— Не нужно так убиваться, Ольга Сергеевна. Многие неприятности после определенного времени уже не выглядят страшными.
Хоть и сказано это было с привычным равнодушием, я изумилась:
— То есть ты уже в курсе всего, что тут произошло?
— Нет.
— Так откуда тебе знать, как будут выглядеть мои неприятности со временем?!
— Предполагаю, потому что обычно так происходит. Расскажите, если хотите.
Я зло усмехнулась. Но вдруг почувствовала, что эта рабочая заводная машинка — вполне возможно, единственное существо в мире до конца моих дней, с кем я буду общаться! Разве люди в длительном одиночестве не начинают разговаривать сами с собой или неодушевленными предметами? Разве это не единственная лазейка для разума, чтобы не рассыпаться окончательно? Она крепко поддерживала меня под локоть, потому что ноги до сих пор подгибались, и я решилась сказать:
— Твой господинчик лишил меня всего… жизни моей лишил. Я не отсюда, Марушка, не из твоего мира… и Шакка сделал так, что я никогда не вернусь домой. Тебе безразлично, я понимаю. Но у каждого человека должна оставаться надежда… когда-нибудь вернуться домой. Если бы у тебя были эмоции, то ты смогла бы это представить.
Она ответила монотонно:
— У меня нет эмоций, но есть разум. Так что да, мне безразлично, но если я правильно поняла — вернуться домой вы сможете в том случае, если господин Шакка изменит свое решение.
— Изменит решение?..
— Ну, если вы не можете попасть домой только по его решению, то сможете вернуться туда, когда решение изменится. В ходе моих мыслей есть ошибка?
Я молча качнула головой. На самом деле бездушная Марушка направила мысли в корень проблемы, о чем я раньше не задумалась. Господину Шакке интересно узнать человека из другого мира или на моем примере понять, по какому принципу происходит перемещение между мирами. Возможно, что когда-нибудь он сможет эти знания использовать для того, чтобы попасть в мир демонов — цель его многолетних исканий. И что произойдет тогда? Я уже стану бесполезной, но притом тем самым человеком, который помог достичь победы! Не останется ни единой причины держать меня здесь — и решение изменится, как выразилась Марушка. Вряд ли это будет быстрый процесс, да и может возникнуть много других проблем, но в груди будто тиски отпустили: дышать стало легче, вдох получилось сделать глубже. Это призрачная надежда родилась и начала разрастаться. Никогда до сих пор у меня не было повода, чтобы так хорошо ощутить ее значимость: разница настолько же огромная, как между живым человеком и деревянной палкой.
Мне нужно помогать ему: забыть про обиду или утаить ее, рассказывать каждую мелочь, которая способна помочь… даже участвовать в экспериментах, если потребуется! Потому что у меня появилась цель, и эта цель стоит любых усилий.
К моменту, когда мы добрались до моей спальни, я уже чувствовала себя вполовину самой собой. Все еще раздавленная, но уже не намертво. И даже в голосе появилась сила:
— Марушка, приготовь, пожалуйста, ванную. Хочу привести себя в порядок. Еще попрошу тебя: когда увидишь, что я снова начинаю реветь, подойди и тресни — со всего размаха по плечу.
— Вы серьезно?
— Абсолютно. И последнее — если у тебя возникнут еще какие-то мысли обо мне или моем положении, говори их вслух. Не дожидайся вопроса.
— Постараюсь. Вы ведь понимаете, что меня не волнует ваше положение?
Я вытерла ладонью зареванное грязное лицо и посмотрела на Марушку прямо:
— Это именно то, что от тебя и требуется. Чистая рациональность без капли эмоций. Мне тоже придется стать такой — от тебя и начну учиться.
— Как прикажете, Ольга Сергеевна.
* * *
Как только я пересмотрела отношение к бездушной служанке, так начала видеть все больше выгод. Она преспокойно отвечала на все вопросы: где сейчас господин Шакка, чем он занят, не упоминал ли о том, что планирует приковать меня цепью в какой-нибудь клети, и когда ожидается следующий визит подонка… точнее, мага Эльрика в особняк. Хоть ей и не было известно все, что меня интересовало, но некоторые ответы успокаивали.
И, когда вымытые волосы подсохли, я надела длинное платье из тонкого зеленого бархата, которое подвязывалось тонким кожаным пояском чуть ниже талии. Выглядит неплохо, но меня сейчас внешний вид не особенно интересовал. Не мнется и не делает из меня комедийную актрису — то есть выполняет все возложенные на него функции. Я не спешила: важно выбрать верный момент, но постоянно посылала Марушку проверить обстановку в доме. Она и сообщила, что господин послал за Эльриком. Странно, что некроманту понадобилось несколько часов, чтобы вспомнить о необходимости разорвать нерадивого мага в клочья. Затем я уже не отходила от окна, и как только заметила Эльрика в воротах, рванула в указанном Марушкой направлении.
Господин Шакка ожидал Эльрика в той самой каменной зале, где мы встретились впервые. Перед тяжелой дверью я вдохнула полной грудью и потянула ручку на себя. Некромант был там и словно ждал меня: он сидел за столом и смотрел прямо, хотя перед ним лежала раскрытая книга. Я заставила себя выпрямить спину и говорить твердым голосом:
— Я пришла сообщить вам, что в порядке.
В неэмоциональности он мог бы посоревноваться со своими марионетками:
— Разве я спрашивал об этом?
— Не спрашивали. Я просто пришла и сообщила. Я в порядке.
— Вижу. И что же подняло тебя на ноги, Ольга?
— Осознание. Я буду помогать вам и больше ни в чем врать не стану. А когда мы решим ваши проблемы, то впору будет вспомнить и о моей. Я хочу когда-нибудь вернуться домой.
— Разве я давал такое обещание? — он повторил вопрос точно тем же тоном, что и первый.
— Не давали. Но оставьте мне такую надежду. Потому что если у меня не будет надежды, то я вполне способна выброситься из окна.
Он поднялся и вышел из-за стола, и этим сгладил затянувшуюся паузу.
— Хорошо. Вообще-то, это довольно разумная сделка.
Я так обрадовалась, что едва не позволила отразиться эмоциям в голосе:
— Так мы договорились?
Он сделал шаг ко мне, остановился в трех метрах.
— Договорились. Ты выполняешь все, что я хочу, и когда я решу вопрос с перемещением в мир демонов, то отправлю тебя домой, а Тайишку верну обратно.
Кажется, это было именно то, чего я добивалась, но с такой странной формулировкой…
— В каком смысле — все, что вы хотите? Я ведь и так дала обещание, что буду помогать во всем!
— Извини, Ольга, у меня гость.
Я уже знала, кто войдет в дверь. Но обернулась и ахнула для правдоподобности. Эльрик трясся и выглядел чрезвычайно бледным. Ну еще бы! Он ведь не думал, что я смогу пережить его розыгрыш! И до того, как он грохнется в обморок, снова посмотрела на некроманта:
— Вы кое-что должны знать, господин Шакка! Эльрик не рассказывал мне про пленника… я сама наткнулась на него, когда искала выход из дома! Тайишка говорила, что иногда вырывают подземные проходы…
Эльрик вылупился на меня с таким очевидным изумлением, что мог выдать нас обоих. Но господин Шакка мои слова услышал:
— Подземные проходы, да еще и незащищенные магией? Абсурд. Это как выписать приглашение демонам в дом.
— Да! — поспешила согласиться я. — Но в тот момент я думала, что мне уже нечего терять, и потому перебирала все варианты.
— То есть Эльрик не виноват?
— Нет, господин, — я опустила голову.
— И получается, что я зря его перепугал до такой степени, что он на ногах едва стоит?
— Получается так, господин.
— Или ты снова мне врешь. Вопреки своим недавним словам.
— Зачем мне это делать, господин?
— Понятия не имею. Но раз уж таково твое решение… Можешь быть свободен, Эльрик. Вместе с обеими руками, — и вздохнул.
Маг отчего-то стал еще бледнее, но зато вопил с полным осознанием дела:
— Спасибо, спасибо! Я так рад, что все разрешилось! — он и мне уделил внимание: — И на тебя зла держать не стану, что сначала оклеветала… Видать, сильно ты перепугана была, что на меня наговаривать начала…
Он скрылся за дверью до того, как успел договорить фразу. Сценка вышла не слишком реалистичной, как мне показалось, но у господина Шакки или не нашлось доказательств моего вранья, или ему на самом деле не так уж сильно хотелось наказать Эльрика. Но зато я прекрасно понимала свою выгоду: когда ты на краю пропасти, то радуешься любой протянутой руке. Готов пересмотреть любые установки. Еще недавняя вражда сейчас в душе Эльрика заиграла новыми красками — я только что стала человеком, который его спас. Несмотря на собственные проблемы. Я показала ему, что зарыла топор войны, и вряд ли он захочет его снова выкапывать. А мне понадобятся союзники. Это намного важнее, чем посмотреть на заслуженное наказание! Интересно, а что некромант собирался с ним сделать? Лучше не думать об этом.
И как только мы снова остались наедине, я выдавила улыбку:
— Раз вы свободны, господин Шакка, то можем сразу перейти к делу — расскажу вам все, что сама успела понять о перемещениях. Само заклятие воскрешения вам известно лучше, но дальнейшие перескоки между мирами я вам опишу! Сначала мне достаточно было уснуть, затем — хватало одного лишь желания уснуть, потом…
— Подожди, подожди! — он даже руку вверх поднял, останавливая. — Ты пугаешь меня своим рвением.
— Пугаю вас? Шутите?
— Шучу, конечно. Мне нравится твое рвение. Давай, ложись на стол и попробуй переместиться. Мне легче ощутить, чем услышать словами.
Настроение вмиг испортилось.
— Думаете, я не пробовала? — буркнула в ответ. — Ничего не помогает!
— На стол, — чуть холоднее повторил он и, дождавшись, когда я начну шевелиться, продолжил: — Конечно, не помогает — я в таких вещах не ошибаюсь. Твое сознание прочно закреплено в теле, но сам механизм ты можешь мне показать.
Я легла спиной на холодную поверхность, сложила руки на груди и закрыла глаза. Видимо, я должна показать, как люди засыпают. Веселые и полезные эксперименты, ничего не скажешь. Вздрогнула, когда он коснулся двумя пальцами моей шеи. Просто прижал их и наклонился ниже:
— Давай, Оля, попробуй переместиться.
Вдохнула, выдохнула. Уснуть мне все равно не удастся, но я ведь обещала содействовать! Как же я перемещалась? Особенно быстро это вышло в подвале. Тогда я успокаивала себя, заставляла отвлечься от страха и звуков, но уж точно не погрузилась в сон. Успокоиться и отвлечься. Господин Шакка что-то уловил вместо меня:
— Вот оно. Еще раз.
Я так и не поняла, что именно должна сделать. Он будто внутри меня сидел и видел мои ощущения четче, чем я сама:
— Вот эта яма? Ты в нее проваливаешься?
Я от неожиданности распахнула глаза. Столкнулась с заинтересованным взглядом совсем близко. И ведь точно — что-то наподобие ямы, куда соскальзывает сознание. Что-то очень похожее человек испытывает, когда засыпает.
— Вам это чем-то помогло? — поинтересовалась, потому как этот вопрос касался и моего благополучия.
Он наконец-то выпрямился.
— Да. Но эта яма уже была готовой. Похоже, что вы действительно были связаны с Тайишкой, и потому все так просто… И чем чаще это делать, тем проще перескакивать. Но я не имею пока ни малейшего представления, можно ли таким же образом пробить сознание другого человека, чтобы войти в его тело. И уж точно не представляю, как это провернуть с демоном.
Я села и свесила ноги со стола.
— И тем не менее при моем сотрудничестве вы продвинулись, правда?
— Правда, — он словно нехотя улыбнулся, хотя и смотрел в сторону.
— Значит, что со временем, возможно, появятся и новые ответы, правда?
— Правда. Ты голодная? Пойдем в столовую, заодно и расскажешь о еде в твоем мире.
Когда он протянул мне руку, я лишь на мгновение замерла. Потом уставилась на него, не сумев сформулировать в голове, чего он конкретно хочет.
— Господин Шакка… я бы предпочла… проводить с вами время только для необходимых задач. Я уж точно могу поесть в своей спальне, и я уж точно способна спрыгнуть со стола без вашей…
— Руку дай, — холодно и резко. Я неловко положила свою ладонь в его. — И больше никогда не смей спорить со мной. Ты делаешь все, что я хочу, такой был договор. И я не хочу обсуждать с тобой всякую ерунду.
Он просто потащил меня за собой, а я внутри задрожала. Неприятное принуждение. Да и неуместное, если учесть мое желание и без того идти навстречу. Но господин Шакка умел портить настроение, как никто другой. По пути он зачем-то поднял ненужную тему:
— Слушай дальше, Ольга. Эльрик — очень талантливый маг, и когда-нибудь станет по-настоящему сильным. Но маги используют энергию природы, а некроманты — энергию смерти. Нельзя воскресить человека, переместить сознание в другое тело или уничтожить неизлечимую болезнь, если ты не способен поворачивать вспять процессы, очень далекие от того, как все развивается в природе. Понимаешь?
— Не очень.
— Эльрик или любой другой маг тебе не помогут, они просто не в силах это сделать. Вот если у тебя будут проблемы с зачатием или другими природными процессами, то здесь работает магия жизни.
— Меньше всего мне хочется с вами обсуждать проблемы зачатия!
Он, кажется, усмехнулся, но шел немного впереди, потому лица я не видела:
— То есть ставь приоритеты, Ольга. Кому угождать надо в первую очередь, с кем отношения налаживать.
Значит, он мой ход с Эльриком сразу раскусил и меня поймал на очередной лжи. Но сначала пропустил мимо ушей, а разозлился только после того, как я не подала ему руку? Как это понимать? И очень уж мне не нравится слово «угождать» — в любом контексте. Ничего хорошего не сулит.
За столом он переключился на вопросы о моем мире, а я отвечала. Местная тушеная говядина была ничуть не хуже, чем дома. Каша из каких-то злаков показалась излишне пресной. Но я рассказывала о наших блюдах и тем самым увлеклась, забыла на время свои переживания. Интуиция при этом тоже мирно улеглась в спячку… ну нет, не может же семисотлетний некромант всерьез хотеть меня соблазнить? Он сам увлечен разговором, ему нет дела до меня конкретно. Так все и выглядело, пока господин Шакка не вспомнил:
— Как ты назвала моего двойника?
— Дмитрий Александрович.
— Нет, ты назвала его хорошим человеком, — некромант снова улыбнулся. Его лицо будто не было создано для проявления радости, но улыбка меняла выражение сразу. Красивый, как сам черт! Хотя он и есть черт. — Так расскажи мне о нем теперь, Ольга. Он твой супруг или любовник?
— Ни то, ни другое! — я отодвинула тарелку с кашей и глянула исподлобья.
— А. Он тот, кто успел только сердце твое получить, а до остального не добрался? Или ему до первого надгробия надо твое сердце и все остальное?
Я смутилась:
— Я бы не сказала, что и сердце получил...
— На меня посмотри, — снова капля холода в голосе. — Так эта симпатия была взаимной? Или ты сохла по нему только со своей стороны?
Растянула губы в улыбке, но в голосе сарказм отразился:
— Как вы замечательно умеете любую тему раскрыть так, что от нее тошно становится. У вас талант, господин Шакка!
Его мой яд не задел:
— У меня много талантов, Ольга, не мучайся перечислениями. Мне просто интересно: если мой двойник вызывал в тебе сильные чувства, то как ты справляешься с ними теперь, видя то же самое лицо?
— А я никак не справляюсь! — мне стало смешно. — Представляете? Я смотрю на вас и вижу… красивого мужчину. Таких в моем мире в музыкальных клипах снимают, и потом женщины готовы рвать друг другу глотки за один только экранный образ. О да, вы просто невероятно красивы, но мое сердце спокойно. И нет никакого желания кому-то рвать глотку из-за вас, верите? Я вряд ли успела сильно влюбиться в Дмитрия Александровича, но он определенно мне понравился! Тем, что в каждом его слове я улавливала…
— Стой, — теперь некромант улыбался так… хоть прямо сейчас в клип. — Не все так просто, как ты пытаешься себя убедить, Ольга. Любым человеком управляют первичные инстинкты, а инстинкты редко слушают слова.