— Смешно пошутил, молодец.
Он берег репутацию с городом. Ева напала на него первой, и он как бы защищался — был в своём праве, когда убил её. Теперь он ждал того же и от меня.
— Трус, — он снова смачно сплюнул.
— Это бессмысленно, Эдди. Вас четверо, все пятнадцатого уровня, у меня даже не получится пробить вашу броню. Но я, конечно, могу типа впасть в праведный гнев и послать тебя нахрен. Могу ещё крикнуть «Подлец!» и броситься на тебя с кулаками, если это поможет твоим принципам и позволит с чистой совестью отправить меня на респаун.
— Точно умничает. Да, ребята?
— Да он только и умеет, что трепать языком, Краулер, — ответил «Бомбовоз» Ханг. — Хочешь, я его прихлопну без всяких моральных угрызений? Ещё я могу…
— Оставьте его, — перебила Тисса. — Теряем время!
Она развернулась, чтобы уйти, но Родригез всё-таки добился своего. Что бы я ни говорил, но их слова меня задели, и мне захотелось ответить.
— Эй, Эд… — окликнул я его. — Знаешь, что?
— Что? — встрепенувшись, среагировал он.
— В конце концов, это просто игра. Ничего больше! Сколько бы вы тут, ребята, ни строили из себя крутых, кто чего стоит, покажет реальная жизнь… — Они внимательно слушали, все, даже Тисса, но промолчали, и я продолжил: — И вы знаете, что, как бы вы ни старались, жить вам в ненастоящем мире. И то, если вам повезет пройти тест на гражданство. А иначе… Виртуальные рудники? Работа на плантациях? Уборка улиц? Разве это жизнь?
На лицах «дементоров» не дрогнул ни один мускул. Лишь по щекам Тиссы пробежала легкая тень: она потеряла мать, а отец зарабатывает в Дисе. Университет ей не светит.
— Ну его в бездну, парни. Мы зря теряем время! — сказала она.
— Сейчас пойдем, огры никуда не денутся. — Краулер подошел ко мне, упираясь лбом в лоб. — Сколько я тебя знаю, Скиф, ты всегда считал себя выше других. Может быть, я не такой умный, но, по крайней мере, у меня есть друзья. А у тебя есть друзья, Алекс Шеппард?
— Есть. У меня есть друзья.
— И кто же эти невидимые друзья?
Ответить было нечего. Только одиночки мечтают о космосе. Остальным есть, кого терять.
— Вот именно, — кивнул Эд. — Подумай об этом… умник. Тисса, бафни!
Жрица Лучезарного обновила всем баф на скорость передвижения, и они, не оборачиваясь, побежали на запад.
Я вышел из Диса.
Скиф, вы покинули Дисгардиум.
Ожидайте адаптации.
До выхода из игры: 00:59… 00:58… 00:57…
Меня погрузило в кромешную тьму. Я будто оглох, ослеп и потерял осязание. Только во рту остался привкус гари — игры разума, запомнившего копоть сожжённого тела Афродиты.
В данный момент капсула принимала вертикальное положение, её сенсоры, перехватившие управление телом, возвращали контроль мозгу, а интра-гель, обеспечивающий равновесие и амортизацию, а также препятствующий атрофии мышц, всасывался в стенки капсулы, чтобы пройти антисептическую обработку и фильтрацию.
Чувства вернулись. Я стоял в центре капсулы. Её дверцы бесшумно раздвинулись.
Я вылез и замер. Вернувшийся слух позволил разобрать, что родители шумно ругаются в другой комнате. Их ссоры стали ежедневными, ничего необычного.
Надев шорты и футболку, я вышел на кухню, чтобы взять пару сэндвичей и бутылку газировки, с которыми собирался смотреть материалы марсианской экспедиции Лемана, но остановился, прислушавшись. Отец пытался что-то втолковать маме, причем спокойно, а это уже странно:
— …придется ему сказать, Элен. Он умный, он поймет.
— Марк, какой же ты бессердечный! У него последний год в школе, гражданские тесты, ты хоть понимаешь, что для него это станет таким ударом, что он может и не оправиться?
— Это ты не понимаешь! — отец повысил голос. — Рано или поздно ему придется об этом узнать! И пусть лучше рано, чтобы у него было время всё обдумать и решить, что делать дальше!
О чем они? О чем я должен узнать? Я вышел как раз тогда, когда мать уже открыла рот, чтобы ответить отцу. Увидев меня, она шумно выдохнула:
— Алекс…
— Мам, пап? Всё нормально?
— Всё хорошо, сынок, всё хорошо… — пробормотал отец. Его руки легли мне на плечи, мы сели на диван. Он бросил взгляд на обеспокоенную маму и, глядя куда-то в сторону, тихо сказал:
— Алекс, мы с мамой разводимся. Нет-нет, не сейчас, мы дождемся, когда ты пройдешь тестирование на гражданство.
— Разведетесь? — глупо повторил я. — А я?
— Да, ты… — папа посмотрел на маму. — Элен?
— Нет уж, сам затеял, сам и говори. Не хочу, чтобы он возненавидел меня на всю жизнь!
— Я затеял? — взъярился он. — Это ты должна была думать о сыне, когда…
— Марк! — зашипела мама. — Не при Алексе!
Отец снова кинул на неё бешеный взгляд, но сдержался. Звук разрядов напряжения в доме можно было услышать.
— Да что такое? Можете спокойно объяснить?
— Алекс… — папа откашлялся. — Мы не сможем оплатить твою учебу. Прости.
— Да почему? — мне показалось, что я ослышался. — Почему?!
— Развод автоматически понизит наш гражданский статус до уровня «G». Денег не будет хватать на оплату университета, и помогать тебе мы сможем только в первое время, пока ты не обустроишься. Тебе придется начать работать, сынок.
Работать? Без образования? Интересно, кем? Бездна, но они же откладывали мне на учебу! Или…
— А как же депозит? — я всё-таки решился спросить, уже понимая, каким будет ответ.
— А вот так! — как-то особенно мстительно ответила мама, глядя на отца. — На что мы живем всё это время, как ты думаешь? У нас давно не было успешных проектов!
Я беспомощно посмотрел на папу, и он, играя желваками, отвел взгляд. А мама продолжила меня добивать:
— Наших доходов будет едва хватать на самих себя. Поздравляю, Алекс, теперь ты взрослый и должен будешь сам…
Я не слышал ни её, ни говорящего пустые слова поддержки отца. У меня в голове крутился только один вопрос. Значит, никакой учебы? Никакого космоса? И тогда я взорвался.
— Это неправильно! — заорал я. — Мама! Папа! Ну вы что? Какой развод, о чем вы? У нас же всё хорошо! Ну да, ссоритесь иногда, но так у всех! Я знаю, все пары ругаются, но они же не разводятся!
Моё лицо перекосило, и, чтобы не зареветь, как маленький, при родителях, я отвернулся.
— Прости, сынок. Мы уже всё решили, — откуда-то издалека донесся папин голос. — Вырастешь — поймешь…
Чувствуя моё настроение, мне о ногу потерся наш котопёс Эйты. Он мурлыкал и толкался лобастой башкой. Я машинально схватил его под мышку, вернулся в свою комнату, и только там дал волю беззвучным слезам, уткнувшись в подушку.
Работу не получить без высшего образования. Образование не получить без денег. Социального пособия будет хватать только на каморку в жилье низшей для граждан категории «L» и безвкусные универсальные питательные смеси.
И всё, что мне остается, это «Дисгардиум»?
Глава 4. Возвращение в игру
Настроения смотреть материалы марсианской экспедиции не было никакого, учитывая, что мой путь туда закрыт, и, может быть, даже навсегда. Ведь получить стипендию я не смогу, для этого надо быть выдающимся учеником в рамках хотя бы своего города, а у нас достаточно ребят и поумней, чем я. Может, для Эда Родригеза я и «умник», но я никогда по-настоящему не увлекался учебой настолько, чтобы выходить за рамки обязательной программы.
Не знаю, сколько я провалялся, бесцельно глядя в потолок. Я не обращал внимания на разразившийся заново родительский скандал в гостиной и на сигналы коммуникатора. Просто в голове не укладывалось, как взрослые люди могли быть так эгоистичны, что решились лишить единственного ребенка будущего. Что такого произошло?
Мой разум лихорадочно искал другие варианты решения проблемы, отказываясь принимать новую действительность и надеясь на то, что всё можно исправить. Я даже попробовал снова поговорить с мамой и папой, но попал под горячую руку, и всё стало ещё хуже. Казалось, они так ненавидят друг друга, что плевать им и на меня, и на моё будущее, а важно только поскорее забыть и никогда больше не видеть друг друга.
Тогда-то и пришло четкое осознание — такую разбитую чашку точно не склеить. И мне придется разгребать, то есть искать другие пути найти деньги на образование, самому. А сделать это можно только в «Дисгардиуме».
Почему-то это решение меня успокоило. Теперь я знал, что надо делать, хотя пока и не понимал, что буду делать в самой игре.
Но как туда возвращаться? Это может показаться глупым, но меня беспокоила реакция Эда, Тиссы и компании после всех тех слов, что я наговорил. Что мне мешало просто промолчать?
А ещё я жалел, что не вступился за Еву. Ведь получалось, на сегодня она была мне единственным близким другом, а я даже не посмотрел её сообщение!
Чувствуя угрызения совести, я взял в руки комм и включил запись:
— Привет! Как ты там? — голограмма Евы транслировалась в центре комнаты. — Эти уроды отстали от тебя? Не обращай на них внимания, Алекс! Они просто завидуют тебе… — Она умолкла, не решаясь продолжить. — Э… В общем, помнишь, ты говорил, что собираешься что-то посмотреть? Если хочешь, я могла бы прийти к тебе. В общем, это не срочно и не обязательно, просто я подумала…
Она окончательно смутилась, выпалила «Пока!», после чего сообщение оборвалось. Я оценил её тактичность — не стала звонить, а отправила сообщение, на которое можно не отвечать. Но я ответил, правда, коротко: «Возвращаюсь в Дис. Объясню при встрече».
Потом сходил на кухню за едой, чтобы без аппетита, практически не пережевывая, съесть остывшие сэндвичи и запить газировкой. Я планировал провести в капсуле много времени, а у меня не та версия, что обеспечивает питание.
Из головы не выходила мысль о разводе родителей. Что в их жизни пошло не так и когда?
В бездну всё это. В чем смысл бесцельно страдать и откладывать то, что неизбежно? Пора.
Раздевшись, я подошел к капсуле, и моя ладонь легла на сенсор. Он считал отпечаток, вспыхнул зеленым и приветливо пискнул. Створки капсулы раскрылись.
Зайдя внутрь, я взялся за поручни и активировал запуск. Капсула закрылась, освещение исчезло, и интра-гель быстро заполнил пространство. Я рефлекторно зажмурился.
Погружение…
Я открыл глаза. Сделал вздох, набирая полные легкие пахнущего хвоей воздуха и чувствуя на коже припекающие лучи местного солнца. Меня окружал светлый и удивительный лес. Огромная бабочка, пролетевшая мимо, крылом щекотнула мне щеку, и я почувствовал это прикосновение. Пытаясь её словить, сделал неловкий шаг и услышал хруст ветки под ногой. Босую ступню пронзила боль, и я, чертыхаясь, некоторое время провел на придорожном камне, вытаскивая занозу.
Закончив с этим и оглядевшись в поисках враждебных мобов, я решил прикинуть план действий. И начать стоило с оценки персонажа.
На этот раз я изучал статы совсем не от скуки — просматривал их внимательно и с пристрастием.
Скиф, человек 1 уровня
Настоящее имя: Алекс Шеппард.
Реальный возраст: 15 лет.
Класс: не выбран.
Основные характеристики:
Сила: 2.
Восприятие: 2.
Выносливость: 3.
Харизма: 2.
Интеллект: 2.
Ловкость: 2.
Удача: 2.
Второстепенные характеристики:
Очки жизни: 23/23.
Очки маны: 12/12.
Скорость восстановления: 9 очков жизни в минуту.
Бонус к скорости передвижения: 2%.
Базовый урон: 1,2.
Грузоподъемность: 49 кг.
Меткость: 20%.
Бонус к силе заклинаний: 2,4%.
Шанс уклонения: +4%.
Шанс критического урона: +5%.
Торговые скидки: +2%.
Шанс получить уникальный квест: +0,2%.
Шанс получить улучшенную добычу: +0,2%.
Известность: 0.
Из одежды на мне был только стандарт новичка без всяких бонусов. Холщовые штаны да рубаха, даже обуви никакой.
По градации качества названия моих шмоток серые. Вещи такого низкого качества даже торговцы не скупают. Обычные — белые — чуть получше, они прочнее, но не дают никаких бонусов.
Бонусы начинаются с необычных — зеленых. На первых уровнях получить зачарованный зеленый предмет сродни чуду. Вроде бы есть в игре ещё редкие синие, эпические фиолетовые и оранжевые легендарные, ещё какие-то сетовые и масштабируемые, но так далеко в дебри игровой энциклопедии я не влезал.
И вряд ли мне это грозило в обозримом будущем. Выведенная информация о том, что в наличии, показала:
Холщовые штаны новичка
Хлам
Тканевый доспех.
Броня: 1.
Прочность: 4 / 10.
Требуется уровень: 1.
Цена продажи: 0.
Холщовая рубашка новичка
Хлам
Тканевый доспех.
Броня: 1.
Прочность: 7 / 10.
Требуется уровень: 1.
Цена продажи: 0.
Прочность штанов ниже, чем у рубашки, — последствия одной памятной битвы с одним агрессивным кроликом второго уровня. Можно было бы отремонтировать, наверное, то есть наложить заплатки, зашить, но здесь для этого требуется отдельный навык. А чтобы заплатить за «ремонт» портному… Это самый болезненный вопрос в «Дисгардиуме», особенно, когда понимаешь, что после песочницы игровую валюту можно будет спокойно вывести в реальные фениксы. Впрочем, у меня всё равно нет ни единого медяка.
Вообще говоря, то, что на мне, выдается каждому. Если погибну, найду новый комплект в личном сундуке в таверне — всё те же холщовые штаны да рубаху.
Фармить мобов безоружным с моими статами — это не только долго и занудно, это попахивает мазохизмом. Так что мне предстоит долгое и рутинное набивание экспы социальными квестами: подай, принеси, уберись, собери… Опыт и деньги. Деньги и опыт. Надо насобирать хотя бы с десяток серебра, чтобы приодеться во что-то более серьезное и обзавестись пусть не мечом, но хоть каким-то захудалым кинжалом.
— С дороги! — кто-то задел меня плечом и пробежал мимо.
Не удержав равновесия, я повалился за обочину прямо в грязь. Следом пробежали ещё несколько человек.
— Куда вы? — бросил я, не надеясь на ответ.
— Угроза Z-класса! — обернувшись, выкрикнул нелепо одетый лучник шестого уровня. На голову он натянул шлем, похожий на чугунный котелок, и вынужден был придерживать его одной рукой, чтобы тот не свалился на бегу. — Какой-то некромант поднял погост!
Ага, точно! За ликвидацию «угроз» миру (если дать некроманту прокачаться, он может и мир захватить!) игра награждает особенно щедро…
Я поднялся, отряхнулся от налипших комьев влажной земли, и, аккуратно ступая по краю тропинки, направился в город. Мимо проносились игроки, спеша не пропустить ивент, и мне это было только на руку. Может, удастся взять какой-нибудь квест до вечера, пока работает городской совет. Большая часть квестов Тристада выдается там первым советником. Правда, только днем, пока он на работе. Прочие NPC живут собственной жизнью и выдают задания, только если им самим что-то понадобилось.
Дойдя до городских стен, я увидел, как там растянулся ряд нелегальных торговцев — таких же, как я, игроков, не желающих платить комиссию аукционеру или тратиться на торговую лицензию, или сливать задешево добро торговцам. Сейчас, правда, народу здесь не так уж и много. Видимо, большинство убежало на ликвидацию «угрозы».
Солнце уже начинало скрываться за городской стеной, и торговый ряд накрыло тенью. Однородный гул при моём приближении распался на отдельные зазывающие выкрики и голоса торгующихся покупателей и продавцов.
— Боевой плетенный нагрудник! Плюс два к силе! Всего три золотых!
— Крохотные зелья здоровья! Оптом — дешевле!
— Свитки выносливости и ловкости! Качаю профу, отдам по цене ингредиентов!
— Что ты гонишь! Грош цена тем ингредиентам! А ты почем продаешь, жлоб?
— Свитков от жадности нет, проходи мимо!