– Да ладно, можешь не торопиться, мне всё нравится, – шепнул мне Эндор и неожиданно поцеловал в кончик носа.
ЧТО?!!!!!! Это как вообще понимать?!!!!!
– Ты…ты… – от неожиданности я застыла всего в двух шагах от машины, гневно смотря на улыбающегося мужчину.
– Успокойся, я же тебе подыгрываю, забыла? – он не дал мне вырваться из своих объятий и усадил в машину.
Прижав букет к груди, я хмуро смотрела перед собой.
И как на это реагировать? Нет, к чему ведет все, понятно. Но зачем это ему? Просто интрижка на пару месяцев? Так ничего у него не получится.
– Меня не интересует быстрый секс на заднем сиденье машины, – выпалила я, как только Эндор сел рядом и включил зажигание.
Сказала и с трудом подавила жуткое, прямо неконтролируемое желание побиться головой о приборную панель. Чтобы уберечь дорогую машину (не расплачусь же потом), лишь стиснула зубы и проговорила в голове красивую трехэтажную не совсем приличную фразу, характеризующую мои мысленные способности. Это же надо было такое ляпнуть.
Тот замер на несколько мгновений, а потом повернулся ко мне.
– Ты знаешь, меня тоже. Я предпочитаю заниматься любовью на кровати, очень широкой кровати… свечи, музыка, дорогое вино…
– Меня вообще секс с мужчинами не интересует.
– Вообще? Или только с мужчинами? – Эндор с интересом смотрел на меня, ожидая ответа.
Я почувствовала, как мои щеки вспыхивают жарким румянцем. Вот попала так попала. А ведь до этого момента искренне считала себя умной девушкой.
Мысленная фраза из трехэтажной быстро превратилась в многоэтажную, этажей так на двадцать с хвостиком. Не помогает. Так, считаем…
…один… два…три… четыре… пять…
– Я не так выразилась. Меня не интересуют быстротечные романы, интрижки и отношения без обязательств, – более-менее успокоившись, ответила ему.
– Меня тоже. Поверь, когда мы будем заниматься с тобой любовью, то это будет по обоюдному согласию и желанию, – мягко и вкрадчиво произнёс он и добавил: – Очень большому желанию.
А мне еще казалось, что щеки до этого горели. Да ничего подобного, вот после его слов они действительно полыхали! И не только щеки, я всё горела, не зная, куда бежать от его пристального обжигающего взгляда.
– А с чего ты взял, что этот момент когда-нибудь наступит?
– Потому что ты мне нравишься, и я тебя хочу, а когда я чего-нибудь хочу, я это получаю.
Ага, прям щас, разбежался… Да еще по обоюдному желанию… ха-ха-ха!!! Самомнение этих самцов просто зашкаливает.
Его, конечно, можно понять – классическая внешность, ярко-синие глазища, паспорт гражданина иностранного государства и крутая тачка. Перед ним девчонки штабелями падают…
Еще один ненормальный на мою голову. И что им нужно от серой меня?
Как же им вбить в голову, что я обычная, совсем. Совершенно не красавица, в лучшем случае, симпатичная. Тощая, практически плоская (все-таки выпуклость первого размера впереди у меня имелась), с длинным лицом, самыми обычными карими глазами, россыпью веснушек на курносом лице и русыми тусклыми волосами, собранными в привычный хвост.
И нет у меня там за этой безликой внешностью никакого козыря, никакой изюминки, искорки, ни всего остального. Я ведь только недавно от подростковых угрей избавилась. Я – это просто я, и всё!!!! И принца я тоже не жду, никогда не ждала – сама всего добьюсь.
– Ну-ну, – пробормотала в ответ, прижимая букет теснее к груди.
– Ты знаешь, отказ еще больше распаляет… По-моему, твой друг просто жаждет моей крови, а твоя подружка едва его удерживает.
– Он не мой и не друг, – отрезала я и глянула в окно.
И действительно, Ромка что-то зло доказывал Маруське, взмахивая руками, а та пыталась его удержать.
Высокий, черноволосый, красивый мальчишка… только мальчишка.
Он явно проигрывал невозмутимому Эндору.
– Так ты отвезешь меня в университет?
– Да, моя принцесса.
– Не называй меня так.
– Почему?
– Мне не нравится, – я провела кончиками пальцев по нераскрытым бутонам цветов.
– Привыкнешь.
А я лишь только фыркнула. Принцессой меня называли все – мама, тетка, Женька, коллеги и одногруппники. И это был отнюдь не комплимент, а скорее издевка. Какая из меня принцесса, я больше похожа на замарашку.
– Так значит, ты решил меня соблазнить и затащить в постель? – пристегнув ремень, спросила у мужчины.
– Решил, – не стал возражать Эндор. – Ты против?
– Естественно. Мне-то это не нужно.
– Что, первый раз прошел неудачно?
– Ага, никак не прошел, – буркнула я, отворачиваясь к окну.
– Что, настолько плохо?
– Нет, просто никак.
И тут до него только начало доходить.
– В смысле? Ты что… совсем? Ни разу?
Лучшая защита – это нападение. Поэтому я сразу ощетинилась.
– Ой, вот не надо на меня так смотреть, словно я совершила преступление.
– Да нет… А тебе сколько лет?
– Двадцать один, – вздохнув, призналась ему. – И в монашки не собираюсь. Просто это мой выбор и мое решение.
Не буду же я ему объяснять, что после групповушек, которые устраивала мать с мужиками на моих глазах, от одной мысли о сексе становится противно и мерзко. Животные стоны и крики, чавкающие звуки и противный запах – это у кого угодно вызовет фобию, а у маленькой девочки тем более.
Потом я просто старалась как можно дольше оставаться в школе, в библиотеках, особенно, когда один из этих собирался привлечь к играм и меня. Нет, не стоит об этом вспоминать – все уже прошло.
Сидящий рядом со мной мужчина молчал.
– Слушай, я нормальная, не чокнутая, не феминистка, просто приняла такое решение, – зачем-то начала оправдываться я.
– Угу.
– И вообще, это тебя не касается.
– Конечно.
Ну вот и поговорили. Остаток пути до универа мы провели в молчании.
Интересно, а что, штамп «Осторожно, девственница» на всех так влияет? Ромка, когда узнал, тоже на время в ступор впал. Может, Эндор выбросит из головы идею о моем соблазнении? И отчего-то от этой мысли стало грустно.
– Спасибо за то, что подвёз. Пока, – я постаралась улыбнуться ему как можно жизнерадостнее и собралась выбираться из машины.
– Ты сегодня работаешь?
– Сегодня нет, а завтра весь день.
– Во сколько заканчиваешь?
– А что? – насторожилась я.
– Как что? Я хочу пригласить тебя куда-нибудь.
– Зачем? – глупые вопросы сыпались из меня как из рога изобилия.
– Затем, что ты сокровище, Лея, и я совершенно не хочу тебя отпускать.
И, наклонившись, Эндор схватил меня за руку, притянул к себе и поцеловал. По-настоящему!!!
Сначала я попыталась разобраться в своих чувствах… вроде не воротит, не противно, а даже приятно… совсем чуть-чуть. И что, я не могу чуть-чуть расслабиться и поцеловаться с Эндором, который, могу сказать, очень классно это делает, даже дыхание перехватило?
– Ну вот, все не так страшно, Лея, – он скользнул большим пальцем по моей щеке, затем по губам и вновь поцеловал в кончик носа. – Так во сколько у тебя сегодня заканчиваются пары?
– В половине пятого.
– Вот и отлично. Я буду ждать тебя, Лея, – прошептал он и легко, едва ощутимо коснулся моих губ своими.
Видимо, новая жизнь пойдет совсем не так, как я думала.
Если бы я тогда знала, насколько оказалась права…
____________________________________
Он шел по коридору замка, не замечая заискивающих улыбок и испуганных взглядов придворных, которые почтительно расступались перед ним. Шел и думал, для чего так срочно понадобился Императору.
Когда внезапно внутри, там, где билось его сердце, что-то кольнуло, совсем тихо, едва ощутимо, но он все понял. Понял и застыл, не в силах поверить в то, что только что испытал.
Кулак со всей силы врезался в каменную стену. Белоснежные шелковые перчатки порвались и окрасились кровью, брызнувшей из разбитых костяшек. Совсем рядом кто-то испугано вскрикнул, но мужчина не замечал ничего. Черная ярость клокотала и бушевала внутри, требуя немедленного освобождения.
…Тяжело и больно.
Больно даже дышать. Перед глазами все полыхало и мерцало, казалось, еще мгновение, и сила возьмет верх… Но мужчина смог восстановить дыхание и обуздать темную сущность двойника, прогоняя Бездну назад.
____________________________________
Глава Четвёртая
– О Боже, какой мужчина, – вздохнула Машка, обнимая подушку.
Хотя произнесла она эту фразу тихо, слышно было очень хорошо. На город уже опустилась ночь. В комнате подруги было темно, лишь настольная лампа светила в углу. Я смотрела на её тусклый оранжевый огонёк и пыталась выбросить из головы события сегодняшнего дня.
– Я хочу от тебя сына, – пробормотала в ответ, вытягиваясь во весь рост на раскладушке, которую поставили для меня Машкины родители.
Заскрипели пружины, но этот звук не раздражал, а вызывал смех. Или, может, отличное настроение было связано с осознанием того, что мне не придётся возвращаться к тётке и кузине? Вторую ночь проводила вдали от них и чувствовала себя великолепно. Вот, оказывается, что мне нужно было для полного счастья.
– И дочку, – прохихикала тем временем подруга. – И точка. И точка–а–а–а.
Голоса у неё не было, слуха тоже, но пела Машка с чувством.
– Не хочу ни дочку, ни сыночка, – совершенно серьёзно заявила ей. – Институт хочу окончить, диплом получить и на работу устроиться по специальности.
Я так стремилась доказать всем, что могу вылезти из этого болота, в котором родилась и прожила, что не могла думать ни о чём другом.
– Думаю, у Эндора на тебя совсем другие планы.
– И я должна всё менять, потому что ему так хочется?
Машка вздохнула, взбила подушку и вновь легла:
– Лей, какая ты неромантичная.
– Зато у тебя романтики выше крыши, – не удержалась от сарказма я. Знаю, что она совершенно не виновата в моих неприятностях, но этот иностранец, который появился словно ниоткуда, вызывал странные эмоции. – Маш, я видела его сегодня всего в третий раз в жизни. Тут романтикой и не пахнет. Я помогла ему, он помог мне. Вот и всё.
– Он тебя поцеловал! – торжественно проговорила подруга.
Вот и зачем я ей об этом сказала? Промолчала бы, и всё было бы нормально. Но поведение мужчины просто выбило меня из колеи, и я не смогла удержаться.
Маша с Калининым подъехали к университету минуты через три после того, как Эндор меня поцеловал и уехал, а я всё продолжала стоять столбом, прижимая букет к груди, и не знала, что делать и как быть.
Со мной никто и никогда раньше так не обращался, так, словно имел на это право.
По правде говоря, даже сейчас по прошествии целого дня этот поцелуй не выходил из головы, а губы начинали гореть, стоило только вспомнить нежные и в то же время властные прикосновения и чарующий взгляд ярко-синих глаз.
Надо сказать, забрав меня вечером после занятий, Эндор больше руки не распускал и с поцелуями не лез. А ведь я готовилась. Вместо того чтобы слушать лекции, весь день летала в облаках, придумывая план, и подбирала слова.
И всё оказалось напрасным. В этот раз мужчина вёл себя как истинный джентльмен, только смотрел и улыбался.
– Ты, наверное, проголодалась, – открывая передо мной дверь машины, произнёс Эндор. – Давай съездим в кафе.
– Нет, спасибо. Дома поем.
Я думала, что он начнёт возражать, но этого не произошло.
– Хорошо, как скажешь.
И ведь действительно отвёз домой, поцеловал руку на прощание и уехал, пообещав, что приедет завтра.
– Маш, – простонала я, накрываясь покрывалом с головой. – Прекрати.
Но её было уже не остановить:
– А как же любовь с первого взгляда? Я же видела, как он на тебя смотрел.
Кто не видел? Половина универа заметила, как замарашку Лейку Аверину увозил на шикарной машине неприлично красивый мужчина. Даже представить страшно, какие разговоры теперь будут ходить.
– И что дальше? Смотреть никому не возбраняется, – буркнула я, чувствуя, как начали полыхать от смущения щеки.
– Ле–е–е–ей!
– Ма–а–а–а–аш, – в тон ей отозвалась я. – Давай спать, завтра рано вставать.
– С чего вдруг? – возмутилась подруга. – Завтра законный выходной, и я собираюсь проспать до обеда. Чего и тебе желаю.
– Мне после обеда на смену заступать, – ответила подруге, повернулась на другой бок и старательно засопела.
– Лей, ну, Лей, – заныла она, но я на провокации не поддавалась.
Ей дай волю, полночи будет разговаривать.
И неожиданно сама не заметила, как уснула. Наверное, я слишком много думала об Эндоре, иначе как объяснить, что этой ночью мне вновь приснился этот сон.
Только мы больше не танцевали и не гуляли, держась за ручки. Всё было намного серьёзнее и провокационнее.
Сон, в котором была тёмная комната с огромной деревянной кроватью со старинным балдахином, несколько свечей, а на шикарном покрывале цвета красного вина совершенно обнаженная я и ОН.
Любимый мужчина, который целовал и ласкал каждый миллиметр моего тела. И там, во сне, исчез куда-то страх, отвращение к интимной жизни, смущение и вообще какие-то желания, кроме одного – любить и быть любимой.
– Девочка моя, – шептал он, лизнув языком вершинку груди. – Маленькая, – жаркий поцелуй в живот. – Любимая, – и его дыхание опалило чувствительную кожу еще ниже.
Я выгибалась, задыхалась и едва слышно шептала:
– Да, да, пожалуйста…
О каких фобиях могла идти речь, когда внутри разгорался самый настоящий пожар, а по венам текла не кровь, а огненная лава? И центр этого жаркого безумия был сосредоточен именно там, где его пальцы трогали и ласкали меня.
Я всхлипывала и стонала. Извивалась и дрожала, не зная, чего хочу больше – чтобы он остановился или продолжил свою сладкую муку.
– Да, Лея, да… раскройся… сделай это, маленькая моя… только моя, – шептал он мне в губы перед тем, как прижаться к ним в безумном поцелуе.
Послушно пыталась расслабиться, потому что финал уже был так близко…
Еще немного… совсем чуть–чуть… и…
… и я проснулась…
Но не в слезах со ставшими привычными вопросами на губах: «Кто ты? Где ты?»
Нет, в этот раз я проснулась от ноющего желания внизу живота и учащенного хриплого дыхания. А еще страшно злая и неудовлетворённая. Не надо быть особо умной, чтобы понять, какие желания меня обуревали в этот момент.
– Твою мать, – прошептала я потолку, падая на подушку и мысленно проклиная собственную фантазию и неожиданно проснувшуюся сексуальность.
Это всё Эндор виноват. Пока он не появился, мне такие сны никогда не снились. Я о парнях без дрожи думать не могла. А тут на тебе.
Машка еще спала, раскинув руки в разные стороны и смешно сопя. Я укрыла её одеялом, после чего сладко потянулась и отправилась прямо в душ.
Часы показывали половину седьмого.
Стараясь не шуметь, переоделась в спортивный костюм (еще один подарок Машки) и пошла на кухню, где поставила на плиту чайник.
Солнце уже ярко светило в окно, обещая тёплый день и отличную погоду, мелодично пели птицы и пахло соснами. Небольшая лесополоса располагалась как раз за элитным посёлком, где жили Машкины родители.
А если совершить утреннюю пробежку? Погулять, подышать свежим воздухом и привести собственные мозги в порядок?
Отключив чайник с мыслью «попью чай, когда вернусь», я оставила Машке записку на холодильнике и вышла, аккуратно закрыв за собой дверь.
Первый круг легкой рысцой – и я успокоилась, наслаждаясь погожим деньком, щебетанием птиц и солнечными лучиками, которые смогли пробраться сквозь пушистые ветви елей и причудливыми пятнами освещали тропинку.
– Лея? – неожиданно произнёс знакомый голос, и я едва не споткнулась.
– Калинин?
Вот кого я точно не ожидала увидеть здесь, так это нашего богатенького мальчика. Я думала, такие только в качалки ходят, а пробежка в парке – удовольствие для простых смертных, тем более в семь утра в воскресенье.
– Привет, – белозубо улыбнулся Роман, подбегая ближе.
Быстро осмотрела его с головы до ног. Майка, которую у нас называли по-простому – алкоголичка, была белоснежного цвета и как никогда выгодно подчёркивала загорелую кожу и литые мышцы. Картину завершали шорты, которые открывали накаченные икры. Ни дать ни взять – картинка с модного журнала.