Спокойнее. Я чувствую себя намного увереннее, выстроив ледяные стены вокруг себя и контролируя собственные эмоции и действия. И именно так я точно знаю, что моя жизнь больше не совершит такого невероятного кульбита. А Олег…
Олег выбивал меня из равновесия. Он притягивал, манил и порою, до дрожи, в пальцах хотелось или поцеловать его или прибить к чёртовой матери, что бы больше не усложнял мне жизнь.
И как бы глупо это не выглядело, я не собиралась сдаваться. Хотелось порою, да. Особенно, когда видела, какими взглядами смотрят на Рыжа, на Аришу, на ту же беспардонную Неаполь или Алёнку. Очень хотелось сдаться и получить свою порцию тепла и возможно даже любви. Но…
- Мне пора, - со вздохом признала я, глянув на часы и тряхнув головой, дабы отогнать слишком уж притягательные мысли.
Они искушали меня периодически, настаивая на том, что пора бы чуть-чуть оттаять. В чужих крепких объятиях. Но увы и ах…
Служебный роман, это ведь такой моветон!
- Работа? – неоднозначно усмехнулась Женька, шурша какими-то пакетами и то и дело принюхиваясь к очередному мешочку. Чихнув, она снова понюхала какую-то траву и, кивнув собственным мыслям, куда-то её добавила.
Куда, мне, к сожалению, было не разглядеть.
- Сегодня нет, - хмыкнув я поднялась, перекинув высохшие волосы на спину, и повела плечами, потягиваясь. – На сегодня мне выдали вольную и велели выспаться, отдохнуть и подготовится к завтрашнему Хэллоуинскому безумию.
- Оу… - Женька задумалась на мгновение, разглядывая пакетики с какими-то приправами. Потом по очереди попробовала на вкус каждую, скривилась.
Но одну убрала в ящик стола, а второй щедро посыпала какую-то смесь, довольно бормоча что-то себе под нос. Выпрямившись, она замотала небольшой холщовый мешочек бечёвкой и протянула мне, со словами:
- Держи. Принимать по три чайные ложки на стакан кипятка, на ночь на голодный желудок.
- Мне надо знать что это и для чего? – я вскинула бровь, принимая подарок.
- Для хорошего сна, - вздохнув, Харон подошла ближе и… Крепко меня обняла, пристроив подбородок на моём плече. – И всё-таки подумай над этим, Изи. Пора уже прекращать быть вечной Снежной Королевой.
- Поживем, увидим, - хмыкнув, обняла подругу в ответ. Она ведь действительно за меня переживает.
И я ценю её за то, что, не смотря на всё своё упрямство и настырность, Харон знает, когда не стоит на меня давить. Иначе мы разругались бы в пух и прах ещё в сопливом, далёком детстве.
Что бы добраться до дома пришлось вызвать такси, одолжить у несчастного, обиженного на жизнь и всё вокруг (по крайне мере, если верить её словам) патологоанатома толстовку и оставить на хранение вечернее платье. Мне клятвенно обещали даже не дышать в сторону такой дивной красоты, и я не видела повода сомневаться в словах Женьки. Хотя бы потому, что у неё с детства была лёгкая аллергия на юбки и платья, позже переросшая во взаимную нелюбовь. И причина была более, чем весомой.
Мало того, что она терпеть их не могла, так они ей ещё и зверски не шли. И в платье я её видела один раз, во время выпускного в одиннадцатом классе… Кто бы знал, чего мне это стоило!
Слабо улыбнувшись собственным воспоминаниям, я расплатилась с водителем и вышла из машины, неторопливо шагая в сторону подъезда. Засунув руки в карманы кофты и с каким-то болезненным удовлетворением отмечая, как ледяной ветер забирается под одежду и вымораживает остатки тепла в теле и душе.
И не обратив ровным счётом никакого внимания на знакомую фигуру рядом с припаркованным джипом, искавшую кого-то взглядом. Мало ли, кого тут могут ждать? Меня сейчас больше интересовала перспектива лечь спать, свернувшись в клубок и не думая о том, что могло бы быть, если…
История ведь не терпит, сослагательных наклонений.
Глава 9.
В кои-то веки разбудил меня не будильник, ни топот ног, ни даже звонок телефон.
Я открыла глаза от запаха кофе, распространившегося по всей квартире и выдернувшего меня из объятий Морфея. Ну а так как ко мне домой попасть могли лишь три человека, а с одним из них мы договорились встретиться заранее…
- Доброе утро, Веник, - хмыкнув, громко поздоровалась, вставая с постели. Заправив оную, добралась до ванны, попутно отвесив братцу подзатыльник за попытку употребить всё, что есть в холодильнике за раз.
Вениамин на это только возмущённо фыркнул, едва не выронив батон колбасы, и вернулся к прерванному занятию. И к моему возвращению меня на кухне встретил не только зевающий и откровенно засыпавший над чашкой крепкого кофе брат, но и бутерброд с чашкой горячего чая.
Такая забота приятно подкупала. Вот ещё бы на кухне беспорядок не разводил и шампунь литрами не использовал, цены бы Вене не было.
- Проснись и пой, - устроившись на табуретке напротив братца, я осторожно принюхалась к чаю. И лишь уловив знакомые нотки мяты и ромашки, тихо вздохнула, обхватив кружку ладонями и какое-то время просто грея об неё руки.
Старая привычка, от которой никак не получалось избавиться. Да я и не старалась в общем-то.
- Заткнись и спи, - широко зевнув, Веня стащил ещё один бутерброд и, откусив почти половину, поинтересовался. – Что случилось, мелочь? И что именно оказалось тем благословенным пинком, от которого ты вдруг заинтересовалась финансовой жизнью нашего города?
- Скажем так, мне просто любопытно, - криво улыбнувшись, я поставила локти на стол и отпила горячего напитка. – А то получается, в мире столько всего интересного происходит, и всё как-то мимо меня.
Веня фыркнул, скептично на меня посмотрев, но лишних вопросов задавать не стал. Только поинтересовался:
- И о чём ты хочешь узнать?
- О том, кто ж у нас теперь на вершине пищевой цепи, что они друг с другом делят и есть ли шанс не попасть в их игры, когда у тебя подруга очень тесно общается с двумя очень непростыми мальчиками, - слегка пожала плечами, не пряча взгляд и глядя прямо. Вдаваться в подробности смысла не было, но и говорить прямо тоже не хотелось. – Только без твоих животрепещущих подробностей. Иначе я погрязну в ваших слишком уж умных терминах.
Брат с минуту молча меня изучал озадаченным взглядом, потом весело фыркнул и, вытащив сигареты, закурил. Я слегка поморщилась и то, скорее потому что теперь в квартире будет пахнуть дымом, чем от факта наличия вредной привычки у собственного родственника.
А Вениамин сделал пару затяжек и заговорил, щурясь на лампочку под потолком:
- Если бы кто-то был не так принципиален, то вполне мог бы работать вместе со мной или с нашим отцом. Ну да ладно, - глубоко вздохнув, братец стряхнул пепел в подставленную банку и продолжил. - Если коротко, по существу и без лишних, так порою не любимых тобой подробностей, то получается следующий расклад. Самые крупные дельцы это трое: Полонский, Исаев и Воронцов. Третий самый… Ну скажем так, уязвимый из них и не так хорош в делах, как можно подумать по его хитрому и довольному внешнему виду. Первые два сильнее, опытнее и опаснее. И если их дети обратили внимания на твою подругу, то я бы на её месте эмигрировал из страны. Ничего хорошего тут, увы, не получится. И дело даже не в том, что мальчики по попустительству и с полного одобрения родителей играют в собственные игры. Это-то как раз понятно. Проблема в том, что о последствиях этих самых игр подумать может только один из них. И только от него будет зависеть, захочет он остановить эту игру или нет.
- Полонский, - я кивнула головой, машинально вертя в руках чашку.
- Исаев в этом плане проще. Он прямолинеен, что ли? – Веня задумчиво почесал подбородок, пытаясь подобрать более точное определение. – Да. Прямолинеен. И не смотрит на несколько шагов вперёд. А ещё определённо не учитывает последствий. Конечно, мозги там есть и неплохие. Но они как-то невзначай нивелируются отсутствием определённого чутья и правильного понимания ситуации.
- Занятно, - хмыкнула, в душе полностью согласная с таким определением.
- Занятно, мелочь, это мягко сказано, - вернул мне усмешку Веня, допивая кофе и дожёвывая ещё один бутерброд. – Полонский, что старший, что младший – это змеи. Хорошие такие, правильно взращённые змеи, которые до последнего будут сидеть в засаде и могут годами ждать повода, что бы нанести удар. Но если уж бьют… Знаешь, Изи, на них на всех висит столько, что хватит на энное количество пожизненных сроков. Вот только тут как в анекдоте. Все всё знают…
- Но доказать не могут, – закончила я мысль брата, отрешённо смотря в чашку. Ничего особо нового Веня мне не сообщил. Всё это я и так предполагала, глядя на игрища, устраиваемые Демьяном и Богданом. И если второй по крайне мере знал, что делать и как, то первый пёр напролом.
И в самую последнюю очередь думал об окружающих. Не царское это дело ведь.
- А что ты знаешь о помолвке? – вновь посмотрела на Веньку и, заметив, что тот стал засыпать, легонько щёлкнула его по носу. – Не спать.
- Изверг ты, Изи, - вздохнув и давя очередной зевок, откликнулся Веня, принимая относительно вертикальное положение. После чего задумчиво протянул. – Сделка между Исаевым и Воронцовым поможет последнему укрепиться в нише, на которую он так претендует. Плюс даст гарантированного союзника, желанное кресло среди крупных акционеров и удовлетворит его непомерные амбиции. Мнение детей тут никого не интересует, это просто расчёт и просто договор, который, по сути, никаких особых обязательств за собой не несёт. Однако… - тут мой брат как-то странно задумался, словно что-то припоминая. – Воронцов учёл всё, кроме того, что за его дочерью начнётся охота. Уж слишком он хлебное место себе забрать решил. А туда очередь строилась не один год, так что просто так сдаваться никто не намерен.
- Естественный отбор, - снова согласно кивнула головой, пытаясь понять, что ж меня опять так настораживает. И дело даже не в рассказанном Венькой, это не стало ни новостью, ни каким-то шокирующим известием. – А Воронцова, она сейчас где?
- В Америке, - Вениамин пожал плечами, жалобно глядя на единственный уцелевший бутерброд. Тихо фыркнув, пододвинула к нему тарелку, и счастливо улыбающийся брат тут же откусил примерно половину, довольно жмурясь. – Говорят, вполне себе тихо и мирно живёт на чужбине, и возвращаться не собирается.
- А есть её фотография? – задумчиво склонила голову набок, анализируя собственные ощущение. Я понятия не имела откуда что взялось, но в груди копошилась чёткая уверенность, что именно сейчас я начинаю чётко понимать, что же произошло на приёме.
Осталось только сравнить и увидеть всё, как говорится, собственными глазами.
- Держи, - Веня протянул мне свой телефон, и я минут пять молча рассматривала плохое, смазанное изображение.
После чего вернула технику брату и стала медленно цедить порядком остывший чай. А в голове тем временем такая разрозненная мозаика сложилась окончательно, и с тихим щелчком на место встал последний, недостающий элемент. И я не знала, как к этому всему относится.
- Спасибо, Вень, - наконец, тихо произнесла я, мягко улыбнувшись явно засыпающему брату. – Иди, давай, ложись уже. А то ещё немного и твоё немаленькое тело грохнется посреди моей кухни прямо на пол. Я тебя даже при всём желании не смогу перетащить.
- Ха, это ты ещё Димыча не видела, - Веня вновь широко зевнул и нехотя поплёлся в сторону спальни, на ходу стягивая одежду и бросая её куда попало. – Он с полигона вернулся с круглыми, горящими глазами и с выражением полного и безграничного удивления миром и индивидами, в нём проживающими, на лице, - остановившись в дверях, братец потянулся, широко зевнул во всю пасть и добавил, с тихим смешком. – И говорить мог только матом. Благо все свои были…
Дальше Вениамин уже ничего не говорил. Потому что зомби говорить не очень умеют, а вид у моего брата был такой, что свежие трупы и то, здоровее выглядят. Конкретно этот же представитель не шибко живого народа, шатаясь, добрался до моей только что заправленной кровати и рухнул на неё, в чём был – в майке и джинсах.
Покачав головой, я встала и, дойдя до успевшего вырубиться Веньки, укрыла его сверху пледом. После чего вернулась на кухню, притворив за собой двери. Собрала раскиданные вещи, налила ещё одну порцию чая и уселась за стол, вертя в руках чайную ложку. А в мыслях раз за разом прокручивалась вся полученная от брата информация, всё. Что мне было известно самой и всё, что я видела на приёме. Прокручивалась и складывалась в весьма…
Хмыкнула, постукивая пальцами по столешнице. Да, что не говори, всё, что я успела узнать, составляет собой очень занимательную картинку. Нет, я подозревала, что связавшись с золотой молодежью, могу не только узнать чужие секреты, но и оказаться втянутой в чужие игры.
Но что бы так…
Думала ли я, когда встретила одну мою хорошую теперь уже знакомую, что её демоны и тайны окажутся пострашнее моих? Вряд ли. Злилась ли я или обижалась на неё по этому поводу? Нет. Собиралась ли я вмешиваться? Тоже нет. Что-то мне подсказывает, если уж с прошлым оказалось всё не так просто, то и в настоящем и в будущем есть, кому о ней позаботиться.
В противном случае, она бы просто не выжила.
Тихо вздохнув, встала и взяла телефон из комнаты. Вернувшись на кухню, ещё долго сидела, глядя на тёмный экран и решая для себя одну животрепещущую дилемму. Лезть в чужие тайны я не собиралась, как и пытаться влиять на чужую жизнь. Как говорит Харон, каждый сам кузнец своего счастья. Да и не та я… Ну скажем так, фигура, что бы пытаться навязать кому-то своё мнение.
Наверное, именно после этой мысли, я, криво усмехнувшись, всё же включила телефон и написала сообщение, состоявшее всего из двух слов. «Береги себя». Ни больше и ни меньше. И пока не успела передумать, нажала на кнопку отправить, отослав по выбранному, хорошо знакомому номеру.
А после сидела, смотрела на полупустую чашку чая и думала, а не зря ли я это сделала? Но выработанная годами привычка не сожалеть долго о том, что сделала, взяла своё. И бросив взгляд на часы, я стала собираться на работу. Сегодня была, можно сказать, первая, организованная лично мной, тематическая вечеринка в клубе, получившая название «Полуночные пляски». И на неё следовало явиться в образе нежити, нечисти и прочих представителей злого и не очень мира фэнтези, сказок, мифов и легенд.
Вспомнив об этом, я издала тихий стон, закрыв лицо ладонью. Кто бы мне сказал, каким образом я дала своё согласие на участие в первом выступлении нанятой группы танцоров, решивших этот вечер своей премьерой – цены бы ему не было. Я хотя бы смогла понять, какими путями шла моя логика, и куда делся мой разум в тот момент. Вот только, когда я осознала, на что подписалась, отступать было уже поздно…
И не в моих правилах. Хорошо ещё особых усилий от меня не требовалось. Лишь стоять и иногда делать редкие движения в нужный момент. Что не может не радовать…
Зато теперь мне придётся приехать в клуб на несколько часов раньше, что бы пройтись с ребятами по выступлению, проверить всё ли готово и оценить костюм, в котором мне предстоит ходить всю ночь. Последнее, почему-то пугало больше всего.
Наверное, потому, что за него взялись в четыре руки Юлия Исаева и Анна Каралова, хором заявив, что они прекрасно знают, что именно впишется в общую концепцию и где это найти. Мне просто не оставили другого выбора, кроме как довериться их чутью. Молча надеясь, что оно не подведёт их в самый ответственный момент.
Сборы много времени не заняли. Чёрная юбка-карандаш, тёмно синяя блузка и чёрные же жилет и пиджак. Волосы закрутила в небольшую шишку на голове, скрепив парой шпилей. Проверив Веньку, только вздохнула, разглядев, как братец развалился на моей постели в позе морской звезды, подмяв под себя все подушки, одеяло и пару пледов разом.
Кровать теперь напоминало разворошенное змеиное гнездо с самым главным змеем по центру. И никаких угрызений сладко посапывающий Вениамин не испытывал в принципе, видя если не второй, то точно третий и очень приятный сон.
Окинув спящее тело скептическим взглядом, я прихватила пальто и вышла из квартиры, оставив ключи Веньки на зеркале и захлопнув дверь. Остро пожалев о том, что нельзя позвонить, сказаться больной и увильнуть от исполнения собственных должностных обязанностей.
Увы, сделай я так и со стороны это выглядело как бегство. Поэтому вызвав такси, я покинула подъезд, дожидаясь прибытия машины возле него.
Клуб встретил меня очаровательной суетой, переполненной какой-то нездоровой эйфорией и всеобщим ажиотажем. Несказанно радовал тот факт, что выдрессированные ещё суровой рукой незабвенной Анны Сергеевны, суслики в моём неусыпном внимании н нуждались. А вот то, что стоило мне переступить порог клуба, как меня тут же утащили танцоры, было слегка печально. Ровно до того момента, пока я не увидела своё платье…