Хочется запомнить все, каждую секунду, каждое мгновение вместе с ним, все его прикосновения и ласки, все свои чувства и эмоции, но не получается. Все сгорает.
Такого огня я не ощущала даже во время тренировок, даже когда злилась и выпускала пламя из крови, обращаясь в дракона. Нет, здесь был огонь другого рода, и в нем горела я вместе с любимым мужчиной.
Его руки, что, казалось, ласкали везде. Его губы с запретными жаркими поцелуями. Его язык, делающий такое с моим телом, что я сгорела бы со стыда, если бы мне не было так хорошо. Его голос – тихий, немного хриплый, который балансировал где-то на грани моего сознания. Все его тело – горячее, жаркое, немного липкое от пота и тяжелое, и эта тяжесть мне приятна.
Была и боль – резкая, неприятная и отрезвляющая. В какой-то момент мне хотелось его оттолкнуть, ударить и заплакать – мне же больно и обидно, что все ощущения, все волшебство куда-то делось. Но Нейт не дал, прижал меня к себе так сильно, что даже кости хрустеть начали, и зашептал:
– Тихо… прости, маленькая, прости… Сейчас все пройдет, больше не будет больно… тихо… расслабься… впусти меня.
Его голос завораживал, да и боли больше не было…
… Было волшебство. Огонь, который вновь разгорелся внутри, сосредоточившись внизу живота.
… Движения – скользящие, быстрые и резкие. И мое тело, откликающееся на каждый такой выпад.
… Пламя, бушующее и беснующееся в крови. Лава, которая стремилась вырваться наружу. У меня больше не было сил ее сдерживать, и она хлынула, сметая все на своём пути.
… Тихий вскрик. Нет, не от боли, от наслаждения, и тихий стон рядом. А вместе с ним – тяжесть мужского тела, что без сил упало на меня.
… И слёзы. Две слезинки безграничного счастья от ощущения, что теперь всё действительно будет хорошо.
____________________________
Эпилог
Шесть лет спустя
– Миледи, – на пороге голубой гостиной возник Иллариэль. Я подняла взгляд от книги, которую читала в этот момент, и недоумённо на него посмотрела.
Меня удивил не сам факт появления дворецкого, а застывшее выражение на его обычно бесстрастном лице. Сейчас на нём отчётливо читалась тоска и какая-то безнадёжность.
– В чём дело, Иллариэль? – я отложила книгу в сторону и тяжело поднялась с дивана. – Нейт?
– Нет, – покачал головой, и сердце вновь сжалось от тревоги. – Кронпринцесса… с чемоданами.
– Опять? – удивилась я, даже забыв испугаться. – Она вроде бы только вернулась во дворец.
– Десять дней назад. И вот опять. Следом за ней прибыл посланник из дворца с магическим письмом лично для вас.
Лёгкий конверт сорвался с его рук и, кружась, полетел вперёд, пока не оказался на моей вытянутой ладони.
«Спасай. С меня причитается», – гласила надпись.
Лаконично, ёмко и очень содержательно. Кронпринц Бриан в своём репертуаре. Но его можно было понять, в последнее время его дражайшая супруга совсем распоясалась.
Я сложила послание и тяжело вздохнула:
– Где она?
– В своих покоях.
Кронпринцесса уже шесть раз за последние полгода «гостила» у нас, так что покои на третьем этаже уже можно было официально считать именно её.
– Когда принц заберёт её? – тихо поинтересовался дворецкий.
Я весело хмыкнула и направилась к выходу.
– Боюсь, мой дорогой друг, что не скоро. Принц Бриан просил нас приглядеть за женой.
– Сколько? – в голосе эльфа сквозила тоска и безнадёжность.
– Скорее всего, до самых родов, – я поравнялась с ним и сочувственно похлопала дворецкого по плечу. – Крепись, Иллариэль, ребёнок в любом случае должен будет родиться во дворце. Так что у нас есть еще неделя или две.
Я оперлась о его локоть, и мы не спеша двинулись к покоям принцессы.
– Неделя или две…
– Иллариэль, успокойся, Нейт и то так не переживает, а ему намного сложнее.
– Его не будят несколько раз за ночь для душевных слезливых бесед или с просьбой приготовить десерт из редких сонжуйских ягод.
– Которые растут только в долине Тысячи водопадов? – уточнила я между делом.
– Совершенно верно.
Каждый год мы с Нейтом проводим незабываемую неделю в окружении дивных садов, тысяч водопадов, экзотических цветов и ягод, ажурных беседок и древних статуй. Именно оттуда полгода назад мы и привезли с собой нашу частичку.
Я привычно коснулась рукой живота, чувствуя, как малыш толкается в ответ. Какая же я была глупая раньше, боялась, откладывала его рождение. Единственный минус моего сегодняшнего положения – невозможность обращаться в дракона и летать над замком. За эти годы еженедельных тренировок я уже привыкла ко второй ипостаси и сейчас скучала по ощущению полёта и силы. Но ради малыша готова была перетерпеть и это.
Теперь я как никогда понимала мужа, который ради меня лишился своего Призрака, став просто рунердом. Несколько раз я пыталась с ним поговорить на эту тему, но тот уверял, что всё нормально и ему так намного лучше. Меньше ответственности, нервов и прочих неприятных сюрпризов.
Единственный разговор о детях у нас с Нейтом состоялся примерно через полгода после свадьбы, когда мы только вернулись с Земли.
– Лея, я хочу тебе кое-что отдать, – сказал муж ранним утром, прежде чем отправиться во дворец.
Я лежала на животе, обнимая подушку и чувствуя, как ветер ласково прошёлся по обнажённой спине, и лениво наблюдала за действиями Нейта.
– И что это? Неужели брошка? – ехидно уточнила я.
Он всё-таки показал мне свою коллекцию, которая досталась ему еще от предков. Там было около трёх десятков самых невероятных украшений разной формы и цвета. Теперь их стало на две штуки больше, после того как я выбрала и подарила их мужу.
– Нет, – усмехнулся он, сел рядышком на кровать и нежно коснулся обнажённой спины, которая тут же покрылась мурашками.
– Передумал уходить? – прошептала я.
– Нет.
Небольшое тёмное облачко растаяло как дым, и в его руках оказалась коробка размером с книгу, перевязанная яркой ленточкой.
– У нас праздник? – приподнимаясь и поддерживая простынь рукой у груди, поинтересовалась я.
– Нет. Просто вещица, которую я давно хотел тебе отдать, но не мог найти подходящего момента.
– А сейчас момент подходящий? – опираясь спиной о изголовье кровати, я взяла коробку из его рук.
– Нет. Просто пора.
Я улыбалась всё то время, пока нетерпеливо развязывала ленту, потом открывала коробку и раскрывала тонкую бумагу, которая скрывала от меня подарок внутри. Но стоило мне увидеть тонкую сверкающую ткань, как улыбка медленно сползла с лица.
– Что это? – едва слышно прошептала я глухим, севшим голосом, не в силах оторвать взгляда от знакомой вещицы.
– Сорочка эльфов. Та самая, что мы видели на ярмарке. Помнишь?
Помнила. Еще как помнила.
– Зачем? – я подняла на него взгляд.
Дышать было трудно, почти невозможно. Горло сдавил спазм. Неужели всё сказанное Нейтом когда-то ложь? И он хочет затянуть меня в бесконечную череду беременностей, нянек, пелёнок, кормлений и прочих прелестей материнства?
– Эй, – муж ласково коснулся моего лица. – Лея, эта сорочка действует лишь в первую брачную ночь. А у нас она уже давно была, так что свои волшебные свойства она потеряла. Я дарю её тебе для другого. Знаю, как ты переживаешь по поводу детей. Так вот, беременности не будет, пока ты сама этого не захочешь. Этот вопрос я поднимаю в первый и последний раз. Когда ты поймешь, что готова, наденешь её, и я всё пойму.
Сорочку я решилась надеть лишь через пять лет. В первую же ночь в долине Тысячи водопадов. Где были лишь мы, звезды и три яркие луны над головами.
– Нейту уже сообщил? – мы шли по коридору третьего этажа.
Мимо нас сновали слуги, которые всё никак не могли привыкнуть к тому, что особа императорских кровей так часто гостит у нас.
– Нет. Но уверен, лорд и сам всё знает. Работа у него такая.
– Наверное, ты прав.
Мы остановились у дверей в покои. Дворецкий открыл их, пропуская меня вперёд, успев при этом шепнуть:
– Удачи.
– Лейка! – Машка радостно улыбнулась, поглаживая огромный живот. – А вот и я!
– Я вижу, – рассмеялась в ответ, подходя ближе и аккуратно обнимая её. Сделать это было сложно, учитывая наши изменившиеся габариты. – И рада тебя видеть.
– У тебя здесь так хорошо. Солнышко, лето, птички, а у нас в Риленде один сплошной снег. Надеюсь, ты не возражаешь, что я приехала в гости?
– Нет, – присаживаясь на диван, ответила ей.
Кто бы мог подумать шесть лет назад, что всё так получится. Что Машка, снедаемая любопытством и разочаровавшись в соблазнении неприступного эльфа, проберётся в покои, где приходил в себя после ранения принц. Правда, тогда она совсем не знала, что рыжий Бриан является наследником Риленда. Для неё это был просто молодой парень приятной наружности. Даже имя ей ничего не сказало. А для кронпринца это было так неожиданно и необычно, что лёгкая интрижка как-то незаметно переросла в нечто большее.
Об их романе в замке знали почти все. Кроме меня. Мне стало известно об этом совершенно случайно, когда, гуляя по саду, едва не наткнулась на влюблённую парочку, уединившуюся в беседке для удовлетворения своих плотских желаний. От неловкой ситуации нас спасла моя быстрая реакция и высокие кусты цветов.
– И что теперь делать? – страшным шёпотом спросила я, ворвавшись в кабинет мужа.
– Ничего, – невозмутимо откликнулся тот.
– Но ведь он принц.
– Лея, не стоит в это вмешиваться.
– И как давно ты знаешь об их отношениях? – я скрестила руки на груди и воинственно взглянула на мужа.
Было обидно, что я одна ничего не знала о тайном романе подруги.
– С самого начала.
– И мне ничего не сказал!
– Это не моя тайна. Ты ведь не сказала бы мне, если бы об этом тебе по секрету сообщила Мария?
Мне пришлось признать его правоту.
– Но Маша должна знать, кто Бриан на самом деле.
– Он сам это скажет.
– Но это обман.
– Это не наше дело, милая.
Машка вернулась на Землю сразу после оглашения приговора Эндору. Воздушный дракон был приговорён в десяти годам проживания в запретной зоне, совсем недалеко от домика Зуны. Машка была возмущена таким сроком, а мне было всё равно. На суде я не присутствовала и узнала обо всех подробностях от мужа и подруги.
Через неделю после этого состоялось судебное заседание по делу Искрема. Дед был лишен всех регалий, земель и пожизненно отправлен в специализированную тюрьму в другом мире, где в связи с какими-то особенностями климата не мог больше обращаться в дракона. Мэлиза сгорела сразу после оглашения приговора. Мне было жаль её, но изменить что-то было просто невозможно.
Мейс Арриго, леди Сесло, а также ряд других заговорщиков, среди которых был и дракон Конир, тот самый, который сторожил Зуну, были приговорены к высшей мере наказания – смертная казнь.
Огненными теперь руководил Арианд Сесло. Я сама голосовала за него на собрании и именно ему вернула медальон, благодаря которому и попала в этот мир. Мне он был больше не нужен, а вот главе огненных мог пригодиться. И я нисколько не жалела о своём поступке, потому что была уверена, что из этого могучего светловолосого дракона получится отличный глава.
И Арианд подтвердил мои надежды, когда стал сотрудничать с доктором Серионом. Его опыты неожиданно дали результат. Не знаю, поспособствовало ли этому моё участие или дело совсем в другом, но из десяти человеческих девушек выносить и родить драконов смогли целых шесть. Раньше результат был один из десяти. Так что прогресс был налицо. Я верила, что когда-нибудь этот результат дойдёт до десяти из десяти. И тогда женам драконов больше не придётся проходить эти жуткие обряды и лишения.
Так вот, после того как Машка вернулась на Землю, прошло чуть больше недели, когда к нам с весьма щекотливой просьбой явился кронпринц. Бриан хотел попасть на Землю и забрать Машку назад в Риленд.
Я запросилась с ними. У меня были свои причины оказаться дома.
– Ты точно этого хочешь? – спросил Нейт, когда мы подошли к многоэтажке.
Всюду были сугробы, ветер пронзительно завывал. Кусая щеки, я прятала лицо в меховой опушке шубки. Привыкнув за эти месяцы к теплу наших земель, мне было сложно переносить русские морозы.
Близился Новый год. Я видела яркие огни елок в окнах домов и грустно улыбалась. В Келии такого не было.
– Да, – прошептала я, сжимая его руку и блекло улыбаясь. – Уверена. Надо поставить точку.
Знакомый подъезд с расписанными стенами, серый лифт и коричневая дверь в квартиру, где я прожила столько лет.
– Лея, – прошептал муж, после того как мы проторчали у двери около минуты, не делая никаких попыток позвонить или постучать. – Всё нормально?
– Да.
Звонок тоже был привычный и пронзительный. Сердце сжалось от воспоминаний и легкой тоски по прошлому.
– Иду, иду, – раздался приглушенный голос и торопливые шаги.
Распахнулась дверь.
– Здравствуй, Жень, – я заставила себя улыбнуться, глядя на побледневшую сестру, которую не видела полгода.
– Лейка? – прохрипела та, растеряно осматривая меня с ног до головы. – Ты же мертва.
– Как видишь, нет.
– Пипец просто, – Женька ещё раз осмотрела меня с ног до головы и скользнула заинтересованным взглядом по Нейту.
– Кто там? – нетерпеливо крикнула из кухни тётя.
Дом, милый дом.
– Мы можем войти? – подал голос Нейт.
– Да, проходите, – пробормотала Женька, отступая в сторону.
– Мы ненадолго, – тихо ответила я.
Снег с ботинок таял и лужицей стекал у ног на грязно-серую тряпку.
– Мам! – пронзительно крикнула сестра в сторону коридора. – Тут Лейка явилась.
– Чаво?
А вот и любимая тётушка. В неизменном халате и бигудями на голове. Меняются миры, плетутся заговоры, а тетка остаётся верна себе.
– Здравствуйте, – улыбнулась я, чувствуя, как щиплет от непролитых слёз глаза.
– Живая, – пробормотала женщина с набитым ртом и бутербродом с колбасой в руке. – Как есть живая.
– Простите, что не сообщила о своём местоположении, заставила поволноваться. У меня всё хорошо, это мой муж Натаниэль Шейн, мы живём в другой стране. Я тут вам кое-что принесла, – быстро затараторила я и полезла в сумку, что висела на локте, пытаясь достать застрявшую папку.
– Это что? – тётка прожевала и подозрительно на меня уставилась.
– Это мой отказ от доли квартиры. Всё оформлено сегодня у нотариуса.
Для этого нам с Нейтом пришлось побегать и потратить определённую сумму денег для создания моего нового паспорта. Хорошо, что на Земле у представителей других миров был свои люди, которые помогали таким вот путешественникам адаптироваться в новом мире.
Эффект от моего поступка был немного иным, чем я ожидала.
– Богатой стала? – скривившись, спросила Женька. – Выскочила за иностранчика и решила, что весь мир у твоих ног?
– Нет, я просто счастлива.
– И что дальше? – сестра воинственности не утратила, но мне по сути было всё равно. Некоторые люди не меняются.
– И хотела помочь стать счастливее вам. Мой отказ от доли значительно упростит вам жизнь. Не придётся ждать пять лет для того, чтобы признать меня мёртвой, не надо тратить деньги и времени на кучу бюрократических бумажек. Я просто сэкономила вам время и силы.
– А что взамен хочешь? – не отставала Женька, пока тётка молча на меня смотрела и слушала.
– Ничего. Это моя благодарность вам, тётя. За то, что не бросили меня, не сдали в детский дом и вырастили.
– Благодарность могла быть и посущественнее. Шубка у тебя явно не из дешевых, брюллики висят.
Нейт заскрипел зубами, но промолчал. Прежде чем сюда прийти я взяла с него слово, что он будет тише травы, ниже воды.
– Здесь номер счета на ваше имя, – игнорируя сестру, продолжила я, всё еще протягивая тётке папку с документами. – Эти деньги принадлежат только вам, снять и использовать их можете только вы.