Парень исчезает из виду на пару секунд, а затем возникает рядом с Биллом, уже нашептывая что-то на ухо и подливая еще выпить. Не нравится мне все это. И тип этот не нравится. Бесит даже, я бы сказал. Мои глаза округляются, и я мгновенно трезвею, когда вижу, что он не только шепчет Биллу на ухо, но еще и пытается поцеловать в шею. Смотрю на Билла. Ему нравится?! Я же вижу, ему это приятно! Блядь, как ему может быть приятно, когда к нему лезет этот слизень?!
Его взгляд встречается с моим. Что это? Испуг? Отталкивает «ухажера» и убегает в сторону туалета. Следующие несколько секунд я нахожусь в каком-то ступоре, а потом срываюсь с места и следую за ним. Я обязан убедиться, что все в порядке.
— Билл, — открываю дверь.
Он стоит перед умывальником, смотрит на себя в зеркало. Замечаю, что макияж немного потек. Он что, плакал?
— Билл, он тебя обидел? Что-то тебе сказал, да? Я сейчас быстро разберусь, — меня накрывает внезапная злость, и я уже порываюсь идти туда, как он тихо произносит:
— Нет, Том, он ничего не сделал…
— Нет?
— Нет.
— А что тогда? Тебе нехорошо? — спрашиваю я, но где-то в глубине возникает такое паршивое чувство, что я знаю, что происходит.
— Да... Мне немного нехорошо… стало.
— Но ты плакал тут, или нет? — продолжаю допытываться.
— Том, ты не поймешь, — совсем как-то жалобно и тихо произносит Билл, все также глядя на себя в зеркало.
Черт, ну что же это такое! Что я сейчас могу сказать или сделать, чтобы помочь?! Чисто инстинктивно подхожу сзади, кладу руку на поясницу, чтобы как-то приободрить или утешить. Боже, как же приятно. Чувствую его тепло через ткань.
— Том, — еле слышно произносит он, все также не шевелясь. — Обними.
И я подхожу вплотную, обнимаю обеими руками за талию, смыкая их у него на животе. Билл прикрывает глаза и запрокидывает голову назад, мне на плечо. Как приятно. От прежних раздражения и усталости не осталось и следа. Чувствую какую-то невесомость, легкость во всем теле, ощущаю, как поднимается и опускается его живот. Резко выдыхает, когда я неосознанно начинаю двигать ладонью. В голове сейчас пусто, совершенно, как будто я упал и ударился, такая приятная пустота... Продолжаю смотреть на его отражение, губы, шею. Хочу поцеловать, прикоснуться губами. Почти делаю это, но вдруг раздается шум за дверью — кто-то идет.
Это резко приводит в чувство. Черт! Что же это мы делаем?! Как мне такое на ум пришло?! Резко отстраняюсь от брата как раз в тот момент, когда в туалет заходят. Билл опустил голову вниз, опершись руками на столешницу.
— Буду ждать снаружи, — бросаю я и выхожу.
Возвращаюсь на свое место. Меня трясет. Я не курю, но хватаю чьи-то сигареты, лежащие на столе. Через минуту появляется Билл и сразу удаляется с подругами на танцпол. Оставшиеся за столиком что-то мне говорят, смеются, а я не слышу ничего, и не вижу. Я стал себе противен.
Примерно через час народ начинает расходиться. Мы с Биллом ловим такси. Едем молча, смотря каждый в свое окно. Не могу ничего говорить и не хочу. Интересно, о чем думает он? Боится меня теперь? Но ведь ему было приятно, когда я касался его тогда. А я... Я маньяк! Я опасен, потому что мой член тоже отреагировал на эти прикосновения. И сейчас, когда я вспоминаю эти ощущения, возбуждение снова дает о себе знать.
Вот мы и дома. Сразу закрываюсь в комнате, надеюсь на одно, что быстро засну, и когда проснусь, в голове больше не будет этих бредовых мыслей и все будет по-прежнему.
Но утро наступает, а мой кошмар не проходит. Открываю глаза, и тут же возвращаются события прошлой ночи. Сейчас самым трудным будет выйти из комнаты, встретить там Билла и маму, как ни в чем не бывало, но я должен. Не могу же я тут весь день сидеть и прятаться. Одеваюсь, иду на кухню.
— Доброе утро, сынок, — мама, похоже, уже позавтракала. Билл сидит рядом в обычной серой футболке в обтяжку, его худые руки держат чашку с чаем, лицо припухшее, и вообще бледный он какой-то. — Проходи, покушай с нами, Билли вот отказывается, говорит, не хочет. Я его расспрашиваю о вчерашнем вечере, а он ничего не хочет рассказывать. Может там случилось что?
Брат бросает на меня короткий взгляд, и по телу пробегает волна дрожи.
— Нет, мам, все в порядке, просто мы очень устали вчера.
— Все с вами ясно, — отвечает она и встает из-за стола. — Ну все, я на работу, не скучайте тут.
— Ага, пока, мам.
Слышу, как хлопает входная дверь, и у меня внутри все замирает, потому что теперь мы одни и бежать некуда. Билл смотрит куда-то в пол, помешивая ложкой свой чай. Безумно хочется дотронуться до него, почувствовать его запах, прижать к себе и сделать то, чего я так и не сделал вчера.
— Билл, — касаюсь плеча.
Он резко встает, обвивает свои руки вокруг моей шеи и смотрит с желанием, да в его глазах желание, это именно оно, ни что другое, это нельзя спутать с другими чувствами. Впиваюсь в его губы, пробуя их на вкус, от чего кружится голова. Удовольствие, которого я никогда не испытывал прежде. Углубляем поцелуй, чувствую его язык, отчего мгновенно возникает тянущая боль в паху, сердце просто выпрыгивает из груди. Билл целуется как-то неумело, причмокивая и издавая непонятные, но такие сладкие звуки. Пирсинг стучит о мои зубы, и я резко выдыхаю, притягивая его еще ближе, руки шарят по телу, опускаются ниже, на ягодицы.
— Томмм, — мычит Билл сквозь поцелуй. — Томми... Я хочу... Давай...
Его руки скользят по груди, животу, одна спускается на мой пах, и сжимает ствол члена, который уже стоит.
— Ты же хочешь, — выдыхает мне в ухо и добавляет. — Меня.
Да, черт возьми, я хочу так, как никогда никого не хотел. Хочу его всем телом, так сильно, что это причиняет боль. Не замечаю, как мы оказываемся в его спальне, все происходит будто во сне, в ночном кошмаре, надо бы ущипнуть себя и заставить проснуться, но нас уже не остановить. Если бы сейчас здесь рядом появился человек, размахивающий пистолетом, и сказал бы, что будет стрелять, если мы не остановимся, мы бы не остановились.
Билл выгибается, стонет, подставляя шею для новых поцелуев, засосов и укусов, а я просто пьянею от запаха его кожи, вкуса его губ, языка, его слюны. Все происходит словно в бреду, мы срываем друг с друга одежду. И вот я уже лежу сверху, и, когда он расставляет подо мной ноги, давая понять, что хочет, чтобы я вошел, во мне умирают последние остатки разума и вместе с ним вообще способность мыслить.
— Билл... Билл, — шепчу, словно в бреду, целуя шею и грудь, прикусывая соски, тем самым вызывая такие стоны удовольствия, от которых больше невозможно сдерживаться.
Рука нащупывает дырочку, которая кажется мне очень маленькой и горячей. Билл пытается что-то сказать:
— Томми, возьми крем... Вот.
Хватаю какой-то тюбик с прикроватного столика. Его содержимое вмиг оказывается на моих пальцах, ввожу в Билла сразу два, чувствуя насколько это непросто. Билл тянет воздух и шумно дышит, вероятно, пытаясь как-то расслабиться. Обхватывает меня ногами, держит их высоко, приподнимая бедра, что-то шепчет. Вхожу в него. Понимаю, что люблю, что хочу, что мы пропали. Нет ничего вокруг, только его тело, и я растворяюсь в нем. Желание сильнее каких-либо принципов или моральных устоев. Оно сжигает нас изнутри, не оставляя ничего, кроме самого желания обладать друг другом.
Кончаю и падаю на него, мы оба мокрые и скользкие от пота и спермы. Мозг все еще отказывется верить в то, что произошло, и лишь частое шумное дыхание Билла напоминает мне о том, что мы еще живы. Выхожу из него, ложусь рядом, провожу рукой по мокрому лбу и щеке. Смотрит мне в глаза. Чего-то ждет.
Господи! Как я мог?! Прости меня, братик, я обещаю, больше этого никогда не повторится.
========== 5. ==========
Лежу на кровати и смотрю в потолок. Голова раскалывается то ли от выпитой вчера огромной дозы спиртного, то ли от постоянных попыток забыть то, что произошло между мной и братом. Смотрю на настенные часы. Без десяти девять. Черт! Сегодня же суббота, а это значит, дома все. Во сколько я вчера пришел, интересно? Наверно, уже под утро. Кажется, мама видела меня, что-то спрашивала, а я не мог ответить. Блядь... Берусь за голову. Билл, что же ты наделал? Как теперь дальше? Я не смогу вот так просто продолжать видеть его, как будто ничего не случилось.
Точно! Сегодня же попробую поменять обратный билет на завтра, например. Скажу, возникло срочное дело в Лондоне. Да. Моя девушка Ирис заболела! Ирис... Блядь, вот интересно, что бы она сказала, если бы узнала, что пока я гостил дома, трахнул младшего брата? От этой мысли меня начинает тошнить. Лучше сейчас встать, надо встать. Если повезет, Билл еще будет спать, и я куда-нибудь смоюсь на сегодня. Приоткрываю дверь спальни — вроде тихо. Быстро добегаю до ванны, на скорую принимаю душ, чищу зубы, натягиваю джинсы, футболку, иду в кухню, чтобы выпить кофе.
— Доброе утро, — сухо приветствует меня мама. — Как ты?
— Я... Да ничего, вчера это... Перебрал, видимо. — Очень неловко перед ней, даже не помню, говорил я что-то ночью или нет.
— Вы что, с Биллом поругались?
Сердце начинает стучать в два раза быстрее и одновременно вспоминается как именно мы с ним вчера «ругались». Она что-то знает?!
— Ты вчера пока разувался, все повторял что-то вроде «Билл, чтоб тебя» ну и еще какие-то слова, повторять не буду.
Да уж, лучше сказать, что поругались, пусть думает так.
— Да мам, мы немного повздорили, но не переживай, ничего страшного, — пытаюсь успокоить ее и себя заодно.
— Надеюсь, вы помиритесь, а то нехорошо, вы так редко видитесь — садись вот.
Как только я присаживаюсь, слышу шаги. Блядь! Только не это!
— Билли, сынок, идем вместе позавтракаем, смотри, что я приготовила, — заботливо говорит мама.
Брат заходит на кухню, сразу бросив на меня короткий взгляд. Он, наверно, меня ненавидит теперь. Какая отвратительная ситуация, сейчас только не хватало, чтобы он присел тут с нами есть. А он, похоже, именно это и собирается сделать. И, конечно же, напротив меня! Тут я чуть не поперхнулся, потому что когда Билл садится на стул, на его лице отображается гримасса боли и немое «ай!» Становится трудно дышать, и, кажется, что даже волосы на голове сейчас покраснели. Если ему было больно вчера, какого хрена он не остановил меня?! И вообще, какого хрена это произошло?! Резко прихожу в бешенство, вскакиваю с места, и пулей вылетаю из кухни, а через пять минут из дома.
— Скажите, возможно ли поменять вот этот билет? Мне нужно обратно как можно скорее. Семейные обстоятельства, — не успев отдышаться, пытаюсь объяснить ситуацию девушке из авиакомпании.
— К сожалению, свободных мест нет ни на одном рейсе до четверга.
— Но мне очень надо!
— Мне очень жаль, сейчас как раз то время года, когда все авиарейсы максимально загружены, — терпеливо объясняет девушка. — Так вам переоформить на четверг?
Вот черт возьми! Не везет, так не везет.
— Спасибо, я еще подумаю, — рассеяно отвечаю я.
Выхожу из здания, просто иду по улице, нет ни малейшего понятия, что делать дальше, что будет, как вести себя. Домой совсем не хочется, и я решаю обзвонить старых школьных друзей. Может, хоть кто-то сегодня вечером свободен. Здесь мне везет. Кое-как коротаю день, слоняясь по улицам, магазинам, и уже в шесть часов встречаю Ганса и Алекса в баре. Они совсем не изменились, все такие же веселые пацаны, любящие погулять от души.
— Том, дружище! Как жизнь? Ты к нам на долго? — радостно начинает расспрашивать Алекс, в то время как Ганс уже заказывает всем пиво.
— А Ганс вот жениться собрался! — весело сообщает Алекс — И за это надо выпить!
— Правда? — я немного удивлен. Ганс был самым большим бабником из всех наших знакомых, ни одной юбки пропустить не мог, и ни с одной не встречался больше двух раз.
— Ну да, — начинает он — Надоело как-то это все, да и многое изменилось, когда я встретил Яну. Она не такая, как все.
Слушаю Ганса, но мои мысли очень далеко, вчерашний секс с братом просто лишил меня способности трезво мыслить и адекватно реагировать на происходящее вокруг. Однако Ганс подал мне идею! А что, если мы с Ирис поженимся? Точно! Просто, видимо, у меня какой-то трудный период и я схожу с ума, а Ирис — отличная девчонка, а главное мне с ней легко.
Вечер проходит на удивление быстро, приятно снова видеть старых друзей, вспомнить школьние времена. Уже далеко за полночь, когда я возвращаюсь домой, быстро пробираясь в комнату. Надеюсь, сегодня алкоголь сделает свое дело, и мне удастся поспать.
========== 6. ==========
Еще только шесть вечера, а я уже чувствую себя как выжатый лимон. Хотя это не удивительно. Вчера была вечеринка в каком-то клубе, где друг Алекса работает ди-джеем, было нереально круто, впрочем, как и позавчера. Давно я так не отрывался несколько дней подряд. А потом Алекс пригласил меня к себе домой, куда собирались ехать еще две симпатичные девушки, и вечер обещал быть более чем удачным, но я почему-то в последний момент отказался, попросив, чтобы по дороге они подкинули меня до дома. Я, наверно, просто очень устал и запутался.
Наливаю кофе, слышу шум — Билл проснулся, похоже, идет сюда, начинаю нервничать.
— Как дела? — как можно спокойнее и равнодушнее спрашиваю я, когда он появляется на кухне.
— Все отлично, а ты вчера хорошо потрахался?
Что?! Ушам не верю! Он что, вчера слышал или видел, как я подъехал на машине? И что с того? Уже сделал выводы и теперь может мне что-то предъявлять?
— Не твое дело, — сухо отвечаю, а внутри все начинает закипать от его наглости.
— Конечно не мое. Я ведь еще не дорос, чтобы спрашивать старшего брата о таких взрослых вещах, — с сарказмом заявляет он.
Какого хрена?! Он теперь будет таким образом надо мной издеваться?!
— Что ты хочешь этим сказать, Билл? — все еще пытаюсь не выйти из себя. — Послушай...
— Ничего я не собираюсь слушать! — срывается на крик. — От такого кобеля, как ты, ничего нормального все равно не услышишь!
Ах так! Значит, я у него кобель, ну-ну.
— А я со шлюхами вообще-то не разговариваю! — теперь уже ору я.
Пусть слушает, пусть знает, что я о нем думаю, а то строит из себя праведника.
У Билла смешно открывается рот и вытягивается лицо, и в следующую секунду в меня летит тарелка со стола. Еле успеваю увернуться, как следом летит чашка, задевая голову.
— Блядь! Сука! Больно же! — ору, как ненормальный.
— Больно ему, видите ли! А мне было не больно! — хватает очередной предмет со стола, но я вовремя подлетаю к нему, перехватываю руку, с силой опуская вниз. — Хватит!
— Пусти! — пытается ударить по лицу свободной рукой, но и тут я успеваю.
Прижимаю Билла к стене, удерживая руки за запястья. Он уже не пытается так рьяно сопротивляться, лишь тяжело дышит, смотрит в глаза. Минуту нахожусь в каком-то ступоре, не зная, что сказать и что делать дальше, а потом делаю то, чего меньше всего от себя ожидал — целую в губы. Сначала получается грубо. Чувствую, как его тело буквально обмякает. Отпускаю руки, прижимая его к стене своим телом, целую опять, на этот раз нежнее. Опять вкус его губ... Кружится голова... Или это все от удара... Это безумие прерывает звук открывающейся входной двери и мамины шаги. Мы оба замираем на секунду, потом я резко отстраняюсь, отворачиваюсь к окну. Слышу, как брат быстро убегает к себе в комнату.
— Мальчики, вы тут? — мамин голос действует, как холодный душ. — Томми, что это?
— Что, мам? — пытаюсь вести себя как можно более непринужденно.
— У тебя кровь на голове, ты что, ударился? — испуганно спрашивает она. Пока я думаю, что сказать, она замечает разбитую посуду. — Да что тут произошло, ты мне скажешь, наконец?
— Мам, все нормально, я уронил… и потом хотел собрать и вот об шкафчик, — язык меня не слушается. — Я пойду в ванну, обработаю чем-нибудь.
Под этим предлогом вылетаю из кухни. Запираюсь в ванной, открываю кран с холодной водой и опускаю под струю всю голову, постепенно приходя в чувства. Да что же это творится?!
========== 7. ==========
— Томми, у тебя на завтра какие планы? — интересуется мама за ужином.