Лицо у Нестора было правильной формы, можно даже сказать, красивое. Легкая седина на висках, гладкая кожа и еле заметная улыбка – может, именно она и сбивала с толку: казалось, он смотрит не в пустоту, как обычные изображения на плакате, а именно на тебя. То есть в данном случае он смотрел именно на Марусю и ухмылялся.
От этих мыслей по телу пробежала дрожь, и Маруся поспешила покинуть кабину лифта. Еще восемь ступеней вниз, и она оказалась в просторном хорошо освещенном зале подземной стоянки.
5
Эту фантастическую красотку папа подарил ей на четырнадцатилетие – видимо, он просто сошел с ума, ничем другим такой поступок не объяснишь. Машина была умопомрачительного дизайна, разгонялась до 440 км в час, к тому же вышла в ограниченной серии – мечта, да и только.
У Маруси было подозрение, что папа, как любой помешанный на автомобилях мужчина, купил ее больше для себя, а Марусин день рождения был только поводом – хотя какая разница? Машина была Марусиной и от одной мысли об этом она ощущала себя счастливой.
Разумеется, управлять таким «истребителем» мог только профессиональный пилот высшей категории, и людям было сложно поверить, что подобный допуск может иметь обычная школьница, но если бы вас усадили за руль в трехлетнем возрасте… Быть может, папа всегда хотел сына и, может, он мечтал, чтобы его сын стал гонщиком, или, может, он сам мечтал стать гонщиком. Короче, все эти папины комплексы привели к тому, что все свое детство Маруся провела на гоночной трассе и поэтому теперь, помимо множества наград, имела допуск к вождению любых спортивных автомобилей и необходимую десятую категорию.
Как бы там ни было… вот она. Стоит блестящая и заблокированная. Набрать десятизначный номер на коммуникаторе, в момент ответа оператора – еще двенадцать цифр и быстро его отключить; нехитрая комбинация и блокировка снята на 10 секунд. За это время надо успеть завести мотор и вставить свою карту. Глупый робот распознает хозяина и благополучно забудет о запрете. Езжай куда хочешь! Красота!
6
Восьмирядную трассу в прошлом году сузили до четырех полос, а по бокам пустили магнитную железную дорогу. Вообще, после того, как между городами наладили дешевое воздушное сообщение, автомобили стали скорее роскошью, чем средством передвижения, и ездили на них только настоящие фанаты. Музыку погромче – и вперед. Даже не надо разгоняться – какой идиот будет торопиться на учебу?
Здесь, за рулем, Маруся чувствовала себя, как дома, – будь ее воля, она бы совсем не вылезала из машины – интересно, можно ли будет взять ее с собой в лагерь? От этих ученых чего угодно можно ожидать… Музыка прервалась навязчивым сигналом входящего звонка.
– Ты уже едешь?
– Ну да…
– В такси, я надеюсь?
– Конечно!
– И, надеюсь, в лагерь?
– Нет, на Луну.
– Если бы я мог отправить тебя на Луну…
– Ха-ха-ха!
– Все, я пошел. Буду на связи через пять часов.
– Удачи!
– Не шали там.
Связь прервалась, и какое-то время Маруся ехала в полной тишине, размышляя о том, что жизнь прекрасна, как вдруг… бешеный рев и чей-то наглый зад оказался впереди – только для того, чтобы через секунду скрыться за поворотом.
Это вызов!
Маруся терпеливо выдержала поворот, не повышая скорость, но, выйдя на прямую, безжалостно вдавила педаль газа в пол – когда ты едешь на такой машине, подобной наглости прощать нельзя! Пара секунд – и машины поравнялись. Раз, два, три, четыре, пять… Противник остался в зеркале заднего вида. Ха-ха!
На этом гонка не закончилась – отставший автомобиль взревел раненым зверем и рванул вперед.
Ну, уж нет!
Переключить режим и сохранить лидерство, чего бы это ни стоило. Вот он, бешеный адреналин, но никакой паники – он сгорает, как топливо, и, наоборот, как будто, добавляет мощности табуну под капотом. Пока, красавчик! Настроение лучше некуда, сердце упало в желудок, мозг взорвался, пальцы онемели – чистый восторг, на вот тебе еще прощальный поцелуй на повороте – резина визжит и дымится, а глупый преследователь и с радаров-то исчез.
Маруся рассмеялась и тут же острая боль пронзила все тело. Что это? Ее автомобиль несся на человека, того самого, с прозрачной кожей, от которого Маруся пыталась сбежать в аэропорту. Резко по тормозам… закрутило… отбросило в сторону… удар головой…
Темнота.
7
Маруся открыла глаза. Впереди кювет – похоже, тут велось какое-то строительство, Марусина машина зависла на самом краю, сбив ограждения. Кожа на лбу содрана. Больно. Маруся протянула руку и нажала на кнопку – ремень безопасности отстрелился с характерным щелчком. Осторожно выбраться. Руки-ноги целы – уже хорошо. Тихонечко откинулась назад – главное, не расшатать машину, перелезла на заднее сиденье, открыла дверцу и вывалилась в песок. Теперь можно и вздохнуть.
– Отлично паркуешься…
Маруся повернула голову на голос. Какой-то парень лет шестнадцати в дурацкой майке с мамонтом.
– Живая?
Чуть в стороне та самая машина. Так вот с кем она гонялась…
– Ты в порядке?
– В порядке.
Парень подошел ближе и протянул руку.
– Встать можешь?
Маруся проигнорировала его попытку помочь, перевернулась на четвереньки и осторожно встала. Голова немного кружилась, но в целом терпимо.
– Помощь нужна?
– Нет.
Вообще-то сейчас помощь была нужна, но когда тебе четырнадцать, а ему шестнадцать, и он такой слащавый красавчик на спортивном автомобиле, то соглашаться на помощь совсем не круто…
– Ну как хочешь.
– Ага… до свидания.
Красавчик развернулся и пошел к своей машине. Маруся сосредоточенно смотрела, как он удаляется, и пыталась как-то по-быстрому договориться со своим самолюбием. Вот сейчас он сядет в машину, уедет и что? Ей очень захотелось, чтобы он обернулся, и он обернулся.
– Может, подвезти?
– Не надо.
О, черт! Она отвечала быстрее, чем успевала подумать, – и вовсе не то, что хотела!
Красавчик протянул руку к дверце.
– Я могу вызвать службу…
– Не надо!
– Ну, тогда я поехал.
– Скатертью дорога.
Так разозлилась на саму себя, что нахамила незнакомому человеку. Отлично.
– Газ справа, тормоз слева. И лучше не нажимать одновременно!
Ах ты, индюк самовлюбленный, еще и издевается!
– Впрочем, говорят, женщины не различают «право-лево»…
Маруся отвернулась и попыталась сосредоточиться на своих проблемах. Надо оценить масштаб бедствия и быстро придумать, что делать дальше, не обращаясь за помощью к папе. Она услышала, как машина наглого парня выехала на дорогу, сделала крюк… и вернулась.
– Залезай, давай.
– А машина?
– Я вызову помощь.
Маруся провела ладонью по горячей крыше своей любимицы, потом быстро вытащила сумку и села к своему нахальному спасителю.
– Ты случайно не знаешь, где находится учебный лагерь в Зеленом городе?
– Случайно знаю.
Машина резко рванула с места и сразу же оказалась в крайнем левом ряду.
– Меня Илья зовут, а тебя?
– Маруся.
– Дурацкое имя. Очень тебе подходит.
Глубоко вдохнуть и сосчитать до десяти, чтобы не разбить ему голову.
8
Первое, на что Маруся обратила внимание, был памятник летающей тарелке. Как потом объяснил Илья, это был вовсе не памятник и вовсе не тарелка, а городская обсерватория. Как бы то ни было, выглядела она как длинный металлический шест, к которому пришпилен сверкающий на солнце диск. От диска отходили тонкие тросы. Марусе эта конструкция напомнила цирк-шапито. При ближайшем рассмотрении оказалось, что сам диск был упакован в стеклянный шар, который, к тому же, беспрерывно вращался.
С холма Зеленый город выглядел живописно: редкие крыши коттеджей, просматривающиеся сквозь густую зелень деревьев, окруженные небоскребами и многоэтажками. Маруся поймала себя на мысли, что больше всего это похоже на последствия какой-то техногенной катастрофы: будто в центре города устроили направленный взрыв, произошло землетрясение, и часть домов просто провалилась под землю.
Минут через пять они съехали с шоссе, и дорога резко устремилась вниз. Ощущение падения усилилось – сейчас Маруся ощущала себя Алисой, и даже Илья показался ей воплощением Кролика, за которым она погналась – да, да, все именно так и было.
Усилием воли Маруся прервала эти свои мысли, они показались ей детскими, а значит стыдными – не дай бог, кто узнает, о чем она думает сидя в машине с незнакомым парнем. Тогда Маруся стала думать про Илью. Она наблюдала за его движениями краем глаза и одновременно, без всякой связи, думала про того человека с прозрачной кожей и про то, что девочки всегда остаются девочками и смазливый парень для нее сейчас важнее, чем какой-то мистический убийца. Интересно, так и должно быть или это она такая ненормальная? Третьей, или какой там по счету мыслью, была мысль о машине, и еще о папе, и почему-то о чувстве голода, а еще о том, что она забыла постричь ногти.
– Приехали.
Машина резко затормозила так, что Маруся чуть не сломала себе челюсть о приборную панель. Романтику как ветром сдуло.
– И что теперь?
– Дальше пешком.
Илья открыл дверь, выбрался из машины и потянулся.
– Машины дальше не пускают.
– Нет, я в смысле…
– Ты так и будешь там сидеть?
– Ты что, пойдешь со мной?
– Ну, если хочешь, можем идти по отдельности.
– Так ты здесь учишься?
– Преподаю.
– Ладно врать-то!
– Хорошо!
Маруся улыбнулась. Ветер совсем растрепал ее волосы, так что приходилась их придерживать, чтобы хоть что-нибудь увидеть – получалось, будто она идет, схватившись обеими руками за голову – та самая дурацкая длина, когда волосы уже достаточно длинные, чтобы мешаться, но слишком короткие, чтобы заколоть. Впрочем, именно такая длина Марусе и нравилась.
– Вон, видишь дорожку?
Маруся посмотрела, куда указывал Илья. Дорожка начиналась сразу за деревьями – не то, что даже дорожка, скорее тропинка в парке, довольно заросшая. Дикость какая! Марусе показалось, что она перенеслась на несколько веков назад, и это ощущение ее совсем не радовало.
– Здесь точно есть горячая вода?
– Эй!
Вот это «Эй!» прозвучало откуда-то сзади и точно не принадлежало Илье. Значит…
– Это еще кто такая?
Маруся обернулась.
– Может, объяснишь, что здесь происходит? И почему ты опоздал?
В прошлом году Маруся читала книгу в сети про татаро-монгольское иго, где на обложке была нарисована девушка воин – черные волосы, смуглая кожа, насупленные брови, сощуренные и горящие гневом глаза… Очень похоже на то, что она видела сейчас перед собой, только вместо золоченых лат – спортивный костюм, а вместо лука и стрел…
– Это и есть твоя лабораторная работа?
Вместо лука и стрел – лазерная пушка.
– Это новенькая. Я просто проводил ее до школы.
– И где ты ее нашел?
– На дороге валялась.
Вот же зараза!
– И где вы с ней были?
Интересно, что это за пушка у нее в руках. Ну не оружие ведь? Или оружие?
– У нее машина сломалась…
– А-а-а-а, ну да-а-а, конечно! Сломалась машина, ты проезжал мимо, предложил подвезти, оказалось, что вам по пути…
Маруся посмотрела на часы. Казалось, что этот день вообще никогда не кончится. Слишком много событий. Надо будет почитать, что сказано в гороскопе, наверняка там написано: «Сегодня вам лучше не вылезать из постели. Даже в туалет!»
– Давай потом поговорим.
– Да иди ты!
Девушка-воин гордо развернулась и ушла в самую глубь нижегородских джунглей. Илья же выглядел так, будто ему только что отрубили голову.
– Что это было?
– Это было… Алиса.
– Твоя подруга?
Илья почесал голову.
– Значит, слушай. Идешь по этой тропинке, там метров через сто будет указатель. Тебе надо в администрацию. Найдешь, короче…
Неожиданный поворот.
– Давай. Удачи.
Такое многообещающее начало, и на тебе. Даже как-то обидно. Дурак, конечно, и раздражал всю дорогу, и вообще Маруся ненавидит таких парней, но к этому уже успела привязаться.
Она проводила его взглядом.
Даже не обернулся!
9
Здание администрации всегда выглядит как здание администрации, кто бы его ни проектировал и в каком бы веке это ни происходило. Вы всегда безошибочно вычислите его, потому что оно будет похоже на скучную коробку с документами – даже если стены у него зеленые и прозрачные, как у этого, словно вылитого из бутылочного стекла.
Маруся поднялась по ступенькам и вошла в холл. Солнечный свет, проникая сквозь зеленые стены, окрашивал все в зеленый цвет, поэтому казалось, что здание набито зелеными человечками. Маруся вспомнила про диск на тросах, замеченный на въезде, – видимо, никакая все-таки это не обсерватория, а летающая тарелка, что бы там Илья ни говорил.
Один из зеленых человечков отделился от общей толпы и подошел к Марусе.
– Вы Гумилева?
– Я.
Марусю уже ждали – значит, где-то в саду был спрятан сканер, который успел считать информацию с ее жетона и передать сюда.
– Меня зовут Соня. Я руководитель летнего лагеря.
Бывают такие девушки, которых называют «милыми». Обычно ими гордятся бабушки, в них влюбляются романтики и котята. У них кукольные черты лица – скука смертная, зато они всегда удачно получаются на фотографиях, как те же котята и бабушкина герань. Ну и еще они все время улыбаются, и голос у них тихий и приятный, и рядом с ними чувствуешь себя чересчур язвительной и несовершенной… и от этого тоже улыбаешься им в ответ вымученно и фальшиво.
– Сейчас мы пройдем в мой кабинет и зарегистрируем тебя в школьной базе. Хорошо?
– Хорошо.
Соня расплылась в улыбке.
– Твою машину уже эвакуировали. Если понадобится, ты сможешь найти ее на парковке.
– А…
– На карте школы парковка обозначена буквой «П». Посмотри в коммуникаторе.
Маруся достала коммуникатор, на котором уже мерцала надпись о принятом файле.
– Я прислала тебе ее сразу, как ты пришла.
– О… спасибо.
– Красным крестиком отмечен твой дом.
– Дом?
– Дом рассчитан на восемь человек. Четверо на первом этаже и четверо на втором.
Никогда раньше Маруся не жила в одном доме с чужими людьми.
– Каждый этаж разделен на два сектора. В каждом секторе, соответственно, проживает два человека.
– В одной комнате?
– Каждый сектор состоит из трех комнат. Две спальни и один кабинет.
– А-а-а-а…
– А на первом этаже есть общая гостиная, кухня и спортивный зал.
– Кухня?
– Школьная столовая работает с десяти утра до семи вечера. Кухня на случай, если тебе захочется перекусить ночью.
– Еще как захочется.
Соня рассмеялась тем самым смехом, который плохие поэты называют «хрустальным». Маруся поежилась. Скорее всего, эта куколка не знала, что значит «перекусить ночью», потому что не ужинала после шести. А еще она, наверняка, была вегетарианкой. Бывают же такие неприятные люди!
Они поднялись на второй этаж, пешком – похоже, лифтов в этом здании не было – и теперь шли по длинному коридору. Внутренние стены были сделаны из того же прозрачного зеленого материала, так что было видно все, что происходит в других кабинетах. Свет поступал снаружи, и еще откуда-то изнутри, будто сами стены подсвечивались, хотя никаких источников света видно не было.
– Здесь очень красиво ночью.
Соня словно прочитала Марусины мысли.
– Светится сам материал.
– Ага…
– Реагирует на коэффициент освещенности и регулирует подсветку. Ночью он светится ярко, днем – пропускает солнечный свет.
– А почему он зеленый?
– Наверное, потому что «Зеленый город».
– А почему «Зеленый город»?
– Ну… наверное, потому, что тут все зеленое.
Логично.
Соня остановилась и толкнула дверь.
– Заходи.
Маруся прошла в кабинет.
– А вы с ума от этого зеленого света не сходите?
– Ученые доказали, что такое освещение резко снижает нагрузку на нервную систему.