говорил… шалопая?
– Что мы будем делать, если они начнут обыскивать дом и найдут ее? Даже Трой не знает о ней.
– У них нет причин обыскивать дом, – возразил Дев, – так же как у Троя нет причин знать о ней. Это достаточно плохо…
– Что достаточно плохо? – оборвал его Люциан, чувствуя вспышку гнева. – Что она тут? Что она жива?
– Я собирался сказать, достаточно плохо, что мы должны спонсировать новый офис доктора Флореса, постройку которого он ждет последние пять лет, чтобы удостовериться, что он проявляет благоразумие, необходимое в этой ситуации. – Дев говорил ровным тоном. Никаких эмоций. Ничего. – И кто знает, сколько денег… – Его взгляд метнулся ко входу за секунду до того, как раздался стук.
У Дева была сверхъестественная способность чувствовать, когда кто-то, не принадлежавший к семье, был рядом. На самом деле это выглядело даже немного жутковато.
Люциан подсел к Гейбу, когда Дев вышел из комнаты, и поднял руки, проведя ладонями по лицу.
– Дерьмо.
– Да, – согласился Гейб и замолчал.
Дев вернулся, и с ним пришел детектив Трой Ле-Мер. Трой выглядел так, будто звонок поднял его из постели, где он счастливо развлекался со своей новой женой. Желтовато-коричневые брюки были так же помяты. Светлая ветровка не скрывала пистолет на бедре.
Братья столкнулись с Троем как-то летом, когда их отпустили домой из школы-интерната на севере. Они сбежали из особняка и дошли до баскетбольных площадок, расположенных в нескольких милях дальше по дороге. Там они познакомились с Троем, и, хотя принадлежали к очень разным слоям общества, между ними возникла прочная связь.
Эта дружба раздражала отца до тех пор, пока Трой не поступил в полицейскую академию. После этого старик стал целиком и полностью за эту связь, поскольку видел, какую выгоду можно получить.
Иногда Люциан задавался вопросом, не по этой ли причине Дев все еще поддерживал отношения с Троем.
– Какого черта, ребята? – спросил Трой, приглаживая рукой коротко остриженные темные волосы. Никаких соболезнований. Он достаточно их знал. – Всю дорогу сюда я думал, это какая-то шутка.
– С чего бы мы стали шутить о подобных вещах, – спросил Дев, – в такое время?
Люциан закатил глаза, тогда как Гейб пробормотал под нос что-то похожее на «твою мать».
Трой привык к Деву и в основном игнорировал его.
– Так он повесился?
– В старом кабинете. – Дев отступил в сторону. – Лучше, если ты пройдешь и посмотришь сам, я покажу тебе дорогу.
Трой не стал говорить, что он знает, где находится кабинет, но, проходя мимо Люциана, взглянул на него. Люциан тихонько покачал головой.
Гейб тяжело вздохнул и поднялся, когда они скрылись в коридоре, ведущем в кабинет.
– Я лучше пойду переоденусь, пока Дев не понял, что я все еще без рубашки.
Люциан фыркнул.
– Я порядком уверен, что он это понял, но обращать на тебя внимание не намерен.
– Верно, но я в любом случае сделаю это.
Глядя, как его брат уходит из комнаты, он откинулся на диван и забросил руку на спинку.
Трой и Дев отсутствовали недолго. Может быть, их не было пять минут.
Дев расположился перед одним из многочисленных каминов, которые никогда не использовались, его руки были скрещены на груди, на лице сохранялось задумчивое выражение. Трой выглядел бледнее обычного.
– Я собираюсь позвонить судмедэкспертам, но постараюсь, чтобы расследование вела небольшая команда.
– Мы были бы признательны, – ответил Дев.