Трой смотрел на него секунду, затем добавил:
– Прежде чем копы прибудут сюда и все это превратится в фарс, скажите мне правду.
– Ты о чем? – Дев нахмурился. – Я тебе уже все сказал. Я не мог заснуть, встал и увидел, что свет горит. Я нашел его таким.
– И ты серьезно утверждаешь, будто веришь, что он повесился сам? – спросил Трой, вскинув брови. – Я знаю вашего отца. Этот ублюдок пережил бы ядерный взрыв, просто чтобы…
– Замолчи, – предупредил Дев, раздувая ноздри.
Трой прищурился.
Люциан вмешался прежде, чем разговор стал напряженным, как это бывало в большинстве случаев с Девом. Если не считать того, что напряжение это всегда было односторонним.
– Почему этого не может быть, если все так и выглядит?
Его друг посмотрел с пониманием.
– Где был ты?
– Я был в «Красном жеребце». Вернулся домой, думаю, чуть позже двух. – Он опустил информацию о своей гостье. Не было нужды втягивать ее в это. – Я спустился, когда Дев позвонил мне.
– Гейб? – Трой оглядел комнату. – Куда он ушел?
– Он пошел одеться, – ответил Люциан, упираясь локтями в колени и наклоняясь вперед. – Скоро вернется, но я уверяю тебя, чувак, мы так его и нашли.
Трой взглянул на телефон, висевший у него на поясе, затем перевел взгляд в сторону.
– Слушайте, вы можете мне доверять. Когда группа прибудет сюда, она не просто снимет его и положит в мешок. Они станут проводить проверку.
– Знаю. – Тон Дева оставался ровным. – Отец был… У него были некоторые проблемы в последнее время, особенно в связи с тем, что происходит с нашим дядей. Ты знаешь, как он заботился о своем имидже.
Интересно.
Взгляд Люциана метнулся к брату. Да, их дядя, известный сенатор, был замешан в скандале, связанном с исчезновением стажера… или пары, но их отец, казалось, вовсе не переживал по этому поводу. Он переживал из-за того, кто находился на третьем этаже, но это хотя бы имело смысл.
– Ребята, вы просматривали записи с камер слежения? – спросил Трой.
– Наружные камеры не показали ничего подозрительного. Никто не приходил и не уходил, за исключением вернувшегося домой Люциана, – пояснил Дев. – Внутренние камеры давным-давно не работают.
Трой поднял брови.
– Это звучит немного подозрительно.
– Это правда, – подтвердил Люциан. – Сколько бы мы ни приглашали специалистов взглянуть на систему, она не работает. Какая-то странная неполадка. Это происходит, как только кто-нибудь пытается использовать тут обычную камеру. Единственное, что, кажется, работает, – камеры на чертовых мобильниках.
Трой нахмурился, глядя так, будто хотел подчеркнуть, насколько безумно все это звучит, но Люциан не врал ему.
Проклятое видео постоянно прерывалось, и ни один техник не мог сказать, почему. Конечно, прислуга находила объяснения… Это была одна из главных причин, почему кое-кому из персонала было некомфортно в доме.
– Ваш отец больше заботился о том, что люди думают о вашей семье, чем о самой семье, – сказал Трой через несколько секунд, и Дев не нашел, что возразить, потому что это было правдой. – Возникнут вопросы. Сколько стоят нефтеперерабатывающие заводы, недвижимость, вся компания «Винсент Индастриз»? Миллиарды? Кто только что унаследовал все это?
– Гейб и я, – без промедления ответил Дев. – Это была воля нашего отца, не думаю, что он поменял завещание.
Трой кивнул подбородком в сторону Люциана.
– Как насчет тебя?
Люциан хохотнул, услышав вопрос.
– Я давным-давно был отрезан от семейного бизнеса, не беспокойся обо мне. Я прекрасно справляюсь и сам.
– Отлично. Теперь я могу спать спокойно, зная это, – Трой перевел взгляд на Дева. – Я веду к тому, что люди будут задавать вопросы. Все это всплывет наружу.
– Конечно, – Дев изогнул бровь, – и все, что всплывет, так это то, что он умер от естественных причин.
Трой засмеялся, глаза его расширились.
– Ты шутишь?
– Разве похоже, будто он шутит? – сухо спросил Люциан.
– Да, я могу подергать за кое-какие ниточки, но это не такое дело, которое можно скрыть по-быстрому. – Трой покачал головой. – Коронер не посчитает самоубийство естественной причиной смерти.
Дев изогнул бровь.
– Люди иногда совершают странные поступки.
Ошарашенное выражение пропало с лица Троя, когда он посмотрел на Дева так, словно едва удерживался от того, чтобы не врезать ему.
– На самом деле, я не слишком удивлен, Девлин.
– Мы понимаем, что у тебя есть срочная работа, – вклинился Люциан, проигнорировав внезапное предупреждающее выражение, которое отразилось на лице брата. – И мы не хотим, чтобы ты подставлялся. Мы справимся с… с тем, что будут думать или говорить люди.
– Приятно слышать, поскольку некоторые из нас не собираются унаследовать многомиллиардный бизнес, – ответил Трой сухо, пронзая Дева взглядом. – Повезло тебе.
В этот момент Дев сделал нечто редкое, чего Люциан не видел уже давно.
Дьявол улыбнулся.
Сидя в гостиной, Люциан наблюдал, как постепенно светало. Те, кто толпился внутри и снаружи кабинета отца, вели себя тихо либо говорили на пониженных тонах. Снаружи не было мигающих красно-синих огней. Им задали минимум вопросов. Дев все еще находился с Троем, скорее всего, чтобы удостовериться: будет рассказана та история, которая ему нужна.
Когда группа появилась, Люциан поднял взгляд от камина, на который пялился все это время. На черной футболке одного из мужчин, завозивших внутрь каталку, было написано СУДМЕДЭКСПЕРТ.
Это напомнило Люциану о другой ночи с точно таким же финалом.
На самом деле это напомнило ему много ночей.
Вскрикнула женщина. Люциан встал и повернулся ко входу.
Миссис Бессон стояла, сжимая руку мужа.
Оба были бледны.
– Что происходит?
Пройдя вперед, он взял Ричарда за плечо и повел их в одну из многих неиспользуемых гостиных, подальше от кабинета.
– Объясни, что случилось? – спросил Ричард, его карие глаза искали взгляда Люциана.
Он передернул плечами, не зная, что им ответить.
Едва ли они будут скорбеть о смерти Лоуренса, но он оставался их работодателем, был важной частью их жизни.
– Произошел несчастный случай.
Ричард приобнял жену за талию, тогда как она подняла руки к серебряным волосам, зачесанным в узел.
– Сынок, я чувствую, ты что-то не договариваешь.
– Да, можно сказать и так. – Люциан бросил взгляд на дверь, сжав плечо Ричарда.
Ливи числилась домработницей, следившей за всей входящей и выходящей прислугой и за всеми их нуждами. Ее муж служил кем-то вроде дворецкого и был мастером на все руки.
Эта пара была всегда с ними, сколько Люциан себя помнил, и он знал, что они оба – не робкого десятка, несмотря на свое отношение к дому и земле. В конце концов, они должны были быть такими, чтобы работать на семью де Винсент и быть ее частью, стать для его братьев чем-то большим, чем собственные родители. Дьявол, да дочь Ливи и Ричарда девчонкой, бывало, бегала по этим комнатам, став для братьев сестрой, но Люциан уже несколько лет не видел Николетт, с тех пор, как она уехала в колледж.
– Лоуренс повесился в кабинете, – сказал он.
Мелкие морщинки появились вокруг глаз Ливи, когда она зажмурилась и забормотала под нос что-то похожее на молитву, но ее муж просто уставился на Люциана и спросил:
– Вы уверены?
– Похоже на то.
Это выражение на лице Ричарда невозможно было перепутать ни с чем. Точно так же смотрел Трой. Они все глубоко внутри думали так же. Почувствовав внезапную усталость, Люциан провел рукой по волосам.
– Люциан, – крикнул Гейб через коридор, челюсти его были сжаты. – Нам нужно с тобой поговорить.
Он обошел пару.
– Если вам, ребята, нужно какое-то время…
– Нет, – ответила Ливи, ее взгляд был пронзительным. – Все в порядке. Мы поможем вам, мальчики.
Усталая улыбка коснулась его губ.
– Спасибо, – поблагодарил он искренне. – Я бы пока держался подальше от кабинета отца.
Ричард кивнул.
– Ты по-прежнему планируешь уехать завтра?
– Мне нужно.
– Я знаю. – Ричард хлопнул его по плечу и мрачно улыбнулся. – Я буду защищать форт столько, сколько смогу.
Взяв руку пожилого мужчины, Люц тихонько сжал ее, а затем оставил их, направившись к брату. Когда он подходил к Гейбу, то заметил, что Трой ждал их в коридоре. Дева нигде не было видно.
– Хочу ли я знать то, что вы, ребята, мне скажете?
Гейб покачал головой.
– Вероятно, нет.
Трой заговорил тихо.
– Когда они сняли тело с вентилятора, ремень тоже сняли. Вы, вероятно, ничего не заметили, потому что он закрывал обзор, но…
Холодок пробежался вдоль позвоночника Люциана, когда он бросил взгляд на брата.
– Но что?
– У него на шее были отметины. – Трой глубоко вздохнул. – Там, где был ремень. Выглядели как царапины. Это значит одно из двух. Он либо повесился, но передумал в последний момент и попытался ослабить петлю, либо ему кто-то помог уйти из жизни.
Глава 3
– Почему ты покидаешь меня? – кричала Анна. Она топнула высоким каблуком, выпятив нижнюю губу, и ярко-синий напиток пролился через край бокала. – Кто будет слушать мои жалобы на адских соседей или смотреть, как я открыто совращаю самых горячих агентов, торгующих лекарствами?
Джулия Хьюз рассмеялась над коллегой… Ну, над бывшей коллегой, еще два часа назад они работали вместе. Она, несколько медсестер и персонал из центра пришли в бар в паре кварталов от места работы и устроили небольшую прощальную вечеринку, которая уже грозила перейти в худшее из утренних похмелий.
Джулия поставила бы на Анну.
– У тебя все еще останется Сьюзан. Ей нравятся истории твоих страданий, и она так же любит подоставать торговых агентов.
– Все любят их доставать, но ты оставалась последней на нашем этаже. Мне придется жить, представляя, как ты идешь с одним из них на свидание и занимаешься страстным сексом, после которого твоя походка выглядит так забавно.
Чуть не поперхнувшись шампанским, Джулия опустила бокал.
Анна ухмыльнулась и сделала большой глоток.
– И я не смогу попытаться свести Сьюзан с кем-нибудь из них.
– Повезло ей, эти свидания никогда добром не заканчиваются, – напомнила Джулия. Встречи были ужасно скучными или кончались тем, что никто на них не приходил. Не было никаких продолжений и, конечно же, не было страстного секса, после которого ей бы с утра понадобился мышечный релаксант.
Джулия склонилась вперед, облокотившись на круглый высокий столик. Музыка становилась все громче, пока их группа расползалась по бару. Праздничный торт, который кто-то принес с собой, был съеден за несколько минут, сразу после того, как его открыли.
– Я буду скучать по вам, девчонки, – сказала она, тяжело и грустно вздыхая.
– А я правда не могу поверить, что ты это делаешь. – Анна склонилась к ней, вздохнув.
Положа руку на сердце, Джулия и сама не могла поверить, что оставила свою безопасную, надежную работу медсестры и приняла предложение о домашнем уходе за несколько штатов отсюда, в другом часовом поясе.
Решение было настолько не в ее духе, что родители подумали, будто с ней на десяток лет раньше случился кризис среднего возраста.
Решение подать заявку на должность разъездной медсестры было принято под влиянием пустой бутылки вина и… острого чувства отчаяния и глубокой, почти всепоглощающей потребности изменить что-нибудь в своей жизни. Она почти забыла о заявке в агентство, поэтому звонок, поступивший неделю назад, ее шокировал. В Луизиане нашлась работа в доме, и предлагалась ошеломляющая оплата.
Первоначальным порывом Джулии было отклонить предложение, но она не послушалась этого голоса, который не давал ей спать по ночам, голоса, по вине которого каждый шаг в ее жизни был крайне размеренным и сверхосторожным. Таким образом, после согласования кучи документов, включая огромное число подписок о неразглашении, что, как заверило ее агентство, было распространенной практикой в определенных ситуациях, сегодня она завершила свою карьеру в доме престарелых, где проработала последние три года. И это также значило, что теперь ее жизнь изменится окончательно и бесповоротно, поскольку она совершила немыслимый для себя поступок.
Ну, по крайней мере, для нее это было так, поскольку она жила, постоянно опасаясь чего-то: уезжать из дома в колледж, заканчивать учебу и поступать на первую свою «настоящую» работу, летать, ездить по эстакадам.
Она боялась первого свидания, состоявшегося годы назад и оказавшегося одним из худших в ее жизни. Боялась, что внешние обстоятельства вторгнутся и разрушат ее хрупкий мир. Конечно, это не значило, что девушка не заставляла себя преодолевать страх, но обычно это приводило к тому, что она слишком много анализировала и слишком тщательно продумывала каждое принимаемое решение. И это все усложняло, потому покончить с таким порядком вещей казалось еще важнее.
Последние три года она чувствовала себя, словно семидесятилетняя старуха. Похоронившая любовь всей свои жизни и тихо доживающая отмеренные годы.
Но теперь все будет по-другому.
Большая часть ее одежды была отправлена вперед, и завтра она садилась на самолет.
– Я горжусь тобой, – сказала Анна, склоняясь к Джулии. – Я буду ужасно скучать, но я тобой горжусь.
– Спасибо, – ответила она, смахивая с глаз слезы. Они с Анной сблизились за эти годы. Подруга знала, через что прошла Джулия со своим бывшим. Знала, какой большой это был шаг.
Анна снова склонилась, поцеловав Джулию в щеку. Затем опустила подбородок ей на плечо.
– Во сколько ты улетаешь?
– В десять, но мне надо выехать рано, чтобы добраться до аэропорта.
– Но ты не должна идти с утра на работу, и знаешь, что это значит? – Выпрямившись, она подтолкнула бокал Джулии к ее губам, легонько стукнув по донышку. – Время напиться и дурачиться, пока мы обе не закончили, рыдая, в углу бара, словно две неудачницы. Мы ведь этого не хотим.
– Никто этого не хочет. – Ухмыльнувшись, она последовала совету подруги.
Джулия не очень умела пить, в основном потому, что ее пугала перспектива потерять контроль над собой, и обычно она отдавала предпочтение вину и пила только дома. Так что она прикончила свой бокал шампанского, а затем осилила еще немного пузырящейся жидкости, и ее кровь радостно закипела.
Несколько других сестер подсели за их столик, а Анна исчезла, чтобы сыграть в дартс на другой стороне бара. Джулия пыталась следить за ней, но было уже поздно, люди прибывали. Она лишь урывками видела симпатичную блондинку и мужчину, с которым та играла. Он был высокий. Хотя рядом с Анной все казались высокими. Его темная рубашка натягивалась на широких плечах, когда он поднимал руку, чтобы бросить дротик. Даже с того места, где сидела Джулия, она видела, какие накачанные у него бицепсы.
Встряхнув головой, она сконцентрировалась на разговоре вокруг. Анна была замужем…. Счастливо. Просто подруга умела быть повсюду, и повсюду заводила друзей. Все говорили о новом владельце дома престарелых, который вступил в права собственности в начале года, и были встревожены, не уверены, к чему это приведет в дальнейшем.
Очевидно, ей больше не нужно беспокоиться об этом, но она была рада за своих коллег, поскольку ей казалось, что новые владельцы знают, что делают.
Поскольку Джулия никогда раньше не работала выездной медсестрой, она не знала, возьмется ли за следующее назначение, когда кончится этот контракт, и понятия не имела, чего ожидать от своих новых работодателей. Джулия отвечала перед агентством, через которое ее наняли, но она также отвечала и перед семьей, на которую ей предстоит работать.
Играя с ножкой бокала, она прекратила гадать, что же будет завтра. Девушка нервничала, и это было понятно, но она не могла позволить себе сходить с ума, поддаться панике, усомниться в собственном решении. Сейчас для этого уже слишком поздно…
– Джулия! – прощебетала Анна за секунду до того, как схватить ее сзади за руку. – Тут есть некто, с кем я обязана тебя познакомить.