Это снисходительное «девочка» по обращению к ней изрядно позабавило Машу. Она едва сдержала смех. «И с чего я так испугалась вначале? Он вовсе не злой, даже наивный в чем-то. Строит из себя брутального мужчину, а сам как ребенок. Ничегошеньки-то он мне не сделает...»
- Ну, конечно, ты старше. Мне двадцать восемь, а тебе, наверное, лет тридцать шесть, может, ближе к сорока.
Брок неожиданно широко улыбнулся ей.
Пожалуй, дети моих ровесников уже дряхлые старики. Хотя, ты все-равно не поймешь...
- Может, у тебя в памяти провалы? Ой, извини, пожалуйста. Я не хотела обидеть. Глупость сказала, прости, не злись.
Брок не помнил, чтобы кто-то раньше извинялся перед ним. Прежняя жизнь состояла из череды сменяющих друг друга мучений и постоянного унижения, а потом его, и двоих подобных ему, перевезли сюда. Новый персонал был подчеркнуто вежлив и обходителен, давая понять, что Брок, как и остальные, представляют собой немалую ценность. Брок быстро осознал, что важен для новых хозяев, что его берегут. Это удивляло и настораживало. Особенно следовало быть начеку с Алексом. Тот уже не раз пытался применить при контакте с ним технику гипноза, но Брок грубо прекратил эти попытки. Он всегда был начеку. Он не желал подчиняться никому и, похоже, его услышали. Этот маленький дом среди глухого леса был отличным убежищем, где Брок, наконец-то, мог расслабиться и быть собой, зализывая старые раны.
И вот его уединение нарушено. В тщательно закрытый мир Брока легко вошла маленькая нежная женщина с длинными каштановыми волосами и мелодичным голосом, который хотелось слушать вечно. Как же Брок мог позволить ей подкрасться так близко, что такое она с ним сделала? Впервые за много лет, он просто сидел у камина в своем доме, и так легко разговаривал обо всем на свете с привлекательной гостьей. В его озлобленной заледеневшей душе вдруг зародилось и все больше крепло смутное чувство, связанное с этой вдруг осмелевшей девочкой-женщиной: желание оградить ее от всего дурного, защитить, заслонить собой, если понадобиться, постоянно заботиться о ней.
- Ты, наверное, голодна?
- М-м, да, я бы что-нибудь поела, если можно.
Брок глубокомысленно изучал белоснежное содержимое пустого холодильника.
- Зачем он у тебя, вообще, включен, только зря электричество мотает? - упрекнула Маша.
Уже вместе они изучили все полки в кухонном шкафу. Нехитрый ужин пришлось соорудить из двух банок чудом обнаруженных говяжьих консервов и куска черного сухаря.
- А сам-то что ешь?- полюбопытствовала Маша, уверенно хозяйничая на его кухне.
Брок хмуро отмалчивался.
- Ты же большой взрослый дяденька, тебе надо чем-то питаться...
- Я обычно ем в лесу. Тебе вообще про это лучше не знать.
На лице Брока ей вдруг померещилась гримаса отвращения. К самому себе.
- Ага, ясно, зайцев ловишь.
- Почему же зайцев, - внезапно обиделся Брок, - здесь и покрупнее дичь водится. Вчера кабанов видел, косули еще...
Маша притихла, заметив в его темных глазах опасный блеск. Разогрев тушенку, девушка размочила в мясном желе кусочки сухаря и принялась жадно уплетать получившееся блюдо. Брок от такой еды отказался, он поставил на плитку металлический чайник и, когда вода закипела, бросил в нее горстку сухих листочков. Вскоре по комнате поплыл аромат лугового разнотравья в жаркий полдень. Брок налил себе и Маше душистого отвара, и сел в полутемном углу, наблюдая за девушкой. Все в ней его привлекало, и особые плавные движения молодого женского тела, и то, как она мягко ступает, как поправляет волосы, как искоса смотрит на него из-под длинных ресниц.
- Я так наелась, больше не хочу, может, ты сам?
Брок молча принял из ее рук тарелку с доброй половиной тушенки. Вообще - то, он и правда был голоден, но, хотел получше накормить гостью. Броку вдруг стало отчаянно стыдно, что он не может предложить ей чего-то по настоящему вкусного, что могло бы больше понравиться женщине.
Когда они оба поели и выпили травяной настой, Маша вымыла посуду в маленькой металлической раковине, и теперь, расставляла чашки на полотенце. Брок не мог отвести взгляда от уверенных движений ее рук, казалось, Маша жила здесь всегда, постоянно была рядом, а Брок просто не замечал раньше ее присутствия. Удивительно, но он был совсем не против, чтобы в его логове хозяйничала женщина. А ведь он, и правда, может оставить ее себе. Просто никуда не отпустит. И никому не позволит забрать ее. В голове у Брока тут же созрел план: она скоро уснет, он добежит до лагеря, возьмет для нее еду и одежду, вернется обратно. А что потом? А что, если девушка не захочет с ним быть, станет кричать и плакать? Он же не сможет заставить ее, не сможет снова увидеть страх на ее милом личике. А, вдруг - это ловушка, коварный план Алекса, чтобы сделать его, Брока, уязвимым, нащупать его слабое место?
- Скажи, а другие живут где-то недалеко? Я слышала, вас несколько таких... странных.
- Вообще-то было четверо, но сюда привезли только нас троих. Четвертый болен, он где-то в военном госпитале, в Центре.
При мысли, что Маша может заинтересоваться кем-то другим, Броку стало нехорошо.
- Я вижу их иногда. Но сразу дал понять, чтобы не совались на мою территорию. Фу! Один - Большой Кот. Да еще ловкий Волчонок, вечно бегает вокруг, изучает мои метки. Похоже, скоро напросится на хорошую драку.
Темные глаза Брока снова недобро блеснули.
- В них, как и в тебе есть кровь животных? - невинным тоном поинтересовалась Маша.
- И не только кровь... все гораздо хуже, только тебе не надо знать про это. Да, они такие же твари, как и я. И я не собираюсь с ними общаться.
- Почему ты так говоришь о себе? Если кто-то причинил тебе зло, это не твоя вина. За что же ты теперь сам себя мучаешь?
- А за то, что не сумел вовремя сдохнуть, утащив с собой хотя бы несколько ублюдков!
Брок свирепо зарычал, сжав кулаки. Что-то неуловимо изменилось в его лице, и Маша отшатнулась к двери. Брок рывком дернулся к крану и, открыв воду, стал горстями плескать ее себе на лицо и грудь. Потом он медленно снял промокшую майку и стал вытирать мокрое тело. Маша с содроганием заметила несколько широких уродливых шрамов на его спине и боку.
- Ты, наверное, устала. Я тоже. Ляжешь на диване, я принесу одеяло и подушку.
Брок мрачно смотрел на нее, его голос был холодным и жестким.
- А... здесь есть ванная комната, как в других домиках, или мне можно умыться здесь? - осмелилась спросить Маша, отведя взгляд в сторону.
- Там, - Брок мотнул головой в сторону одной из запертых дверей.
Маша зажгла свет и уставилась в зеркале на свое осунувшееся бледное лицо. Похоже, этой комнатой совершенно не пользовались. Компактная душевая кабина и унитаз были идеально белыми. Маша не увидела никаких обычных для ванной предметов, ни мыла, ни зубной щетки, ни полотенца. У девушки даже возникла мысль, что Брок умывается во дворе своего дома или у ручья в овраге, а купается... в озере?
- «Может, это все снится мне. Сейчас выйду отсюда и никакого Брока, вообще, нет. Я одна в пустом доме, и у меня галлюцинации. Вот, это был бы кошмар!»
Когда Маша вернулась в гостиную, на диване лежала подушка и свернутый плед. Дверь в другую комнату была полуоткрыта, но девушка не решилась заглянуть туда и поблагодарить хозяина. Поколебавшись, Маша не стала снимать джинсы и кофточку, а легла на диван прямо в одежде и, на удивление, почти сразу же заснула.
А, вот Брок не спал остаток ночи. Он выбрался на улицу через окно своей комнаты, и до рассвета сидел на крыльце босой, в одних брюках. Он жадно вдыхал пряную влагу ночного леса, отдыхающего после мощного ливня, прислушивался к возне невидимых мелких существ, начинающих просыпаться или только собирающихся ко сну. Брок охранял покой женщины, которую уже полностью осознавал своей.
В комнате было почти светло, когда Маша открыла глаза и уставилась на незнакомую обстановку вокруг. Напротив ее дивана, прямо на полу сидел Брок. Он смотрел на девушку такими голодными глазами, что Маша резко подавила желание как следует потянуться после сна и снова лечь, уткнувшись в подушку. Вместо этого девушка просто села на диване и начала поправлять спутанные волосы.
- Доброе утро! Как ваши дела? Обязательно было меня так пристально разглядывать, пока я спала?
Брок бесшумно поднялся, и Маша в который раз удивилась тому, как легко и грациозно двигается его большое тело.
- Я все еще думаю, как мне с тобой поступить.
- Размышляешь, не приготовить ли из меня завтрак, раз не получилось с ужином? - насмешливо спросила Маша, припоминая его вчерашнюю угрозу.
- Это плохая шутка, - нахмурился Брок, усаживаясь рядом с ней.
- Предлагаю просто проводить меня домой, колокольчика у тебя все-равно нет, догонялки отменяются. «Господи, что я несу, он решит, что я его провоцирую, вот идиотка!»
Глаза Брока опасно сузились. Маша инстинктивно отодвинулась, натягивая на себя одеяло.
- Мне привезут все, что я попрошу. Даже колокольчик, если захочешь.
- Послушай, Брок, уже утро. Ты обещал отвести меня на базу, и я тебе верю.
Несколько мгновений мужчина боролся с диким желанием схватить ее в охапку, посадить к себе на колени и долго-долго целовать припухшие ото сна губы. Невероятным усилием воли Брок заставил себя подняться и отойти к двери.
- Тогда пойдем прямо сейчас.
- Хорошо, хорошо, я только умоюсь.
Через несколько минут они вышли на крыльцо вместе. Маша поежилась от лесной утренней прохлады, а Брок, похоже, совсем не замечал легкого ветерка, хотя на нем была лишь черная безрукавка, полностью открывавшая мускулистые руки. Мужчина быстро пошел вперед, указывая дорогу, Маша торопилась следом, стараясь не отстать. Трава была влажной, кроссовки девушки быстро намокли. Маша с уважением посмотрела на высокие армейские ботинки Брока, на его плотные штаны защитного цвета. «Какой он все-таки здоровенный, настоящий медведь...» На широком кожаном ремне мужчины покачивался в чехле солидный нож. «Им он, наверно, разделывает свою крупную дичь...»
Пытаясь уворачиваться от мокрых веток и паутины, в бисере крупных капель, Маша отстала. Впереди, на маршруте Брока, лежала огромная береза, а подле нее в небольшом углублении скопилась дождевая вода. Маша поразилась, увидев, как Брок одним прыжком перемахнул через сваленное дерево и направился дальше. «Мог бы и подождать, у меня точно не получиться так быстро и ловко», - подосадовала Маша, пытаясь осторожно перелезть через черный, густо обросший мхом ствол. Опускаясь на землю с другой стороны преграды, Маша плюхнулась одной ногой в лужу и застонала от обиды. Брок тут же повернулся к ней, и в одно мгновение оказался рядом. Ни слова не говоря, он подхватил девушку на руки и, крепко прижав ее к себе, продолжил свой путь, как ни в чем не бывало. Маша только ахнула, обхватывая его шею.
- Держись лучше, - посоветовал Брок, и Маша совсем рядом увидела его темно-карие, почти черные глаза с невероятно длинными густыми ресницами. По плечу Брока ударила мокрая ветка и, спасаясь от холодных капель, Маша спрятала свое лицо на груди у мужчины. Брок пах лесом: мокрым деревом и молодыми зелеными листьями. И еще Маша уловила особенный терпкий запах разгоряченного движением мужского тела. В нем было что-то смутно знакомое, такой запах имел Вадим, когда заходил в квартиру, возвращаясь из командировки, и Маша с визгом вжималась в его распахнутую грудь.
Девушка вдохнула глубже, пытаясь снова уловить волнующий шлейф аромата, но вдруг отчетливо услышала частое биение сердца, где-то рядом с ее губами. Маша закрыла глаза, задыхаясь от невероятного ощущения, что знает Брока уже тысячу лет, и это было так естественно, что сейчас он несет ее на руках. Впереди замаячили знакомые сосновые колки.
- Ты не так уж далеко ушла от своего дома, - пояснил Брок, - вообще, непонятно, как ты могла заблудиться, леший, что ли, водил тебя около моего оврага. Я вчера полчаса за тобой наблюдал.
Маша вздрогнула от такого признания. В памяти вдруг поднялись первые минуты их поздней встречи. На сердце похолодело.
- А, ты и правда, мог меня убить? - тихо спросила Маша.
- Не знаю. Нет, наверное, - отрывисто сказал Брок. - Что-то другое бы точно мог, да ты вовремя остановила...
Брок вдруг замер и резко поставил Машу перед собой.
- Не ходи больше в лес одна! Вообще, никуда не ходи дальше своего дома, слышишь? В лес тебе можно только со мной.
Брок довольно сильно встряхнул ее за плечи, сердито глядя в глаза.
- Да, не собираюсь я никуда ходить, мне и вчерашней прогулки на всю жизнь хватит!
- В лесу опасно одной, - повторил Брок, приближая к ней мрачное лицо.
- Понимаю уже, не маленькая.
«На него точно находит порой что-то... звериное»
Они стояли близко друг к другу, Брок тяжело дышал, не убирая рук с Машиных плеч.
- С тобой больше ничего не должно случиться, я не позволю никому из них к тебе и близко подойти.
- Здорово! Я согласна. Будешь меня охранять.
Маша попыталась улыбнуться, внезапный порыв заботы от Брока ее позабавил, а его слова «в лес только со мной» даже порадовали отчего-то.
- Ты даже не представляешь, какими мы можем быть!
- Я и тебя должна бояться?
- Нет. Меня - нет, - но в его голосе Маше послышалась некоторая неуверенность.
Желая успокоить мужчину, Маша неожиданно для самой себя подняла руку и коснулась его щеки.
- Колючий-то какой, прямо ежик. Чем же ты бреешься?
- У меня есть... нож.
- Так это же неудобно! Надо сказать, чтобы Коротков достал тебе нормальную бритву.
- Я ничего не буду просить у Алекса!
- Ну и зря! Ты разве еще не понял, что здесь все для вас, и сам Коротков здесь нужен только, чтобы помогать вам. Это вы здесь главные персоны, ты и те - другие. Их ты тоже напрасно сторонишься, вам надо держаться вместе, так вам будет легче.
В Маше иногда просыпалась строгая учительница, желавшая отсчитать нерадивых подростков в процессе обучения их «разумному, доброму, вечному».
- Ты такая красивая, когда сердишься, - Брок улыбнулся, совсем как мальчишка.
- А вот тебе это не идет. Уж лучше бы ты чаще улыбался.
Между ними вдруг возникло странное притяжение. Маше отчаянно захотелось снова прикоснуться к нему, хотя бы пригладить взлохмаченные волосы, явно не знакомые с расческой. «Надо бы его как-нибудь подстричь».
Еще Маша неожиданно вспомнила фразу из сказки Р. Киплинга про кошку, гулявшую сама по себе: «Мужчина был тоже дикий, страшно дикий, ужасно дикий, и никогда бы ему не сделаться ручным, если бы не женщина...» Вообразив Брока в роли дикого мужчины, а себя в качестве его наставницы, Маша, не выдержав, звонко рассмеялась. И вот тогда-то Брок, пристально смотревший на нее, вдруг двинулся вперед, и закрыл ее смеющийся рот жадным поцелуем. У Маши перехватило дыхание, она попыталась упереться ладонями в его грудь, но с таким же успехом могла бы отодвинуть от себя бетонную стену. Брок обеими руками удерживал Машину голову и продолжал целовать ее, отрываясь на мгновение от ее губ и прижимаясь к ним снова и снова. Когда же его язык настойчиво скользнул внутрь, касаясь ее языка, по телу Маши пробежала горячая волна желания. Это было безумие, наваждение, это нужно было срочно прекратить! Маша слабо застонала, пытаясь хоть немного отстраниться от Брока и он, кажется, поняв ее намерение, наконец-то, отпустил ее.
Маша услышала над собой его глухой хрипловатый голос:
- Иди домой! Скорее, а то я не отвечаю за себя.
Брок легонько подтолкнул ее вперед, разворачивая в сторону дома. Маша обхватила себя за плечи, пытаясь унять внезапную дрожь, и медленно пошла вперед, а потом вдруг обернулась. Быстро шагая, Брок уже скрывался за соснами.
- Теперь ты должен прийти ко мне в гости. Я буду ждать тебя, Брок! Слышишь, я буду тебя ждать...
Ее звонкий голос эхом разнесся по округе, заставляя мужчину перейти на бег.
Глава 4.
Было уже около полудня, когда Маша стремительно вошла в кабинет Короткова.
- Алексей Викторович, нам надо серьезно поговорить!
- Здравствуйте, здравствуйте, Машенька! О-очень рад вас видеть! Выглядите прекрасно, румянец во всю щеку, загорели немножко, глазки блестят. Вижу местный климат вам только на пользу. Да, вы присаживайтесь, голубушка. В ногах правды нет...