Притянув резким рывком к себе парня, он успел заметить расширившееся зрачки и приоткрытый рот, что было очень кстати.
Поцелуй получился с мычанием, с упирающейся в грудь рукой, но от того не менее сладким. Спайк завозился на полу, но увидев жест хозяина, чтобы он лёг – успокоился.
Тур прикусил несильно губу Антона и, схватив его руки и прижав по разным сторонам, навалился не церемонясь сверху, уложив парня на лопатки - практически пригвоздил собою, как бабочку. С каждой секундой поцелуй превращался в не пойми что: напор, страсть, укус, нежность, малая толика злости, снова нежность, снова страсть и как апогей неожиданный ответ от Антона с бешеным желанием отвоевать главенствующую роль. Быков не мог позволить ему этого и именно поэтому расслабился, разрешая ему, всё что угодно. Ответ прост: нет, он не отдал ему роль доминанта, он, как доминант, позволил попробовать это сделать. Лёжа на парне, Артур просто растекался от желания и кайфа. Антон целовал жёстко, грубо, вымещая злобу и ненависть, пытаясь кусать до крови, в то время как Тур ласкал и ласкал не только языком и губами, а уже и рукой. Сместившись с парня и задрав ему футболку, Тур гладил своей большой ладонью безволосую, нулевую грудь и живот. Звеняшка же так увлёкся своей главенствующей ролью и местью, что не сразу даже почувствовал, как ладонь сместилась к джинсам. Молодой здоровый организм на ласку отреагировал однозначно. Доказательство было неоспоримым: вздыбленные трусы с мокрым некрасивым пятном на них и чужой рукой на яйцах.
Поняв, видимо где он и с кем он, Тоха в ужасе оторвался от чужих губ.
- Нет! Нет! Не смей! Иди на хуй, урод! Не трогай меня! – зашипел он пытаясь выбраться из-под массивного тела, но Тур вовремя схватил его за руку, удержав.
Тур улыбнулся в оскале, демонстрируя Тохе кровь на зубах от прокушенной не один раз губы и языка. Звеняшка сжал зубы, да так, что Тур услышал скрип, и, громко дыша, отвернулся в сторону так, что красные волосы мазнули Тура по подбородку.
Смирился с проигрышем, прикусив язык? Вряд ли. Такие, как он, не сдаются, хотя сами и виноваты во всех своих бедах. Тур ломать его не собирается – Звеняшка сам справляется с этим, как никто другой. Воспитывать – да, но не ломать.
Джинсы упали на пол. С футболкой пришлось повозиться, но Тур справился, так что и она улетела.
- К стене, - скомандовал Тур замершему парню, который лежал колодой и явно мечтал только об одном - чтобы Тур сдох.
Вздохнув, Тур хлопнул несильно по худощавой заднице, чего Звеняшка явно не ожидал и дёрнулся, отползая к стене.
- Мразь! Чтоб ты…
- Сдох, как и Спайк? – закончил за Звеняшку Тур вопросом и, не дожидаясь ответа, поднялся с дивана. Штаны упали к джинсам, а через секунду выключился свет.
Ответа не последовало, но когда Тур улёгся на заскрипевший диван и обнял, поглаживая, Красноволосого со спины, который прибился к стене, как к матери родной, тот не выдержал и ядовито прошипел:
- В темноте ты не меньший урод и имбецил!
Быков ухмыльнулся и, поцеловав нежно в чуть подрагивающую спину Звеняшку, прохрипел:
- Знаю. Зато ты в темноте похож на девчонку.
Удар в живот локтём не был неожиданностью для Тура, также как и попытка Звеняшки развернуться и встать.
Гавкнул и подскочил Спайк, но услышав: «место, мальчик», покрутился и лёг.
- Тшшш… - зашептал успокаивающе Быков уже в шею прижатому спиной к стене злобно сопящему парню. – Язва…
И от этих нежных и тихих “ттшшш” и “язва” парня парализовало, только лишь громко и быстро стучало его сердце.
Тур усилил напор ласк. Звеняшка не сопротивлялся. Закрыл глаза и процедил, стиснув зубы:
- Давай без этих соплей. Хочешь трахать - трахай.
У Тура на языке прямо почувствовался вкус горечи от этих слов. Ядовитая Звеняшка, загнавшая себя очередной раз в угол. Дёрнув в наказание за серёжку на соске красноволосого, что тот охнул от лёгкой боли, Артур ещё и прикусил нежно того за ключицу. Нет, он не собирался быть грубым, но наказать стоило.
- Я не собирался тебя трахать, но раз ты хочешь… - прохрипел самодовольно Тур и, не глядя в открывшиеся, с детской обидой и просто дьявольской злостью глаза, нашарил рукой на полу мазь. Она сгодится для смазки.
Гордость Звеняшки не позволила просить или ещё что-то говорить. Он сам виноват который раз за день.
Стянуть трусы, развернуть боком Антона Туру не составило труда.
Он сука? Может быть.
Все суки в той или иной степени, поэтому Туру ни капельки не стыдно и не совестно.
Теперь согнуть колени. Смазать пальцы. Растянуть без всяких нежностей, как и просили, сжатые, почти каменные мышцы ануса. Хлопнуть по заднице, чтобы не расслабился. Ещё мазь на член. Пару движений по стволу.
- Сколько взял мой ублюдочный папаша за договор? - глухо, почти неслышно спросил Антон.
Быкова вопрос не удивил. Удивило его то, что он решил спросить это сейчас.
- Бесплатно, - ответил хрипло Тур. Раз хочет знать - ему не жалко.
Мягкий, аккуратный толчок. Шипение. Приглушённый мат. Минута на передышку, и дальше тягуче-медленные, плавные толчки, переходящие в более резкие и рваные.
Запах пота с примесью псины, терпкий запах - развратного анального секса и спермы, еле слышный от сигарет и шампуня. Вот что Тур с наслаждением громко вдыхал и не мог насладиться, когда кончил и уткнулся в мокрую спину Антона.
И что он в нём нашёл? В этом разбалованном патлатом засранце?
- Достань из меня свой хер и съеби, - ядовито раздалось от стены, и Тур, улыбнувшись, двинул слегка бёдрами, что раздалось пошлое, громкое в тишине хлюпанье.
- Сука! Чтобы ты сдох!
Видимо, это и нашёл. Никто ещё с таким трепетом и нетерпением так не хотел его…
Смерти.
Поцеловав в спину парня, Тур всё же откатился в сторону, давая тому возможность развернуться и, кряхтя, встать.
При этом Звеняшка специально двинул ему локтём по руке и коленом в живот, а когда перелазил, то и наступил на бедро, за что и поплатился в очередной раз: Тур дёрнул его за лодыжку, и он упал на него, щекоча своими лохматыми волосами.
- Мстительная сволочь, - беззлобно сказал он в лицо парню, вдыхая его запах.
- Уродливый имбецил, - устало ответил парень, не пытаясь слезть. Силы явно подводили его.
- Ты меня таким сделал, - прохрипел в темноте Тур, ослабляя захват и почти отталкивая от себя Звеняшку.
Фыркнув для вида, патлатый на разъезжающихся ногах наконец встал с дивана и шатающейся походкой пошёл в ванную.
Быкову тоже не мешало бы ополоснуться.
========== Глава 16 ==========
Очко противно ныло, пульсировало и хлюпало при ходьбе. Кажется, он раздолбил меня в говно, и мышцы ещё пока не сошлись полностью.
Cил почти не было. Их не осталось.
Хочу курить так, что даже язык опух от желания.
Быстрый холодный душ, чтобы смыть липкую, уже подсыхающую, немного коричневую от дерьма сперму с задницы и свою с члена.
Да, блядь! Я кончил! Смешно до слёз, сука! Меня ебал имбецил, а я тёк, как сука, со всех дыр и кончил без рук на стену! Я бы поржал, если бы были силы. Кому рассказать - не поверят! Я сам себе не верю! Я кончил от того, что меня долбил в зад имбецил! Единственное, на что хватило мозгов - не застонать, когда сливался.
Он так, выблядок, обнимал меня нежно своими лапами, так прижимался своей огромной тушей, горячо целовал в спину, так трахал без боли, так…
Всё так! Всё так, как никто и никогда, что мой член встал.
Охрененно, не правда ли?! Я получал удовольствие от неудобного, распирающего, твёрдого хера в заднице и от его сопливой нежности и ласки!
Я злился? О, да! Я злился на папашу, на имбецила, на себя, но получал от процесса извращённое удовольствие. Хотел боли и ещё больше злости, а получил обляпанную спермой стену и… хрен его знает что!
Я ненавижу их. Их всех!
Тупой имбецил и урод!
Я хочу курить.
Выключив воду, я вытерся и пошёл на кухню прямо голышом. Плевать. Денёк и так выдался у меня трэшевый, чтобы ещё и одеваться в своей квартире.
Оперевшись о подоконник, я скурил две сигареты подряд. Глубокие затяжки, заполняющие до упора дымом и никотином лёгкие, успокаивали и умиротворяли. Я бы сейчас не отказался и от травки.
Сзади, в тишине, раздался цокот когтей. Я бездумно смотрел на черный силуэт пса в темноте. После живодёрни мне на него стало пофиг, что ли. Не совсем, но ведь я забрал его оттуда, да и всё произошедшее там казалось мне сейчас позавчерашним днём, а ещё что мой страх и панические атаки на именно этого отдельно взятого пса теперь притупились, что ли.
Почему-то сейчас вспомнилось, что Спайк не любит дым.
- Пришёл зубоскалить? – лениво спросил я, глядя, как пёс, постояв, двинулся ко мне.
Совсем на чуть-чуть я испугался. Не до икоты и обморока, но страх всё ещё жив, и это неуправляемо. Сердце привычно сбилось с ритма и заработало чаще.
Спайк, подойдя к моим ногам, понюхал их щекотно и горячо, лизнул, поднял морду и, громко фыркнув, сел. Следом за ротом из комнаты вышел имбецил и остановился у туалета.
- Открой форточку.
Не просьба. Констатация факта.
Отвернувшись к окну, я услышал, как закрылась дверь, и раздалось журчание. Фыркнув на манер собаки и затушив бычок, я, обойдя пса, поплёлся враскорячку в комнату. Спать. Сил нет. А форточку пусть сам открывает у себя дома.
Рухнув на диван, я уткнулся в подушку носом и почти сразу вырубился.
Под утро без одеяла стало так жутко холодно, что зуб на зуб не попадал. Одеяло рядом не находилось с закрытыми глазами, пока кто-то не заворочался, а потом и вовсе не пригрёб меня своими лапами, закинув тяжеленную ногу на мои и засопев мне прямо в шею.
Было тяжело, но и тепло. Мозг ещё спал и просыпаться отказывался. Я даже засыпать начал, пока не упал во сне с какого-то обрыва. Дёрнувшись, я резко открыл глаза и часто задышал. Это сон. Посмотрев на сопящую тушу рядом, я, как ни странно, не удивился. Имбецил не ушёл, и от этого стало какого хера жарко и муторно. Выбравшись из-под этого кабана и стянув заодно с него моё одеяло, я, стараясь не шуметь, что нереально, встал. Имбецил не проснулся и всё так же сопел, приоткрыв свои блядские пухлые губы. Спайк, спавший у стены, тут же поднял на скрип дивана голову и настороженно посмотрел, подняв уши.
- Спи, - буркнул я псу и поднял с пола свои трусы.
Рот с интересом наблюдал за мной всё так же настороженно, но лежал и шевелиться или что-то ещё делать не собирался.
Футболка на полу оказалась грязной и в следах от спермы.
Сука, вытер свой хуй о мою майку?! Уёбок! Чмошник колхозный! Пойдёт в учёт оплаты аренды.
Остальные шмотки валялись по всей комнате. Сграбастав всё и прихватив чистую, но мятую (нет у меня утюга, ничего не поделаешь) футболку из шкафа, я пошёл в ванную.
Уже одевшись и скрутив волосы в неаккуратную гулю на затылке, я вспомнил, что не жрал почти ничего вчера. А дома и нет ничего.
Скурив под кружку несладкого, мерзкого кофе последние три сигареты, я решил съездить домой. Нужно забрать у моего ублюдочного папаши документы на квартиру, ключи, ещё и сдать хату, чтобы было за что жить здесь. С учебой и прогулами я потом разберусь – не беда.
Достав телефон из косухи, я скривился. Время - начало пятого утра - и дата не порадовали. Два дня назад я должен был заплатить имбецилу. Сроки он не менял и оставил по договору такие же, как и у Веника, только вот хрен он угадал про штрафы и пеню. Моя задница ценится очень дорого.
За окном уже начинало светать. Может, и хорошо, что я так рано проснулся? Без проблем куплю билет на поезд.
В комнате всё было точно также: развалившийся голый имбецил, вываливший свои мохнатые яйца и член, рот, дремлющий вполуха на полу, открытая настежь форточка.
Вот из-за чего я замёрз, и у меня теперь побаливает горло. На кухне тоже, когда я пришёл, была открыта форточка.
Из-за этой, вроде, мелочи я разозлился. Какого хрена? Не нравится сигаретный дым? Вали нахуй!
Уже не стараясь ходить тихо, я прогромыхал в стилах к шкафу. Закинув в рюкзак пару шмоток на крайний случай и встав на низ шкафа, я потянулся наверх. На самой верхней полке лежали мои документы и деньги. Деньги были, а вот документов - нет.
- Куда собрался? – прохрипело со стороны кровати, и я, опустившись на пол, резко обернулся.
- Где документы? – пытаясь не сорваться на крик, спросил я, пытаясь испепелить этого чухающего яйца имбецила.
- Я спросил: куда собрался? – уже со стальными нотками переспросил имбецил и нахмурился.
- Не твоё дело!- огрызнулся я, и лежавшая до этого смирно собака зарычала. – Мне нужен паспорт, - уже нормально, подумав, что криком ничего не решу, произнёс я.
- Зачем? – запросто спросил Тур, садясь, сгорбившись, на жалобно заскрипевший диван и поднимая с пола свои штаны.
- Потому что это мой паспорт, - прошипел я этому тупому очевидность, насупившись.
Спайк, потянувшись и зевнув на всю свою клыкастую пасть, подошёл к Туру.
- Сейчас, мальчик, - ласково проговорил Тур, игнорируя меня, и погладил зажмурившегося от удовольствия рота между ушей.
- Ты слышал? Мне нужен паспорт, - настойчиво повторил я, сглотнув вдруг ставшую вязкой слюну. Его этот жест, от которого рот чуть не заурчал, как кот, заставил меня вспомнить вчерашний вечер и передёрнуться.
Я, конечно, мог бы развернуться и уйти. Благо автобусы с маршрутками ездят, но без паспорта я элементарно не смогу сдать квартиру.
Упаковав медленно своё хозяйство в штаны, надев шлёпки и взяв с пола мазь, имбецил посмотрел за окно, а затем оценивающе на меня.
- Пошли.
Делать нечего, пришлось идти, скрипя зубами и сдерживая маты. По дороге мимоходом злорадно заметил, что повязка с руки этого дебила сползла, открыв вид на жуткие, вспухшие, заштопанные раны. Надеюсь, он не попросит меня больше его бинтовать и обрабатывать их.
Уже на площадке Тур остановился и посмотрел на чуть заскулившего рота, пока я закрывал дверь.
- Выгуляешь его.
Ключ чуть из рук не выпал.
Щаз! Разбежался! Вчерашний трюк я не собираюсь повторять. Хотя…
- Паспорт, - спокойно ответил я и посмотрел на имбецила.
Он с виду никак не отреагировал, только громче засопел.
- Иди, - согласился он.
- Сначала паспорт, - улыбнувшись лишь уголками губ, добавил я.
Пожав плечами, Тур подошёл к своей квартире и открыл замок.
- Спайк, домой! - позвал он собаку и, как только недовольный пёс скрылся в квартире, зашёл сам, напоследок облив меня презрением.
Блядь, сука!
Дёргаться было поздно, зря я не воспользовался, и пока не закрылась дверь, я схватился за ручку. Тур пропустил меня, но тут же прижал к стене.
- Зачем паспорт? - глядя на меня своими раскосыми щёлками, прохрипел он.
- Думаешь, кину и свалю, не заплатив за твою халупу? Для этого не нужен паспорт! – едко проговорил я ему и оттолкнул. – Домой смотаться надо, - нехотя всё же добавил я. Он не отстанет, а напрягать отношения нет
смысла.
- Выгуляй, - бросил Тур помолчав с минуту, видимо, переваривая инфу, и кивнул на Спайка, всё ещё крутившегося здесь.
- Ошейник дай хоть с поводком! – громко крикнул я, когда Тур, скинув обувь, направился куда-то по своим делам.
- Он тебе не поможет, - тихо ответил имбецил, не оборачиваясь.
Сука! Ебливая тупая сука! Нахер он это сказал?!
- Если он не цапнул тебя из-за строгача на живодёрне, то и теперь не укусит, - притормозив у поворота, добавил как дебилу Тур. – Так что можешь не переживать за свою шкуру.
Гавкнув, рот сел у двери, глядя на меня как на заторможенного, причём с очень умным видом. Скинув рюкзак, я отошёл и открыл дверь. Ротвейлер вальяжно вышел и остановился, ожидая меня.
- Иду, - пробубнил я, понимая, что моя надежда, что псина унесётся по своим делам сама, сдохла.
Кто бы мне сказал, что я буду выгуливать огромного зубатого ротвейлера неделю назад, плюнул бы тому в лицо.
А всё этот грёбаный Веник, мразь!
К моей радости Спайк без проблем спустился на первый этаж, сам открыл тяжёлую дверь и выбежал на улицу.