Меган Уотергроув
(АМЕЛИЯ ВУДС - 3)
Пролог
Мучения.
Это все, что я чувствую последние несколько лет. Постоянные ночные кошмары действуют на меня как физически, так и морально. Иногда мне кажется, будто я лечу в пропасть, из которой мне никогда не выбраться. Будто я взаперти, в ловушке, и никто мне не поможет.
Ночи для меня теперь проходят в замедленном ритме. Все мое существо твердит о том, что я виновата. Вина тяжелым грузом лежит на мне, не давая подняться и вздохнуть спокойно. Разум отказывается понимать меня, он словно существует отдельно, ведя собственную жизнь.
«Зачем ты это сделала?» - спрашивает он, словно человек. А я теряюсь, и ничего не могу ответить. Наверное, так было нужно? Или я просто редкостная сука, которой претило то, что ее любили?
Не знаю.
Но зато теперь я точно знаю, что такое боль, и настоящая покореженная душа.
Приближалось Рождество.
Мое настроение было на нуле. Ничто не радовало меня больше. Ну, может быть, за исключением Хэлла в некоторые моменты. Он на протяжении этого долгого времени, которое показалось мне настоящей вечностью, поддерживал меня во всем, и скорее был мне как наставник, нежели любовь всей моей жизни.
Мы спали вместе. Но это далеко не то, о чем вы могли подумать. Он спасал меня от ночных кошмаров, которые мучили меня каждую ночь. Он не знал, что именно мне снится, я решила не говорить об этом никому. Даже лучшей подруге. Сара сейчас жила в своей новой квартире, которую для нее купили родители, и иногда пригашала меня в гости. Но, конечно, чаще бывала у нас сама.
Мама снова разъезжала по стране с новым проектом. Казалось, она никогда не бывает дома, но в этом месяце поклялась, что успеет вернуться к Рождеству.
Томас, мой несносный братец, решил больше не употреблять в пищу живых людей. Стал, так сказать вегетарианцем. Мы вместе посещали Банк крови каждую неделю, и пока я отвлекала санитаров, он воровал годовые запасы донорской крови. Пришлось даже купить отдельный холодильник под это дело. Том был весьма кровожаден и выпивал по несколько пакетов за один присест. Это он оправдывал тем, что якобы становится сильнее и сможет в любой момент защитить меня от беды.
Я знала, что это брехня. Но все же делала вид, что согласна с ним.
Моя вторая подруга, Джуди, часто звонила мне, но не приезжала, обосновывая это тем, что у нее много дел. Но я-то знала, что она просто не хочет возвращаться к воспоминаниям о своем «первенце». Как не хотела и я.
Слишком болезненно.
Как только я закрывала глаза, перед глазами появлялось его лицо. Бледное, несчастное, снова и снова заставляющее меня внутренне умирать. В ушах все еще стояли его последние слова:
«Я буду любить тебя вечно. Несмотря ни на что»
Это выбивало меня из привычной колеи. Я даже начала принимать антидепрессанты и снотворное, лишь бы спать без снов. Или хотя бы не помнить их. Но – тщетно.
Проснувшись в половине шестого утра, я как всегда пыталась отдышаться. Снова кошмар, да такой реальный, что казалось, будто бы я действительно там, а не здесь, в своей постели. Мое сердце тревожно билось, я чувствовала приток адреналина в крови. Это сон я видела уже не один раз.
Решив отогнать от себя плохие, траурные мысли, я встала с постели и подошла к зеркалу. Солнце уже взошло и теперь отражалось в моих коричневых волосах. Они приятно радовали глаз – длиннее, чем прежде, но чуть светлее. Наверное, выцвели. Лицо осунулось, я сильно похудела за эти два года. Глаза казались огромными и жутко уставшими. Эх, мне бы к косметологу.
Я выдохнула и провела по лицу пальцами. Жест, заставивший меня вздрогнуть.
- Ты больше не будешь слабой, - прошептала я своему отражению, - Все будет хорошо.
Возможно, мое зеркальное «я» верило в это, но только не я сама. Да, проблема была устранена, но горечь в душе все равно осталась.
Стояла жуткая тишина. А я ее просто не выношу. Только часы нудно тикали в такт моим вздохам. Я медленно отошла от зеркала и вышла из комнаты. Квартира была большой, с несколькими комнатами и большой лоджией. Я направилась туда. Там хорошо, особенно по утрам. Легкий прохладный ветерок встретил меня, как лучшего друга. Прислонившись к перилам, я посмотрела вниз. Нью-Йорк на то и Нью-Йорк, что даже в пять утра люди уже не спят. Этот город вообще не спит.
Я закрыла глаза и прислушалась к ветру. Он шептал мне, словно змей – ты никогда не будешь счастлива. И я понимала, что он прав. Даже после всего случившегося моя жизнь так и не вошла в норму. Возможно, на это требовалось больше времени, или ветер был прав.
Я не стану счастливой.
Открыв глаза, я снова посмотрела вниз. Прыгнуть вниз – и все станет хорошо. Я воспарю и перестану видеть эти чертовы кошмары. Он не будет постоянно являться мне. Вместо этого я встречу его там – в аду, куда мне и дорога. Уверена, он тоже там. Ждет меня.
Именно сейчас, в половине шестого утра прямо перед Рождеством я ощущала, что способна сделать это. Никто не сможет спасти меня – мои вампиры спят. Я умру, и все закончится.
В голове привычно застучало. Мозг отчаянно вырабатывал адреналин, чтобы мне не было так страшно. Я вцепилась в перила и застыла. Внизу так много машин – упасть на одну из них мне не хотелось бы. Люди могут пострадать из-за меня. Поэтому я отошла чуть дальше и присмотрелась. Вот в этом месте я упаду на козырек здания. То, что нужно.
«Ты не сможешь» - отчаянно вопил мой мозг. А я только улыбнулась ему. Я устала так жить. Устала думать о том, что виновата в его смерти. Фактически это сделала я – он только слегка подтолкнул меня. Сейчас происходило примерно тоже самое. Я забралась на мостик, отделяющий лоджию от бесконечного пространства, и расправила плечи. Раскинула руки в стороны. Вот он – этот момент. Я видела голубые глаза. Они звали меня к себе. Хотя, возможно, это были последствия принятых вчера таблеток. Но я думала, что нет.
Я отправляюсь за тобой.
Закрыв глаза и набрав побольше воздуха в легкие, я шагнула вниз.
Глава первая
Внутренний ад
Голоса.
Звуки в моей голове, разносящие информацию по всему мозгу. Я умерла. Наверное, это голоса адских созданий или людей, которые тоже здесь томятся. Глаза не хотели открываться. Веки были настолько тяжелыми, что даже с чьей-нибудь помощью я бы, наверное, не смогла поднять их. Но попытаться стоило.
Пересилив себя, я все-таки смогла открыть их. В глазах было мутно, но со временем картинка прояснялась. Я находилась в больничной палате. Рядом с моей койкой сидел мужчина. Пару секунд спустя я осознала, что это Хэлл. Значит, я не умерла. Черт.
Но как ему удалось меня спасти?
- Привет, - сказал он, слегка улыбнувшись. Жалюзи были открыты, как на главном окне, так и на том, которое выходило в коридор. За ним мельтешил Томас, разговаривая с кем-то по телефону. Я выдохнула. – Добро пожаловать обратно.
- Обратно? – спросила я, и тут же услышала свой новый голос. Он слегка охрип. Возможно, я кричала, когда летела вниз. – Что-то я не врубаюсь.
- Извини, пришлось это сделать, - пробормотал он, не глядя на меня. Его рука коснулась моей, он провел по ней пальцами. И тут я поняла.
Мое сердце не бьется.
- Хэлл…вы что…
- Да, извини. Ты умирала. Я едва успел.
- Вы, блин, обратили меня в кровососку? – вспылила я, выдергивая все трубки и прочую фигню из своего тела. Затем вскочила и замерла на месте. Как быстро я переместилась! Вот же дерьмо. – Какого черта, Хэлл?
В палату вошел Томас. Вид у него был неважный, в особенности пострадали руки. Наверное, все остальное скрывала одежда. Он спас меня.
- Ну что, камикадзе? Очнулась? – язвительно поинтересовался он, подходя ко мне, - Скажи мне, сестрица, ты чокнутая?
- А вы? Зачем вы сделали это?!
- Потому что ты умирала! – парировал Томас, - Я не мог позволить тебе умереть, идиотка!
Эти слова слегка отрезвили меня. Я замерла, глядя то на Томаса, то на Хэлла. У последнего был весьма несчастный вид. Он опустил голову в пол и теребил ручные часы. Подскочив к стеклу, за которым уже давно скрывалась ночь, я посмотрелась в него. Особо ничего разглядеть не удалось, но я видела свои глаза – красные, как кровь. Дьявол!
- Вы не имели права… - пролепетала я, ощупывая свое лицо, - Как ты мог, Томас!
- Это сделал Хэлл, - устало сказал мой брат, почесывая затылок, - Я был слишком слаб, чтобы отдавать тебе свою кровь. Мне еще повезло, знаешь ли. Еще чуть-чуть и я был бы кучей пепла.
Я повернулась и посмотрела на Хэлла. Он поднял голову и, вздыхая, покачал ею.
- Ты мой создатель? – спросила я почти спокойно. В голове же творилась сущая неразбериха. Я понятия не имела, как теперь стоит себя вести. Что делать, когда ты мертвая? Пить кровь? Господи, только не это. – Хэлл?
- Да, прости, - ответил он, наконец. Его черные глаза приобрели оттенок грусти и сожаления, от этого мне стало только хуже. Я посмотрела на свои руки – бледные, как у настоящего мертвеца. Теперь я, наконец, могла осознать.
Я действительно умерла. И восстала из мертвых.
* * *
Полгода спустя
Когда я умерла и стала вампиром, предполагалось, что сны мне больше сниться не обязаны. Но странный факт – я все еще их видела. Том говорил, что вампирам это неподвластно, просто-напросто потому, что мы мертвые.
Сегодня днем я проснулась раньше обычного. Еще не стемнело и мне пришлось терпеть жуткую головную боль. Но она была просто сущим пустяком по сравнению с моим сном. Не знаю, было ли это чем-то вроде предсказания, или просто ерунда, заставляющая меня дрожать от страха, но я определенно взволновалась.
Во сне меня кто-то преследовал. Человек, лица которого я не видела. Как тогда, три с половиной года назад, он смеялся – холодно и жестоко, а я не могла убежать от него. Словно это было неизбежным, что я когда-нибудь его встречу. Иногда я оглядывалась по сторонам в поисках этого человека, но его не было. И все же оставалось чувство, что и наяву меня кто-то преследует.
Хэлл успокаивал меня и говорил, что стоит сменить место жительства. Возможно, стоило послушать его. Нью-Йорк напоминал мне о плохих вещах.
Сегодня было 31 октября, канун Хэллоуина. Удивительный факт – в этот день родился Хэлл. Он никогда не праздновал свой день рождения, но я уговорила его попробовать. Вечеринки всегда идут на пользу, даже если ты очень-очень огорчен чем-то. Мое огорчение все еще присутствовало в моих снах, но я старалась не думать об этом. Один раз это уже закончилось моей смертью.
Хэлл сидел в гостиной, когда я вошла. Его взгляд был сосредоточен на какой-то книге, которую ему, определенно, подсунул Томас. Любитель занудной литературы. Я улыбнулась и, подойдя, поцеловала его в щеку.
- Добрый вечер, - сказал он, отрывая взгляд от книги, - Как ты? Сегодня я опять слышал, как ты кричала во сне.
- Эмм…да, извини. Я не контролирую это, - отмазалась я, потягиваясь и стараясь делать вид, что все нормально. Хэлл, конечно, не купился.
- Ты все еще не сказала мне, как ты.
- Все в норме, - ответила я.
- Что-то мне не особо в это верится, - проворчал Хэлл, проводя рукой по черным, чуть отросшим волосам, - Ты ведь знаешь, что можешь рассказать мне все, что угодно. Так будет легче.
- Знаю, ты беспокоишься обо мне, но не стоит. Это всего лишь сны.
- Да, но нам не снятся сны.
- В курсе. И что теперь? Я какой-то выродок?
Хэлл резко выдохнул и встал, отложив книгу в сторону. Я знала, что последует за этим. Нотации – миллионы нотаций. Он подошел ближе и взял меня за руку. Посмотрел в глаза.
- Ты нормальная. Просто нужно выяснить, почему тебе все еще снятся сны. Три с половиной года…это долго. По первости это может происходить, но не спустя столько времени. И вообще, ты подумала о переезде?
Из горла вырвался мученический вздох.
- И куда мы поедем? Я уже прижилась здесь.
- Тебе нужно место, где ты сможешь расслабиться, - сказал Хэлл, слегка улыбнувшись мне, - Не думать о том, что здесь произошло.
Я задумалась. В словах Хэлла был смысл, но без Тома и Сары, а так же мамы, я уезжать не хотела. Они были моей опорой и поддержкой все эти годы. Что я стану без них делать?
- Ладно, я посоветуюсь с мамой, когда она приедет, - сказала я, похлопывая его по плечу, - А что насчет Хэллоуина?
- Нет, я не буду участвовать в этом, - отмахнулся Хэлл, усаживаясь обратно в кресло, - Ты знаешь, что это когда-то был праздник ведьм? Самайн, так его называли. Святой день. А сейчас его превратили в глупый маскарад.
Я изобразила расстроенное лицо, но это на него не подействовало. Хэлл все так же хмурился, покачивая головой.
- Брось, - фыркнула я, - Будет весело. Давай же, я хочу расслабиться. Нарядимся вампирами.
Он красноречиво посмотрел на меня, и я заулыбалась. Хэлл был серьезным парнем, в отличие от Томаса, и не любил всякого рода сборища. Впрочем, я тоже была от них не в восторге, но мне приходилось делать вид, что все хорошо, чтобы они переставали хоть на минуту тревожно наблюдать за мной. Не пытаюсь ли я вогнать кол себе в сердце?
В общем, единственное, на что я смогла уговорить Хэлла, так это просмотр кино. Мы смотрели «Унесенных ветром». Я, как всегда плакала, а он смеялся надо мной. Когда фильм закончился, Хэлл по-дружески обнял меня и спросил:
- Как ты?
Я вздохнула, возмущенно закатив глаза к потолку. Ох, как он надоел с этим вопросом.
- Хорошо, - сказала я, - Очень даже хорошо. Так что перестань задавать этот дурацкий вопрос каждый раз, когда я уроню слезу. Учти, девушки могут плакать просто так, без причины. И я не собираюсь покончить с собой, если тебя это беспокоит.
Хэлл покачал головой.
- Ладно, поверю тебе на слово. Но если что-то…в общем, если понадобится моя помощь, тут же скажи. Я всегда помогу тебе, если это будет в моих силах.
- Спасибо, - улыбнулась я, - Что бы я без тебя делала?
Я приподнялась на локте и заглянула ему в глаза. В них был черный океан боли и в то же время сострадания, которое он мог выразить только в словах. Я чувствовала себя обязанной сказать ему непростое «спасибо» за все, что он делал для меня. Потянувшись к нему, я коснулась губами красиво очерченного рта и оставила легкий поцелуй. Хэлл удивился такому порыву, но противиться не стал. Его рука обняла меня крепче, и я застыла. Приятное чувство, когда тебя любят. А Хэлл, определенно, любил меня. Он не раз говорил об этом. В данный момент мне безумно хотелось чего-то человеческого. К примеру, ласки, тепла. Мне нужна была панацея от всех моих недугов. И Хэлл вполне мог ею стать. Понимая, что поступаю, как настоящая эгоистка, я взобралась на него и обхватила руками за шею. Хэлл обнял меня и принялся целовать более страстно, чем раньше. Я закрыла глаза и растворилась в этом моменте. Почему нам нельзя стать ближе? Почему я не могу полюбить его?
Ответ был прост. Мое сердце уже занято.
- Нет, - пробормотала я, отстраняясь от него, - Нет, прости. Я…не могу так.
Хэлл понял, о чем идет речь, и не стал настаивать. Его глаза отразили разочарование, но так как он являлся джентльменом, то не смог позволить себе отчитать меня за этот порыв. Я сама на него запрыгнула! И теперь отнекивалась. Что за идиотка?
- Да, я понимаю, - сказал он, вставая с постели, - Думаю, нам не стоит этого делать.
На пороге, уходя, он столкнулся с Томасом. Тот непонимающе уставился на нас обоих, а когда Хэлл вышел, спросил у меня:
- Что между вами происходит?
- Ты о чем? – задала я встречный вопрос, садясь по-турецки на кровати. Брат скорчил недовольную рожицу и присел рядом.