Интересно, кто бы это мог быть?
Я задумчиво покосилась на гостя со Светлой стороны и, раздражённо поморщившись, тряхнула головой. Какое моё дело до политических дрязг соседей, в самом деле! Ещё и туда вляпаться не хватало для полного счастья! Достаточно будущих проблем с "Искрой разума", которой я перебежала дорогу со своим кристаллом памяти. И вообще, раз уж обсуждать важные темы и вспоминать утренние газеты, есть один куда более животрепещущий вопрос.
-- Болт, а расскажи, пожалуйста, что всё-таки случилось вчера на транспортном тоннеле? Авария, да ещё и с жертвами... Всегда же такой порядок был!
-- Ой, Финь, не надо о наболевшем, -- тяжело вздохнул Ширингит, а остальные посмотрели на меня с недоумением. Похоже, газет никто из присутствующих, кроме меня, не читает. -- Чтоб мне всю жизнь болты отвёрткой затягивать, если я знаю, как это могло случиться! Но судя по тому, что нас не тычут носом, не таскают за уши и никого из инженеров не подпускают на расстояние прямой видимости, что-то там нечисто. Целая комиссия работает, нюхачи кругом так и шныряют.
-- А что вообще случилось? -- полюбопытствовал Мух.
-- Транспортный тоннель дал сбой, тот, что на полтретьего, -- мрачно пояснил Болт. -- Вчера прибывающий вагон сорвало с креплений на выходе. Хорошо, он почти пустой был из-за извержения!
Миришир с Диниром уставились на него ошарашенно, а свел поперхнулся вином и вытаращился на ту Нарша в полном шоке.
-- Эм... а когда Тринда приехал? -- разглядывая его, уточнила я. -- А то, может, это побочные эффекты аллергии?
-- Нет, что ты, -- затряс головой Арат. -- Я действительно приехал вчера, причём именно через этот тоннель, и собирался как раз на вечерний рейс, случайно освободился раньше, но... Нет, глупости, -- он поморщился. -- Просто совпадение, не так уж много этих тоннелей и рейсов! Из-за одного меня пускать вагон под откос -- полная ерунда, проще было отравить тихонько, как... впрочем, неважно.
-- Интересно с вами по кабакам ходить, чего только не узнаешь, -- весело ухмыльнулся Мух, но его радости никто не разделил.
-- Может, тебе всё-таки стоит обратиться к Ищущим? -- осторожно предложил Дин.
-- Представляю, как на него там посмотрят, -- подхватил Болт. -- В больничку, конечно, не упрячут, но порадуются.
-- Зря я об этом заговорила, -- недовольно проворчала я. -- Давайте лучше сменим тему.
Предложение восприняли с энтузиазмом, и через некоторое время нам действительно удалось настроиться на более позитивный лад. Тринда Арат при ближайшем рассмотрении не разочаровал и первое впечатление не испортил: вежлив, ироничен, остроумен и чрезвычайно интересен как собеседник. Со мной арр явно флиртовал, но в рамках приличия не только наших, но и более строгих свелских. Я с удовольствием отвечала тем же, внимание такого необычного мужчины было приятно. А особенно приятно было полное взаимопонимание: ни я, ни он не планировали заходить дальше обмена любезностями, и оба это прекрасно понимали.
Не знаю, понял ли Тринда, в чём именно заключался повод для сегодняшнего застолья: этой темы друзья, к счастью, тактично не касались, даже Болт помалкивал. Кажется, в общих чертах догадался, но на подробностях тоже настаивать не стал.
А я... говорят, лучшим лекарством от старого романа является роман новый. Ничего подобного мне сейчас не хотелось, следовало отдохнуть от близких отношений, а вот лёгкий флирт явно пошёл на пользу. Наглядная демонстрация того факта, что в мире полно мужчин гораздо приятней Чина, которые могут найти меня привлекательной. Могло статься, господин Арат подобным образом общается решительно со всеми особами женского пола от пятнадцати до восьмидесяти оборотов, но в нынешней ситуации это меня совершенно не беспокоило. Главное, при помощи друзей и этого нового знакомого удалось окончательно выкинуть художника из головы. Я удивительно отчётливо сейчас поняла, что как мужчина Чичилин не выдерживает сравнения даже с Мухом и Болтом при всех их странностях и разболтанных гайках, а про умницу-Дина и его гениального коллегу даже говорить нечего.
Остаток вечера прошёл отлично, трудных и серьёзных тем мы больше не касались, много смеялись и вспоминали интересные истории из жизни. Мужчины проводили меня домой глубоко за полночь и распрощались на пороге. Настроение было изумительным, выпитое вино совсем слегка кружило голову и делало тело лёгким. А тяжёлый осадок неопределённых неприятных предчувствий смирно лежал на дне души и ждал своего часа, не пытаясь подняться в мутную взвесь и затуманить чистую радость сиюминутного бытия.
Глава 2. Разговоры по душам
Я падала. Стремительно падала в серо-белый туман и холод -- бесконтрольно, без малейшего шанса спастись. Отчаянно хотелось умереть прямо сейчас, не терзая себя мучительным ожиданием. Хотелось зажмуриться, но смежить веки я не могла -- не то от страха, не то от холода. Кажется, холод пробрал до самых костей, превратил в глыбу льда, и, встретившись наконец с землёй, я разлечусь не на кровавые брызги, а на мелкие острые осколки.
Ледяной ветер швырял меня как пылинку, кружил и будто подбрасывал вверх, но всё это была видимость: земля неумолимо приближалась сквозь клочья странного тумана -- искристая, мёртвая и безразличная.
Ветер выбивал слёзы из глаз -- и капли оставались позади, зависали в киселе влажного тумана крошечными льдинками. За воем ветра ничего не было слышно, даже сердце как будто не стучало. Оно, наверное, тоже замёрзло и ледяным комом застряло где-то под гортанью. Не получалось даже закричать -- ветер заталкивал крик обратно в горло.
Ослепительно-белая равнодушная равнина вдруг сбросила пелену тумана, раскрылась от горизонта до горизонта, легла в неровную раму серо-чёрных камней. Я почувствовала её близость кожей, зажмурилась...
...вскрикнула, дёрнулась и проснулась, распахнула глаза.
Потолок. Подчёркнутый бронзовым чеканным бордюром тёмно-зелёный потолок, никуда не летящий и не падающий.
Часы показывали четверть одиннадцатого.
-- Да чтоб вам всем в Домне гореть! -- раздосадованно пробормотала вслух и прикрыла глаза. Не знаю уж, к кому обращалась; наверное, к разнообразным ночным кошмарам, которые вдруг принялись меня донимать. С чего бы, интересно?
Пока я лежала, выравнивая дыхание, постель подомной вдруг вздрогнула вместе со всем домом, на долю мгновения вернув ощущение падения.
-- Тьфу, чтоб тебе, -- добавила ворчливо в пространство и села на кровати. -- Предупреждать же надо!
А вот и причина ночного кошмара, всё просто и прозаично. Как и обещали, Домна капризничает и с самого утра демонстрирует дурные стороны своего характера, пиная стоящий у её подножия город. То-то мне приснилось падение!
Правда, судя по антуражу, сон почему-то перенёс меня на Светлую сторону, но этому тоже можно было найти логичное и внятное объяснение. Я, можно сказать, засыпала с мыслями о новом знакомом свеле, его родине и некоторых согражданах! Успокоив себя таким образом, я двинулась в сторону ванной комнаты. Кошмар-то ушёл, а вот влажная от пота сорочка осталась на мне, и хорошего настроения это ощущение не добавляло. Надеюсь, подобные сны меня скоро оставят, а то сомнительное удовольствие -- каждое утро смывать холодный липкий пот. Ладно бы, причиной такого состояния был мужчина, а ночь прошла приятно! Ночной кошмар же, определённо, не стоил таких жертв.
С учётом сна, а также тяжеловатой после вчерашнего головы и неприятного привкуса во рту, настроение моё предсказуемо было паршивым. В пику эмоциям вечера, окружающий мир и его обитатели вызывали только глухое раздражение, избавиться от которого не помог даже душ. В таком настроении я предпочитала избегать общения с кем бы то ни было, и по счастью круг общения на сегодня как раз предполагался очень узким, один поломанный Геш. Госпожа ту Мирк в связи с извержением не придёт, местные жители без срочной надобности стараются в такие дни носы наружу не высовывать.
Может, вечером забежит Мух, чтобы проверить, как идёт ремонт, этого никакое извержение не остановит. Но то -- вечером, а пока я, во-первых, ни на ком не буду срывать дурное настроение, а во-вторых, дополнительно испортить мне его тоже, надо надеяться, будет некому.
Пока принимала душ и избавлялась под тёплой водой от остатков кошмара и части неприятных ощущений, вспомнился ещё один привет со Светлой стороны, и меня вдруг окатило страхом. А ну как пропала искра? С трудом удержала себя на месте и заставила спокойно смыть мыло, вытереться и накинуть халат, и только после этого вернулась в спальню.
Часы, как и следовало ожидать, лежали там, где я их оставила -- на прикроватной тумбочке, и кристалл оказался на месте. От сердца отлегло, и я уже без спешки двинулась в кухню, раздумывая над собственным поведением и пытаясь отыскать причину паранойи.
Стоило потерять искру из поля зрения, и меня начинал преследовать иррациональный страх. В мыслях толпились многочисленные картины возможных бедствий, которые непременно произойдут, как только я окажусь в другой комнате. Это можно было бы объяснить предчувствием грядущих неприятностей, если бы не одно "но": когда искра оказывалась под рукой, я переставала нервничать совершенно, будто кто-то отключал рубильник. Сейчас кристалл памяти лежал в кармане халата, и я была настолько безмятежна, будто ничего странного не произошло вовсе. Даже осадок кошмара быстро растаял, и за время короткого пути в кухню настроение почти выправилось. Когда же я заварила огру и соорудила на тарелке вершину собственного кулинарного искусства -- несколько кривоватых бутербродов -- жизнь как будто окончательно наладилась.
-- Ну, здравствуй, железный друг, -- поздоровалась я с Гешем, проходя в мастерскую, и внимательно огляделась. Механический кодовый замок при входе сработал правильно, никаких признаков чужого присутствия не нашлось и внутри. Как изначально и подсказывала логика, никто в мастерскую за время моего отсутствия не вломился, и это радовало.
Переодевшись и сунув мешочек с кристаллом в кармашек на браслете, я принялась укладывать Геша на "операционный" стол, тихо ругаясь и досадуя на себя, что не сделала этого вчера при помощи Муха -- было бы проще. Столов у меня в мастерской три: один для "чистых" работ с мелкими сложными и капризными деталями, на котором я занималась изучением искр, один грубый верстак для совсем грязных работ, зажатый между станками, и один -- собственно, основной, на котором можно было разложить тот или иной агрегат. Этот стол тоже подвижный, ещё и на домкрате, но повозиться всё равно пришлось, особенно, переворачивая Геша на спину. Но где-то за час я, хоть и взмокла, справилась, и машинат предстал передо мной во всей своей покалеченной красе.
Много времени ушло на диагностику, результат которой оказался весьма оптимистичным. Кое-какие детали пришли в негодность, кое-какие -- помялись, но, главное, все нужные запчасти имелись в наличии. Можно сказать, повезло: такой удар мог нанести гораздо больший ущерб, пришлось бы менять чуть не половину движителя. Пожалуй, я имела все шансы справиться с этой работой сегодня, и с энтузиазмом принялась за выполнение этого плана.
Здесь, под землёй, толчки ощущались слабее, но всё равно пришлось запустить специально для этой цели установленный сейсмометр и обойтись без патефона: прибор сигнализировал, когда колебания достигали определённого предела, но делал это довольно тихо. Ложную тревогу чувствительная система поднимала часто, но лучше было лишний раз отвлечься на несколько секунд, чем дрогнувшей рукой всё испортить.
В итоге к вечеру я совершенно вымоталась от этих постоянных остановок в неожиданный момент, а в ушах уже звенело от постоянных срабатываний сейсмометра. Правда, через какое-то время я сообразила, что звенит не в ушах: надрывался отдельный дверной звонок, проведённый в мастерскую как раз на тот случай, если госпожа ту Мирк не может открыть дверь.
Сообразила, что время как раз к вечеру, и ту Трум, должно быть, выполнил своё обещание и явился для участия в эксперименте. Пришлось бросать всё и бежать наверх: держать гостя на пороге, когда Домна ворчит и ругается, это не просто дурной тон, это почти преступление.
Мух ввалился в прихожую с жаром, грохотом и запахом серы пополам с гарью.
-- Я уж думал, у тебя под дверью меня и откопают через пару сотен оборотов, -- проворчал он, переходя в основную трансформацию. Я едва успела отшатнуться, чтобы воздушный поток системы вентиляции окатил только Миришира и не испачкал меня пеплом, поднятым в воздух. Понимаю, что я и так не очень чистая, но надо знать меру. -- Как поживает наш железный приятель?
-- Ты вовремя, я почти закончила. Только, раз уж я всё равно выбралась на поверхность, для начала перекусим.
-- Ну, ты же знаешь, перекусить я всегда готов! А что у нас на ужин? -- обрадовался Мух и, повесив плащ на ручку двери, прямой наводкой двинулся в сторону кухни. Я философски хмыкнула, убрала одежду в шкаф и безжалостно подрезала мечте мужчины крылья, сообщив ему вслед:
-- Бутерброды. Ну, или ты можешь что-нибудь приготовить сам. Госпожа ту Мирк из-за погоды не пришла.
-- Это досадно, -- несколько скис ту Трум, но с пути не свернул. Видимо, был согласен и на бутерброды. -- Финь, зачем ты меня обманываешь? Здесь же полный холодильный шкаф! Ух, сейчас мы попируем, -- донёсся до замешкавшейся меня радостный голос друга. Я заперла обе двери, забрала почту и вошла в кухню, как раз когда Миришир возился у плиты, намереваясь что-то разогреть.
Обыкновенная почта в городе давно уже доставлялась без участия людей. Это для ответственных писем "лично в руки" или посылок имелась служба доставки, а газеты и прочая мелочёвка разбегались по адресатам от местных отделений с помощью пневмопочты. Очень удобно, работает в любую погоду, быстро и без проблем. По трубке "входящей" приходили капсулы и падали в специальный ящик, после чего их следовало освободить и отправить обратно по другой трубке. С помощью последней, к слову, можно было и письмо отправить, а счёт за отправку потом включался в счёт за пользование всей системой.
-- Я тебя не обманываю, -- возразила ему. -- Просто у меня всё подгорит или не прогреется, а потом ещё посуду придётся мыть. Легче обойтись один день бутербродами.
-- В такие моменты я искренне сомневаюсь, что ты женщина, -- через плечо насмешливо заметил Мух. -- Видишь, как хорошо, что я пришёл? Не дам тебе умереть с голоду!
-- Ты же знаешь, тебе я всегда рада, -- спокойно отозвалась я. -- Как твои крылья?
-- К сроку успею, даже с запасом, -- похвалился он. -- Если я прав, грузоподъёмность вырастет очень существенно, даже смогу летать с пассажиром. Хочешь, покатаю? -- белозубо улыбнулся ту Трум, а я передёрнулась от такой перспективы.
-- Я лучше в Домну прыгну, хоть мучиться недолго, -- отмахнулась нервно, а мужчина рассмеялся. Это он меня так дразнит, почему-то полагая подобные шутки очень остроумными. И, главное, за столько оборотов нашего знакомства ему до сих пор не надоело! -- Рука не беспокоит?
-- Работает как часы, -- бодро отрапортовал Миришир и плюхнулся на стул напротив меня. На плите уже что-то тихонько шкворчало и источало изумительные запахи, и мой живот млел в предвкушении нормального ужина.
-- Странно, а должна работать как рука, -- дежурно отшутилась я и развернула газету. Сегодня корреспонденция была небогатой, один только этот тонкий ежедневный "Вестник", пришедший ещё утром. -- Но главное, чтобы ты был доволен. Вы вчера без проблем разошлись по домам?
-- Откуда взяться проблемам, если мы были почти трезвые! Что пишут? -- полюбопытствовал Мух.
-- Про аварию пишут, -- хмурясь, поделилась я. -- Правда, ничего конкретного, нюхачи всё обложили и комментариев пока не дают. Корреспондент рассуждает на тему возможных версий, но очень осторожно и мягко, никого не критикует и претензий не предъявляет. Чувствую, редакцию хорошо прижали. Впрочем, один комментарий от ищущих есть: предупреждают, что пассажирское сообщение могут в ближайшем будущем ограничить. Не нравится мне это, -- проворчала я, отложила листок и проводила взглядом поднявшегося к плите Миришира.