- У меня нет к вам никаких вопросов, кроме рабочих, - маленькое пространство кабинки наполнилось его запахом, и я начинал задыхаться. Он сел на жесткое сиденье и жестом показал мне на такое же напротив. - Нам нечего обсуждать наедине, господин Хирата.
- Ты ненавидишь меня, Кэри, скажи правду! Мы взрослые люди, и можем договориться. В жизни случается всякое, и никто не безгрешен, но разве Бог не призывает свои чад к всепрощению? Кэри, я знаю, что страшно виноват перед тобой, я совершил грех и испортил твою жизнь, но я достаточно наказан за свою ошибку. Пожалуйста, поверь мне и выслушай до конца.
- Отсюда невозможно спрыгнуть, - сыронизировал я , - так что мне ничего не остается, как слушать.
- У тебя были сложные отношения в семье, поэтому ты должен понять меня. Мой отец, хоть и относился ко мне с любовью, никогда не баловал, давая ответственные поручения с ранней юности и наказывая за промахи со всей строгостью. Самым большим моим испытанием оказалось противостояние с твоим отцом, который использовал в наших спорах нечестные методы. Он подставлял меня не единожды, став самой большой проблемой на пути к успеху, и я возненавидел его. Гэйлорд Мэйсон не только ставил мне палки в колеса, он лишил меня доверия к людям, я видел во всех врагов и обманщиков, не верил компаньонам, все омеги казались мне шпионами, я не подпускал их близко к себе и был страшно одинок всю молодость, пытаясь добиться признания и доказать отцу, что я не безнадежен в бизнесе. Когда со мной рядом оказался ты, я был впервые по-настоящему счастлив, летал на крыльях, строил радужные планы нашей счастливой семейной жизни, любовался тобой и любил до бесконечности... Тот вечер, когда мне открылась правда о тебе, поверг мысли и разум в хаос, изувечил психику, бросил в пропасть вселенской боли все мои добрые начала, я потерял себя, превратившись в бездушную машину мщения...
Он замолчал, тяжело дыша, и я рискнул взглянуть на него. Глаза его смотрели куда-то мимо, и было в них столько неподдельной муки, что я захлебнулся в ней, невольно сопереживая его терзаниям.
- Я смутно помню тот дьявольский вечер, так сильно я оглушил свой мозг алкоголем. Очнувшись, я ужаснулся содеянному, и приказал парням найти то место, куда они бросили тебя, но эти придурки забыли, на какую дорогу они свернули, и мы только зря потеряли время. Потом... потом была только боль и раскаянье, которое терзало меня многие годы неизбывной тоской, но я даже не мог толком искать тебя, вынужденный заниматься делами компании, после внезапной кончины отца свалившейся мне на голову непосильным грузом. Кэри, я не ищу для себя оправданий, я лишь прошу тебя взвесить все за и против, и услышать мое сердце. Я до сих пор люблю тебя и мне никто, кроме тебя, не нужен! Ты стал таким из-за меня, но я помню тебя другим, нежным и страстным! Ты ведь тоже любил меня, об этом есть запись в твоем ноуте, который Лаен нашел у тебя в комнате после того, как ты сбежал неизвестно куда после той трагедии... Кэри, не отвергай меня, мы созданы друг для друга, и можем начать все заново. Я буду терпелив и осторожен, и сделаю все от меня зависящее, чтобы вернуть тебе радость прикосновений, счастье телесной любви и наслаждения близостью! Кэри, ты для меня единственный, мой самый лучший, всю мою жизнь я посвящу тебе, купая в нежности. Это кольцо, оно по-прежнему твое, я буду ждать, пока ты согласишься принять его. Прошу тебя, послушай свое сердце, любовь моя, не отворачивайся от меня, не отталкивай! Позволь мне...прикоснуться к тебе... пожалуйста...
- Не надо...Эйнар... - чувствуя, что слабею, едва слышно пролепетал я. - Не трогай меня, пожалуйста... - его пальцы накрыли мои, сплетаясь с ними в жарком замке, и кабинка закачалась подо мной сильнее. - Пожалуйста, не нужно...
Он наклонился над моей рукой, его губы коснулись запястья... В глазах потемнело, дыханье прервалось, сердце захлестнула волна паники, и я позорно потерял сознание, успев услышать его потерянные ошеломленные крики. Родной голос звал меня по имени, но я не мог ему ответить.
Глава 15
- Сволочь, что же ты себе позволяешь? - разъяренный Тоджин ворвался в холл, в мгновение ока оценил ситуацию, подбежал к Эйнару Харту и точным ударом в челюсть сбил его с ног, оттолкнув от лежащего на диване бледного омеги. - Я ведь предупреждал тебя, чтобы не лез к Кэри со своими домогательствами! Мало того, что по твоей милости он стал таким ранимым, так и теперь ты не можешь смириться с тем, что он больше не любит тебя, и упорно пытаешься вернуть, не считаясь ни с чем, кроме своих желаний? Да ты хоть можешь себе представить, что он перенес из-за твоей чудовищной жестокости?! Сколько ночей он не спал, мучаясь кошмарами, как дрожал от панического ужаса от одного только запаха любого альфы, какие боли терзали его, разрывая на части, с какими мучительными усилиями он пытался вернуться к нормальной жизни, но так и не смог этого сделать до сих пор? Что вынес он за первый год после трагедии, как тяжело проходила его беременность?
- Беременность? - вытаращил глаза сидящий на полу Харт. Из рассеченной губы на подбородок струйкой стекала кровь, но он не делал даже попыток стереть ее. - Ты хочешь сказать, что Кэри...
- Вот сволочь, заставил проговориться! - Тоджин в сердцах пнул альфу ногой и презрительно сплюнул. - Хотя мог бы и сам узнать, если бы хотел, а раз пребываешь в неведении, значит, не больно-то тебе это и надо! Убил бы тебя, тварь, прямо сейчас, с превеликим удовольствием! Мерзкий эгоист, ты подумал о чувствах Кэри хоть на мгновение, когда затаскивал в этот вагончик, или свое собственное эго у тебя превыше всего? Подумал, какие усилия он прикладывает, общаясь с людьми вообще, а с альфами тем более, представил, как ему сложно находиться рядом с тобой, да еще и терпеть бесцеремонные прикосновения? Да что может думать такой эгоист, как ты, что может понять или почувствовать? Что ты с ним сделал, гад ползучий, какое имел право увозить его в такой тесной кабинке, где все наверняка сразу же провоняло твоим мерзким запахом? Если узнаю, что с поцелуями лез или еще с какой глупостью... - он резко остановился, глубоко вздохнул, успокаивая собственную ярость и повернулся к Кэри.
Лицо его на глазах изменилось, черты смягчились и губы тронула ласковая улыбка. Он бережно, словно к хрупкому хрусталю, прикоснулся к запястью омеги и посчитал пульс, потом вынул из кармана какой-то тонкий флакончик, отвинтил крышечку и несколько раз быстро провел им перед носом Кэри, с радостью отмечая реакцию последнего на резкий пряный запах содержимого.
- Кэри, - тихо позвал он, опускаясь перед диваном на колени, - Кэри, братишка, ты слышишь меня? Прости, мне придется коснуться тебя... Это я, Тоджин, ты помнишь, что уже не боишься моих прикосновений, правда ведь, Кэри?.. - он легонько щелкнул его по носу двумя пальцами, немного подождал и повторил движение. Веки омеги дрогнули, дыхание стало выравниваться, и он открыл, наконец, глаза, вглядываясь в лицо близко склонившегося над ним помощника.
- Тоджи? - с усилием шевеля губами, выдохнул он. - Я что, снова потерял сознание? Но почему? Сейчас... я встану... все уже нормально...
- Тише, братишка, ты полежи еще немножко, скоро тебе станет легче. Я дотронусь, ты не пугайся, ладно? - он повернул его голову набок и чуть выше приподнял ноги, подложив под них еще одну подушку. - Хоть первую помощь сумел правильно оказать, гад, и на том спасибо, - пробурчал он в сторону Харта, - медбрат доморощенный, чтоб тебе пусто было. И что за невезуха для моего бедного братика, только стал немного приходить в норму, даже в люди отважился выбраться, и тут же напоролся на такую сволочь, как ты, и теперь, возможно, все пять лет усилий опять пойдут насмарку... Где тут переход на другую сторону, чтобы вернуться на башню, господин Лэйн?
- Я покажу, - с готовностью откликнулся секьюрити, - надо спуститься вниз и перейти в левое крыло. Там лифт, как раз выходит на посадочную площадку.
- Отлично. Кэри, ты готов, братишка? Мы возвращаемся, я понесу тебя. В городе ты отдохнешь, все будет в порядке, - он быстро побрызгал на себя приятно пахнувшим дезодорантом, потом легко, словно пушинку, поднял омегу на руки и оглянулся на Дэнила, - показывайте дорогу, господин Лэйн.
- Постой... - вслед ему прохрипел Эйнар. - Кто... кто родился у Кэри? Ребенок ... он здоров? С ним все в порядке?
- Почему я должен рассказывать это такому, как ты? - презрительно хмыкнул Тоджин. - Поройся в интернете, если любопытство разыгралось, но не строй никаких иллюзий на свой счет, мерзавец, тебе все равно нет места в нашей семье!
- Но разве же я не могу хотя бы попытаться все исправить?
- Исправить, тварь? Разве такое можно исправить? - глаза парня жгли Эйнара, не давая пощады. - Я вырос на улице и знаю законы дна жизни, я испытал их на собственной шкуре. Там грязно и мерзко, но даже на самом низу есть свой кодекс чести и правила поведения, и даже там не жалуют насильников, набрасывающихся на невинные жертвы, считая их маньяками. А ты...ты, выросший в роскоши и вседозволенности, ты оказался во сто крат хуже бандита со свалки! Да где ты только сыскал таких отморозков, которые согласились по твоему приказу сотворить с Кэри такое, что не опишешь в словах! Разве такое наказание равнозначно его проступку перед тобой, грязная сволочь, разве заслужил он такого самосуда? Ты сломал ему душу и тело на всю оставшуюся жизнь и еще надеешься что-то исправить? Я не хочу с тобой больше разговаривать, я не хочу тебя видеть! Немедленно разорвал бы с тобой все контракты, но, к сожалению, не мне это решать. Сейчас мы уходим, а ты подумай над своей жизнью, и не звони нам, Кэри сам с тобой свяжется, если сочтет нужным!
Эйнар Харт
Они уходили, а я мог лишь беспомощно смотреть им вслед, - жалкий раздавленный дождевой червяк, которого даже пожалеть было не за что. Мой лучший друг и компаньон Дэнил Лэйн бросил на меня укоризненный взгляд и тоже ушел вместе с ними, а я остался, не в силах подняться с пола и плеснуть себе в бокал немного виски...
У Кэри есть сын. Наш сын, он есть у него, мальчик уже вырос и ему сейчас четыре годика, я понял это и без отповеди Тоджина. Он все-таки чудом остался цел, он родился, но все омеги в мире сговорились против меня в лице того врача в больнице неотложной помощи, который сказал мне, как выплюнул словами в лицо, что малыш не выжил... Я отдал бандитам Аки своего беременного возлюбленного, будущего отца своего сына, сказав, что его надо наказать, но что я имел ввиду, когда поступал так жестоко? Напрягая мозги, я мучительно вспоминал, словно это могло помочь мне уменьшить свою давнюю вину перед Кэри и спасти меня от мук совести...
"Сегодня у вас выходной, парни, вот вам вино и закуска, и красавчик омежка в придачу. Можете делать с ним все, что хотите, но пусть он останется жить, чтобы долго и мучительно вспоминать плоды своего гнусного предательства. Давайте, устройте ему веселенький вечер, а я жду от вас отменного зрелища!" - собственные слова всплыли в памяти, словно это было только вчера, и никаких оправданий не осталось, - я вполне осознанно дал им понять, что любые действия с их стороны останутся безнаказанными...
Дэн прав, у меня нет с Кэри никаких шансов, я должен сдаться и оставить его в покое, как ни горько сейчас это осознавать. Я упустил свое счастье, и даже родного сына не суждено мне обнять и прижать к груди, он вырастет без меня и никогда не узнает о том, кто же его родитель. Кэри не скажет ему ничего про меня, или придумает какую-нибудь спасительную ложь, и это правильно, я заслужил эту кару небесную, так мне и надо.
Я жалок. Я слаб. Я недостоин счастья. Со стоном поднявшись, я добрался до небольшого бара и плеснул-таки спасительную порцию спиртного. Обычно я не позволял себе и этого лекарства, но сегодня чаша страданий переполнилась, и терпеть было невозможно. В комнате еще витал слабый запах моего омеги, и я ткнулся лицом в диванную подушку, упиваясь им, этим влекущим запахом, еще больше наказывая себя за безволие.
Я эгоист. Сейчас, в эти самые минуты, когда по моей вине Кэри было так плохо, я снова захлебывался своей личной драмой, не думая о том, насколько глубока его психологическая травма, что он потерял сознание от простого прикосновения моей руки. Я лишил его радостей жизни; надолго, а то и навсегда заставил отказаться от счастья любить и быть любимым. Я обрек его на существование во мраке, отправил в путь по темноте, не дав с собой спасительного фонаря, я все отнял у него, в том числе и веру в доброту и справедливость.
Виски обожгло горло, но не принесло спасения от собственных бесов. По лицу текли слезы, но мне было все безразлично, ибо более жалкого зрелища, какое я представлял в эти минуты, представить себе было трудно.
- Ты ненормальный, Эйнар, - вернувшийся Дэн молча подал мне свой платок, - даже я не ожидал от тебя такой глупой выходки. Ты понимаешь, что если и был у тебя мизерный шанс на его доверие, то сегодня ты упустил и его, и теперь этот парень даже близко к тебе не подойдет. Что ты с ним такое сделал, что он упал в обморок?
- Ничего... просто взял за руку...
- Дурак. Ты настоящий дурак, Эйни. Нетерпеливый и эгоистичный. Если ты хотел помириться с ним, разве так надо было себя вести? Ты должен был проявить больше терпения, а не утаскивать его силой в маленький вагончик, из которого он не имел выхода. Эта ситуация и повлияла на Кэри так пагубно, любой бы понял его, даже не будучи психологом. Невозможность убежать, зависимость от другого, более сильного человека, неизбежно порождает страх и панику, а тем более в таком ранимом и неуравновешенном человеке, как Кэри. А ты еще и прикоснулся к нему! Чем ты вообще думал, начисто отключив мозги?