Дьявол весной (ЛП) - Лиза Клейпас 2 стр.

Леди Бервик вздохнула и присела рядом с ней, её спина располагалась строго параллельно спинке стула.

– Май только начался. Помнишь, что я тебе говорила на этот счёт?

– Это самый важный месяц сезона, в течение которого проходят самые значимые события.

– Правильно, – леди Бервик протянула ей обратно бальную карточку. – После сегодняшнего вечера, я надеюсь ты приложишь усилия. Ради лорда Трени и ради себя самой. Осмелюсь сказать, после всех моих предпринятых усилий, и ради меня тоже.

– Вы правы, – тихо проговорила Пандора. – И мне жаль, правда жаль, что причинила вам столько неприятностей. Но я начинаю понимать, что всё это не для меня. Я не хочу ни за кого выходить замуж и решила жить независимо и содержать себя сама. Если повезёт, я стану успешной, и никому не придётся обо мне больше беспокоиться.

– Ты имеешь в виду эту чушь по продаже настольной игры? – спросила графиня тоном пропитанным презрением.

– Это не чушь, а действительность. Я недавно получила патент. Спросите мистера Уинтерборна.

В прошлом году Пандора, всегда любившая игрушки и салонные развлечения, разработала настольную игру. При поддержке мистера Уинтерборна она подала заявку на патент и намеревалась издать и распродать игру. Мистер Уинтерборн владел крупнейшим универмагом в мире и уже согласился разместить заказ на пятьсот экземпляров. Игра гарантировано возымеет успех, хотя бы по той причине, что в этой области не существовало особой конкуренции: в то время как индустрия настольных игр процветала в Америке, благодаря усилиям компании Милтона Брэдли, в Великобритании она всё ещё находилась в зачаточном состоянии. Пандора разработала ещё две игры и была практически готова подать патенты и на них. Когда-нибудь она заработает достаточно денег, чтобы идти по жизни своим путём.

– Как бы мне не нравился мистер Уинтерборн, – строго сказала леди Бервик, – я виню его в том, что он поощряет в тебе эту глупость.

– Он считает, что у меня есть задатки успешной деловой женщины.

Графиня вздрогнула, будто её ужалила оса.

– Пандора, ты родилась дочерью графа. Стать женой торговца или промышленника, уже вопиющий факт, но превратиться самой в одного из них немыслимо. Тебя нигде не будут принимать. Ты станешь изгоем.

– Почему кого-то из этих людей, – Пандора окинула толпу в бальном зале быстрым, настороженным взглядом, – должен заботить мой выбор?

– Потому что ты - одна из них. И этот факт, абсолютно точно, радует их не больше, чем тебя, – графиня покачала головой. – Я не могу притвориться и сказать, что понимаю тебя, моя девочка. Твой мозг всегда напоминал мне о фейерверках... как называются те, что крутятся с безумной скоростью?

– Огненные колёса.

– Да. Они вращаются и сверкают, всё светится и шумит. Ты судишь, не утруждая себя выяснением обстоятельств. Хорошо быть умной, но чрезмерная смышлёность обычно приводит к тому же результату, что и невежество. Ты считаешь, что можешь сознательно игнорировать общественное мнение? И ждёшь, что люди будут восхищаться тобой, потому что ты отличаешься от них?

– Конечно, нет, – Пандора теребила в руках чистую бальную карточку, раскрывая и закрывая её. – Но они могут, по крайней мере, попытаться отнестись ко мне благосклонно.

– Глупая, своенравная девочка, зачем им это? Инакомыслие ничто иное, как скрытый эгоизм, – хотя было очевидно, что графиня с удовольствием прочитала бы полномасштабную лекцию, она замолчала и поднялась на ноги. – Мы продолжим эту дискуссию позже, – отвернувшись, леди Бервик направилась к стае зорких, нелюбезных вдов у стены.

В левом ухе Пандоры начало шуметь, словно заскрежетал медный провод, так иногда случалось, когда она попадала в беду. К её ужасу, к глазам подступили слёзы разочарования. О Боже, это стало бы окончательным унижением: эксцентричная, неуклюжая Пандора-желтофиоль плачет в углу бального зала. Нет, этого не произойдёт. Она встала с такой поспешностью, что стул чуть не опрокинулся назад.

– Пандора, – послышался настойчивый голос неподалёку. – Мне нужна твоя помощь.

Недоумевая, она повернулась, как раз в тот момент, когда к ней подошла Долли, леди Колвик.

Долли, жизнерадостная, темноволосая девушка, была младшей из двух дочерей леди Бервик. Семьи стали хорошо знакомы друг другу после того, как графиня взяла на себя обязательство преподавать этикет и хорошие манеры Пандоре и Кассандре. Долли была симпатичной и легко нравилась людям, она по-доброму относилась к Пандоре в то время, как другие молодые женщины были или равнодушны или над ней насмехались. В прошлом году, во время первого сезона Долли, она стала любимицей лондонского общества, на каждом светском мероприятии вокруг неё собирались толпы холостяков. Недавно она вышла замуж за Артура, лорда Колвика, который, хотя и был на двадцать лет её старше, имел свои положительные стороны в виде значительного состояния и титула маркиза в будущем.

– Что случилось? – с беспокойством спросила Пандора.

– Сначала пообещай, что ничего не расскажешь маме.

Пандора иронично улыбнулась.

– Ты же знаешь, что если это будет зависеть от меня, я никогда ей ничего не расскажу. Так что произошло?

– Я потеряла серёжку.

– О, тьфу ты, – сочувственно проговорила Пандора. – Такое со всеми может случиться. Я постоянно теряю вещи.

– Нет, ты не понимаешь. Лорд Колвик достал из сейфа сапфировые серьги своей матери специально, чтобы я могла надеть их сегодня вечером. – Долли повернула голову, демонстрируя внушительный сапфир с алмазной подвеской, который красовался на её ушке. – Проблема не только в том, что я потеряла другую, – несчастно продолжала она. – Но и в том,  где  я её потеряла. Я ускользнула из дома на несколько минут с одним из моих бывших женихов, мистером Хэйхёрстом. Если лорд Колвик узнает, он разозлится.

Глаза Пандоры расширились.

– Зачем ты это сделала?

– Ну, мистер Хэйхёрст всегда был моим любимым ухажёром. Бедный мальчик до сих пор убит горем, что я вышла замуж за лорда Колвика, и упорно меня преследует. Поэтому мне пришлось его утихомирить, согласившись на свидание. Мы пошли в беседку за задней террасой. Должно быть, я потеряла серёжку, когда мы присели на скамейку. – В её глазах блестели слёзы. – Я не могу вернуться на её поиски. Я уже и так слишком долго отсутствовала. И если мой муж заметит, что серёжки нет... Я даже думать не хочу о том, что может случиться.

В ответ последовала тишина.

Пандора взглянула на окна в бальном зале, в их отражениях переливались огни. Снаружи было темно.

По её спине пробежал беспокойный холодок. Она не любила выходить в ночь, особенно одна. Но Долли казалась отчаявшейся, и в свете её прошлой доброты, Пандора никак не могла отказать.

– Ты хочешь, чтобы я её принесла? – неохотно предложила она.

– Ты это сделаешь? Ты могла бы сбегать к беседке, забрать серёжку и вернуться в мгновение ока. Её легко отыскать. Просто иди по дорожке, покрытой гравием через лужайку. Пожалуйста, пожалуйста, дорогая Пандора, я буду обязана тебе жизнью.

– Нет необходимости умолять, – ответила Пандора, эта ситуация одновременно тревожила её и удивляла. – Я сделаю всё возможное, чтобы найти серёжку. Но Долли, теперь, когда ты замужем, я не думаю, что тебе стоит встречаться с мистером Хэйхёрстом. Он не стоит риска.

Долли с сожалением поглядела на неё.

– Я люблю лорда Колвика, но не так как мистера Хэйхёрста.

– Зачем ты тогда вышла за него?

– Мистер Хэйхёрст всего лишь третий сын и никогда не получит титул.

– Но если ты его любишь...

– Не глупи, Пандора. Любовь для девушек из средних классов. – Взгляд Долли тревожно метнулся по залу. – Никто не смотрит, – сказала она. – Если быстро, то ты можешь выскользнуть прямо сейчас.

О, она будет быстра, словно Мартовский заяц, и не задержится в ночи не на долю секунды дольше, чем понадобится. Если бы только Пандора могла взять с собой Кассандру, её всегда охотного сообщника, за компанию. Но ей лучше продолжать танцевать, это отвлечёт леди Бервик. 

Она непринуждённо прошла вдоль бального зала, мимо людей, чьи беседы об опере, Гайд-парке и последних “новинках" лились ручьём. Когда она проскользнула за спиной леди Бервик, то наполовину ждала, что её компаньонка повернётся и кинется на неё, как хищная птица, завидевшая свою добычу. К счастью, леди Бервик продолжала наблюдать за танцующими парами, которые проносились по залу в стремительном вихре красочных юбок и ног в брюках.

Насколько могла судить Пандора, её уход из бального зала остался незамеченным. Она поспешила вниз по главной лестнице, через большой зал с балконами и попала в ярко-освещенную галерею, которая протянулась через всю длину дома. Стены покрывали ряды портретов, поколения величавых аристократов, окидывали, наполовину идущую, наполовину бегущую по мозаичному полу Пандору, сердитыми взглядами.

Отыскав открывавшуюся на заднюю террасу дверь, она остановилась у порога, уставившись на улицу, словно стоящий у перил пассажир на корабле в открытом море. Ночь была глубокой, прохладной и тёмной. Она безумно не хотела покидать безопасный дом. Но её успокоила вереница масляных садовых факелов, состоящих из медных чаш и установленных на высоких железных столбиках, они освещали тропинку через широкую лужайку.

Сосредоточившись на своей миссии, Пандора понеслась через заднюю террасу к лужайке. Многочисленные насаждения шотландских пихт приятно освежали воздух. Это помогало замаскировать запах Темзы, который наводнял окраину усадьбы.

Со стороны реки, где рабочие укрепляли леса, подготавливая фейерверк для представления, раздавались грубые мужские голоса и удары молотком. В конце вечера гости соберутся на задней террасе и на балконах верхних этажей, чтобы понаблюдать за пиротехникой.

Дорожка из гравия петляла вокруг гигантской статуи древнего речного божества Лондона, Отца Темзы

– А-ля натюрель  в публичном месте? – легкомысленно спросила она, проходя мимо него. – Этого можно было бы ожидать от классической греческой статуи, но у вас, сэр, нет оправдания.

Пандора продолжала идти к беседке, частично скрытой за тисовой изгородью и густым шиповником. На кирпичном фундаменте возвышался открытый павильон, облицованный по периметру шпунтованными досками, которые, по высоте, доходили до середины колонн. Он был украшен цветными стеклянными панелями и освещён лишь крошечной марокканской лампой, свисающей с потолка.

Она нерешительно поднялась по двум деревянным ступеням и вошла внутрь. В качестве мебели здесь присутствовала резная скамейка, которая, со стороны, казалось, была прикручена к соседним колоннам.

Ища пропавшую серёжку, Пандора старалась не подметать подолом юбки грязный пол. Она была одета в своё лучшее бальное платье из переливающегося шёлка, которое казалось серебристым с одного ракурса и лавандовым с другого. Пошив спереди был прост: гладкий, плотно облегающий лиф и низкий вырез. Сзади паутина замысловатых складочек переходила в шёлковый каскад, который трепетал и мерцал всякий раз, когда она двигалась. Посмотрев под лёгкими подушками, Пандора вскарабкалась на сиденье. Скосив взгляд, она устремила его в промежуток между скамейкой и изогнутой стеной. Заметив яркий блеск в щели между стеной и полом, она удовлетворенно ухмыльнулась.

Оставался единственный вопрос, как достать серёжку. Если опуститься на колени, то она вернётся в бальный зал чумазой, как трубочист.

Спинку скамейки украшал узор из цветов и завитков, находящихся на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы протиснуться между ними. Стащив перчатки, Пандора запихнула их в потайной карман платья. Задрав юбки, она встала на колени на скамейке и по локоть засунула руку в один из ажурных зазоров. Кончики её пальцев до пола не дотягивались.

Наклоняясь ниже, она пропихнула голову внутрь и почувствовала лёгкое потягивание за волосы, а после послышался лёгкий удар об пол, упавшей шпильки.

– Проклятье, – пробормотала она. Поворачивая корпус тела, она изогнулась так, чтобы протиснуть плечи в отверстие, и начала искать серёжку на ощупь, пока пальцы не сомкнулись вокруг неё.

Однако, попытавшись вылезти, Пандора столкнулась с неожиданными трудностями. Казалось, деревянные резные узоры на спинке скамейки сомкнулись вокруг неё, как челюсти акулы. Приложив больше усилий, она почувствовала, что платье за что-то зацепилось и услышала, как треснули несколько стежков. Пандора замерла. Нельзя возвращаться в бальный зал в порванном платье.

Она поднатужилась, изо всех сил пытаясь дотянуться до платья на спине, но снова остановилась, услышав, как начинает рваться тонкий шёлк. Возможно, если она немного протиснется вперёд и попытается вылезти наружу под другим углом... но манёвр позволил ей только сильнее застрять, зазубренные края деревянной резьбы впились в кожу. После минуты ёрзания и метаний Пандора замерла и только её грудь беспокойно и часто вздымалась.

– Я не застряла, – проворчала она. – Быть не может. – Она несколько раз беспомощно скрючилась. – О Боже, я застряла, застряла. Чёрт. Чёрт.

Если её найдут в таком положении, то пожизненно будут над ней насмехаться. Она, возможно, найдёт способ с этим жить. Но этот случай отразится на её семье, и их он тоже выставит в смешном свете, испортит сезон Кассандре, а это неприемлемо.

Отчаявшись, Пандора расстроено попыталась вспомнить наихудшее слово из всех, что знала.

– Дерьмо.

В следующий момент она похолодела от ужаса, услышав, как мужчина прочищает горло.

Слуга? Садовник? Пожалуйста, дорогой Боже, пожалуйста, пусть это не будет кто-то из гостей.

До неё донёсся звук шагов, пока он заходил в беседку.

– Кажется, у вас возникли небольшие трудности со скамейкой, – заметил незнакомец. – Как правило, я не рекомендую принимать позу головой вниз, так как это несколько усложняет процесс сидения. – В голосе звучал прохладный потаённый отголосок, который приятно щекотал её нервы. По оголённой коже побежали мурашки.

– Наверное, это выглядит забавно, – насторожено сказала Пандора, пытаясь разглядеть мужчину сквозь резную деревянную спинку. Он был одет в соответствующий случаю вечерний костюм. Очевидно, это гость.

– Нисколько. Почему меня должен забавлять вид женщины, которая разместилась на скамейке, приняв позу вверх тормашками?

– Я не принимала такую позу. Моя одежда зацепилось за скамейку. И я была бы очень признательна, если бы вы помогли мне от неё освободиться.

– От одежды или от скамейки? – заинтересовано спросил незнакомец.

– От скамейки, – раздражённо ответила Пандора. – Я запуталась в этих … – она замялась, стараясь вспомнить, как называются замысловатые деревянные завитки и резные изгибы на спинке скамейки, – вихращельях, – закончила она.

– Завитках аканта, – одновременно с ней сказал мужчина. Через мгновение он уточнил:

– Как вы их назвали?

– Не обращайте внимания, – сказала Пандора с досадой. – У меня есть скверная привычка придумывать слова, но я хотя бы не должна произносить их на публике.

– Почему?

– Меня могут посчитать чудаковатой.

Его тихий смех пробудил бабочек внизу её живота.

– Поверьте, дорогая, привычка придумывать слова сейчас является наименьшей из ваших проблем.

Пандора моргнула, услышав легкомысленное, ласковое обращение и напряглась, когда он уселся рядом с ней. Мужчина находился достаточно близко, чтобы она смогла уловить его аромат: пряная амбра или что-то кедровое, завёрнутое в свежую прохладу земли. Он благоухал словно дорогостоящий лес.

– Вы собираетесь мне помогать? – спросила она.

– Возможно. Если расскажите, чем вы вообще занимались на этой скамейке.