Дальше я не вникал, уйдя в свои мысли. Слушать весь этот бред – себе дороже. Вернулся в реальность благодаря тому, что синеволосое создание плавно перетекло ко мне на колени, нежно обняв меня руками за шею. Я его сейчас ударю.
- Красавчик, - шепчет мне прямо в губы. – Может, развлечемся?
- Нет, - зубы так стиснул, что аж скрипят.
- У меня точно нет шансов? Уверен?
- Да.
Осторожно ссаживаю его и оборачиваюсь к Биллу, собираясь попросить его оставить меня в покое… но на прежнем месте его уже нет. Бл*ть! Ведь знал же, что он что-то задумал… по глазам видел! А эта дрянь крашеная сидит и смотрит на меня с ехидной усмешкой.
- Где он? – хватаю его за рубашку.
- Ну что ты, милый, зачем же так нервничать? Может, ну его? Все-таки развлечемся? Работа твоя сбежала, и ты теперь совершенно свободен…
Рычу от ярости и отшвыриваю его обратно на диван. Буквально вылетаю из клуба, злой как тысяча чертей. До этого гаденыша мелкого никто не сможет добраться. Просто не успеет. Я его первый прибью. Ну ладно, гонять меня со своими дурацкими поручениями, но то, что он такой номер выкинет… идиот малолетний! Ага, давай, утешай себя, Томми, потому что этот малолетний идиот провел тебя как последнего лоха.
Мечусь по сторонам, лихорадочно выискивая его в толпе. Хорошо, что у меня дреды, в них седины не видно, думаю, сегодня ее у меня значительно прибавилось. Люди в страхе шарахаются от меня, отрицательно качая головами на мои вопросы. Вдруг кто-то кивает, говоря, что видел подобного парня, идущего в переулок. Бегу туда.
Я завернул за угол как раз в тот момент, когда возле Билла начала тормозить черная Toyota. Дальнейшее происходило как в замедленной съемке. Я бегу к Биллу; он останавливается, замирая на месте от ужаса; дверка машины открывается, и из нее высовывается мужик, со шрамом во всю щеку, и тянет руки к моему мальчишке.… Никто не причинит ему вреда!
Подлетаю к ним, ударяя с разбега ногой по двери, одновременно закрывая собой Билла. Чей-то вскрик… Громкий хлопок выстрела… Чувствую боль где-то в районе лопатки… Крики, доносящиеся откуда-то слева… Визг колес по асфальту… Вижу огромные, полные слез и вины глаза… Последнее что слышу перед тем как отключиться, его шепот:
- Не умирай. Пожалуйста, только не умирай.
3.
В себя прихожу от того, что кто-то держит меня за руку, нежно ее поглаживая. Открываю глаза и тут же со стоном опять их закрываю.
- Давай, ты будешь просто моим кошмаром, а? – хриплю с мольбой в голосе. - Вот я сейчас окончательно проснусь, а тебя здесь нет.
- Ты очнулся! – никогда не слышал такого ликующего шепота. Даже как-то неудобно стало. – Как ты посмел так долго быть без сознания! – о, а вот это уже что-то более привычное. – Я же чуть с ума не сошел от страха. Я ждал, ждал, а ты все не просыпался. Я есть не мог. И спать не мог. И отходить тоже никуда не мог. Я так боялся. Думал, ты умрешь. Не смей умирать, слышишь, никогда не смей умирать!
- Во-первых, от меня это не зависит, - прерываю этот бешеный безостановочный поток. – Во-вторых, ты сам виноват. Не надо было от меня убегать.
- Знаю. Прости. Я так больше никогда делать не буду. Я теперь тебя всегда-всегда буду слушаться! Обещаю! - всхлипывает, глядя на меня с безграничной кристальной преданностью. Он меня с ума сведет. – Хочешь кушать? Я принесу, - спрашивает, не переводя дыхания. Точно сведет.
Минут через тридцать, напичканный обезболивающим, я удобно возлежал на подсунутых под спину подушках, и собирался приступить к трапезе - иначе это действо назвать нельзя. Передо мной стоял полный поднос самых разнообразных блюд, половину из которых я даже распознать не могу. И как он только такую тяжесть на второй этаж затащить умудрился? Да, он довольно высокий, но тощий... его здесь недокармливают, что ли?
- Ну и куда ты все это притащил? – насмешливо спрашиваю суетящегося вокруг меня мальчишку. – Этим можно стадо слонов накормить, а не только бедного, раненого одного меня.
- Тебе хорошо кушать нужно, чтобы поправиться быстрее. Давай, я тебя покормлю?
- Ага! Щас! – шарахаюсь от него в ужасе. Бл*ть, плечо! Шиплю сквозь зубы, глядя на него с укором.
- Прости. Я не думал, что ты так на мои слова отреагируешь…
- А как я, по-твоему, реагировать должен на то, что ты меня с ложечки кормить собрался?
- Ну, чего ты как маленький. Я же просто помочь хотел. Тебе же больно самому…
- Справлюсь как-нибудь. Давай, показывай, чего ты там припер, - ворчу больше для вида, совершенно не испытывая злости. Даже наоборот. Приятно как-то, когда о тебе заботятся.
Просияв так, как будто я ему подарок дорогой сделал, мальчишка начал показывать мне принесенные блюда, с воодушевлением их расхваливая. Забавный. Ему бы в рекламе работать. Самое оно. Так все красочно расписал, что даже есть захотелось.
- А ты есть не хочешь? – спрашиваю его, жуя какую-то дико вкусную штуку, название которой не смогу повторить даже под страхом смерти.
- Я бы поел… а ты не против, тебе точно хватит? – и смотрит так робко, что я даже жевать перестал.
Это что-то новое. Такого выражения лица я у него еще не видел. Бл*ть. Меня каждая перемена в его настроении очень нервирует. Надеюсь, он сжалится и подождет до полного моего выздоровления, прежде чем снова начнет меня третировать.
- Шутишь? Да я за неделю столько съесть не смогу. Присоединяйся, давай.
Дальше ели в тишине, я исподтишка наблюдал за Биллом. Он так аккуратно ест, будто на светском приеме находится, мне так никогда не суметь. Грациозно, изящно, не торопясь. И в то же время это не смотрится наигранно. Все очень естественно и гармонично. Такие манеры приобрести невозможно. С этим нужно родиться. Вот интересно, откуда в этом чуде малолетнем столько врожденного аристократизма взялось?..
Все время пока мы ели, он порывался за мной ухаживать. Я сначала дергался от каждого его движения, а потом забил, смирившись и позволяя ему делать все, что он хочет. Он с довольной улыбкой подкладывал мне все новые, самые аппетитные, на его взгляд, кусочки, но палку не перегибал и вилку у меня из рук вырвать не пытался, что меня абсолютно устраивало. Мы почти поели, когда в комнату заглянул Маркус.
- Я слышал, ты в себя пришел. Как самочувствие? Плечо сильно болит?
- Порядок, жить буду, - отвечаю, с удивлением поглядывая на хмурого мальчишку. Чего это с ним? Вроде же только что все нормально было. – А кто меня починил, кстати? Пулю вытащил, она же в плече застряла, да?
- Ага. Мы вас, когда в том переулке подобрали, домой привезли. У нас док один есть. Такими вещами занимается, если вдруг помощь понадобится. Чтобы нам в больнице лишний раз не светится и слухи не распускать. Профессионал, просто волшебник в таких делах. Так что все у тебя в порядке будет.
- Я и не сомневался. Тех, кто на нас напал, нашли?
- Нет… - Маркус замялся, глядя на недовольного чем-то парня. – Билл, выйди, пожалуйста, нам с Томом поговорить надо.
- Нет, - резко, четко, без возможности ему возразить. Не понял. Это еще что такое? – Том еще болен. Ему отдыхать нужно. Поговорить вы потом успеете.
- Послушай, это действительно очень важно… - он его еще уговаривать пытается!
- Я сказал нет! – пора заканчивать этот концерт.
- Билл, выйди, - я тоже умею говорить четко и резко.
- Но…
- Ты же слушаться обещал, вот и выполняй свои обещания.
- Хорошо. Только недолго. Ладно? Ты ведь и правда еще слабый, - недовольно ворчит, собирая посуду, но все-таки подчиняется. – Я пока все уберу и в душ схожу, а вы поговорите. Я скоро вернусь, прослежу, чтобы ты поспал. Тебе отдых необходим, - печально вздыхает и бредет к двери, повесив голову. Ну, как побитый щенок, ей богу! Еще бы поскулил для полного сходства.
- Ну, нифига себе! - с восхищением присвистнул друг, как только дверь закрылась. - Как ты умудрился заставить сделать его то, чего он делать не хотел?!
- Чувство вины и осознание собственной неправоты - великие мотиваторы. Учись, пока я жив, что, кажется, с такой нервной работой продлится не очень долго. Что там у тебя по нападению? Рассказывай, давай, а то скоро моя сиделка вернется, тогда уж нам никакие мотивы не помогут. Я только выстрелы помню, а дальше – темнота. Что было, когда вы приехали и как вы вообще там оказались?
- Нам Билл позвонил. Рыдал, что ты у него на руках, в каком-то переулке умираешь. Мы по машинам и к вам. Подъезжаем… сидит, прямо на асфальте, посреди улицы, тебя к себе прижимает, скалится на всех и близко никого не подпускает. Я его в такой истерике никогда не видел. Минут десять уговаривал разрешить тебе помочь. Он от тебя так ни разу и не отошел. Даже когда доктор пулю вытаскивал в комнате остался. Стоит белый весь, глазищи больше лица, зубы стучат, но не уходит.
- Них*ра себе! Ты, бл*ть, придурок?! А заставить его уйти ты не мог? – я его убить готов от злости! – Какого черта ты ему на это смотреть позволил? Он такой шок пережил, себя виноватым чувствует, а тут еще…
- Да его переубедить практически так же трудно, как и тебя! Упертый как баран! Он же вообще никого не слушает, только тебя, вон, а ты тогда в отключке был…
- Правильно! Давай теперь на меня всю вину свали!
- Да ничего я ни на кого не сваливаю! Черт, Том, что я, по-твоему, делать должен был, за шкирку его вытаскивать?!
- Все, закончили. Ни к чему этот разговор нас не приведет. Чего там про машину слышно и про хозяев ее?
- А ни хрена про них не слышно! – морщится с досадой. – Мы у толпы поспрашивали, но все только плечами пожимали и ничего толком рассказать не могли. У Билла вообще спрашивать что-то бесполезно было. Он либо над тобой трясся, либо плакал, либо и то и другое одновременно. Тебя вот ждали, надеялись, ты чего путного расскажешь. Чего было-то? – бл*ть, признаваться в том, что ты лох, всегда неприятно, но ничего не поделаешь…
- А чего было… обставил меня какой-то пацан, как малолетку. Сбежал он, ну, я его искать кинулся. Хорошо, найти быстро удалось. В переулок этот чертов залетаю, а там, как раз около Билла машина останавливается. Обычная черная Toyota, не новая, номера заляпаны – не разглядеть. А вот мужичок там сидел примечательный. Немолодой, на вид старше сорока. Волосы темные, с сединой. А во всю щеку шрам. Большой такой, заметный. Он Билла схватить хотел, да я помешал, стрелять они уже при моем появлении начали, думаю, сразу это в их планы не входило.
- Ясно. Поищем мы твоего, со шрамом, а ты выздоравливай, давай. Биллу мы на время твоей болезни другого парня в охранники подберем…
- Еще чего! – резко перебил его объект нашего разговора, без стука входя в комнату. – Не нужен мне никто. Я Тома ждать буду.
- Ага, как мужа из отпуска! – фыркаю насмешливо. – А если тебе пойти куда-нибудь понадобится, об этом ты подумал? И вообще, ты слушаться обещал, - опять пытаюсь давить на его чувство вины.
- Слушаться я тебя обещал, а не кого-то другого, так что в этом случае не прокатит, не надейся даже.
- Но…
- Разговор закончен, - Маркус сидит, притаившись, как мышка, и смотрит на нас с веселым изумлением. – А ты почему еще здесь?! – о, вот и ему досталось. Ура! – Все. Уходи. Том отдохнуть должен.
Маркус встает, подчинившись неизбежному, и выходит, тихо пожелав спокойной ночи. Так хотелось ему в этот момент язык показать, еле удержался. Но с этой комедией пора завязывать.
- И долго ты меня так опекать собрался?
- Всегда, - а? - Я теперь всегда о тебе заботиться буду.
- Даже не знаю, что на такое заявление ответить. А с чего бы такая забота, объяснить можешь?