– Ваш ключ, пожалуйста, – спросила девушка в фирменном костюмчике на входе в столовую, на этот раз брюнетка.
Маша молча протянула магнитную карточку.
– Пожалуйста, походите.
Она не глядя, положила на тарелку какой-то еды и села за один из столиков. В голове была только одна мысль: «Господи, что случилось?!!». Хуже всего была неизвестность. Телефон лежал перед ней, среди столовых приборов, но он по-прежнему молчал. Аппетита у нее не было, Маша просто тянула время. Ну не может же это длиться вечно! Должна же наступить какая-то определенность! Кто-то должен ей все объяснить! Что она делает здесь, в полутора тысячах километров от Москвы, одна? И почему она здесь? Зачем?
Вернувшись к себе в номер, она легла и включила телевизор, шел какой-то сериал, также машинально и без всякого аппетита, как недавно глотала пищу в столовой, она проглотила и его. Начались вечерние новости. Машинально Маша взяла в руки телефон и… В трубке были гудки! Наконец-то!
– Маша? – услышала она.
Ей показалось, что он удивился. Очень удивился. Разве это не она должна сейчас удивляться всему, что происходит?
– Володя, что случилось? – волнуясь, спросила она. – Ты через кого бронировал номер? Через турагентство? Они что-то напутали! Я приехала, ха-ха, а никакой брони нет. Представляешь? Я пыталась до тебя дозвониться, но твой мобильный телефон был отключен. Но ты не волнуйся, я все исправлю! Я уже сказала, чтобы за нами оставили номер для новобрачных с завтрашнего дня…
Пауза. Маше показалось, что он растерялся.
– Ты когда приедешь? Завтра? Во сколько? – спросила она, так и не дождавшись ответа.
И вновь пауза. У нее во рту мгновенно пересохло.
– Я не приеду, – глухо сказал, наконец, он.
– Погоди… Как так? Как это не приедешь?!
– Видишь ли… – он кашлянул. Вновь пауза. Кажется, он не знал, что сказать.
– Что? Что такое? Ты передумал? Она тебя не отпустила, да? Ты с ней разговаривал? Что она тебе сказала?
– Я… Ты нормально доехала?
Слава богу! Он начал интересоваться ее состоянием!
– Да, все в порядке. Единственное, номер не забронирован. Ты можешь мне объяснить, что происходит?
– Я… в общем… – вновь замялся он.
– Ты передумал на мне жениться?
– В общем, да.
– Так. И что мне теперь делать?
– Что хочешь. Слушай, отстань от меня! – сказал он вдруг с неожиданной злостью. – И не звони больше! Я отключу телефон! На работе можешь больше не появляться! Вещи тебе передадут через моего нового секретаря!
– Но…
В трубке раздались короткие гудки. Она растерялась. Вновь набрала его номер. В трубке сначала были длинные гудки, а потом короткие: занято. Не хочет с ней разговаривать. У Маши перед глазами все поплыло. Это какая-то ошибка. Не может человек так перемениться за каких-то два дня!
Она вспомнила среду, канун своего отъезда, его многозначительные взгляды, ласковое пожатие руки, нежный поцелуй: «Пока, Чижик, до встречи…».
Сегодня пятница. «Не звони больше! На работе можешь больше не появляться!…» Вещи, какие вещи? Ее что, уволили? Значит, это был всего лишь повод?! Убрать ее из Москвы, подальше, чтобы с понедельника на работу вышел новый секретарь… Секретарша… Новая любовница?
А как же обещанная цыганкой свадьба? Церковь, венчание… Мысль мелькнула, и Маша тут же об этом забыла. Разве можно верить гадалкам? Разве можно верить мужчинам? Каких-то два дня… Врал с самого начала? С того момента, как положил на стол перед ней белый запечатанный конверт? Как врал-то! Как врал!
Маше захотелось его убить. Она вскочила и забегала по комнате. Так подло поступить с ней! Такое предательство! Что она может сделать? Что? Он там, в Москве, а она здесь, в полутора тысячах километров. Прав был Игорь: от этих сволочей всего можно ожидать! Игорь! Ну, конечно! Брат-то в Москве! Игорь этого не допустит! Он должен за нее заступиться! Он сейчас поедет к Володе, и…
Маша вновь схватилась за телефон. «Абонент не отвечает или находится вне зоны доступа…» Да что ж за день сегодня такой! Она вновь и вновь набирала номер брата, чтобы услышать: «Абонент не отвечает…»
Так продолжалось до полуночи. Она звонила то брату, то Володе, но оба мобильных телефона были отключены. В отчаянии Маша позвонила Наде. В трубке были гудки, но телефон никто не брал.
«А вдруг они вместе? – устыдилась Маша. – Пошли в кино или в театр, в ресторан, наконец, а потом занялись любовью. Тебя нет, квартира в их полном распоряжении. Они хотят побыть вдвоем. Какая же ты эгоистка!»
Она перестала терзать телефон. Надо возвращаться и все решать там, в Москве. Ну, она ему покажет! Пусть не думает, что Маша Ложкина такая овца! Что она позволит так с собой поступить!
«Ну и что ты сделаешь? Что?» Маша живо представила объяснение с его женой, с царственной Людмилой Павловной. А вдруг это не первый случай? Вдруг ее это устраивает? Все-таки, пятнадцать лет брака, налаженный бизнес, двое детей. Поскандалит, да и простит неверного супруга. А Маша одна будет воспитывать его внебрачного ребенка…
«Что же ты наделала! Как же ты так попала! Нет, аборт делать не буду, ни за что! Я рожу этого ребенка! Назло ему!»
Ее захлестывали эмоции. Неизвестно, что бы сделала Маша, если бы сейчас была там, в Москве, и он был в пределах досягаемости. Но теперь она лишь бессильно металась из угла в угол, готовая ехать немедленно, понимая, что это безумие, на дворе ночь, а дорога идет через горы, к тому же ожидается снегопад…
«Нет, я вернусь! Чего бы мне это ни стоило! Я вернусь, слышишь?!»
Она почти не спала. Сквозь сон ей казалось, что звонит телефон, Маша вздрагивала и вскакивала, но на дисплее ничего не высвечивалось, никаких неотвеченных звонков. Телефон молчал.
Она встала, едва рассвело. Решила позавтракать, дорога-то дальняя! Едва в семь утра открылась столовая, направилась туда. Аппетита по-прежнему не было, она что-то пожевала и завернула в салфетку несколько сдобных булочек, с собой. Зашла на ресепшен, чтобы сказать:
– Снимите бронь. Я уезжаю.
Вчерашняя девушка-блондинка еще не сменилась. Она сочувственно посмотрела на Машу:
– Вам нехорошо? Может, таблетку дать?
– Какую? – горько спросила Маша.
– От сердца.
– Разве от этого есть лекарство?
– Валидол есть, капельки… Валерьянку хотите?
– Не хочу.
– Не надо так переживать. Вы молодая, красивая, другого найдете.
Маша поморщилась: банальность! Всем так говорят. Не то. Все не то. Не помогает.
– Ты сама-то замужем? – спросила она.
– Да.
– Ну и как тебе? Блондинка молчала.
– А дети? Дети есть? – жадно спросила Маша.
– Да, дочка.
– А что папа?
– Ой, он так ее любит! Прямо души не чает!
– А мне где взять ребенку папу? И что ему потом сказать, когда вырастет? Тоже таблетку дать? Какую? А, может, капелек?
Девушка отвела глаза. Потом сказала:
– Ну, куда вы сейчас поедете? Метель начинается. Говорят, в ближайшие сутки снегопад только усилится. В такую погоду даже дальнобойщики становятся на прикол. Погодите, пока снег прекратится, и дорогу расчистят.
– А когда он прекратится?
– Говорят, завтра.
– Нет, я не могу столько ждать!
– Номер за вами до двенадцати часов. Я могу постелить вам в служебном помещении, если у вас нет денег, – продолжала уговаривать девушка.
– Дело не в деньгах. Я хочу ехать!
– Ну, как хотите.
– Мне надо ехать! Понимаете: надо!
Маша развернулась и направилась к выходу.
– Счастливого пути! – крикнула ей вслед блондинка. И тихо добавила: – Удачи…
Она завела машину. Игорь по-прежнему не звонил, и Надя тоже, хотя должна была увидеть неотвеченный вызов. Может, еще спят? Суббота, выходной день, можно поваляться в постели. Не надо их беспокоить.
Подняли шлагбаум. Она выехала на серпантин. Небо потемнело, сгустились тучи, но в воздухе пока кружились только одинокие мелкие снежинки.
«Проскочу! – подумала Маша. – Машина у меня хорошая, а вот настроение… Надо держать себя в руках».
Пока она ехала в горах, погода не менялась. В воздухе все также кружились редкие снежинки. Ей показалось, что ветер усиливается, но в машине она этого не чувствовала. Разве что видела через стекло, как гнулись деревья, и краем уха улавливала пронзительный свист. Это завывал ветер.
Маша решила не останавливаться. Через пару часов пожевала булочку, прошло какое-то время, она достала из пакета другую. Позади остался Краснодар, она не заметила, как доехала до Ростова и проскочила его на полном ходу. Заехала на заправку, купила воды и пару шоколадок. Она решила не терять ни минуты.
После Ростова внезапно усилился снег. Машин на дороге было немного, сотрудники ГАИ тоже не докучали. Она гнала машину, даже не задумываясь о том, где остановится на ночлег.
«Я буду ехать всю ночь…» Она почти не чувствовала усталости, обида наполнила Машу небывалой энергией. Мысль разобраться во всем и по возможности все исправить была сильнее всех прочих, даже о брате: почему не звонит ни он, ни Надя?
Снегопад меж тем усиливался. Снег уже валил хлопьями, видимость резко ухудшилась. «Не проскочу», – подумала она.
Потом начал усиливаться и ветер. Его порывы Маша теперь чувствовала, даже сидя в машине. Это была настоящая буря! Чем дальше она уезжала на север, от моря, тем хуже становилась погода! Возможно, здесь снег валил с самого утра, водители были предупреждены и не выезжали на дорогу.
Быстро стемнело. Теперь она летела по трассе в ночи, а навстречу ей летели похожие на метеоры огромные хлопья снега. Страха не было. Ее вдруг охватил восторг. «Как в космосе!» – подумала Маша. Ее космический корабль, машина, мчалась в полной темноте, в безвоздушном пространстве, светя фарами, а навстречу мчались звезды, о лобовое стекло разбивалась звездная пыль…
Потом она увидела марсианина. Его одежда в темноте светилась, Маша сначала испугалась, потом поняла, что это гаишник. «Марсианин» поднял полосатый жезл, веля ей остановиться. Увидев вылезающую из машины молодую женщину, очень удивился:
– Вы что одна едите?
– Да, – Маша протянула ему документы. Тот помялся и не взял.
– Девушка, вам что, жить надоело?
– Да.
– У вас что-то случилось?
– Да.
– Но в такую погоду ездить нельзя!
– Да.
– Да у вас номера московские!
– Да.
– Через пятнадцать километров будет город, там есть гостиница. Поедете прямо и направо, там спросите у кого-нибудь. Хотя, кто в такую погоду из дома-то выйдет? Разве что в ближайший ларек, за пивом! Ну, гостиница не иголка, найдете. Переночуете там, а утром поедете в свою Москву. Вы ведь, в Москву едете?
– Да.
– Ну, счастливого пути.
Он козырнул и отпустил ее.
Она поехала дальше. Вскоре показались огни. Это был обещанный город, но Маша даже не сбросила скорости. Останавливаться на ночлег она не собиралась. Но минут через двадцать вокруг стало твориться что-то невообразимое! Окрестность исчезла во мгле, небо слилось с землей, она уже ничего не видела. Она вдруг почувствовала, что смертельно устала.
«Я еду с самого утра, почти без остановок, не сбавляя скорости… Господи, где я?» Карта лежала на заднем сиденье, но она ничем не могла помочь Маше. Не было видно ни одного указателя. Маша ехала наудачу, понимая, что долго так продолжаться не может. Дорогу заносило снегом, машина начала буксовать. Надо было остановиться, но этого она и боялась. Остановиться где? На обочине? Посреди степи? Машин не было, ни встречных, ни тех, кто ехал за ней. От бессилия она заплакала. И вдруг…
Это было похоже на чудо! По правую руку она отчетливо увидела дорогу! Ей показалось, что там, вдали, горят огни. Это должен быть населенный пункт! Надо переждать там метель, попроситься к кому-нибудь на ночлег, а утром ехать дальше.
И она свернула вправо, показалось, что до села на холме – рукой подать! Но она все ехала, ехала, а дороге не было конца! Метель не утихала, напротив, снег валил все сильнее, казалось, небо напрягло все свои силы, чтобы избавиться от накопившегося груза, сбросить его на землю одним махом. Машина буксовала, порою Маше казалось, что это конец, что она сейчас встанет и останется здесь, в степи, где ее занесет снегом. От бессилия по лицу текли слезы. Но, непонятно каким чудом, она продолжала ехать, не видя ничего вокруг.
И вдруг впереди она заметила огонек! Это не походило на населенный пункт, и свет был какой-то странный. Маша не сразу поняла, что здесь нет электричества, что это горят свечи.
Дорога уперлась в ворота. Да, это все-таки было село, а на окраине – деревянная церковь. К ней и приехала Маша. В домах темно, зато в церкви горел огонь. Маша вылезла из машины и направилась к ней. К огромному ее удивлению, церковь была отворена, во дворе стояло несколько машин, а по паперти ходили люди.
Увидев ее, они закричали:
– Сюда, сюда!
– Давай живее! Заждались!…
…пятью часами раньше…
Еще утром Жора Бурмин думал, что это лучший день в его жизни. Он проснулся с этой мыслью, счастливый, как никогда, и продолжал так думать до вечера, вплоть до того, как окончательно стемнело, и метель разыгралась не на шутку.
Сегодня они с Катей-Катенькой должны были, наконец, пожениться! Они дружили с детства, с того самого дня, как очкастая «училка» посадила вертлявого низкорослого мальчишку и сероглазую девочку с огромными бантами за одну парту. До этого Жора жил в большом селе Грибово, а девочка в совхозе «Светлый путь», и они с Катей-Катенькой никогда раньше не встречались. Район был большой, а вот школ немного. Начальных еще хватало, школьный автобус рано утром собирал детвору по разбросанным в округе населенным пунктам, а после окончания занятий развозил обратно, но если кому-то хотелось окончить десятилетку, приходилось жить в городе, в интернате.
В интернат Жора поехал из-за Катеньки, ему хватило бы и восьми классов. Но старательная девочка, носик-пуговка, волосы зачесаны за уши, пленила его сердце, еще когда дала списать оболтусу Жорке первый диктант. С тех пор он не отходил от Катеньки ни на шаг. За эти годы Жорка Бурмин вытянулся, окреп, научился драться так, что его с любимой девушкой больше не доставали, и твердо решил жениться на ней, как только определится их будущее.
После того, как оба окончили десятилетку, отличница Катенька без проблем поступила в педагогический институт, а вот Жорка на вступительных экзаменах в технический провалился с треском и загремел в армию. К огромному его удивлению Катенька дождалась, хотя доходили слухи, что там, в городе, за ней стал ухлестывать некий бизнесмен. Возил на джипе, кормил в дорогих ресторанах и даже собирался бросить ради Катеньки жену с ребенком. Обо всем об этом Жорке писали друзья.
Но Катенька дождалась. Она в своих письмах ничего такого не писала, напротив, клялась в вечной любви и заполняла пол-листа алыми сердечками. Имелись даже размытые следы, которые означали пролитые Катенькой слезы. По Жорке, разумеется, с которым она находилась в долгой разлуке, а отнюдь не из-за коварства женатого бизнесмена. Катенька писала, что любит, ждет, ну и все такое прочее. Получая письма от друзей, в которых было совсем другое, Жорка слегка напрягался, но верить предпочитал не им, а невесте. Так проще было выжить.
Когда он вернулся из армии, между ним и Катенькой какое-то время было напряжение, должно быть оттого, что она от него отвыкла, а вовсе не из-за бизнесмена, с которым она встречалась. Жорка терпеливо ждал, когда это пройдет, и дождался-таки! Через год любимая девушка сказала, что готова выйти за него замуж. Вскоре она должна была окончить институт и вместе с красным дипломом получить и место в одной из сельских школ. Катенька без ума была от литературы и собиралась привить любовь к ней деревенским детям.
Сплетен Жора не слушал, потому что бизнесмен, даже если он и был, получил Катеньку уже, так сказать, во вторые руки. Он, Жорка Бурмин, был у нее первым, а остальное значения не имеет. До свадьбы. Потому что потом каждый, кто посмеет подойти к Катеньке, будет иметь дело с ним, вернее, с его огромными кулаками.