Антония не выдержала. Незаметно дернула коллегу за рукав, что-то шепнула и вылетела из булочной на свежий воздух. Вик хмыкнул и принялся заговаривать главному повару зубы.
— Ты уверена? — через несколько минут он возник на крыльце за спиной Антонии.
— Абсолютно, — кивнула девушка. — Такой гадости я давно не видела, по его ауре можно учебник писать.
— Хорошо. Стражников, отдел контроля качества товаров и комиссию из профсоюза я уже вызвал, будут тут с минуты на минуту. Тебе придется присутствовать.
— Знаю. Перетерплю, — со вздохом бросила Антония и направилась в стоящую напротив аптеку. Сегодня ей понадобятся средства от головной боли, снотворное и успокоительное. Работы предстоит немало.
Комиссия и стражи приехали через полчаса, лавку закрыли до выяснения обстоятельств, а всех сотрудников собрали в торговом помещении и по одному вызывали на разговор в соседнюю комнату. Запертый в каморке парень присоединился к своим коллегам, а его место занял возмущенно потрясающий кулаками булочник.
К концу дня не только Антонии, но и Вику, и стражам, и комиссии стало ясно, что повар должен предстать перед судом. Самым незначительным из его прегрешений стало то, что он за малейшее, абсолютно незначительное нарушение назначал поварятам пени и в итоге они работали на него почти бесплатно. Уже за одно только это профсоюз выписал булочнику огромный штраф, и сотрудники уже закрытой лавки уходили после разговора со следователем и представителями других служб порядка, неся в кармане трехмесячный заработок. Профсоюз взял эти траты на себя, а возмещать им будет все расходы сам бывший главный повар.
Помимо этого, для экономии булочник покупал забродившее варенье на начинку, самую дешевую муку, часто залежалую, а вес хлеба и булочек всегда был меньше заявленного процентов на десять.
Под шум скандала о булочнике, про первоначальную причину вызова следователей никто и не вспомнил. Когда на опрос привели того самого юношу, Антония смолчала, хотя он действительно украл из кухни пару буханок хлеба и мясной пирог. Главный повар не платил ему жалование уже два месяца, а больной сестре парня нужно было чем-то питаться. Хотя на месте поваренка Антония предпочла бы не брать мясные булки, зная, что повар пихал в них вместо положенного фарша.
После опроса Антония отвела юношу в сторонку.
— Аптекарю в лавке через дорогу нужен подмастерье, предыдущий женился и уволился. Если пойдешь прямо сейчас, возможно, повезет и еще никого не взяли на это место.
— С-спасибо, — запнулся парень. Он чувствовал себя намного меньше и слабее стоящей перед ним девушки, и непонятно, что было тому причиной. Строгий костюм следователя, прямая, как шпага, спина девушки или ее тяжелый колючий взгляд. — Но почему вы мне помогаете?
— У тебя пока еще нет черноты за душой. Живи по совести, и, возможно, самого страшного ты избежишь.
Ничего не поняв из слов Читающей, юноша снова поблагодарил, низко поклонился и, прижимая к груди мешочек с трехмесячным окладом, ушел. В окно девушка проследила, как парень, немного поколебавшись, все же направился в аптеку.
— Остался только булочник. По протоколу нужно допросить его в присутствии всех заинтересованных сторон. Отложим на завтра, проведем допрос в участке? — Вик подпирал косяк двери и, как и Антония, смотрел куда-то за окно. Мужчина выглядел уставшим и помятым, пиджак остался на спинке стула в комнате, где они опрашивали пострадавших сотрудников. На широкой манжете рубашки виднелось синее пятнышко от чернил, несколько локонов выбились из-под шнурка, держащего низкий хвост, из кармана жилета свисала цепочка часов, на которые следователь то и дело посматривал.
— Нет. Лучше закончим с этим сразу, и забудем. Не хочу растягивать это "удовольствие" еще на один день.
— Как скажешь, — кивнул Вик, придерживая перед коллегой дверь.
К концу разговора с булочником кто-то ругался недопустимыми в приличном обществе словами и буйно тряс кулаками, кто-то, напротив, сидел тихо, подавленный делами подозреваемого, который, помимо всего, оказался еще и душегубом. Под взглядом Антонии он не без гордости рассказал, как после смерти отца отравил мачеху и сводного брата, чтобы получить лавку в наследство. Как догадался мешать хорошую муку с залежалой, делать хлеб меньше по весу и штрафовать своих подчиненных. Как разбирался с жалобами на отравления и испорченные булочки, как дважды нанимал головорезов поговорить с особо настойчивыми недовольными покупателями. Как давал взятки ежегодной комиссии по качеству и обманывал профсоюз, запугивал поварят и планировал давать сдачу фальшивыми монетами или просроченным печеньем.
Булочника увели, и Антония ушла сразу за ним. Слишком много было направлено на нее взглядов и эмоций. Кто-то из представителей служб стал откровенно опасаться девушку, кто-то прожигал ее любопытством, кто-то жаждал привлечь ее к решению собственных проблем. Все как всегда. И стоило ради этого уезжать из столицы?
— Тебя проводить? — догнал на пороге девушку коллега.
— Нет, Вик, спасибо. До департамента недалеко, а там у меня машина.
— Я соберу подписи со всех присутствующих и доложу боссу, — оценив бледный вид Антонии, предложил блондин, прокручивая на пальце кольцо.
— Спасибо, — оценила его предложение Антония. — Я завтра могу опоздать, Ирвин знает, что после допросов буду себя плохо чувствовать.
— Что, это так тяжело? — участливо поинтересовался мужчина.
— Голова болит и мутит, иногда по несколько дней, и сегодня вечером уж точно будет "весело".
— Может, все же вызвать тебе кэб?
— Спасибо, я лучше пройдусь.
— Как знаешь.
Вечер привычно пах маслом и мазутом, пылью с мостовой, усталыми потными телами, рыбой и пропавшими овощами с рынка, азотом от работающих на кристаллах машин. А еще откуда-то из-за города, с полей, неуловимо пахло зеленью. Вокруг разговаривали люди, жужжали механические курьеры, тарахтели устаревшие автомобили. Антония растворялась во всем этом, усилием воли пытаясь отогнать от себя серость и болотную мерзость прогнившей человеческой души, с которой пришлось соприкоснуться.
— Дорогуша. Ах, милая, постой. Тони.
Антония не ожидала подобной фамильярности от посторонних и оглянулась, чтобы узреть спешащую к ней мадам Клозетту. Ее участливо поддерживал под локоток незнакомый "мальчик", второй нес пакеты с покупками. Дама сверкала изумрудным гарнитуром и новой сложной прической, в которой сложно было заподозрить парик. Интересно, сколько у нее в гардеробе таких готовых причесок?
— Доброго вечера, мадам Клозетта, — устало вздохнула Антония. — Опять что-нибудь пропало?
— Нет, что ты, милая, я просто кое-что видела. А ты выглядишь усталой. Тяжело нам, работающим в поте лица женщинам. А знаешь, что, — просияла вдруг дама, и Антония заподозрила неладное. — Пожалуй, я одолжу тебе одного из моих мальчиков. Рим и один сможет проводить меня до дома, правда, милый?
Держащий под локоток даму "мальчик" обаятельно улыбнулся и кивнул.
— Вот видишь. А за Романа аренда уплачена до утра, можешь распоряжаться им в полной мере.
— Не стоит, право…
— И не спорь. Мне хочется сделать тебе такой подарок. В конце концов, имею я право на маленькие капризы?
Антония снова вздохнула и кивнула, только чтобы отвязаться от навязчивой дамы. Парня она и сама отпустит, как только мадам Клозетта лишит их своего общества.
— Так зачем вы меня искали? — напомнила девушка, неприлично поглядывая на часы на стене дома. Шестеренки слаженно отсчитывали ход минутам, приближая время, когда Антония сможет принять горячую ванну и успокаивающий отвар. А может, лучше сразу снотворное? Аптекарь выдал ей неплохой порошок, она уже принимала подобный, действует быстро.
— Ты говорила, сразу идти к тебе, если только вспомню что-нибудь подозрительное. Так вот, я вспомнила, — сделала театральную паузу мадам.
— И? — изобразила внимание Антония. Она уже перестала морщиться от фамильярного обращения, как истинная леди списав все на возраст и маразм собеседницы.
— Я видела в городе чучело, — заговорщическим шепотом поведала мадам Клозетта.
— Как это? — не сообразила Антония. Правда, что ли, у мадам не все дома?
— Более того, это было живое Чучело, — сделала упор на последнем слове дама. — Мне не спалось, ну знаешь, у стариков такое бывает, и мы с мальчиками пошли гулять. Было около двух или трех ночи, мы дышали свежим воздухом на главных улицах, и в одном из переулков я увидела тень. Когда ты сказала про странное и необычное, я и вспомнила этот случай, ведь в такое время на улицах никого, кроме стражников, нет. Но те уже знают меня в лицо и всегда здороваются, а…
— Спасибо за информацию, мадам, — прервала поток воспоминаний Антония. В висках начинало ломить, предвещая скорый приступ головной боли, которая не снимается никакими таблетками. Ее можно только притупить и переспать. Да и то, не факт, что поможет. — Если вас не затруднит, приходите завра в отделение, мы запишем ваши показания. Это очень важно. Быть может, к завтрашнему дню еще что-то вспомните, это, безусловно, поможет следствию. Я спешу, прошу меня извинить, но завтра непременно в отделе вам уделят внимание, — витиевато закончила Антония.
ГЛАВА 10. Последствия допроса и способы лечения
Распрощавшись с дамой, под конвоем "мальчика" Антония направилась, наконец, к своей машине.
— Вы не против, если я поведу? — вежливо поинтересовался мужчина из эскорт-услуг.
Первым порывом было отказаться и отпустить сопровождающего восвояси, но тут Антонию повело. Мужчина деликатно придержал, и, оценив собственное состояние, девушка вынуждена была поинтересоваться:
— Права и опыт вождения?
— Третья категория, десять лет.
Антония мысленно присвистнула. Неплохо для человека его профессии. Интересно, обучение им оплачивает фирма-работодатель или это была его собственная инициатива?
Получив разрешение и ключи, мужчина помог Антонии сесть в машину, мягко закрыл дверь и плавно тронулся с места. За бережное отношение к чужому имуществу Антония мысленно поставила "мальчику" плюс, он оказался первым, кто не хлопнул дверцей ее машины. Но вел он тоже аккуратно и излишне осторожно, словно вез хрупкий сосуд со взрывоопасным топливом. В другой ситуации девушку такой стиль вождения бы раздражал, но при ее любимых гонках и скачках по ухабам Антонию бы банально укачало, поэтому она терпела.
— Спасибо, милейший. Мне ваши услуги больше не нужны, скажите, сколько я вам должна, и мой дворецкий вызовет вам кэб, — устало потирая виски, произнесла Антония, когда машина остановилась перед воротами поместья.
— Мадам Клозетта с фирмой расплатилась до утра, вознаграждение лично сотруднику на усмотрение клиента, — приятным голосом произнес мужчина.
— И все же, подскажите расценки. Как принято с вами расплачиваться? Я не обращалась еще… ммм… к вашим агентствам.
— Ну, зависит от типа услуг. Проводить на рынок и донести покупки, сделать расслабляющий или тонизирующий массаж, сопроводить на званый ужин, выступить партнером на уроках танцев и те услуги, о которых вы подумали обычно оцениваются по-разному.
— А вы все это делаете? — удивилась Антония. Как-то она иначе представляла работу эскорт-служб.
— Только элитные дома могут позволить себе обучить сотрудников полному спектру услуг. С нами ваша репутация не пострадает, мы обеспечиваем полную конфиденциальность. Наше учреждение лишь филиал фирмы, основанной в столице, и все сотрудники проходят собеседование с магами и дают клятву молчания, ненанесения вреда и пятый комплекс. Все нарушения расследуются магами, а порой и Читающими.
— Я сама Читающая, — Антония рассеянно кивнула. Пятый комплекс означал магическую печать, которую обычно ставят служащим дворца и в домах богатых и влиятельных фамилий. Суть проста — не навреди нанимателю, не укради, не рассказывай хозяйских тайн, не ври, не предавай. Клятва серьезная, ее нарушение в зависимости от ситуации и условий контрактов влечет разные последствия, вплоть до мучительной смерти. Антония подозревала, что в данном случае все намного проще и нарушителя ждут просто неприятные ощущения и беседа с магом и нанимателем.
— Знаю, мадам обмолвилась, — ровно произнес мужчина, продолжая разминать девушке затылок. Антония и не заметила, как его руки оказались у нее на плечах и принялись умело массировать напряженные мышцы. Давящая тяжесть в висках ослабла.
— Если пожелаете, я постараюсь облегчить вашу боль, но для этого придется пройти внутрь. Горячая ванна, теплое вино с пряностями и массаж должны помочь.
— А откуда вы знаете про головную боль? — почти откинувшись на плечо мужчины и отдавшись воле его рук, вяло поинтересовалась Антония.
— Нас этому учат. Я проходил полугодовую практику в центральной больнице и отдельно обучался анатомии и массажу. Я хочу вам помочь, правда.
И Антония поверила. Она не чувствовала грязной зависти к ее деньгам и иных скользких эмоций. Доброжелательное любопытство, интерес к ней как к женщине, уважение как к профессионалу своего дела. Антония не считала себя выдающимся следователем, но переубеждать мужчину не стала. А потом решила — что терять? Мадам Клозетта этого "мальчика" ей практически подарила, так почему бы не принять такой подарок? Ей сейчас действительно плохо, а ухаживать мужчина умеет не хуже медсестры. И он ей еще ни разу не соврал, не польстил. Интересно, это их при обучении предупреждают, что на Читающих лесть действует вовсе не как комплимент, а как ложка соли в чай?
— Хорошо. Пойдем, но только если ты сам уверен, что этого хочешь, — сдалась Антония.
— Вы очень необычная клиентка, — улыбнулся мужчина, открывая перед ней дверь машины.
Антония хмыкнула. Теперь понятно, почему он так рвется ей помочь. Мужчина будет хвастаться перед коллегами, что сама Читающая его одобрила и приняла, и просить прибавку у начальства. Возможно, за это даже повысят его категорию в агентстве. Хотя какая ей разница? Он ее не раздражает, что уже неплохо.
Пока "мальчик" умело разминал ей шею и отвлекал разговорами, Олаф отпер ворота и с подозрением смотрел на гостя. Поклонился Антонии, приветствуя, с удивлением принял от незнакомца ключи от хозяйской машины.
— Все дела и вопросы на потом, Олаф. Сегодня был сложный день. До утра не беспокоить, у меня гость.
— Ужин?
— Не нужно, — от одной только мысли о еде Антонию замутило.
— Любезный, — подал голос "гость". — Если возможно, через час пусть принесут для леди охлажденные фрукты, сыр и много минеральной воды. И можно уже сейчас свежих апельсиновых корок и зеленый чай.
— Ладно, — удивился просьбе Олаф. Бросил взгляд на Антонию, дождался подтверждающего кивка.
— А вам? — поинтересовался у гостя, уже догадываясь по его виду, что это за птица залетела сегодня к хозяйке.
— Легкий ужин часа через два, если вас не затруднит, — вежливо улыбнулся гость. Олаф кивнул и ушел предупредить домашних, чтобы не беспокоили хозяйку. Они и так старались не обращаться к ней без надобности, но мало ли, кому что приспичит.
— Я не люблю зеленый чай, — тихо известила Антония, провожая гостя к своим покоям.
— Пусть это будет лекарством. В ванной алкоголь пить не стоит, быстро ударит в голову, а вам это сейчас не нужно.
Девушка вздохнула, соглашаясь. А через десять минут поняла, что не пожалеет о своем решении оставить "гостя".
Мужчина деликатно и ненавязчиво помог ей раздеться, навел ванну с расслабляющими маслами, сделал массаж. Терпеливо отпаивал ее зеленым чаем и сносил недовольное фырканье и колючие взгляды. Когда он, наконец, проводил девушку из ванной, она чувствовала себя намного лучше и даже смогла немного перекусить фруктами. Тихий приятный голос, искреннее желание помочь и ненавязчивая забота. Антонии даже не пришлось пить снотворное и глотать горькое успокоительное, все лекарства заменил незнакомый мужчина из элитного дома эскорт-услуг. Оказывается, в такие моменты ей просто нужен кто-нибудь рядом, кто-то, кто не оценивает и не осуждает. Тепло человеческого тела и сочувствие действуют порой не хуже успокоительных пилюль.