— Но не думаю, что все зайдет так далеко. Только если он своей ревностью доведет тебя до истерики. Взгляни, — папа хитро улыбнулся, — он даже ко мне тебя ревнует. Только молнии не метает.
— Да ну, — отмахнулась я и покосилась на Лазара.
Женишок стоял в стороне в компании каких-то молодых мужчин. Они явно вели оживленный разговор, только кронпринц не особенно в нем участвовал. Он неотрывно следил за нами с отцом. И явно был чем-то недоволен.
— Да не ревнует он, — уже не так уверенно проговорила я шепотом, чтобы рядом стоящие гости не услышали наш разговор, — у него вечно морда такая недовольная. Как там тетя Варя говорит? Кирпича просит? Вот это про него.
— Смерть! Кира, во-первых, не тетя Варя, а Ее Величество, во-вторых, я не прошу, а требую, чтобы ты не набиралась у нее всех этих иномирных фразочек неизвестного значения. Я же просил ее. Будто мне мамы не хватает, которая нахваталась у Варвары этой гадости.
— И не стыдно тебе так про собственную королеву и про жену, — пожурила я папу, но удержать серьезную маску на лице не смогла.
Тетя Варя при дворе всегда вела себя очень сдержанно, воспитанно и величественно, никто и подумать не мог, что за закрытыми дверями, в узком кругу она становилась озорной хохотушкой, которая рассказывала удивительные истории.
— Не стыдно. А по поводу Лазара, ты зря мне не веришь. Оборотни жуткие собственники. Я не знаю, как это происходит, но как только договор был заключен, его глаза наполнились лихорадочным блеском. И поверь моему опыту, чем дольше он не получит то, что считает своим, тем сильнее в нем будет разгораться желание обладать. И это обладание в его понимании и мыслях должно быть всеобъемлющим и бесконечным.
— О, Боги! — прикрыла глаза и потерла лоб, — об этом блеске я и хотела поговорить. Папа, — положила руку на его запястье, привлекая внимание, и серьезно взглянула в глаза, — я понимаю, что ты знаешь больше моего, но ничего не скажешь. Но у меня есть один вопрос, на который я требую ответа.
— Требуешь? — папа криво усмехнулся.
— Именно требую, — не разделила его веселья.
— Вижу, ты настроена решительно. Что же, если я смогу, то отвечу.
— Лазар приворожен ко мне?
— Что? — на лице отца отразилось удивление. — С чего ты взяла? — он нахмурился и склонился ко мне ближе. Он не знал точного ответа на мой вопрос, это я поняла сразу.
-
— Ты просто посмотри на него. Он не в себе. Неадекватный, понимаешь? Приступы ревности на ровном месте, даже сейчас, следит за каждым моим шагом и движением. А иногда так смотрит, — осеклась на полуслове и опустила взгляд. Да уж, и подумать не могла, что буду жаловаться папе на то, что на меня мужчины смотрят голодным взглядом. — Ну, в общем, у него нет причин смотреть на меня такими глазами, — промямлила я, — о любви-то речи не идет.
Папа рассмеялся. Тихий, вибрирующий смех, от которого у окружающих, как правило, волоски на теле становились дыбом, согревал мое сердце. Рядом с папой я чувствовала себя в безопасности в любой ситуации, чувствовала его тепло и родительскую любовь. И я улыбалась, пока папа старался взять себя в руки, но и не могла понять причины его веселья.
— Дочка, — строго взглянул он на меня сверху вниз, когда успокоился, — я очень расстроен тем, что тебе приходится объяснять такие элементарные вещи. В частности раскрывать факты, которые ты должна была давно уже усвоить на занятиях.
— Папа, — капризно надула губки, как делала это в детстве, — я уже не ребенок, ты меня замуж отдал, а отчитываешь, как маленькую.
— А ты для меня всегда будешь маленькой девочкой, — отец сжал мои пальцы и мягко улыбнулся.
— Так и что же я должна была знать, но не знаю?
— Я же уже сказал, что у оборотней чувство собственности очень ярко выраженно. Я бы сказал, чрезмерно ярко. Настолько, что они не всегда могут его контролировать.
— Допустим, ревность его я могу понять, ну а что ты скажешь насчет, — прокашлялась, — страсти? Не мог же он внезапно воспылать ко мне любовью?
— Теоретически, мог и любовью, но, думаю, дело совсем не в этом.
— А в чем?
Папа с трудом сдерживал широкую улыбку. А в его глазах плясало веселье.
— Ну же, папа, не томи! — подбоченилась и строго взглянула на него.
— Понимаешь, — он взглянул поверх моей головы и усмехнулся. — В детали своего брачного ритуала оборотни особенно никого не посвящают. Но ходят слухи, что есть особый ритуал, на который решаются не все. Там происходит какой-то обмен, не то кровная связь, возможно, магически накладывается, или что-то с душами происходит, вариантов масса — какой правильный, неизвестно. Но, говорят, что для того, чтобы эта связь установилась, и ритуал свершился, супруги должны быть, как бы это тактичнее назвать… чистыми. И Лазар с его отцом настояли именно на таком ритуале.
Нахмурилась. Ничего не поняла.
— Ну и как это связано с моей проблемой?
Папа одарил меня таким взглядом, что мне сразу стало некомфортно от собственной глупости.
— Подожди, в этом смысле чистыми? — округлила я глаза. — Оба супруга? — для полной уверенности переспросила я.
— Насколько я знаю, оба, — кивнул отец.
— Боги! — выдохнула я. — Так он, получается, ни разу с женщиной не был?
— Ни разу, — улыбка папы становилась все шире, а мне хотелось плакать.
Простонала и уткнулась лбом в папино плечо. Ну за что? За что мне это наказание?
— А теперь представь, каково ему, мужчине в самом расцвете, когда рядом с ним необычайно привлекательная женщина, которая манит его своей особенностью, и которая фактически принадлежит ему. Я никогда не думал, что буду говорить подобные вещи собственной дочери, но Кира, пожалей его. Я даже представлять не хочу, каково ему. У него кровь бурлит последние лет пятнадцать, а сейчас ему гораздо сложнее сдерживать свои мужские потребности и зверя, который постоянно твердит «мое, мое, мое».
У-у-у, — тихо, чтобы не привлекать внимание гостей, взвыла я. — Почему? Почему именно я? — прохныкала и уткнулась лбом в отцовское плечо.
— Знаешь, Кира, что-то странное происходит, я не понимаю, что, но пытаюсь разобраться.
— О чем ты? — тут же встрепенулась и обеспокоенно заглянула в его глаза.
— Уже больше четырех декад меня преследует запах Смерти.
— Это не удивительно, — отмахнулась я.
— Нет, дочка, я чувствую запах его, — он бросил взгляд вверх, — магии. Хотя с момента заточения смертников о нем не было никаких вестей.
Да, Боги были в гневе, когда узнали о том, что устроил Карониус вместе со своими подопечными, пока остальные Боги отсутствовали. И заключили смертников под магический купол, лишив возможности как-то влиять на мир и набираться сил любыми способами помимо естественного. После этого никто ничего не слышал ни о смертниках, ни о самом Карониусе.
— Ты думаешь, это как-то связано с моим внезапным браком?
— Возможно. Боги что-то задумали и хотят это сделать нашими руками. Меня успокаивает только одно: ты попала под опеку очень сильного оборотня. Чрезмерно сильного, я бы сказал.
— Он силен, конечно, но с чего ты взял, что сильнее остальных? — бросила взгляд на Лазара, который продолжал неотрывно следить за нами.
Отец задумчиво смотрел вдаль. Между бровей пролегла глубокая борозда, а от легкого прищура, из уголков глаз разбежались тонкие лучики недавно появившихся морщинок.
— Дело вот в чем, — он подхватил меня под локоток и повел к одному из огромных окон, прикрытых легкой светло-золотистой портьерой.
За окном расстилался густой сад, над которым проливали свет десятки, а может быть и сотни шаров, наполненных магией. Они, словно крохотные копии ночного светила, медленно плавали над садом.
— Лазар, — голос отца был едва различим за звуками музыки. Я вся превратилась в слух, боялась упустить даже звук, — действительно невероятно силен. В момент его рождения, по словам множества эмпатов, в том числе и нашей королевы, произошел такой выброс энергии, что колебания магического фона чувствовались еще несколько дней. Лазар все эти годы значился для нашего королевства, как особо опасный противник. Для того, чтобы ты понимала, помимо него в числе таких оборотней был еще сам король. Насколько нам известно, у них такой же подписью отмечены трое из наших: я, Ариан и Варвара. Думаю, причины ты понимаешь. Но вернемся к Лазару. В его биографии слишком много дыр. Во-первых, общеизвестный факт, что его мать скончалась в родах. Но, вот незадача, брак с королем был заключен тайно, по сей день лишь единицы видели сию загадочную леди. Но еще удивительней то, что сам король Рен’Оулен не предавался долгим страданиям, а сразу же женился во второй раз: невероятное исключение для оборотней. Его супруга вырастила Лазара, как собственного сына. Но вот еще одна загадка: в возрасте двенадцати лет, когда оборотни входят в силу, Лазар исчез. По данным наших информаторов, мальчик отсутствовал в королевстве в течении двух лет, а все подданные считали его смертельно больным. И последнее, дочка, Лазар не тратил время на изучение кандидаток в жены. Он определился еще до того, как начались обсуждения будущего соглашения. Он изначально желал получить в жены тебя. Именно тебя. А в моем присутствии он не почувствовал ничего особенного. Честно признаться, в какой-то момент, я решил, что моя магия покинула меня. Но нет. Лазар невообразимо силен, смел и решителен.
— И вот этому неизвестному животному ты отдал меня в невесты? — у меня поджилки затряслись, если отец прав, то я нажила себе крупную проблему.
— Мы не могли отказать, — отец покачал головой.
— И что же теперь делать? — помассировала виски и прикрыла глаза. В голове царила пустота.
— Успокоиться, Кира. Тебе он не причинит вреда. Наоборот, будет всячески оберегать. А ты убери свои колючки и дай шанс мальчику. В конце концов, мы все устали от угрозы войны, висящей между нашими королевствами. Ты должна быть умной и собранной девочкой. Милая, не опасайся Лазара, опасайся его мачехи и ее приближенных.
— Почему? — нахмурилась я. Совет опасаться был понятен, но почему именно мачехи, я понять не могла.
— Чувство собственности. Помнишь? Королева приняла Лазара, как сына, а ты у нее его увела. Насколько я знаю, у оборотней отношения между избранницами оборотней и их матерями складываются очень сложные. На фоне ревности.
— Только обозленной королевы мне не хватало, — выдохнула я и опустила руки. Силы меня покидали так стремительно, что я с трудом стояла на ногах. Почему мне так не везет? Чем я так прогневала Богов? — А мама где?
— Мама немного не в себе, — поморщился папа, — она должна вот-вот появиться. Очень переживает из-за случившегося.
— Сильно тебе досталось, да? — с удовольствием отметила папину мученическую гримасу. Маму в гневе боялся даже сам Кориан Сервиус, наводящий ужас на всех подданных королевства инкубов.
Музыка в зале внезапно затихла. Вместо нее раздался чей-то приглушенный писк, а за ним группа женщин испуганно ахнула.
— Похоже, наша мама явилась, — улыбнулся отец.
— Прошу прощения, — прозвучал ее напряженный голос где-то в толпе. — Уверяю, я не причиню никому вреда.
Похоже, дело совсем плохо. Что-то вспыхнуло, кто-то вскрикнул, и снова наступила тишина.
— Леди, — теперь голос мамы звучал раздраженно, — не нужно так бурно реагировать. Вы пугаете других гостей.
Толпа расступилась. И я увидела свою неподражаемую маму. В алом платье, плотно облегающем ее подтянутую фигуру, она выглядела просто потрясающе. А уж всполохи огня, которые то и дело вспыхивали и пробегали по ее телу, только добавляли эффекта. Мама крепко сжимала кулаки, была натянута, как струна, а в ее глазах плясало пламя.
— Прошу тебя, — зашептал отец на ухо, — скажи ей, что ты в порядке, она очень волнуется и не может контролировать магию последние три дня.
— Как вас только пустили сюда? — вопросительно взглянула на отца, пока мама медленно приближалась к нам.
— А ты попробуй не пусти их с Варварой, — усмехнулся отец и принял серьезный вид.
— Веселишься, — прошипела мама отцу, когда оказалась рядом, — поделись, милый, поводом для радости, — ядовито проговорила она, глядя на него. Нашла наощупь мою руку и крепко сжала.
— Что ты, Веда, я лишь радуюсь встрече с нашей дочерью, — папа сцапал мою вторую руку.
— Конечно, она же не по твоей воле оказалась так далеко от дома. Дочка, — выдохнула она, притянула к себе и сжала в объятиях.
Огонь вокруг нее стух, напоминая о себе лишь теплом, которое согревало и разливалось по телу. Папа отпустил меня и отступил.
— Я так скучала, — прошептала мама.
И я.
Глубоко дышала, вдыхая родной мамин аромат с примесью ее любимых духов. Чуть сладковатый аромат с нотками свежести и легким налетом цитруса.
— Как ты? — она отстранилась и обвела мое лицо пристальным взглядом. Улыбнулась, прижалась щекой к маминой ладони и прикрыла глаза.
— Хорошо, мама, нормально. Я, честно говоря, впервые из своих покоев вышла. А устроили меня хорошо. Представляешь, Лазар специально для меня приготовил покои в любимых тонах. Слуг подобрала себе сама. Только, — взглянула в ее глаза, — по вам всем соскучилась. А Оксанка не приехала?
— У Ее Высочества, — ответила мама, — сейчас сложное время. Лекари говорят, что нужно поберечь себя, есть небольшой риск, что роды начнутся раньше времени.
— Правда? — округлила глаза, — как жаль, что я не смогу быть рядом.
— Тебя не обижают? — мама вновь внимательно всмотрелась в мое лицо, а по ее рукам заструились всполохи пламени.
— Нет, мама, не переживай, ты же знаешь, я себя в обиду не дам, — покосилась на папу.
— Хорошо. Мы с Варей посоветовались и решили, что сделаем тебе подарок до свадьбы. Так сказать, на помолвку.
— Что за подарок? — встрепенулась я. Настроение тут же приподнялось, а сердце застучало немного чаще. Подарки я любила, как дарить, так и принимать, а мама с тетей Варей всегда отличались оригинальностью в этом деле.
— Завтра перед отъездом мы передадим вам этот подарок, — за спиной прозвучал голос королевы.
Резко развернулась и присела в глубоком реверансе. Сзади стояла наша венценосная чета. Его Величество Ариан Тентур, как и всегда напоминал ледяную глыбу, источающую серьезность, сосредоточенность, уверенность и невероятную силу. Рядом с ним тетя Варя казалась наивной белокурой девчонкой, которая за десятки лет ни капли не изменилась. Только в глазах вместо любопытства и озорства, которое было присуще ей в те годы, когда она только появилась на Ореаде, теперь горело спокойствие, мудрость и проницательность.
— Рада вас видеть, — искренне улыбнулась им обоим.
Наш разговор практически полностью повторил диалог с мамой. Королева справлялась о моем настроении, о том, как я устроилась и хорошо ли ко мне относятся.
— Ваше Величество, — вклинился в разговор отец, — что скажете?
Тетя Варя кивнула, бросила осторожный взгляд по сторонам и тихо проговорила:
— Единственное, что я могу вам сказать, что мальчик очень печется о нашей девочке, но это и без эмпатии очевидно. А в остальном, у него стоит такая защита, что обойти ее незаметно не удалось даже мне.
— Что значит, не удалось? — выразила общее удивление мама.
— Его эмоции, даже те, что на поверхности, считать очень непросто. Я чувствую какие-то помехи. А уж то, что хранится глубже, считать вовсе не удалось. Просто все закрыто.
— Как это возможно? — нахмурился отец.
Я лишь переводила недоуменный взгляд от одного к другому.
— Тут два варианта: либо он мой брат, о котором я не знала. Но, как вы понимаете, это невозможно, мама бы не смогла скрыть такую пикантную подробность от нас с отцом, либо мама позаботилась о том, чтобы я не могла вмешаться — что вероятнее.
— Обложили со всех сторон, — выдохнула я. — Простите, — опомнилась, что нахожусь в огромном зале в компании королевских особ. Виновато улыбнулась, — очень нервничаю.
— Ничего. Мы приготовили небольшой сюрприз, — плутоватая улыбка разрушила весь величественный образ тети Вари, но королева быстро взяла себя в руки, — ты будешь в восторге, а оборотни, — она отрицательно покачала головой.
В зале внезапно погасли все световые шары. Возмущенные и испуганные возгласы разрезали тишину.
— Смерть! — выругался папа. Я душой почувствовала общее напряжение, которое исходило от стоящих рядом мужчин.
— Что происходит? — почему-то шепотом спросила я.
— Прошу спокойствия, — в кромешной тьме раздался голос короля оборотней.
И тут же в воздух взлетели десятки маленьких огоньков, которые разогнали тьму. А следом вспыхнул весь свет, заставляя зажмуриться. А когда все раскрыли глаза, от спокойствия не осталось и следа. В центре зала возникла густая черная пелена, в которой клубился дым. Из этой странной арки вышел мужчина. Все взгляды были устремлены к нему.
— Смерть! — папа не отличался оригинальностью.
Но уже в следующий момент о том, что происходит там, впереди, я могла только слышать. Обзор загородила широкоплечая фигура женишка, который появился передо мной будто из-под земли.
Глава 9
Сделала крохотный шаг в сторону и поднялась на носочки. Теперь я могла видеть происходящее.
От черной одежды мужчины исходил дымок, который стелился по полу. Казалось, что это ожившие тени, расползаются во все стороны от странного гостя. Он стоял с высоко поднятой головой и медленно обводит всех присутствующих взглядом. Черные, словно бездомные глаза, даже на расстоянии вселяли ужас. Бледное узкое лицо, нос с горбинкой, который придавал мужчине хищный вид, а на фоне белой кожи темные волосы, зачесанные назад, казались чернее ночи.