Нашел его Томми Джо минут через двадцать. Зря нашел. Адам был все еще зол настолько, что хотелось драться. Ударить Томми даже в таком состоянии он не мог, поэтому поцеловал. А Томми почему-то не оттолкнул. Сейчас больше всего на свете Адам жалел, что из-за алкоголя воспоминания почти стерлись. Остались какие-то полупрозрачные тени: звуки, запахи, ощущения, граничащие с иллюзией.
Утром он проснулся один. Голова болела страшно, а еще тошнило и хотелось пить. Адам сразу даже и не вспомнил, что ночью произошло-то особенное. Сел в кровати, пытаясь сориентироваться, где в чужом доме может находиться ванная. С трудом поднялся, оделся, привел себя в порядок. И только через несколько часов, уже дома, когда он наглотался обезболивающих и принял душ, пришло осознание. Точнее, вытираясь перед зеркалом, он увидел на коже небольшое, неяркое пятнышко, чуть выше ключицы, и словно картинку в голове включили: наклонившийся над ним Томми, его челка, щекотно ласкающая подбородок, и прикосновения горячего языка к ямке под горлом.
Адам заметался по комнате, одновременно хватаясь за штаны, телефон и ключи от машины: нужно было немедленно найти Томми Джо и поговорить. Нашел. Поговорил. Томми смотрел отстранено, а на все объяснения только плечами пожимал. Адам его не понимал, поэтому злился. А через несколько дней, не выдержав, совершил, наверное, самый идиотский поступок в своей жизни. Решив вызвать у Томми ревность и показать, что силой никого не держит, он демонстративно снял на очередном мероприятии какого-то пацана. Томми Джо ухмыльнулся, глядя на это представление, заказал бутылку пива и ушел из клуба в обнимку с блондинкой.
Надежды не осталось. Совсем. Но, даже несмотря на это, Адам продолжал любить, со временем заметив, что постепенно начинает уставать от себя, от любви, и даже, самую малость, от Томми Джо. Он уже почти смирился, что скоро его чувства так и сойдут на нет, поглощенные рутиной, но тут появился Билл, со своими дурацкими идеями и детским оптимизмом. Наивно-гордый, неопытный и все еще продолжающий на что-то надеяться.
В то, что у него получится, Адам не верил. Согласился, просто чтобы занять себя хоть чем-то, да и любопытно было. Но, судя по его сегодняшнему виду, Билл своего добился. И в голове словно плотину прорвало: а вдруг он, Адам, слишком рано сдался, пустив все на самотек? По сути, что он сделал, чтобы получить того, кого хочет больше всего в жизни? Переспал по пьяни?
Вопросы ядовито жалили, не давая покоя и растревоживая то, что уже почти остыло. От робко замаячившей на горизонте надежды становилось больно. Сделав последний глоток, Адам решительно встал и пошел к двери. Если получилось у Билла, то может быть, и для него еще не все потеряно?..
7.
Томми Джо завернул за угол, попутно доставая из кармана ключи от номера, и вздрогнул от неожиданности. Прямо на полу, привалившись спиной к двери и вытянув поперек коридора длинные ноги, сидел Адам.
- Ты чего здесь расселся? – немного придя в себя, поинтересовался Томми.
Ламберт моргнул пару раз, фокусируя взгляд, и пожал плечами.
- Посидеть захотелось, а стула тут нет, - Адам покивал, словно желая показать, что говорит чистую правду и никаких стульев здесь действительно не наблюдается.
- У-у-у, а чего это ты такой красивый? – протянул Томми Джо, рассматривая своего пьяного боса. – Просто так, или причина какая есть?
- Ты моя причина, - неразборчиво хмыкнул Ламберт и попытался встать, но почему-то не получилось.
- А я-то тут причем? У тебя же теперь новая причина имеется. Хорошенькая, молоденькая, смущенная…
- Этой причине не до меня, у нее своя собственная причина есть, - Адам задумался, пытаясь сообразить, что сейчас сказал, но так ничего и не придумав, попросил: - Том, встать помоги, у меня не получается.
Томми Джо хмыкнул насмешливо, но руку протянул. Как-то удивительно легко вскочив на ноги, Адам вдруг покачнулся и навалился на него, придавливая всей тяжестью своего немаленького тела. Томми крякнул надсадно и уперся рукой в стену, чтобы не упасть.
- Стоишь? – выдохнул он.
- Стою, - согласился Ламберт и уткнулся носом ему в шею, обдавая горячим дыханием и запахом перегара.
- Молодец, - похвалил его Томми и задал еще один вопрос: - А идти сможешь?
- Смогу, - очень неохотно ответил Адам, отстранился и вполне уверенно отошел немного в сторону, давая возможность открыть дверь.
Томми никак не мог понять, он действительно настолько пьян, или прикидывается?
- С чего, вдруг, эта вечеринка на одного? – поинтересовался он, включая свет в номере и скидывая куртку.
Пристально посмотрев на Ламберта, Томми решил, что не важно, насколько тот пьян, прийти в себя ему не помешает. Налив в стакан воды из пузатого графина, стоящего на низком стеклянном столике, Томми достал из кармана дорожной сумки упаковку таблеток, кинул туда пару штук, размешал и протянул Адаму.
- На-ка выпей, я тебе сейчас еще кофе крепкий закажу, потом умоешься и снова будешь, как новенький.
Адам послушно выпил лекарство, вернул стакан, засунул руки поглубже в карманы и, перекатившись с пятки на носок, заявил:
- Не надо кофе. И так протрезвею. А то сейчас обслуга припрется, придется дверь открывать, на чай давать… а я никого кроме тебя видеть не хочу, - Томми вопросительно приподнял бровь, глядя на него иронично и насмешливо. Адам отвел взгляд в сторону. – Лучше давай меня умоем, - проворчал он и, не дожидаясь ответа, направился в ванную.
- Ну, давай умоем… - хмыкнул ему в спину Томми Джо, и пошел следом, решив не упускать такую замечательную возможность повеселиться, раз уж случай представился. Он уже почти забыл, что с Адамом может быть так… уютно? – Так по какому случаю гулянка? – вспомнив, что ответа на вопрос так и не получил, снова поинтересовался Томми, приваливаясь спиной к кафельной стене ванной и разглядывая умывающегося Ламберта.
- Одиночество, апатия, депрессия, - отфыркиваясь от попавшей в нос воды, отозвался Адам.
- Ого, как всё трагично, - восхитился Томми Джо. – А чего так? Юная особа к телу не подпустила?
- Она и не собиралась, - Адам задумался на секунду и исправил показавшуюся неправильной фразу: - То есть он.
- Может, все-таки объяснишь, что это за представление вы последние несколько дней разыгрывали? Я, если честно, так и не смог понять нафига? Неужели для меня старался?
- Нет, - Адам вздохнул, закрыл кран и признался: - Меня Билл попросил. Мой Том на тебя реагирует… - передразнил он, вспомнив, с чего всё началось.
Томми Джо нахмурился.
- У его гитариста на тебя встал, что ли? А ты тут причем? На тебя у каждого второго стоит, и если ты со всеми будешь… сотрешь себе всё нахрен, - мрачным голосом предсказал он, не поняв сути проблемы.
Адам рассмеялся.
- Я когда эту фразу про реакцию услышал, почти то же самое, что и ты подумал, но оказалось, что я просто как повод для ревности нужен. Билл его хочет много лет, а Том этот... вроде как тоже хочет, но у него какие-то свои заморочки, нормальному мозгу недоступные, - пояснил он. Желание веселиться вдруг пропало так же быстро, как и появилось. – Ты знаешь, а ведь Билл в конечном итоге получит его в полноправное владение, - задумчиво протянул Адам. – Малолетка совсем, в сексе вообще нифига не смыслит, даже не целовался ни разу, но Тома своего не отпустит. Будет прессовать, пока не добьется. И ведь добьется же, вот я, например, на сто процентов уверен, даже если он сам этого еще не понял.
- Молодец. Хвалю. Достойная уважения целеустремленность, - неожиданно занервничал Томми Джо.
- А мы, мой котенок? – тихо спросил Адам, посмотрев по-настоящему, без красивой сексуальной придури и привычной веселости. – Мы с тобой так и будем вокруг друг друга круги навинчивать до самой старости и болтаться, как один общеизвестный объект в проруби?
- Сам ты дерьмо, - медленно начал закипать Томми. – Я, например, от тебя никуда не бегал. Черт знает сколько времени, как идиот, на одном месте стоял, покорно дожидаясь, пока ты меня из вереницы подстилок своих одноразовых выделишь.
- Я выделю?! – повысил голос Адам. – Да я чуть из шкуры не выпрыгнул, твое внимание привлекая! Ревновал к каждому столбу. От тоски загибался. Ты же всё прекрасно понимал, видел, как я к тебе отношусь! А тогда… после того раза… я же первый к тебе пришел. И таскался за тобой потом, как собака, след в след, а ты всё нос воротил и оскорбленную невинность из себя строил!..
- Ты дурак, Бэбибой, - зло оскалился Томми. – «Таскался» он… сколько? День? Два? На сколько тебя хватило? Мне просто нужно было время. Не мог мне дать хотя бы неделю подумать?! На кой х*р с тем, первым, после нашего раза связался?!
- Хотел показать, что не держу, и никаких обязательств у тебя передо мной нет, – убито выдохнул Адам. - У нас же с ним тогда так ничего и не получилось. У меня на него не встал просто…
- Твою мать! Ну, ты и идиот! – как-то надрывно рассмеялся Томми. – Да пошел ты, знаешь куда, - резко оборвав неприятный смех, он дернулся в сторону выхода из нестерпимо тесной ванной комнаты.
Адам не пустил. Резко захлопнул дверь прямо у него перед носом и, сграбастав в медвежьи объятия, прижался всем телом к спине. Томми попытался вырваться, расцепить перехватившие поперек живота руки, но сил не хватало.
- Прости, прости меня, - зашептал ему в синие волосы Адам. – Не могу так больше. Я ведь сдохну без тебя скоро, знаешь? Хотя… кого спрашиваю? Ты-то как раз всегда все знаешь, только почему-то предпочитаешь отмалчиваться…
- А что, по-твоему, я о своих чувствах во все горло на всех углах орать должен?! – прошипел Томми, всё еще не оставляя попыток вырваться из захвата.
- Может, и должен, - устало хмыкнул Адам, наконец, расслабляя руки. – Может, если бы ты хотя бы раз закричал, нам обоим стало бы легче.
Томми Джо медленно отстранился. Повернулся к нему лицом. Посмотрел огромными немигающими глазами, затененными ощетинившейся нестерпимо-синей челкой, и вдруг громко и четко выкрикнул:
- Люблю тебя!
У Адама появилось странное чувство, будто у него расслоился мозг. Одна часть стала мягкой, ватной и ничего не соображающей. А вот вторая, наоборот, сбилась в плотный комок, деятельный и на удивление трезвомыслящий. И вот эта вторая часть заставила действовать. Снова притянуть к себе. Погладить пальцами по щеке, осторожно, всё еще до конца не веря. Отвести в сторону родную синюю челку. И поцеловать. Как же давно он хотел это сделать. Поцеловать… Тягуче-медленно. Словно голода, сжирающего изнутри, и не было вовсе. Хотел…
Но не получилось. А получилось наоборот: резко, надрывно, яростно. Адам чувствовал, как вздрогнул Томми под его напором. Видел, а может быть, просто представил, как распахнулись его глаза, когда сдавил пальцами беззащитное горло, не в силах поднять руку выше и потрогать, наконец, чертову челку-наваждение, которая притягивала все эти годы, как магнит, оставаясь запретной и недоступной…
Не вышло у него ничего медленного. И тягуче-романтичного тоже не вышло. Адам напористо проникал языком в чужой рот, стукаясь зубами о зубы Томми со странным звуком, но не обращал на это внимания. Главное было то, что сейчас Томми Джо с ним – здесь, в ванной комнате осточертевшего до отвращения отеля, отвечает на его поцелуй.
Адам трогал его безостановочно, словно поверить не мог. Сдавливал плечи. Гладил руки, сверху вниз и обратно. Без конца зарывался лицом в синие волосы, словно не мог надышаться их запахом. Но, несмотря на уже дозволенное, ему было мало, и нестерпимо хотелось больше. Больше хрипловатого дыхания куда-то в висок, вожделенного вкуса на языке, голой кожи под пальцами. Больше Томми Джо.
Недовольный количеством надетых на Томми вещей, Адам принялся методично их стаскивать одну за другой. Сначала толстовку, рывком расстегнув неподатливую металлическую молнию. Потом непонятно зачем оказавшуюся под ней рубашку, слава Богу, хотя бы не застегнутую на все пуговицы. И напоследок футболку. Садистски медленно поднимая вверх по миллиметру, и почти осязаемо лаская взглядом каждый вновь открывающийся участок кожи.
Томми молчал какое-то время, позволяя ему это издевательство и гадая, кого конкретно Адам решил помучить: его или себя самого?