- Белла.
Все удивленно посмотрели на Беллу, потом на него.
- А что, - продолжал Эдвард, – никто не говорил, что за девушек нельзя голосовать…»
Чем больше Белла окуналась в воспоминания, тем больнее и невыносимее становилось на душе. Казалось, еще немного и она задохнется от слез.
«Пожа-алуйста! Пожалуйста, пусть он будет жив!» – мысленно Белла обращалась, сама не зная к кому. Может быть к Невидимому Богу, может, к судьбе. Свон готова была на все, что угодно, лишь бы Эдвард вернулся. Пусть бы он заселился с Джейн и был счастлив. Пусть бы он никогда больше не обращал внимания на Беллу. Пусть бы он ее ненавидел и презирал. Она готова была вытерпеть все, лишь бы он был жив!
«Если же все-таки убили Эдварда…» - отчаяние журналистки тут же сменилось злостью. Она решила взорвать вход под землю. И с каждой секундой ее решительность возрастала. Три дня. Три дня она еще подождет, а потом начнет действовать. Если Эдварда больше нет, то и самой умереть уже не страшно.
Глава 41. Вернулись, но не все
Эдвард лежал в своей палате. К нему зашел Жак. Его Каллен видел впервые. Он, скрыв свое удивление, пристально изучал француза, пытаясь понять, какое место тот занимал в этой организации. Каллен знал, что во главе группировки стояли Аро и Жак, но в лицо их еще ни разу не видел.
- Как самочувствие? – поинтересовался Жак с видимым безразличием.
- Нормально, – так же равнодушно ответил Эдвард, скрывая свой интерес к присутствующему человеку.
- Меня зовут Жак. Слыхал о таком?
- Слыхал, – спокойно ответил Эдвард.
- Полагаю, что о наших с Мишель родственных связях ты тоже в курсе, – Жак присел на стул около кушетки.
- Ты пришел поговорить о Мишель? – невозмутимо спросил Эдвард.
- О ней, – надменно кивнул Жак.
- Весь во внимании, - Эдвард криво усмехнулся.
- Зачем ты ей морочишь голову? На что надеешься?
- Морочу голову?! – Каллен изобразил искреннее удивление, а потом, натянув на лицо маску возмущения и боли, процедил: - Знаешь, что? Я всю вашу шайку считаю чертовыми ублюдками. Но самый большой шок у меня вызывает присутствие Мишель в этом гадюшнике. Я должен… я хочу ее ненавидеть так же, как и всех вас, а вместо этого постоянно ищу для нее оправдания и ничего не могу с собой поделать. Эта девушка… - возмущение в голосе Эдварда исчезло, появилось больше боли, - она производит впечатление прекрасного ангела, который по какой-то глупой ошибке судьбы оказался в этом дерьме. Я понимаю, что живым с этого острова мне не выбраться, впрочем, как и всем другим пассажирам. Но вот за что я вам благодарен, это за то, что позволяете мне видеться и общаться с Мишель.
Жак внимательно наблюдал за монологом Эдварда. Он видел, что парень эмоционален и искренен. Он честно признался в том, что ненавидит их и откровенно давал понять, что влюблен в Мишель. Это радовало Жака. Это добавляло ему уверенности в том, что с его племянницей ничего плохого не случится.
- Послушай теперь, что я тебе скажу, - спокойно произнес Жак. - Я понимаю твою ненависть к нам и не осуждаю. Твои негативные чувства меня никак не трогают, никак не огорчают. Я уже привык к такому отношению доноров. Хм, - он усмехнулся, - стоит заметить, к справедливому отношению. Но в то же время, хочу сказать, что мы, забирая ваши жизни, спасаем жизни других людей, которые нуждаются в трансплантации органов. Все люди рано или поздно умирают, и умирают по-разному. Кто-то мучается от страшных болезней, кого-то жестоко убивают, кто-то попадает в аварии. Для наших доноров смерть наступает безболезненно. Все происходит под общим наркозом. Человек засыпает и больше никогда не просыпается. Согласись, смерть не самая ужасная.
- Согласен, - одобряюще кивнул Эдвард.
- Я тебе рассказываю все это не для того, чтобы вызвать твою симпатию или еще там что-то. Я лишь хочу, чтобы ты понимал, как у нас все происходит, и чтобы ты знал, как произойдет с тобой, если ты обидишь мою племянницу, – голос Жака зазвучал зловеще. – Если ты причинишь ей хоть малейшую боль, я клянусь, что твои органы вырежут без наркоза. Тебя привяжут к кушетке, в рот вставят кляп и начнут разрезать твою плоть по живому.
- Об этом мне можешь не рассказывать. Я не смогу причинить боль Мишель, даже если бы представилась такая возможность. И знаешь что… - Эдвард горько усмехнулся, - я даже не смог бы причинить вред ни тебе, ни брату Мишель, так как знаю, какую бы это причинило ей боль. Но, - тут же добавил Эдвард, - вашему Аро, я бы с удовольствием свернул шею.
Жак был в восторге от услышанного. Выражение его лица осталось таким же невозмутимым, но внутри Эдвард уже вызывал в нем определенную симпатию. Даже его превосходство над Аро в чувствах Каллена, уже слегка тешило его самолюбие.
Эдвард не знал, поверил ли ему Жак. Но втереться в доверие к одному из главных организаторов для Каллена было бы хорошим достижением.
Аро шел по коридору базы с самодовольной улыбкой на лице. Остановившись около одной из дверей, он задумчиво вздохнул и вошел внутрь. На кушетке лежал прикованный Эмметт.
- Как дела у мистера МакКартни? – любезно протянул Аро.
- О! Новенький, что ли? – воскликнул Эмметт, скривившись. – А куда дели барышню? Пусть она вернется, на нее хоть смотреть приятно.
- Я тоже рад тебя видеть, - усмехнулся Аро. – За барышню не переживай, ты ее еще увидишь. А я зашел на минутку. Хочу кое о чем попросить тебя.
- Да ну? – Эмметт пристально смотрел на мужчину, пытаясь понять, он издевается или серьезно?
- Понимаешь ли, Эмметт, - начал Аро вкрадчивым любезным голосом. – Я, конечно, восхищен твоей предприимчивостью, твоими кулинарными способностями и прочими твоими достоинствами, но та… текила, которую ты изготавливаешь, она как бы вредит твоему здоровью. И здоровью тех, кого ты ею угощаешь.
«Ах, вот оно что, - подумал Эмметт, усмехнувшись. - Урод. Переживаешь, чтобы товар не портился». Он молча ждал продолжения, с ухмылкой на лице.
- Так вот, завтра мы тебя отпустим на остров, и я хотел бы тебя попросить, не употреблять больше ту гадость, а также другим не предлагать и вообще не делать ее, – закончил Аро.
- Послушай, приятель, - промолвил Эмметт с дерзостью в голосе, - как употреблял, так и буду употреблять. Как угощал, так и буду угощать. Мне от моих органов хрен что перепадет, ведь так? Поэтому я не буду беспокоиться об их сохранности. Понял?
Эмметт с интересом наблюдал за реакцией Аро, но к его разочарованию, улыбка с лица потрошителя не исчезла, ни одна мышца не дрогнула.
- Жаль, - промолвил Аро все с той же улыбкой, - мне очень жаль сногсшибательную красотку, сексуальную блондинку, мисс Хейл.
«Сука…» - промелькнуло в мыслях Эмметта.
Аро заметил, как пленник, старательно сдерживал на лице ухмылку, но при этом его тело напряглось, а ладони сжались в кулаки.
- Если я узнаю, что ты или кто-то из твоих товарищей притронется к кактусовому пойлу, блондинка ответит за это головой, – спокойно закончил Вольтури.
- Причем тут она? – выдавил Эмметт, стараясь не выдать свое беспокойство.
- Не причем, - Аро весело пожал плечами. – Просто станет козлом отпущения. Почему она? Просто мне так хочется, – улыбнувшись еще шире, Аро развернулся и направился к выходу.
Сцепив зубы, Эмметт в бешенстве дернул руками, пытаясь оторвать наручники.
Через несколько минут Аро оказался в аппаратной рядом с Кристианом.
- Ну, как он? – спросил Вольтури, смотря на Эмметта в мониторе, который лежал спокойно, о чем-то задумавшись.
- После твоего ухода словно взбесился. Пытался оторваться, – усмехнулся Кристиан.
- Ах, чувства-чувства, такое мощное оружие против пленников этих же чувств, – протянул Аро.
Если Жак пытался контролировать доноров с помощью физической силы, то Аро нравилось управлять ими с помощью чувств и эмоций.
Всегда происходило одно и то же. Незнакомые между собой люди оказывались на острове. Совместные проблемы, переживания, страхи и непонимания сближали их. Завязывались отношения. Романтическая обстановка (экзотика, безлюдный пляж, отсутствие цивилизации) делала свое дело. Люди сходились по парам. В сердцах зарождались чувства.
Аро любил наблюдать за такими отношениями. Он любил изучать степень, силу и качество этих отношений. Кого-то связывал просто секс. Кто-то был рядом по привычке. А у кого-то возникали такие чувства, которые приводили Аро в восторг. Чувства, которые делали людей уязвимыми и послушными, с помощью которых он мог легко управлять донорами.
Когда на острове оказались пассажиры самолета «СЛ-2010», Жак и Этьен – главный боец в команде, хотели сразу ликвидировать Джаспера, который, по их мнению, мог создать им определенные проблемы. Аро было все равно до тех пор, пока не стали известны результаты анализов на группу крови. Джаспер оказался очень редким и очень дорогим донором и Аро категорически запретил его трогать. Потом на горизонте появилась Элис, и Вольтури с интересом наблюдал за тем, сумеет ли она коснуться сердца непробиваемого майора или нет. Аро верил в нее, и она смогла. Когда это произошло, его радости не было предела. Опасный, непредсказуемый и грозный майор превратился в уязвимого, управляемого и контролируемого влюбленного.
Такими же управляемыми Аро считал Эмметта, Майка, Бена, Карлайла и Алека. С Тайлером и Эриком было сложнее, но самым сложным вариантом для Аро оказался Эдвард. У него были определенные интрижки и с Челси, и с Беллой, и с Джессикой, и с Джейн, но ни одна из них серьезно для Каллена ничего не значила. Ни одной из них не принадлежало его сердце, поэтому управлять им с помощью чувств было невозможно, как считал Аро. Он всем своим нутром не верил в симпатию Эдварда к Мишель. Но он был один в своих убеждениях. Все остальные были уверены в том, что несчастный донор влюбился в девушку, которая будет причастна к его смерти.
Аро узнал о решении Жака, позволить Каллену находится на базе без камер. Он был против такого решения, но ссорится из-за этого с Жаком не стал.
«Раскол между союзникам обязательно ведет к уничтожению дела и поражению перед противником. И, в конце концов, это не моя племянница может пострадать», - думал Аро.
Эдварда в наручниках и под конвоем привели в душ. Ему освободили руки и оставили одного. Раздевшись, он зашел в кабинку и включил воду. Наслаждаясь теплой водой, Эдвард закрыл глаза, не переставая прокручивать информацию, которую выудил из Мишель. Он знал, кто являлся руководителями. Сколько этажей на базе и где что размещено. Он знал, что Эмметт жив, что не могло не радовать. И самое главное – Мишель ему доверяла.
- Если бы ты знал, как давно я хочу это тело (фр) – прозвучал женский голос.
Эдвард резко открыл глаза. Рядом с кабинкой стояла Мишель, в коротеньком белом халате, с кокетливой улыбкой на лице. Усмехнувшись, Каллен чуть было не ответил на реплику, но вовремя спохватился.
- Э-эм… я твой голос готов слушать бесконечно, но, все-таки, если ты хочешь чтобы я тебя понял, давай лучше на английском, - он невинно улыбнулся.
- А если я не хочу, чтобы ты меня понял? – прошептала девушка, распахнув халат, под которым не оказалось никакой другой одежды.
Эдвард заметно сглотнул, изобразив полный восторг и восхищение от увиденного. И в ту же секунду задумался, сможет ли его орган среагировать на девушку, которая вызывает у него раздражение и антипатию? Но когда Мишель, отбросив халат в сторону, зашла к нему в кабинку и ее руки оказались на его теле, он смог. Тело словно отключилось от мозга и начало реагировать самостоятельно.
Мишель, заметив, как Эдвард бросил взгляд на камеру, нежно прошептала:
- Я ее отключила.
«Наверное, это и имел в виду Жак, когда предупреждал о безопасности Мишель. Мы с ней вдвоем без наблюдения», – подумал Эдвард.
Во время того, что происходило в кабинке, Каллен не позволял себе полностью расслабиться и забыться. Мишель чувствовала его напряжение, но взгляды, нежные слова и напускная страсть Эдварда, заставили поверить девушку в то, что все напряжение из-за его волнения, восхищения и влюбленности.