Ник молча кивнул. Открыл банку и стал смаковать знакомый с детства вкус. Разум подсказывал: все это – жуткая химия, но центры удовольствия жадно твердили – «вкуснятина!».
– Вы и впрямь решили выбираться через клоаку? – поинтересовался Ник.
– Другого варианта просто нет, – отозвался Шон. – Знаю: и неприятно, и крайне рискованно, но это – наш единственный шанс.
– Откуда у вас эта уверенность, – Ник невольно поежился, – что там вообще можно выжить? Никто ведь в это не верит.
– Я же уборщик, – усмехнулся Шон. – Кому, как не мне, знать устройство канализации. Однако я не простой уборщик, сам понимаешь. И поверь, мне приходилось выбираться из задниц похуже этой. Честно говоря, не объявись ты, я бы вскоре попытался выбраться отсюда в одиночку. Хоть это было бы и не так весело.
8
Первым делом решено было избавиться от чипа. Ник всерьез обеспокоился по поводу отношения к нему собственных работодателей: настолько все было странно, противоречиво и непонятно. А потому с тяжелым сердцем, но лег «под нож» физиолога.
– Я, конечно, не нейрохирург, – оглядывая на большом экране томографию мозга, заметил Берни, на лице которого небрежно болталась дезинфекционная маска, а на руках были тонкие латексные перчатки. – Но не вижу тут особых проблем. В крайнем случае, просто станешь веселее смотреть на этот мир.
– Мне не нравятся такие шутки! – проворчал Ник. – А почему этот операционный стол такой короткий?
– Это не операционный, это лабораторный стол, – пояснил физиолог, гремя инструментами в сверкающем металлическом ящике. – Раньше мы здесь собак резали. Опыты, понимаешь ли…
– Приятно слышать, – вяло отозвался Ник. Наркотик уже начал действовать. – А где теперь эти собаки?
– Собаки, свиньи, кролики, крысы… Там, где и полагается быть отходам экспериментов. В клоаке.
Ника передернуло. Ему все меньше хотелось следовать безумному плану фальшивого уборщика.
Над ухом явственно звякнуло что-то металлическое. Ник насторожился:
– А что, общий наркоз мне не положен?
– Ты же биохимик, мон шер, должен понимать – примериваясь миниатюрной медицинской дрелью, отозвался Берни. Снова взглянул на экран. – Я тебе вколол такую штуку, что твоим нервным окончаниям не до боли: у них вечеринка, они кайфуют и занимаются беспорядочным сексом.
– Очень смешно…
– Если интересно: я только что просверлил тебе теменную кость.
– Только без подробностей, умоляю!
– Да собственно… Погоди-ка… Да, вот и все.
В стеклянную посудину перед носом Ника, звякнув, упала окровавленная железка.
– Видишь – я даже не спрашиваю, что это такое, – хмыкнул Берни. – Упаковка великолепного консервированного пудинга навсегда подавила мой интерес в этом направлении… Погоди, не дергайся! Сейчас я заткну тебе дырку в черепе активной плексомассой – к утру она примет форму, срастется, затвердеет и будет как родная. Скажи спасибо Корпорации и ее нанотехнологиям!
– Аминь, – буркнул Ник.
– Теперь зашить… Эх, сестрички у нас нет – некому нитку откусить. Ну, да ладно… Все, свободен.
– Что, уже можно вставать?
– Вполне. Только не стоит сегодня биться головой о стены, подымать штангу и вообще напрягаться. Лучше расслабься и прочувствуй до конца всю прелесть анестезии…
* * *
Расслабиться в этот день все-таки не удалось.
Ник стоял посреди кладовой. Его все еще пошатывало, он осторожно трогал повязку на затылке и пытался понять: такой ли он, как прежде, или же стал чуток идиотом.
– Значит, так, напарник, – говорил тем временем Шон, тщательно собирая компактный рюкзак. – Прежде чем отправляться в наше романтическое путешествие, нужно нанести еще один визит.
– К кому?
– К Томасу.
– Зачем?
– Нам нужен пистолет.
Ник с опаской посмотрел на уборщика. Поинтересовался:
– Но зачем нам оружие? Ведь мы собираемся уходить…
– Все верно, – кивнул Шон. – И лучше, чтобы при этом под рукой была пушка. Арбалет – хорошая штука, только ненадежная и недостаточно скорострельная.
– Но мы же не собираемся воевать с ВБ, – недоуменно нахмурился Ник. – Мы просто лезем в клоаку…
– Вот именно, – веско ответил Шон, приторачивая к рюкзаку плотно скрученный моток крепкой веревки. – А потому пошли к нашему самопровозглашенному боссу. У него давно уже не было гостей, соскучился, небось.
* * *
По пути Шону представилась возможность дважды продемонстрировать умение пользоваться арбалетом. Вначале он лихо сбил тварь, примостившуюся на потолке и явно намеревавшуюся шлепнуться на Ника и пообедать его мозгами.
Во второй раз, сделав предупреждающий знак спутнику, Шон осторожно выглянул за угол – и снова спустил тетиву.
На этот раз добычей стала многоножка размером с анаконду, настолько кошмарного вида, что Ник сразу же отвернулся, отказавшись любоваться трофеем Шона. Сам же уборщик склонился над длинной тушей и, хмуро изучив ее, уперся ногой в скобу в торце пластикового ложа арбалета. Кряхтя от напряжения, он взвел толстую капроновую тетиву, – щелкнул примитивный, но крепкий затвор.
– Таких я еще не видел, – озабоченно произнес Шон, вложив под прицельную планку массивный заостренный болт. – И это мне совершенно не нравится…
Впрочем, больше подобных встреч не было: они добрались до места.
Пожалуй, Шон несколько приуменьшил популярность охранника: дверь его бокса несла следы многочисленных попыток взлома, имелась также пара сквозных пулевых отверстий, заткнутых какими-то тряпками.
– Ее что – тараном били? – поинтересовался Ник.
– Похоже, – согласился Шон. – Давно я здесь не был… Эй, Томас, дружище! Открывай!
Некоторое время ничего не происходило. Затем по ту сторону двери послышалась возня, и Ник невольно отпрянул: тряпичная затычка в одном из пулевых отверстий исчезла, и в нем показался жуткий, бешено вращающийся глаз.
Который, впрочем, быстро исчез.
– Чего надо, уборщик? – гнусавым басом поинтересовались за дверью. – И что за очкарик с тобой?
– Ты не поверишь, этот очкарик – из реального мира, брат! Он прибыл сверху и принес тебе благую весть!
– Слушай, остряк, если ты думаешь меня разозлить, то ничего не выйдет. Если же вы что задумали, знайте: я пристрелю каждого, кто пересечет порог этого бокса…
– Расслабься, Том! – примирительно отмахнулся Шон. – Насчет благой вести я ничуть не соврал. Ведь ты давно хотел стать повелителем кладовой, верно?
Повисла пауза.
– Эй, я не слышу тебя! Ты хотел закрепиться в кладовой, верно? Вот я и предлагаю тебе это место. В обмен на твою пушку. И ты не думай, что я оставлю тебя безоружным! Я отдам тебе свой арбалет. Тебе же нравится мой арбалет?
– Да, хорошая штука, – признал Томас.
– Не просто хорошая – отличная! – подхватил Шон. – Особенно когда сидишь в кладовой, полной припасов, и есть время, чтобы натянуть тетиву, прицелиться… А главное – неограниченное число выстрелов. Вот сколько у тебя патронов осталось?
– Восемь в пистолете и две запасные обоймы по шестнадцать…
– Вот видишь! А неизвестно, насколько еще все это затянется! Итак, обмен: кладовая со всей жратвой и выпивкой, а значит – полная власть над всем этим быдлом, плюс великолепный арбалет с комплектом болтов многоразового использования. И все это богатство – за одну-единственную пушку, которая, признай, ничего, кроме страха, тебе не приносит. Ведь где-то ведь бродят Найк и Линч со своими ядовитыми стрелами. Они не успокоятся, пока не убьют тебя и не заберут пистолет из твоей холодеющей руки. Так что я, если поразмыслить, оказываю тебе услугу…
За дверью молчали и тяжело, натужно сопели. Снова в пулевой дыре показался этот жуткий вращающийся глаз.
– Так чего ж ты молчишь, дружище? – поинтересовался уборщик.
– Я пытаюсь понять, в чем тут подстава, – пробубнил Томас.
– А подставы никакой нет, – спокойно сказал Шон. – Просто я ухожу.
– Как?! Куда уходишь? – встрепенулся за дверью охранник.
– Вниз, – указал Шон. – Через клоаку. А знаешь что? Пошли с нами! У тебя пушка, у меня арбалет – наши шансы возрастают!
За дверью снова принялись сопеть и пыхтеть. Теперь Ник мог наглядно представить себе, что значит – мучиться выбором.
– Ну, нет, Шон, – проговорил наконец охранник. – В эту клоаку я не полезу, пусть меня лучше ядовитой стрелой подстрелят…
– Так ты согласен на обмен?
– Да… Черт с вами, забирайте эту проклятую пушку!
9
Томаса, здоровенного негра в расползающейся на тучном теле форме ВБ, они оставили в кладовой. Без обмана – все запасы плюс арбалет с набором острых болтов достались ему.
Зато у напарников теперь был пистолет и легкие рюкзаки за плечами. Ничего лишнего: еда и вода на пару дней, веревки, ножи, фонари и упаковки с одноразовыми костюмами биозащиты.
– Без защиты в клоаку лучше не соваться, – пояснил Шон. – Кто его знает, что творится в этом месиве…
Был еще один важный момент, для разрешения которого снова понадобилась помощь Берни. Теперь они стояли перед физиологом, озадаченным поставленным ему вопросом.
– Обмануть «Андромеду»? – он пожал плечами. – Это невозможно. На любой двери он считывает ДНК с ваших пальцев…
– Или браслетов, – прервал его Ник. – Можно ли как-то подменить в них пробы ДНК?
– На чьи, к примеру?
– К примеру, на ДНК руководителя проекта, – криво улыбнувшись, проронил Шон. – Ведь он так и лежит себе в морозильнике. Отчего бы не воспользоваться его генокодом как пропуском там, на нижних уровнях?
– Если они существуют, – вставил физиолог. Потом задумался и пожал плечами: – Браслет снять нельзя. Там специальная программа, я в этом совершенно не разбираюсь.
– Не надо снимать, – сказал Шон. – Просто отпилите ему руку вместе с браслетом…
– Что?! – Физиолога даже качнуло от неожиданности.
– …и придумайте что-нибудь, чтобы она не протухла у меня в кармане. Пусть кажется, что наш впечатлительный шеф жив-здоров и разгуливает по тем самым несуществующим нижним секторам. Сдается мне, у него был куда более серьезный уровень доступа.
Последние слова Шон адресовал компаньону по предстоящей экспедиции.
– Сделайте нам такой сувенир, Берни! – продолжил уборщик. – Чего вам стоит? Ведь это будет работать – хотя бы в пределах одного из секторов?
– Возможно, работать и будет… но…
– Я знаю, это не этично, – нетерпеливо кивнул Шон. – А разве этично запечатывать нас, как тараканов под плинтусом? Мы уйдем – и вызовем для вас помощь!
Это был слишком явный блеф. Но на физиолога подействовало. В некоторых обстоятельствах хочется верить даже в самые крохотные шансы.
– Ладно… – протянул физиолог. – Надеюсь, я делаю это во имя всех нас…
– О да, не сомневайтесь! – подбодрил его уборщик.
Берни извлек из ящика для медоборудования циркулярную пилу самого зловещего вида и отправился в морозильник. Через некоторое время он вернулся, неся в вытянутой руке черный пакет.
– Сейчас проведу консервацию, – поведал физиолог.
– Это в формалине, что ли? – поинтересовался Шон.
– Я вас умоляю, какой еще формалин? – скривился Берни, с отвращением разглядывая пакет. – Современный полимер – никаких следов, никакого запаха.
– А ДНК на дверях?
– Не волнуйтесь, все будет предусмотрено, – отмахнулся физиолог и удалился вглубь лаборатории.
– Почему-то я уверен в этом парне, – заметил Шон, повернувшись к Нику. – А вот твой браслет придется убить.
– Почему? – не понял Ник.
– Отныне ты перестанешь быть мальчишкой на побегушках со смехотворным уровнем доступа. Ты станешь всеми уважаемым доктором Палмером.
– А почему не ты?
– Потому что я – оперативник, а не ученый. Вдруг придется вести умные научные разговоры? Нет, мы не должны засыпаться на такой ерунде.
– Но ведь здесь многие, наверное, знают этого Палмера…
– Во-первых, не факт. А во-вторых, я не предлагаю тебе представляться первому встречному. Кстати, халат и его личный бедж для тебя я уже подготовил.
– А фото?
– Фото исправил. Уж в этом я толк знаю, поверь. У вас, кстати, есть определенное сходство во внешности, ну и очки эти… «Андромеда» все равно расколет нас – рано или поздно. Главное, чтобы это не произошло сразу и у нас было время сориентироваться… Как бы там ни было – наша затея будет иметь смысл только в том случае, если мы прорвемся через клоаку.
– А есть сомнения?
– Лучше не думай об этом. Расслабься. Тебя же учили на курсах подготовки?
Ник кивнул. Закрыл глаза и обмяк на своем стуле, повторяя заученные мантры. В такой обстановке нервы лучше беречь.
* * *
– Что это? – изумленно спросил Ник.
То, что лежало сейчас на лабораторном столе, больше всего походило на кусок смятого латекса, продетый в пластиковый браслет.
– Рука, – спокойно обронил физиолог. – Так сказать, рука для карманного ношения. Я подумал, что кости, мясо – все это ни к чему, ведь браслет берет пункции ДНК из кожного покрова. А вообще я бы порекомендовал это в качестве перчатки. Удобно, неброско, не вызывает подозрений.
– Надень! – потребовал Шон.
Ник с отвращением взял «это» и принялся натягивать. Видимо, запястье у Палмера было достаточно крупное, так что в браслет втиснуться удалось без проблем (от старого уже удалось избавиться – его легко взломал Шон).
Ощущение от чужой кожи было, на удивление, не хуже, чем от обычной перчатки. Минута – и кожа давно умершего человека сама собой сжалась, обтянув кисть Ника.
– Как видите, я не просто провел консервацию, но также армировал естественный кожный покров фибронитями с самоорганизующейся наноструктурой, – гордо прокомментировал Берни. – Технология та же, что и пробка в вашем черепе, Ник. Кстати, повязку уже можно снять. Если я сделал все правильно – скоро вы будете ощущать эту кожу как свою, не понадобится даже снимать, чтобы, скажем, помыть руки: фибронити отлично отводят влагу, ладони не будут потеть. Ну и не бойтесь, что все это развалится. Рука покойного доктора Палмера теперь крепче рыцарской перчатки. Вот идите сюда!
Ник подчинился. Странное ощущение чужеродного не проходило. Но он пересилил себя, сжал и разжал кисть.
– Бейте! – предложил Берни, указывая на белую стену лаборатории. – Не бойтесь, это гипсокартон.
Ник снова сжал кулак – и двинул. Пожалуй, даже слишком сильно. Взвилась пыль, и он с изумлением увидел, что его «новая» рука пробила плиту толщиной сантиметра три-четыре. При этом в руке не возникло ни малейшей боли.
– Обалдеть… – пробормотал Ник, разглядывая свою кисть.
Чужая кожа еще плотнее прилегла к собственной. Он сдвинул обе ладони, чтобы сравнить. Разница, конечно, была: кожа на руке покойного шефа была более темная, более морщинистая, с более крупными порами. Но по форме руки теперь идеально совпадали, и, чтобы распознать разницу, надо было знать, что именно искать.
– Вы молодец, Берни! – одобрительно кивнул Шон. – Я сказал Томасу, чтобы он выдавал вам дополнительный паек. Плюс весь запас пудингов – в вашем распоряжении.
– Это широкий жест! – улыбнулся физиолог.
– Но вы не слишком шикуйте, – посоветовал Шон. – Неизвестно, удастся ли нам добраться до верху, и вообще – выжить…
Лицо физиолога приобрело унылое выражение.
– Зря вы все-таки решили лезть в эту дыру, – посетовал он. – Пропадете. Вы же знаете, Шон, что говорят про это место…
– А что говорят? – насторожился Ник.
– Да слухи разные… – туманно отозвался Шон. – Потому-то и берем с собой пушку.
– Не такие уж это и слухи, – возразил физиолог. – Ты же видел, что стало с Найком и Линчем!
– Они побывали внизу? – нахмурился Ник.
– Нет, – покачал головой Шон. – Просто однажды повадились охотиться за Эдгаром, хотели отобрать у него паек. Плюнули в него ядовитой стрелой – мы его еле откачали…
– Все трое – лаборанты, – вставил Берни. – Что-то они там не поделили между собой…
– Ну, вот, – продолжил Шон, – тогда мы заблокировали их в служебном туннеле – там, куда мы и собираемся теперь идти. Думали, ребята остынут, поразмыслят и сдадутся на милость победителю. Голод он ведь не тетка. Однако мы держали их в осаде три дня, неделю – а им хоть бы хны!