— Вот! Теперь меня уже никто не обвинит, что я последнюю твою просьбу не выполнил.
С благодарностью взяла хотя бы предложенное. Слишком мало, но он на самом деле сделал все возможное. Напоследок взял с меня клятву, что больше ни о чем не попрошу, и поспешил слинять. Я припрятала пакетики под матрасом. Так себе спасение, долго не продержусь. А в фантазиях-то я рисовала себе ящики энергетиков…
Тайишка, когда вернулась из обморока, долго ныла. Она, видите ли, совсем не ожидала от предмета своих мечтаний такой жестокости! Я ее утешать не собиралась. Ей надо как-то бороться со страстью к некроманту, такие откровения очень даже способствуют. Да и своих забот полно — например, времени у меня не так уж и много, чтобы придумать выход. Оставалось только надеяться, что господин Шакка за время моего отсутствия остынет и согласится сначала выслушать, а потом уже пускать свои мерзкие крючки в дело.
* * *
— С тобой сегодня что-то не так, — заметил Дмитрий Александрович после очередного своего выигрыша в карты. — И ночью была истерика. Не хочешь рассказать? Я плохой слушатель, но могу пригласить к тебе психиатра, если дело совсем запущено.
— Не надо мне психиатра.
— Что случилось, Ольга?
Я посмотрела на него — впервые за весь день смогла это сделать. Теперь его карие глаза уже не казались красивыми, они ассоциировались с ужасом, который я испытала.
— Дмитрий Александрович, вы все равно не поверите.
— Я вижу перед собой коматозницу-рецидивистку, которая по всем показателям совершенно здорова. Есть ли еще что-то, что может меня удивить?
Устало улыбнулась. Сил на самом деле не осталось.
— Это совсем другое. И вы не сможете помочь. Дмитрий Александрович, просто знайте, что я вас считаю самым лучшим врачом… и, кстати говоря, вы просто классный. Не смейтесь.
Он и не собирался:
— Ты… как будто прощаешься или что-то в этом духе. Что происходит? Ты чувствуешь себя хуже?
Я покачала головой. Я оптимистка, всегда такой была. Но сейчас как раз тот самый момент, когда ситуация требует объективного осмысления:
— Я чувствую себя хорошо, Дмитрий Александрович. Но после следующей моей комы… вполне возможно, что я не смогу к вам вернуться. Или вернусь не такой… боевой.
— Ты хотела сказать «наглой»?
— Да, не такой наглой. А может быть, я вернусь быстро и уже навсегда.
— Откуда такие мысли? — реаниматолог хмурился.
— Просто… предчувствие, что будут какие-то изменения.
— Тогда возвращайся навсегда.
— Постараюсь.
Я всю ночь доставала персонал, а когда у Дмитрия Александровича выдавалась свободная минутка, уговаривала его на партию в дурака. И постоянно проигрывала: с картами не везло и собраться не могла. Но в этой искусственной суматохе получалось спокойно обдумать свои планы. Я понимала, что бесконечно это продолжаться не может. Позавтракаю напоследок и усну. А там уж пусть все будет, как будет, раз неизбежно.
Глава 8
Озноб пробрал еще до того, как я открыла глаза. Вероятно, некроманту под силу и воспаление легких вылечить, если он так спокойно оставил мое тело на каменном полу. Сначала я села, подтянув дрожащие ноги под себя, а уже потом посмотрела на него. Господин Шакка сидел на стуле внутри клети и смотрел на меня привычным равнодушным взглядом. За шестнадцать часов моего отсутствия он успел не только успокоиться, но побриться и переодеться. Лицо Дмитрия Александровича, но обрамленное длинными темными волосами и слишком худое. Если он сам себя морил голодом два года, то ничего удивительного. Красивый, как и ожидалось, но тем не менее с реаниматологом его перепутать нельзя. Те же глаза смотрят иначе, и в улыбке нет теплоты. Я подняла обе руки вверх:
— Прежде, чем вы подойдете, предупреждаю — я снова уйду в свой мир! Вы ведь видели, мне это под силу в любой момент!
Он медленно склонил голову набок и ничего не ответил. Наверное, принял мой ультиматум и ждал продолжения. По крайней мере, я не увидела в его руках мерзкого крючка, что обнадеживало. Хотя ведь и лезвие у него появилось неожиданно, когда он бросился на асура… Лучше уточнить — мне самой будет проще быть откровенной, если некоторые вопросы закрыть:
— Господин Шакка, вы в самом деле готовы были пытать меня ради информации?
— А ты в самом деле надеялась сбежать после того, как освободишь демона?
— Тогда я об этом не думала! Я вообще не знала, что это демон! И пожалела пленника… Эльрик! Это он мне рассказал о подвале! Не верите, да?
— Переходи уже к своей истории.
Я вздохнула. Кажется, я все же попала в подходящий момент — господин Шакка готов слушать. И недоверие в его глазах объяснимо. Разговор предстоит не из легких, потому лучше поспешить, пока общее настроение не изменилось.
— Я действительно пришла из другого мира… — снова вскинула руку, словно останавливая его от движения ко мне, но некромант и не думал шевелиться. — И это не мир демонов. Я вообще про этих ваших гак и асуров только на месте узнала! Некроманты, которые воскрешали Тайишку, на самом деле совершили ошибку — они призвали меня. А я даже не умирала в своем мире!
— Допустим, — его голос стал немного глуше. — А откуда у тебя ее воспоминания? Можно предположить, что чужое сознание помещают в тело… сам, как понимаешь, подобное делал неоднократно, — он указал головой назад — на то место, где вчера лежало его тело, а теперь было пусто. — Но воспоминания при этом получить нельзя.
— Тайишка тоже здесь, — признала я. — Они и ее воскресили, и меня призвали. Мы с ней очень похожи внешне… как две капли воды похожи! Возможно, в этом все дело? — пауза затянулась, потому пришлось переспросить: — Вы не верите?
— Прозвучало уже несколько невозможных вещей: существует еще какой-то мир, третий, и два сознания могут поместиться в одном теле. Или ты продолжаешь врать, или мне требуется время, чтобы пересмотреть свои убеждения.
— Вы пересматривайте, пересматривайте, — я чувствовала прилив энергии с каждым произносимым словом. — А я пока вам о своем мире расскажу. У нас нет магии… вообще никакой. Если человек умирает, то его невозможно вернуть. Но вместо того у нас есть достижения человеческого разума — наука, медицина, освоение космоса…
— Чего освоение?
— Я понимаю, что все это звучит нереалистично! Но мой мир менее фантастичен, чем ваш! У нас все можно объяснить, а что нельзя объяснить сегодня — объяснится завтра, с новыми достижениями науки… Притом время, климат, природа очень похожи, понимаете? Даже строение зданий! То есть в моем и вашем мире люди руководствуются очень похожей логикой! И не странно ли, что ваша Столица находится примерно в том же месте, что и столица моей страны в моем мире? А еще эти двойники… я и Тайишка, вы и… неважно...
— Кажется, как раз важно, но к этому вернемся позже. Ты хочешь сказать, что наши миры слишком похожи по некоторым признакам, но различаются так, будто мы изначально шли разными путями?
Я улыбнулась облегченно. А ведь так переживала, что такую простую вещь будет сложно объяснить человеку, который ни одной научной фантастики в жизни не прочел!
— Изначально или с какой-то точки, — кивнула я. — Вероятно, параллельно или с каким-то временным лагом… Плюс эта общность не только некоторых параметров, но и... Возможно, у нас с Тайишкой было какое-то духовное или психическое родство, раз мироздание меня по ошибке приняло за нее. Вы верите в души, господин Шакка? У нас многие верят... да и я после таких событий многие установки пересмотреть готова... И вряд ли можно считать совпадением, что из семи миллиардов людей населения моего мира я встретила вашего двойника! Как если бы в самом деле была какая-то мистическая связь, которая привела бы Тайишку к вам, как меня — к нему.
Некромант встал, но я теперь не испугалась. Ведь было заметно, что он обдумывает сказанное, что пытается поверить, даже если пока и не может уложить в голове. Он задумчиво смотрел в стену.
— Мой двойник?
— Да… Но он не похож на вас характером, как мы не похожи с Тайишкой. Дмитрий Александрович хороший!
Господин Шакка усмехнулся. Зря я, наверное, прямо в лоб кидаюсь такими обидными сравнениями. Но что уж поделать — слово не воробей. Сейчас было важнее не вежливость проявить, а убедить его в искренности. Чем больше деталей, тем честнее звучит история — правило, который знает любой опытный лжец. Мне же надо было убедить в правдивости правды — с таким я сталкивалась впервые.
— А где сейчас Тайишка? Если она тоже в этом теле, то почему ты всегда говоришь за обеих?
Пожала плечами. Внутри отчеканила: «Танюха, жги! Твой некромант хочет услышать тебя!». Она же сжато пролепетала: «И раньше не могла, а уж теперь… когда он так красив, и вовсе слова из себя не выдавлю».
— Не может она… по многим причинам. Но если у вас остались сомнения, то задавайте вопросы — она ответит мне, а я передам вам.
Господин Шакка смотрел на мое лицо долго, изучающе. Мне было понятно, что он заинтересован в продолжении разговора, но именно сейчас выносит вердикт нам обеим. И не ошиблась:
— Как мне называть тебя?
— Оля.
— Ты убила моего демона, Оля.
— Справедливости ради, вы сами его убили! И если бы явились на пару секунд раньше, то заметили бы, как я от него отбивалась! Ладно… — я сбавила тон и глянула виновато. — Извините за это.
Ему, по всей видимости, на мои извинения было плевать:
— И Тайишка все же принесла мне связь в иной мир, хоть совсем не ту, которую я ожидал. Я всю жизнь изучал демонов, а как использовать тебя… Но вполне может быть такое, что переходы между мирами осуществляются по одинаковому принципу. Так что этот опыт все равно может быть полезен, Оля.
Теперь мое имя прозвучала с едва уловимым сарказмом. Я напряглась:
— Господин Шакка, вы правы! Тайишка с радостью ответит на любые ваши вопросы, ей только возможность такую дать. Кстати говоря, хотела попросить помочь мне… если кто и может меня отправить домой, то только вы!
Он вдруг улыбнулся — почти незаметно, но уже это должно было меня насторожить. Однако я от волнения и предвкушения скорого разрешения проблем перестала быть внимательной.
— Ты спрашиваешь, можно ли вас разделить по двум телам? Конечно. Думаю, метод тот же, что и при простом переносе сознания.
— Да, спасибо! А то ведь как получается, господин Шакка, мы с Тайишкой не можем разделиться — туда перемещаемся вместе, а потом обратно вместе возвращаемся! — я, стремясь донести до него правду, увлеклась и забыла о границе, за которой откровенность уже лишняя.
— Надо только закрепить одно сознание в этом теле, а другое перенести. Это можно.
— Как здорово! — со мной в тот момент было что-то не так, потому что после я не смогла бы объяснить свою непроходимую глупость. — Как же здорово, господин Шакка! Тайишка говорит, что готова служить вам до самой смерти… до второй смерти. В любом качестве. Знаете, ее страсть к вам на самом деле очень сильна, но если вы не испытываете к ней тех же чувств, то освободите ее от этой влюбленности. Тайишка и без нее будет предана вам до конца!
Он подошел ближе, подал мне руку и помог подняться. Потом положил ладони на затылок и наклонился, заглядывая в глаза:
— Тайишка, ты там? Слышишь меня? Я на самом деле благодарен тебе за оказанную услугу и считаю, что ты вернула мне долг сполна. И потому я не убью тебя. Ты там справишься без Оли?
— Что?.. Нет! — мы закричали это обе, а я начала захлебываться словами: — Нет, господин Шакка, не так! Меня, меня верните домой…
— Что, не терпится вернуться к моему двойнику? — его глаза смеялись. Как я сразу не заметила этих устрашающих веселых огоньков в его взгляде? — Нет, Оля. Отдай своего возлюбленного Тайишке. Хотя… у тебя все равно нет выбора.
Он рванул меня вверх, а потом опрокинул на пол. Я лишь на мгновение сжалась от боли, но вцепилась в его руку. Некромант на мое сопротивление вообще внимания не обращал: он, закрыв глаза, что-то зашептал, я лишь краем глаза видела, что от моей груди — или от его пальцев — заструился зеленый свет. Тайишка верещала так, что даже мой рот начал повторять эти звуки. Отключиться, переместиться, пока не поздно — и снова продумать очередной разговор. Я жмурилась и пыталась успокоиться — мне нужна лишь секунда полной тишины внутри! Сознание начало проваливаться, но его словно выдернули обратно… и все прекратилось.
Я лежала на холодном полу, некромант сидел рядом, но больше не трогал меня. А я лежала и лежала, невидяще уставившись в темный потолок. Внутри такое одиночество, от которого я успела отвыкнуть. Тайишки нет — ни спящей, ни бессознательной, никакой… Он протолкнул сознание Тайишки, а мое привязал здесь. Нав-сег-да. Я оптимистка, всегда такой была, и потому такой удар реализмом перенести была не в состоянии. Перевернулась на бок, поджала ноги к груди и завыла. Даже не думая ни о чем, не пытаясь проанализировать или хотя бы собрать в одну мысль, я просто выла от отчаянья.
Господин Шакка сидел рядом. Он не касался меня и ничего не говорил. Проходили целые часы, пока он мне давал возможность пережить понимание. Там мама, папа, Дмитрий Александрович, Костя… даже Костя — и я отдала бы многое только за то, чтобы хотя бы раз увидеть еще кого-то из них. Глупая, самоуверенная девчонка, которой всю жизнь было море по колено… Ну и как это — почувствовать, что тебя раздавили, как таракана? Дмитрий Александрович первым заметит, что я вернулась другой, остальные будут долго удивляться… и примут изменения, потому что у них тоже нет выбора. А Тайишка научится пользоваться телефоном, потом освоит интернет. Возможно, она там никогда и приживется настолько, чтобы ощущать себя счастливой. Или через пару лет она будет благодарить этот момент в прошлом. Но прямо сейчас — я в этом уверена — она так же скрючилась и рыдает. И рядом с ней — я в этом уверена — окажется какой-то хороший человек… Дмитрий Александрович. Моего сердца просто не хватало, чтобы думать еще и о боли Тайишки. Моего сердца не хватало даже на то, чтобы осмыслить собственную боль.
Глава 9
Все тело трясло: то ли от нервов, то ли от холода. Но я не собиралась ни о чем просить. Только еще больше сжалась, когда господин Шакка вдруг заговорил:
— Марушка, спустись в подвал.
Сказал он это тихо, почти шепотом. Но у меня не нашлось сил восхищаться очередному фокусу, когда буквально через несколько минут раздался голос служанки:
— Что прикажете, господин?
— Отведи Тайишку в ее комнату и принеси ей еды. Кстати, с этого момента называй ее другим именем — Ольга Сергеевна. Описать не могу, как смешно и нелепо это звучит.
Притом хоть бы усмехнулся! Нет, полное равнодушие.
— Как прикажете, господин.
Марушка наклонилась ко мне и грубовато схватила за плечо. С точно тем же равнодушием к происходящему! Я физически не могу существовать в этом мире, где все, как один, бездушные твари! Подняла голову, уставилась в спину уходившему некроманту:
— Никуда я не пойду.
Он остановился и ответил, не оборачиваясь:
— Человеческое тело не предназначено для такой температуры. Ты можешь умереть, если останешься здесь.
Оказалось, что во мне еще осталась энергия — именно она скрутилась до боли в животе и отдалась иголками по всем нервным окончаниям:
— Серьезно?! Вы серьезно считаете, что мне не плевать? О, Шакка, я не самоубийца, но когда стоит выбор между смертью и стать вашей очередной игрушкой для издевательств, какой был асур…
Он перебил:
— Можешь называть меня Керин. Я разрешаю своим игрушкам для издевательств называть меня по имени.
И просто ушел. Марушка же ухватила меня за плечи и с легкостью подняла на ноги. Видимо, ей еще и дополнительные скиллы прокачали при воскрешении — я бы с ней драться не захотела. Да и мне было все равно. Пусть ведут, куда ведут, лишь бы после оставили в покое. Однако служанка удивила, вдруг проявив участие: