– Дядю надо беречь, – убеждённо произносит СунОк, – зачем его волновать? Ничего уже изменить нельзя, он будет только зря переживать. Семья ЧжуВона не заинтересована, чтобы эта история стала известна всем, они будут молчать. И мы будем молчать. Сбережём дядины нервы. Члены семьи должны заботиться друг о друге.
– Вот уж не думала, что ты посоветуешь мне такое, – качая головой говорит мама и спрашивает, – А если это всё-таки станет известно?
– Может и не станет, – отвечает СунОк, – а если станет, тогда и будем думать. Хорошо?
– Ну ладно, – неуверенно отвечает мама, – раз ты так говоришь...
– А ЮнМи у меня всё равно – получит! – обещает СунОк, – Скрывала от сестры такое! Не могла рассказать!
Трек второй
Время действия: следующий день
Место действия: школа Кирин. Учащиеся построены квадратом на школьном дворе. С трибуны, директор школы произносит речь.
Стою, слушаю вместе со всеми, как директор СокГю развивает мысль о том, что низкий балл за сунын – это совсем не конец света для конкретного индивидуума. В крайнем случае, если очень хочется, то можно подготовиться и пересдать через год. А если говорить по существу, то повод, по которому нас тут всех собрали – безрадостный. Опять у кого-то из подростков, в предэкзаменационном марафоне сдали нервы, и он наложил на себя руки. Всё бы, как говорится, ничего, здесь к такому привыкли, но, эта последняя жертва побила пятилетний рекорд числа самоубийц-школьников. То ли солнце в этом году активное, то ли слухи способствуют, но, число учащихся, выбравших смерть вместо экзамена, превысило исторический максимум, вызвав в обществе недоумение и недовольство таким положением дел. По радио и телевидению активно обсуждают тему подростковых суицидов, задаваясь вопросами – «что же это делается-то такое?» и - «что делать?». Правительство, в лице министерства образования, видя такое дело, оперативно отреагировало, распорядилось провести во всех школах страны обязательные общешкольные собрания на которых потребовало от педсостава донести в неокрепшие умы школяров мысль, что это – не выход. Вот, слушаем, как раз директор рассказывает о том, что не стоит безоговорочно верить слухам, а лучше потратить больше времени на учёбу. Слухи тут ходят о том, что в этом году будет очень сложный экзамен по иностранному языку. Поскольку сунын – это одно из главнейших ежегодных событий в жизни страны, то сунын, можно сказать – буквально препарирован и преподробнейше рассмотрен под микроскопом. На основе многолетней истории результатов сдачи экзамена выявлены циклические закономерности, позволяющие предсказать уровень сложности вопросов по тому, или иному предмету. В прошлом году сложной была математика. В этом году, исходя из прогноза, сложным будет иностранный. Причём не то что сложным, а очень сложным. Там какой-то цикл в цикле совпадает. Короче – парад планет, который бывает раз в сто лет. Английский и так не прост для корейцев, а тут ещё эта хрень. Измотанные недосыпом и хронической усталостью от непрерывной учёбы нервы школьников не выдерживают, и они предпочитают разом покончить со всем, вместо того, чтобы терпеть эту муку без конца. Дело объяснимое...
Хоть повод для появления в школе – не очень весёлый, однако настроение у меня очень даже неплохое. Дело в Ли ХеРин. Она сегодня тоже здесь, в Кирин. Вчера, вечером, когда я воевал со своими «козами» из «Короны», она мне позвонила, буквально распираема восторгом, узнав, что попала в «Billboard». Единственный приятный телефонный разговор среди трудных звонков прошедшего дня. СунОк тоже позвонила, пообещала, что прибьёт меня за мои дела с ЧжуВоном. Впервые ощущаю, что мне как-то не хочется ехать домой...
Сегодня утром, я, уснул в дороге, а после, с усилием продрав глаза, с трудом вылез из машины ЁнЭ у главного входа школы, можно даже сказать – вывалился, и, припадая на некстати отсиженную ногу, почапал в учебное заведение, волоча на себе сумку с книгами. Оказывается, здесь я не был с того момента, как стал мембером «Короны» и президент страны сделала своё феерическое заявление. Просыпаясь на ходу, я не сразу «уловил», что вокруг происходит что-то не то. Первый «звонок» прозвучал для меня, когда я вдруг понял, что иду по какому-то коридору из людей. Из школьников и студентов. И все они на меня смотрят. Молча. Пока я, забеспокоившись, стал думать – «что это значит?», коридор закончился, и я оказался в тупике. Стены из людей – окружили меня, замкнувшись со всех сторон, не давая идти дальше. Озираясь по сторонам, я было подумал – «бить будут!», но тут, растолкав что-то явно замысливших школьников, в круг выскочила счастливая-пресчастливая Ли ХеРин и с визгом кинулась меня обнимать. Её объятия и подняли мне настроение, примирив с ранним подъёмом, и с тем, что я от этого не выспался. Потом оказалось, что окружившие меня ученики, это не зомби, желающие съесть мой мозг, а просто зеваки, пришедшие посмотреть на меня. В общем, всё наладилось, и мы пошли на построение. Вот, сейчас оно закончится и можно будет, наверное, ещё немного пообниматься с ХеРин. Успех-то надо отмечать?
– ... Примеров того, что успех в жизни не определяется исключительно наличием диплома престижного университета, много, – говорит в это время директор, – Их можно найти в нашей школе прямо здесь и сейчас. Вот, например – студентка Ли ХеРин. Исполняемая ею скрипичная композиция, по результатам подсчётов прошлой недели, оказалась на девяносто втором месте «Вillboard» ...
– Оо-оо... – поражённо и разом выдыхает вся школа.
– Ли ХеРин, выйди, пожалуйста, сюда, ко мне, – просит СокГю.
ХеРин, со скромной улыбкой, проходит вдоль строя кириновцев, в котором многие стоят буквально с открытыми ртами провожая её глазами, и, поднявшись по ступенькам, становится рядом с кафедрой, с которой вещает директор. В до этого стройных рядах, учащихся возникает разброд и шатание, народ начинает разговаривать друг с другом, обсуждая новость, кое-кто достаёт телефоны и делает снимки.
– ... И вторая, тоже наша ученица, – не обращая внимания на беспорядок, продолжает говорить директор, – она ещё школьница, но, это не помешало ей написать произведение, с которым Ли ХеРин заняла достойное место в мировом чарте...
– Пак ЮнМи, тоже, иди сюда! – командует он.
Выбираюсь из глубины третьей шеренги, иду вдоль внимательно разглядывающих меня глаз, становлюсь рядом с улыбающейся Ли ХеРин.
– Вот! – говорит директор школе, указывая на нас рукой с высоты своей кафедры, – Две девушки, ещё не имеющие дипломов о высшем образовании, но это совсем не мешает им создавать великолепные произведения, которыми восхищается весь мир! А ведь место в «Hot100 Billboard», по условиям присуждения музыкальной премии Американской академии звукозаписи, это не только признание творческих заслуг, но и выдвижение на премию Грэмми! Ли ХеРин и Пак ЮнМи могут претендовать на награду в номинациях «Соло исполнение классической музыки» и «Композитор классической музыки»!
Грэмми? – озадачиваюсь я, смотря на замершую с распахнутыми глазами ХеРин, – Так быстро?
Ли ХеРин оборачивается и смотрит снизу-вверх на директора, как на бога Зевса, вещающего с Олимпа.
– Уверен, – этот момент говорит тот, – что они будут номинированы и получат награды, которые приумножат славу Кореи и славу нашей школы. А пока это происходит, фотографии ХеРин и ЮнМи, моим приказом, будут помещены на музейную доску школьных знаменитостей, учившихся в Кирин. Они будут там первыми, получившими мировую известность, не закончив при этом обучение. Несомненно, это великолепный результат, который показывает, что наличие диплома престижного вуза не является определяющим в жизни. Определяющим является талант и трудолюбие! Так давайте поаплодируем двум нашим замечательным ученицам, поздравим их!
СокГю начинает хлопать первым. Спустя несколько мгновений к нему присоединяется вся школа. Кланяюсь, под аплодисменты, думая о том, что сегодняшний день в школе я представлял себе в виде сна на парте.
(сетевое сообщество школы «Кирин»)
(*) – Это просто… какой-то… позор!
(**) – Чей позор?
(*) – Агентства «FAN Entertainment»! И его президента!
(****) – А в чём позор-то?
(*) – В ЮнМи!
(**) – А что в ней позорного?
(*) – В том, что она собирается выйти замуж! Ни один айдол не позволял себе сказать фанатам, что у него есть серьёзные отношения. А она говорит – «я выхожу замуж!». И при этом спокойная, как… Как не знаю, кто! Просто бесит! Она, что, и вправду думает, что у неё после этого будет много поклонников? А президент СанХён? Почему он её не наказал?
(****) – Что она сказала, что выходит замуж, я не слышала. Об этом сказала президентПак ГынХе. Господин СанХён должен наказать своего мембера за слова президента страны? Это будет странно, если так случится.
(*) – Почему, странно?
(****) – Президент страны главнее, чем президент агентства. Совсем, что ли мозги закипели?
(*) – Это несправедливо!
(****) – Мир, вообще, место, где мало справедливости. Вот ты, например, родилась в богатой семье, а ЮнМи – в бедной.
(*) – Ты что, на её стороне?!
(****) – Нет, я о справедливости рассуждаю.
(***) – Мне тоже ЮнМи не нравится. Сегодня приехала, даже ни с кем не поздоровалась. Идёт, как будто никого не видит. Зазнайка.
(****) – Тренируется. Вот сейчас она выйдет замуж, и ты будешь здороваться с ней первой. Так что, тоже – тренируйся. (кх-кх-кх…)
(*) – Как же это бесит! Одним всё, другим ничего! Ну, ничего, я послала президенту СанХёну видео, где она танцует пьяная на столе!
(****) – С ума сошла? У директора СокГю могут быть большие проблемы. И тебе попадёт, если узнают, что это ты видео послала. Могут сказать, что ты враг господина директора.
(*) – Плевать я на это хотела!
(****) – Твоим родителям тоже будет наплевать, когда ты вылетишь из «Кирин»? У ЮнМи уже всё есть – и жених, и успех. А ты-то, что делать будешь?
(*) – Какая же она тварь…
(****) – Просто забудь. Давайте сменим тему.
(***) – А правда, ЮнМи на японку похожа?
(****) – Похоже, тему сменить не получится. С чего ты это взяла?
(***) – В ней определённо есть что-то японское.
(*) – Точно! Её мать изменяла своему мужу! Она незаконно рожденная от японца!
(****) – Ну, вас. Совсем крышей поехали. Не хочу больше говорить о ЮнМи. Хотите наболтать себе языком проблем – болтайте. Но, без меня. Аньён-аньён (пока-пока прим. автора)
(*) - Ой, какие мы пугливые!
(***) – У меня тоже дела есть. Аньён.
(несколько позже. Комната ЮнМи в школе Кирин.)
Уф! Наконец-то я один!
Сижу у себя в комнате на кровати, «выдыхаю» после сумасшедшего дня. Я до этого как-то не задумывался о собственной популярности и её последствиях. Нет, вру. Задумывался. Но только в разрезе «сколько на этом можно заработать денег?» А вот то, что на тебя будут непрерывно смотреть, ходить за тобою следом, провожать буквально до двери туалетной кабинки и сторожить за ней, пока ты не выйдешь – такое развитие событий мне в голову как-то не приходило. Как в известной басне, которую однажды учил в школе:
По улицам слона водили,
как видно, на показ,
известно, что слоны,
в диковинку у нас...
Вот таким слоном я сегодня весь день и проработал. Сначала, зеваки, окружив кольцом, глазели на меня вместе с ХеРин. Фотографировали. Потом, внезапно, понесли подарки. Разноцветные коробочки, некоторые красиво перевязаны ленточками. Дарили их, в основном, школьницы – годом, а то и двумя моложе меня, но, были и девочки из моего класса, и даже студентки. Студентки, правда, больше дарили ХеРин, но и мне от них тоже кое-что перепало. И парни дарили. Всё, как положено – с поклоном и подавая подарок двумя руками.
( https://drive.google.com/open?id=1Q9–eu0EdCdahl_BFuF4VaZBLJYkiv3kO )
Позже, систематизировав подношения по возрасту дарителей, я пришёл к выводу, что похоже, я – символ успеха для учеников среднего школьного возраста, а Ли ХеРин – для студенчества. Ну, наверное, в этом что-то есть. Статистика не врёт.
Подарков оказалось неожиданно много. Я уже забеспокоился, задумавшись над вопросом «что мне делать с таким количеством коробочек?» но тут меня выручила ХеРин. Обратилась к нескольким девочкам с просьбой помочь отнести подарки ко мне в комнату. Девочки без всяких вопросов кивнули, быстренько разделили мои подарки между собой и унесли, оставив меня в озадаченном состоянии обдумывать мысль «Я что – тоже теперь так могу? Могу своих поклонников что-то попросить сделать, и они это сделают? Странно как-то...»
Вот, лежит в комнате горка коробок, аккуратно сложенная на полу, пахнет кулинарией. Открыл несколько наугад, полюбопытствовал.
Тток
В одной оказались маленькие шоколадки в ярких разноцветных обёртках. В другой – рисовые пирожные тток. На мой вкус - ерунда, так как внутрь их кладут в качестве начинки бобовую пасту без сахара. Есть совершенно невозможно. Правда, в этот раз подарочный тток был полит сверху чем-то липким - похоже, сиропом. Проверять на вкус не стал, занялся оттиранием склеившихся пальцев.
Ну их, этих корейских кулинаров-затейников! Уже знаю, что им ничего не стоит полить, что-нибудь сладкое разведённым вассаби. Чтобы при еде глаза на лоб вылезали от невероятности ощущений. Поэтому, лучше неизвестное не трогать, а если трогать – то приняв меры предосторожности в виде стакана с водой под рукою.
В третьей коробке обнаружилась шоколадка в виде маленькой вилки, а в четвёртой – два рулончика туалетной бумаги. Белой, с тиснёными красными розочками по всей поверхности.
Последний подарок поставил меня в тупик. Зачем дарить туалетную бумагу? Зная склонность корейцев «не тушеваться» при обсуждении «туалетной темы», можно догадаться, что это подарено с каким-то смыслом, тем более, что бумага выглядит дорого. Но, с каким?..
Поскольку до разгадки я не додумался, стал думать над другим вопросом – куда всё это девать? Так как выборочное вскрытие показало почти стопроцентную пищевую направленность подарков, то, вроде бы, можно было бы попытаться всё это съесть. Но... Во-первых, здесь, скорее всего, по большей части то, что мне есть не захочется. А то, что захочется, мне нельзя. Если нажраться сладкого, меня разнесёт. А мне худеть надо. ИнЧжон сказала, что из-за меня про них стали писать, что они – «жирные коровы».
– «Почему вы – «жирные коровы?» – не поняв, переспросил я у неё, – «Вы же - «худые?» В общем, неудобно тогда вышло. Моя коряво построенная фраза получилась с подтекстом. Сразу я не понял, почему девочки на меня так посмотрели, а когда дошло, извиняться и говорить, что я не имел в виду - «Вы же - худые коровы?» было уже поздно. Такая вот игра слов получилась.
ХеРин утром, пообнимавшись со мною, поклонившись поклонникам и попозировав перед объективами телефонов и фотоаппаратов, усвистала из школы на репетицию, оставив меня на растерзание любопытной толпе. Хорошо ей – она студентка. А мне СанХён сказал, что осталась последняя неделя перед сунын, и поэтому - «Чтобы ноги твоей в агентстве не было! Сдашь, тогда придёшь!», –сказал он мне. Так что эту неделю я проведу в школе, готовясь к экзамену.
Пф-ф ... ну ладно, переживём. Неделя быстро пройдёт... А не отправить ли мне подарки домой? Пусть их онни съест или подружкам раздарит? Если я буду угощать тут всех едой из подаренного, наверное, это будет неправильно по отношению к дарителю. Пожалуй, люди обидятся. Дарили ведь мне, а не кому-то. Хотя тут Корея и, может, здесь в этом нет ничего такого, но, я бы, на месте людей, обиделся бы. Поэтому, буду следовать своим ощущениям. Нужно позвонить онни, узнать – сможет ли она забрать мои подарки?