- И то, что контракт у вас вынужденный, тебе тоже уже сказали?
- Брак по расчету? – усмехнулся Стив. – Каким затейником я стал, однако. Ну, видимо, меня все устраивает.
- Я бы так не сказала, - Наташа допила чай и поднялась с чувством выполненного долга. – Но тебе, конечно, виднее, - она окинула Брока насмешливым взглядом и, ухватив Сэма за рукав куртки, повела к выходу. – Ты уже взрослый мальчик, разберешься.
- Именно, - в спину ей сказал Стив. – Спасибо, подруга, - последнее слово он произнес с насмешкой, - за то, что веришь в своего капитана.
- Верю, - бросила Наташа через плечо и, легко открыв сложный замок, с которым сам Стив возился бы несколько минут, исчезла.
Стив, погладив напряженную шею Брока кончиками пальцев, уселся на соседний стул и отправил в рот сразу два печенья, запив их чаем.
- Спрашивай, - Брок смотрел ему в глаза устало и чуть грустно, будто счастье, едва давшееся в руки, у него тут же забрали.
- Не о чем, - ответил Стив. – Пойдем, мы не закончили.
- Роджерс…
- Не о чем, - Стив отставил пустую чашку и пристально на него посмотрел. – Я могу не помнить обстоятельств, которые привели тебя в нашу с Баки постель, не помнить, как отношусь к тебе. Но мне достаточно того, что Баки любит тебя. Что? - с усмешкой спросил он, верно оценив выражение лица Брока. – Он купил нам одинаковые футболки. Он спит посередине, между нами, а не рядом со мной. Я знаю его с детства. Как и себя. Меня не проведешь разговорами о вынужденном контракте, потому что я знаю, что упрям, как мул, но дураком не был никогда. Я не занимаюсь сексом по принуждению. Даже ради Баки. И чтобы это изменилось, меня мало заморозить на семь десятков лет и оглушить новомодными приборами. Так что я хочу в постель. С тобой. Потому что я могу в этом времени себе это позволить. Потому что знать не знаю никаких обстоятельств, но чувствую, что люблю тебя.
- Роджерс.
- Если хочешь, можешь, конечно, все мне рассказать. Но твоя точка зрения будет такой же предвзятой, как у Романовой. Правду про себя знаю я один. И я рано или поздно ее вспомню. А сейчас я страстно хочу насладиться достижениями этого века. Отличной смазкой вместо вазелина и возможностью орать в голос, занимаясь любовью, не беспокоясь, что услышат и запрут в доме скорби.
- В каком доме? – ошарашено переспросил Брок.
- Для скорбных головой. В наше время считалось, что желание подставлять задницу другому мужику – душевная болезнь, от которой помогает только лоботомия.
- Охуеть. Я слышал, конечно, но…
- Тогда ты должен войти в мое положение. Я сейчас как трехлетний малыш из бедного квартала, оказавшийся в бакалее. Очень хочется… всего.
- Чего именно? Я… - Брок подался ему навстречу, жадно отвечая на поцелуй.
- Хочу лечь под тебя.
Брок, застонав, поднялся, не прерывая поцелуя, и потянул его в спальню.
- Никаких резинок, - выдохнул Стив, когда он обхватил губами его член, - навыдумывали… дерьма.
Брок, зажмурившись, взял на всю длину и принялся его растягивать.
- О, - простонал Стив, - похоже, я окончательно выжил из ума.
- М?
- Я давно не был под тобой, да? Да… здесь… м… я – идиот.
Брок выпустил изо рта его блестящий от слюны член и облизал по всей длине.
- Собственно, - хрипло сказал он, - мне и не перепало ни разу.
- Что? – Стив приподнялся, даже не пытаясь скрыть удивление. – За год? Да я из ума выжил. Иди сюда.
Он притянул Брока к себе и принялся его целовать, будто извиняясь.
- Роджерс, ты уверен?
- В чем? В том, что мне нравится подставляться? Уверен. Раньше нравилось. Баки я тоже не даю?
- Не знаю, - ответил Брок.
- Моя жизнь – дерьмо. Приподнимись, - он перевернулся на живот и приподнял бедра. – Вставь мне. Спорим – я справлюсь без рук?
Брок, застонав, улегся сверху и, поцеловав в плечо, заметил:
- Ты – это что-то с чем-то, Роджерс.
- Баки мне говорил. Чего ты там… о… уже лучше… Господи, люблю это… потолкайся у входа, с краю…о, да… вот так… хочу тебя… как же я…
Брок медленно толкался одной головкой, и по его хриплым выдохам Стив понимал: он на пределе. Прокляв себя за то, что довел любовника до состояния, при котором он готов кончить, едва начав, просто от остроты новых ощущений, он подался ему навстречу, с наслаждением чувствуя, как поддаются, растягиваются мышцы, принимая член, как остро чувствуется заполненность, почти болезненная, нужная. Брок хрипло стонал, раскрывая его ладонями, позволяя насаживаться, приучая, а потом упал сверху, жестко прижав к постели и прикусил плечо. Задвигался коротко, яростно, верно до последнего отголоска наслаждения, разливавшегося по телу.
И когда мир выцвел до белизны, а внутри стало горячо и влажно, Стив понял: ему все равно, зачем он заключил контракт. Причины могли быть какими угодно. Его до самого последнего предела удовлетворял результат. Видимо, не таким уж заледенелым дураком он оказался здесь, в этом времени, раз выискал себе такого потрясающего любовника. Раз сумел как-то соединить в себе любовь к Баки, знакомому до самой последней черты, и, как минимум, страстную привязанность к Броку.
- Хорошо, - выдохнул Стив, наслаждаясь тяжестью прижавшего его к кровати тела. – Мне определенно нравится это время.
Брок, хмыкнув, осторожно выскользнул из него и лег рядом.
- Мне оно тоже нравится все больше.
- Я был мудаком, да?
- Нет, - Брок провел горячей ладонью по его вспотевшей спине и, чуть подумав, продолжил: - Просто я никогда не понимал тебя.
- Я теперь и сам себя понять не могу, - тяжело перевернувшись, Стив повернулся к нему лицом и потянулся за поцелуем. – Объективно ты и Баки – лучшее, что со мной случилось.
Брок, вздохнув, коснулся ладонью его щеки.
- Дохуя теперь интересно, что ты скажешь, как очухаешься.
- Наконец, найду у себя яйца и скажу, что люблю тебя? Так, чтобы ты поверил?
- Роджерс, не надо, а? Не порть настроение.
- Ну, как скажешь. Жрать охота. Я всегда столько ем?
- После ебли вы с Барнсом вдвоем можете десяток фунтов мяса сожрать.
- Люблю это время, - сонно улыбнулся Стив. – До войны мы мясо только на прилавке видели. Давай вздремнем часок и пойдем искать пропитание.
С этими словами он подтянул Брока к себе и, прижав его коленом к постели, блаженно закрыл глаза.
========== Глава 4 ==========
Стив проснулся через несколько часов от потрясающего запаха тушащегося с овощами мяса. Счастливо потянувшись, он чуть поморщился от ощущений и решил заглянуть в душ, прежде чем идти на кухню. Тем более, что сложную технику ванной комнаты он уже почти освоил.
Натянув после водных процедур мягкий белый халат, он отправился на кухню в поисках Брока и еды.
- М, вкусно пахнет, - сказал он с порога, с наслаждением рассматривая голый торс любовника. – И вид ничего.
- Кто виноват, что ты вместе с памятью утратил и без того скромные способности к кулинарии? – отозвался Брок.
Стив подошел сзади и уткнулся носом ему в волосы.
- Ты завтра дома? – спросил он.
- Нет, мне давали три дня в счет отпуска, два из них я провел с тобой в больнице, сегодня третий. Завтра у меня тренировка группы, стрельбы.
- Чем обычно занимаюсь я?
- Если начистоту, то я не знаю. Тренируешь новичков, планируешь операции, «торгуешь лицом». В остальное время – понятия не имею. Но ты дома бываешь чаще всех, у тебя свободный график и редко бывают одиночные миссии. Барнса все время дергают. То на стрельбища, то на спарринги, то в какую-то жопу зашлют на неделю-другую. А ты у нас икона, Фьюри тебя на совещания и приемы всякие таскает чаще, чем посылает «в поле».
- Господи, и в этом времени все то же самое. Когда я уже перестану быть цирковой обезьяной?
- Ну, тебе за это хорошо платят, и ты имеешь вполне определенный вес. Одно в тебе плохо.
- Что? – усмехаясь, спросил Стив.
- Мы с Барнсом – пятна на твоем светлом образе.
- Потерпят, - спокойно возразил Стив. – Пятно по имени Баки на моем светлом образе нарисовалось раньше, чем они все родились, так что пусть идут лесом. А чем я занимаюсь в свободное время?
Брок странно хмыкнул и, подняв крышку, перемешал жаркое.
- Пробежки, спортзал, рисование, музеи.
- Музеи? – с усмешкой спросил Стив, касаясь губами его шеи. – Раньше я и не думал о таком. Не до того было.
- Если я правильно понимаю, вы с Уилсоном каждое утро бегаете в парке.
- Если правильно понимаешь?
Брок развернулся в узком пространстве между ним и столом и посмотрел в глаза.
- Ты еще не понял, да?
- Чего?
- Ты не докладываешь. Мне, во всяком случае. Ни чем занимаешься, ни с кем.
Стива неприятно царапнуло изнутри какое-то странное чувство, что сейчас он пытается понять о теперешнем себе что-то важное, но не может.
- А ты спрашиваешь?
Брок мотнул головой и снова отвернулся к столу.
- Готово. Садись, пообедаем и я отвезу тебя в кино. Уилсон как-то проговорился, что 3-д графика приводит тебя в восторг.
- Уилсон, - с тем же странным чувством повторил за ним Стив. – А чем мы занимаемся с тобой? Только ты и я?
- Бейсбол по воскресеньям, когда оба оказываемся свободны. По сути, за год это самый долгий срок, на который мы остались вдвоем, без Баки.
- Ты же сказал, что его часто отсылают.
- Так только Барнс за дверь, как и у тебя тут же находятся дела на базе. Ты бы и сегодня сбежал, если бы головой не ударился.
Стив крепче прижал его спиной к своей груди и спросил:
- Что между нами происходит?
- Тебе же донесли добрые люди – вынужденный контракт. Я на твоем золотом хую в рай въехал. Через постель должность сохранил, потому что ты - наивный идеалист, которым Барнс вертит, как хочет, а я – агент Гидры, шпионящий за национальным символом и выжидающий нужного момента.
Стив пытался сдержаться. Нет, ну правда. Потому что Брок произнес это все таким тоном, будто сам верил в сказанное. Но у Стива не вышло. Он прыснул, а потом заржал в голос, тщетно пытаясь успокоиться.
- Знаешь что, - смог произнести он, едва отдышавшись, - я за войну наслушался много чего и о себе, и о Баки, но такого феерического бреда не слышал никогда. Кто автор, не поделишься?
- Общественное мнение, - буркнул Брок, ставя перед ним глубокую миску с рагу и нарезая сразу целый батон идеальными ломтями.
- А Баки что говорит об этом обо всем? – с интересом спросил Стив.
- Что они долбоебы.
- Он прав, - Стив поддел вилкой большой кусок мяса, подул на него, пытаясь остудить, и отправил в рот, блаженно закатив глаза. – Если и есть здесь расчет, то он у меня. Ты очень вкусно готовишь. И в постели просто… слов нет. Но я никому об этом не скажу. Лишняя реклама тебе ни к чему. Так что, бейсбол? Или сходим куда-нибудь? Куда сейчас ходят? На танцы?
- На танцы, - усмехнулся Брок, садясь напротив. – В ресторан, в джаз клуб, на концерты всякие, в кино. На пейнтбол не приглашаю, потому что чтобы все было хоть немного интересно, надо вызывать твоих, из команды, а мне их сегодня выше крыши.
- Мне тоже.
- Можем дома остаться. Телевизор посмотрим, Барнс там кабельный канал подключил с ретро фильмами.
- Что-то я не видел у нас телевизора, - собирая корочкой хлеба остатки соуса, заметил Стив. Брок с легким удивлением смотрел, как тот облизывает пальцы, и ответил:
- Его сложно не заметить. Большой такой черный прямоугольник на стене в гостиной. Ну, и в спальне поменьше.
- Ого, - Стив признавал, что впечатлен, - ну и зачем нам кино? Останемся.
- Попкорн приготовим.
- Пива выпьем. О, - Стив усмехнулся и принялся собирать посуду, - по твоему лицу понятно, что и пива я не пью.
- Пьешь, но очень редко и не среди недели.
- Точно, тебе ж завтра на работу.
- Я как раз не откажусь, - Брок подошел к холодильнику и достал оттуда упаковку баночного пива.
- В наше время их только начали производить, - усмехнулся Стив. – Наверняка марка мне не знакома.
- Это Бадвайзер, так что думаю…
- После отмены сухого закона светлый лагер этой фирмы был безумно дорогим.
- Любимый сорт Барнса, - заметил Брок, доставая еще упаковку каких-то мелких рыбешек. – Идем, приобщим тебя к цивилизации.
Было как в кинотеатре. Стив клялся, что не будет удивляться ничему, но экран во всю стену, транслирующий удивительно четкую, сочную картинку, впечатлял. Вдвоем они выпили шесть маленьких банок пива, съели всю рыбу и еще несколько раз ходили за бутербродами, но “Звездные Войны” посмотрели полностью.
- Вроде и не документалистика, а увлекает, - зевнул Стив и посмотрел на часы. – Однако. Давай в постель, наверняка завтра вставать рано.
- Мне в шесть, - Брок собрал мусор и потянулся всем телом, так, что у Стива во рту моментально пересохло. – Ты спишь мало. Так что если ляжешь сейчас, вскочишь в четыре.
- К твоему сведению, я всегда любил поспать, и после сыворотки тоже, но на войне никогда не было времени. Так что можешь не переживать, будить раньше времени не буду.
- Я думал, ты кинешься читать все, что сможешь найти по Баки.
Стив почувствовал, как холодеет у него внутри.
- Я собирался, - признался он. – Но намеки Сэма, странные прозвища, которые ему дают, убедили меня не портить себе каникулы. Рано или поздно правда свалится на меня снова, зачем торопить события? Скажи мне, что сейчас с ним все хорошо.
- С ним все гораздо лучше, чем год назад, - ответил Брок. – Но каким его помнишь ты, я не знаю.
- Он вернется завтра? – Стив не хотел, чтобы это прозвучало так… просяще, но вышло как вышло.
- Вернется, - усмехнулся Брок. – Всегда возвращается вовремя или чуть раньше. Я в душ.
- Я с тобой, - тут же решил Стив.
- Ну, идем.
Мытье, конечно, затянулось из-за взаимных минетов, но зато в постели Стив тут же уснул, крепко обняв любовника и для верности даже забросив на него ногу. Хорошо все-таки спать в постели с крепким мужиком, а не с хрупкой женщиной.
Утром Стив проснулся от бьющего в глаза солнца. Брока рядом не было, но на подушке лежала записка со схематично прорисованным маршрутом до парка, предмет, опознанный Стивом как «телефон», и тонкая книжка-инструкция к нему. Усмехнувшись, Стив быстро ее просмотрел, запоминая информацию, и пошел исследовать шкаф на предмет одежды нужного размера.
На одной из полок он обнаружил стопку альбомов для рисования и потратил полчаса на то, чтобы убедиться, что был прав: он-из-этого-времени любит без памяти обоих своих мужей. И Брок, и Баки были прорисованы с такой тщательностью и любовью, что становилось совершенно неясно, что заставляло его пренебрегать Броком. Наверное, у него были причины, но, положа руку на сердце, он не мог представить себе, насколько серьезными они должны быть, чтобы год выматывать себя и любовника.
Осторожно проследив пальцем контур профилей целующихся Брока и Баки, он убрал альбом, натянул спортивные штаны и футболку, сунул в карман «телефон», порывшись, нашел свое портмоне и отправил в карман несколько купюр на всякий случай.
До парка он добрался быстро – схемы он запоминал намертво, особенно так хорошо нарисованные. А потому, когда он услышал голос того темнокожего парня, Уилсона, то даже не удивился.
- Эй, Кэп! Думал, тебя сегодня не будет. Рамлоу сказал, доктора запретили тебе физические нагрузки.
- Что ты называешь нагрузкой? – спросил Стив, заминаясь. – Пробежку трусцой?
- О, брось, - усмехнулся Сэм, хлопая его по плечу. – Ты бегаешь со средней скоростью автомобиля.
- Бежим или так и будем трепаться?
- Ну, побежали, Большой Парень.
Бегать Стиву нравилось. Даже так, подстраиваясь под явно более медленного Сэма, он наслаждался движением, гадая, когда тот начнет выполнять возложенную на него друзьями миссию. Сэм начал после третьего большого круга, предложив выпить кофе.
- Как ты? – наконец отдышавшись, спросил он, отхлебнув безумно дорогой по довоенным меркам латте.
- Счастлив, - коротко ответил Стив. – Ты не представляешь, что это такое – проснуться и понять, насколько удачно сложилась твоя жизнь. Сразу в дамки. Самое страшное позади, Баки жив, а я в двойном браке с ним и с еще одним мужиком на миллион.