- Хочу тебя, – прошептал малыш. Я накрыл его член своими губами, впуская его глубоко в горло, слегка прижимая языком.
- Не так, – простонал он, – хочу, чтобы ты взял меня.
- Не сейчас, хороший мой.
- Почему? – в голосе послышалась обида и страх. – Ты не хочешь? – я взял его руку и запустил себе в штаны, его длинные пальчики тут же сомкнулись вокруг моего члена, я застонал сквозь зубы.
- Чувствуешь, как хочу?
- Тогда почему?
- Я большой, и сейчас могу тебя порвать или просто сделать больно. А я этого не хочу.
- А как же тогда?
- Пока что так. Я сжал ладонь, обхватив его член, и двинул вверх, потом вниз, он автоматически повторил мои движения.
- А потом как? – запыхавшийся и довольный спросил он, лежа у меня на плече.
- А потом нужно будет тщательно подготовиться, кое-что купить.
- Я в секс-шоп не пойду, – выпалил Семка, утыкаясь носом мне в шею и сопя, – я стесняюсь.
- Я сам схожу, – улыбнулся я и, поцеловав его в макушку, закрыл глаза, можно будет и на будущее кое-что прикупить. Мое солнышко уже сладко сопело рядом, согревая меня своим теплом.
В магазин я сходил сам, как и обещал. Семка ждал меня дома, такой домашний и родной. Я старался не думать о том, что сделает со мной его брат, когда узнает, а он точно узнает, потому что я не собирался обижать своего мальчика, скрывая наши отношения. Он достоин чистой искренней любви, о которой хочется кричать всему миру. Нет, я не собирался всем подряд рассказывать о нас, выставлять напоказ наши чувства, нежные интимные, только для нас двоих. Просто я хотел, чтобы мы чувствовали себя комфортно в компании наших друзей, чтобы мы могли сидеть рядом, держаться за руки, а не пожирать друг друга глазами с разных концов стола, не томиться в ожидании возможности повидаться. Хочу, чтобы мы были свободны в своих действиях и желаниях. А друзья у нас хорошие, друзья поймут.
- Привет, – я осторожно поздоровался, Сема выглядел немного смущенно, растерянно и напугано, олененок, готовый в любую секунду убежать с поляны в чащу леса. – Солнце, ты чего? – я решительно обнял его за талию, притягивая к себе, и легко поцеловал в губки. – Что-то случилось?
- Я… ну, в общем-то, я думал, что мне вчера все приснилось, – пролепетал он.
- Приснилось? Хм…
- Ну да, я ведь у себя проснулся, тебя дома нет, за день ты ни разу не позвонил, вот и…
- Хм... - снова протянул я, – значит, нужно сделать так, чтобы ты больше не сомневался. - Снова накрыл его губы своими, вовлекая в поцелуй, лаская его бока спускаясь к ягодицам. Ненавязчиво подсадил, заставив обнять ногами мою талию.
Сема явно не заметил, что мы уже в моей комнате и, мало того, в горизонтальном положении. Он даже не заметил, как оказался полностью раздет. Как и ночью, я жадно исследовал его тело руками и губами, он горел подо мной, извивался и сладко постанывал, а я молился всем богам, чтобы мне хватило выдержки.
- Подожди, я сейчас, – пришлось оторваться от сладкого и желанного тела, метнуться в коридор за пакетом. Все необходимое я купил ещё в обед и успел на работе продезинфицировать и подготовить, благо, личный кабинет и собственный санузел облегчают мне жизнь.
Семка лежал на кровати, разгоряченный и слегка смущающийся, его аккуратный розовый член слегка подрагивал, прижимаясь к животу, в глазах, жадно бегающих по моему телу, любопытство, немного страха и желание. Я достал из пакета первый предмет - конусообразная анальная пробка с вибрацией, смазал её специальной смазкой и осторожно ввел самый кончик, который был тоньше моего мизинца. Я не спеша двигал пробкой, с каждым толчком вводя её чуть глубже, лаская губами член моего солнца, свободной рукой оглаживал бока, пощипывал соски, сжимал ягодицы, когда пробка вошла до конца, я оставил её внутри, поднялся к губам моего мальчика, впился в них, пытаясь успокоить свой организм, выплеснуть эмоции. Он был такой сладкий и разгоряченный, но я не позволял себе о нем думать, сейчас ещё не время, он ещё не готов. На смену пробке пришел анальный вибратор, он был шире и длинней, ощущения должны быть куда лучше. Точно так же, как и с пробкой, я аккуратно вводил игрушку в своего мальчика, разрабатывая, стараясь задевать простату. Семка выгибался и стонал каждый раз, когда я делал толчок, он был уже готов кончить, но я перетянул его член в основании специальным ремешком, нет, я не садист, но я хочу, чтобы ему было очень хорошо. Недовольный всхлип и сладострастный стон, тут же последовавший за ним при новом мощном толчке. Этой игрушки явно было уже мало, малыш просил ещё, больше сильнее, и я заменил её следующей, шире в диаметре и с разными режимами, когда искусственный член был внутри, покрутил рычажок, выставив нужный режим, и уже привычно оставил игрушку внутри, впился в губы, глотая его стоны, ласкал его тело. Зеленые глаза смотрели расфокусировано, но руки тянулись ко мне, оглаживали плечи грудь. Он был великолепен, разметавшийся по постели, с лихорадочным румянцем на щеках, блестящий от пота и такой беззащитный, мой.
- Ну же, малыш, помоги мне… - прохрипел я, подставляясь под его руки, - и я дам тебе кончить. - Его ладонь сомкнулась на моем перевозбужденном органе, пара движений, и вот я уже близок к развязке, одним движением стягиваю ремешок с его члена и делаю пару сильных, глубоких толчков, мой мальчик изливается себе на живот с громким, почти воющим стоном. Он совсем забывает про меня, но мне достаточно и того, что я вижу – разгоряченного, нежного, в собственной сперме и поте, моего мальчика.
Немного полежав и придя в себя, быстренько прячу использованные игрушки и набираю горячую ванну с пеной. Семка почти спит, я нежно целую его губы и подхватываю на руки, не забывая захватить с собой пакетик. Осторожно опустил своего разморенного мальчика в горячую воду и следом залез сам. Усадил его между своих ног и откинулся на стенку ванны. Медленно и лениво водил руками по его груди и животу, не спускаясь пока ниже. Семка потихоньку приходил в себя, вот он уже дышит чаще, ерзает, но глаза не открывает.
- Продолжим? – в ответ только возбужденное сопение, закушенная губа и участившееся сердцебиение. Я достал ещё один тюбик смазки, специально для забав в воде, более густая и маслянистая жидкость. Смазал ей пальцы и, приподняв Семку, проник в его разгоряченное нутро, старательно смазывая и растягивая стенки, следующая игрушка почти моего размера, лишь немного меньше. Помассировав простату и словив несколько его сладких стонов, достал новую игрушку, закрепил её на присосках к дну ванны и, развернув к себе лицом свое солнце, начал медленно опускать его на неё. Больно ему не было, вибрация дразнила и распаляла, а необычность ситуации только подогревала желание.
- Давай сам, маленький мой, – просипел я после того, как помог сделать ему несколько толчков. Мальчик быстро приноровился, расплёскивая воду, он тяжело дышал, прикусывал губу от наслаждения, а я тем временем ласкал его, облизывал шею, кусал, оставляя засосы, предчувствуя близкую развязку, я впился в его бедра и, не давая прикоснуться к себе, начал резче и глубже насаживать его на резиновый член, с каждым толчком он все громче и громче стонал, поддаваясь моим рукам. Он кончил, моментально обмякнув в моих руках, я уложил его себе на грудь, массируя поясницу и перебирая волосы, мой стояк, зажатый между нами, болезненно и сладко пульсировал.
- Кир, а ты? – немного оклемавшись, прошептал малыш, прижимаясь ко мне.
- Сейчас, – я прижал его к себе ещё плотней и начал двигать бёдрами, скользя между нашими влажными животами, Семка приподнял голову и впился в мои губы, лаская длинными пальцами мой сосок и сбивчиво выдыхая, я бурно кончил, простонав в его губы. А потом мы мылись под душем, медленно и лениво лаская друг друга, не стремясь возбудить, лишь даря нежность и любовь. Мы засыпали, крепко обнявшись, дыхание моего солнышка легко щекотало мне шею.
Утро четверга встретило меня ароматом кофе и свежей сдобы, завтрак в постель плавно перешел во взаимные ласки, после чего пришлось стирать простыни. На работу я сегодня не пошел, а потащил моего мальчика гулять, мы были в парке, ели мороженое, потом пиццу в кафе, сходили в кино, я оттягивал возвращение домой, как мог, ведь по глазам видел, что он хочет сегодня ночью получить больше, чем вчера. А я боюсь, боюсь сделать ему больно, ведь, как не готовь, как не растягивай, а настоящий член все же не латексное изделие с улучшенной формулой для свободного скольжения. И больно будет в любом случае. Хотя где-то в глубине души я все же понимаю, что моё солнце не трепетная лань, способная переломиться от одного неверного движения, но вот сделать Семечке больно все же выше моих сил. Но как не тяни, а домой возвращаться надо.
- Кир
- М?
- Пошли в душ.
- Ты иди, а я после… - Сема слегка нахмурился, но в душ все же пошел сам, а я сел на край кровати, руки потряхивало и тошнило, если вчера я мог быть уверен в своей выдержке, то сегодня… Да солнце мое, будто специально, хотя, может, и специально, соблазняло меня весь день, то нагнётся, то мороженку попросит - фруктовый лед, то пальчик оближет, то за ухо укусит и смеется, постоянно смеется, а улыбка такая нежная, понимающая. Ведь специально меня доводил весь день. Не выдержав этого напряжения, я пошел в другую ванну.
POV Сема
У нас с братом всегда были замечательные отношения, он заботился обо мне, а я о нем, по мере возможностей, конечно. Когда он первый раз привел меня в свою новую компанию, я очень переживал, ведь, если они меня не примут, то мы с Маратом будем меньше общаться. Переживал я зря, и в свои шесть лет активно тусовался со взрослой компанией. Ребята все были веселые, вели почти правильный образ жизни, занимались спортом, не курили, иногда выпивали, но ни разу не дебоширили, все в пределах допустимого. Уже тогда каждый из них точно знал, кем будет в будущем, так и вышло, как они хотели. Кирилла я выделил сразу, было в нем что-то такое, что мне нравилось, что притягивало. Он не был самым сильным, или самым умным, или самым красивым, хотя для меня, наверное, он стоял наравне с братом, и, так же как и Марат, был самым умным, самым сильным и самым красивым.
В четырнадцать я понял, что влюбился, и не в кого-нибудь, а в Кирю, в моего Ёжика. Эти чувства не давали мне покоя, и я поделился своей проблемой с братом. Тогда мы впервые сильно поругались, он пытался доказать, что это детская привязанность и ничего больше, а я соответственно обратное. Так как мальчиком я всегда был серьезным и развитым, брату пришлось смириться, и через неделю мы засели в нашем любимом кафе с огромными порциями мороженного и проговорили почти пять часов. Марат, как мог, утешал меня, когда я говорил, что Ёж даже не смотрит на меня, как на возможного любовника. А потом я уехал в лагерь, написал тест и поступил в трехлетнюю тюрьму, я прекрасно знал, на что иду, но ведь три года это большой срок и, если повезет, я забуду о Кирилле и своих к нему чувствах. В аэропорту из всей компании были только Кирилл и Артем, мне казалось тогда, что в глазах Кири поселилась вселенская тоска, он смотрел на меня, словно побитая собака, так жалостливо и печально, он ничего не сказал, и я улетел. Мне не повезло - ни Рихард, ни Ганс не могли дать мне того, что я получал просто от общения с ним.
Снова, как и тогда в пятнадцать из лагеря, меня встречал один Кир, стоило только его увидеть, как во мне проснулся ребенок, какое-то детское безграничное счастье затопило мою душу просто от одного его вида, а когда он заключил меня в свои, поистине медвежьи, объятья я просто разомлел от счастья, напрочь забыв, что мы не одни.
Когда ушел Ганс, а я вдруг вывалил на Кирилла всё, что было за эти три года и проговорился, что я гей, мне казалось, что я умер и попал в ад, ведь он не будет теперь со мной общаться, и я просто сдохну от тоски. Но мой любимый меня удивил, он не просто спокойно отреагировал, а еще и поцеловал в щеку, как маленького, но это было так естественно и нежно. По ночам я приходил к нему в комнату и любовался на его красивое, поистине мужское, лицо, такая суровая красота. И сегодня я тоже не удержался и прокрался в его комнату, присел перед кроватью на корточки и тут же зацепился взглядом за чуть приоткрытые губы, не удержался и поцеловал. То, что происходило дальше не укладывалось в моей голове, его руки, его губы, его «люблю», а на утро я проснулся в своей кровати и подумал, что это сон, и я схожу с ума, потому что все было более чем реально. Вечером Кирилл доказал мне, что я умственно здоров, а он действительно меня любит, я никогда не испытывал такого острого наслаждения, больно не было совсем, он был предельно нежен и осторожен, и, мне кажется, я испытывал тысячу оргазмов в секунду, каждой клеточкой своего тела.
На следующий день, гуляя с Кириллом по городу, я понял, что, если хочу в себе ощутить его, а не, безусловно, прикольные игрушки, то нужно брать дело в свои руки. Кирилл сам ещё долго не решится зайти дальше. Это было видно по тому, как он смотрит на меня, касается, как будто я хрустальный, как он подавляет свои желания и порывы, обнимая не так, как ему хочется, крепко прижимая к телу и впиваясь страстно в губы, а лишь слегка придерживая за талию или плечи и нежно ласкаясь.
В душе я себя подготовил - растянул и смазал, все, как делал Кирилл. Когда я вышел, его нигде не было, неужели сбежал? Возлюбленный мой нашелся в душе моей комнаты, он стоял под струями горячей воды спиной к двери и опершись одной рукой о стену. Недолго думая, я шагнул к нему под струи и обнял со спины, Кирилл слегка вздрогнул, а пресс под моими руками моментально напрягся. Я инстинктивно поцеловал его между лопаток, провел языком чуть выше к шее, прикусил загривок, руками я пересчитывал его кубики пресса, спускаясь ниже, стояло у него уже будь здоров, и я без стеснения обхватил его не малых размеров агрегат, поласкал пальцами головку, двинул пару раз вверх-вниз. Он не выдержал, развернулся и забрал на себя всю инициативу, я вновь пропустил тот момент, когда мы оказались в постели, Кирилл заласкал меня до умопомрачения, и только потом ввел первый палец, удивленно хмыкнул, тут же ввел второй. Несмотря на мою собственную подготовку и наши вчерашние игры, он готовит меня неприлично долго, все его тело напряжено, свободная рука сжата в кулак и лишь губы с маниакальным упорством ласкают мое тело, вырисовывая узоры на коже, терзая соски и оставляя красноватые пятнышки в особо нежных местах.
- Ну же, - не выдержал я, – Кир, возьми меня. – От столь откровенного желания у него снесло крышу, он быстро смазал себя, перевернул меня на бок, сам устроился сзади, приподнял мою ногу, удерживая её под коленом и медленно начал входить, я чувствовал, как ему тяжело, его горячее дыхание мне в ухо и тихий шепот.
- Какой же ты узкий, малыш! Больно? - нет, разве что чуть-чуть, мне нереально хорошо, ощущать эту близость, настолько интимную, настолько реальную, это в миллион раз лучше какой-то игрушки, он внутри меня, такой большой и горячий, замер, давая привыкнуть к своему размеру – это что-то запредельное.