Все гости собрались за столом. Элизабет рассказывала что-то Джону, а Марта кротко улыбалась и поправляла неправильно сказанные слова ребенка. Адвокат внимал каждой фразе малышки и периодически кивал, соглашаясь с ее высказываниями. Я остановилась в дверях и наблюдала за этой картиной. Вспомнила, как сама болтала, а папа с мамой слушали мой вздор с серьезными лицами. Мы были счастливой семьей до тех пор, пока не наступил день, когда смерть отобрала их у меня. В пансионе дорого бы дала, чтобы однажды кто-то из взрослых сидел вот так рядом и внимал моим небылицам. Горячие капли упали на щеки, я вытерла их ладонями. У меня не было сил переступить порог и потому, развернувшись, ушла. Поднялась наверх и повалилась на кровать. Что со мной? Почему это все вдруг стало беспокоить меня? Всегда знала, что в прошлое дорога закрыта. На минувшее можно любоваться только издалека, как на красивую картину, наполненную красками. Но это происходило, я снова была в прошлом, и это больно ранило.
Стук в дверь. Я поднялась с постели и разрешила войти гостю. На пороге увидела Джона.
- Слуги сказали, что вы, Мария, приходили к ужину, но потом развернулись и ушли. Что-то случилось?
Я покачала головой и трудно сглотнула. Англичанин подошел ко мне и замер, разглядывая мои черты.
- Вы плакали? Но почему? Кто обидел вас?
Взгляд голубых глаз блондина стал напряженным, он вглядывался в меня, словно я что-то важное и хрупкое. Будто могла разлететься на осколки, и он старался запечатлеть в памяти мгновения моего существования.
- Да, сэр. Ничего страшно. Глупые женские слезы.
- Такие девушки, как вы, Мария, просто так не плачут, - выдал свежую мысль адвокат, а у меня сразу высохли слезы.
Я вздернула подбородок и возмутилась:
- С чего вы взяли?
Подобные умозаключения не радовали. Они скорее создавали двойственное впечатление о том, какое мнение о тебе создается у окружающих.
- О! Такая реакция на мои слова! - усмехнулся Джон. - Вы воспитывались в женском пансионе, к тому же рано осиротели. Это укрепляет дух и закаляет волю. Потому я и решил, что с вами случилось что-то... нехорошее. Доверьтесь мне... сударыня.
Последнее слово, оброненное Джоном, заставило встрепенуться. Оно было сказано на русском языке и почти без акцента. Я подошла вплотную к мужчине и вгляделась в его черты. Ни тени сомнений, ни страха или сожаления мистер Скотт не испытывал. И тут догадка промелькнула в голове, и я доверила ее языку:
- Вы знаете русский?
- Да.
- Я... не знаю что сказать... Но как? - моему удивлению не было придела.
- Это долгая история, барышня, - изрек Джон на хорошем русском. - Но позвольте ее рассказать позже.
Мы стояли так близко друг к другу, что бант на моем платье задевал лацкан пиджака Скотта. Я сделала два шага назад и остановилась, смущенно потупившись. Сердце сдавила сладкая истома, и почудилось, что воздух между мной и Джоном уплотнился. Нужно было что-то делать с этим и, облизнув пересохшие губы, проронила:
- Хорошо, сэр. Как пожелаете.
- Идемте ужинать, Мария, - улыбнулся блондин.
Он сделал приглашающий жест, и мы направилась к двери. Вместе пересекли коридор и вошли в гостиную. Лизи заулыбалась, а Марта опустила взгляд. Адвокат помог мне усесться и затем направился на свое место.
Надо признать, что Джон был гостеприимным хозяином, и вечер удался на славу. Мы ели, беседовали, рассказывали истории и поясняли что-то Лизи. Девочка слушала и изредка хихикала, прикрыв ладошкой маленький ротик. Получалось забавно, и я невольно любовалась крохой. Так хорошо мне давно не было. Казалось, что вернулась домой после долгой поездки. Но это опасные мысли, старалась их пресечь, одергивая себя и вспоминая об Алексе.
После ужина, лежала в постели не могла долго уснуть. Мысли все время возвращались к событиям на 'Титанике'. К моим чувствам к Стоуну. Невольно сравнивала ощущения тогда и то, что испытывала сейчас к Джону. Я понимала, что происходило с Алексом, когда нам приходилось делить каюту на двоих. В ту первую ночь, он старался быть джентльменом и даже ушел в другую комнату, но затем не выдержал и вернулся ко мне. Лег рядом. Мы долго болтали о разных пустяках, чередуя рассказы смешками и поцелуями. Это восхитительно, словно рядом со мной лежала подруга из пансиона и доверяла свои тайны. Мы понимали с Алексом друг друга, точно у нас одна жизнь на двоих. Мне приятно было видеть оголенный торс возлюбленного. Когда-то за завтраком я любовалась им, словно он картина. Как объяснить творившееся внутри меня, когда смотрела в голубые глаза Джона? Это не поддавалось никакой логике. Будто находилась на двух полярных полюсах одновременно. Представлялось, что я пребывала дома, чувствовала тепло и заботу, какую дарили родители когда-то. В то же время меня рвали на части сомнения, ревность и неутолимое желание испытать на себе взгляд светлых глаз. Я, как ребенок хотела выпрашивать внимания Скотта. Не найдя ответов, погрузилась в сон.
ГЛАВА 13
Утро следующего дня выдалось солнечным и теплым. Майский ветер гладил кроны деревьев, а мы с Джоном шли по парковой дорожке. Элизабет пожелала после завтрака поиграть на поляне перед домом, и Марта составила ей компанию. Англичанин предложил прогуляться, я согласилась. Мы брели и разговаривали о разных пустяках.
Вдалеке показалась коляска, двигающаяся в сторону дома.
- Кто бы это мог быть? - нахмурился мужчина.
- Если вы никого не ждете, то возможно что-то случилось, сэр, - предположила я.
Джон взял меня под локоток, и мы поспешили в том же направлении, что и прибывший экипаж. Вошли в дом, и я увидела Антона Разумова. Он сидел на диване и держал в руках шляпу. Лицо молодого человека было обеспокоенным, и в душе ожили страхи.
- Здравствуйте, господа, - поздоровался Антон и поднялся с места.
Мы подошли и ответили на приветствие. Глаза Разумова-младшего скользнули по моему лицу, а я сжалась в ожидании страшных новостей.
- Джон, мы можем поговорить с тобой и Марией? Дело безотлагательное, - сказал сыщик на русском.
- Да, безусловно, - кивнул Скотт и махнул в направлении коридора на первом этаже.
Когда утром мистер адвокат показывал дом, то привел в свой кабинет, совмещенный с библиотекой. Похоже, туда мы и направлялись. Войдя в светлое огромное помещение, заставленное шкафами с книгами, пересекли его и прошли в епархию Джона. Обстановка, казалось, полностью соответствовала образу жизни и стилю хозяина. Шикарно, утонченно, дорого и красиво.
Адвокат указал на диван возле стены, и мы с Антоном на нем расположились. Джон опустился в кресло напротив и сосредоточенно посмотрел на сыщика.
- Чай, кофе? - поинтересовался англичанин.
- Чай, - произнес Разумов.
Чай, промямлила я.
Джон позвонил в колокольчик и приказал явившемуся слуге принести напиток. Воцарилось молчание, ожидание казалось тягучим и липким. Но слуга возник в помещении очень быстро и, выставив чашки на столик между креслом и диваном, удалился.
- Джон, начну с самого начала, - проговорил молодой человек.
Разговор был начат на русском, это порадовало. Не оставляло ощущение, что это сделано умышленно. Хотя какая разница? Главное, чтобы Антон объяснил свой визит, иначе мои нервы не выдержат. Чтобы успокоиться, взяла чашку. Рука тряслась, и я поставила фарфоровое чудо на место, чтобы не разбить.
- Да, что произошло? - откинувшись на спинку кресла, спросил Джон.
- Мария Аркадьевна обратилась к нам с отцом за помощью. Дело деликатное. Она подозревает, что утонувший возлюбленный жив и здоров. Кольцо, что на руке Машеньки, проверили по списку украденных вещей. Оно отыскалось. Это большая ценность - 'Перстень Соломона'. Ты понимаешь, о чем я говорю...
- Да, я узнал кольцо и расспрашивал Марию, - подтвердил Джон. - Но сударыня не пожелала мне ответить.
Краска залила мое лицо под пристальным взглядом адвоката. Сердце замерло и пропустило удар. Получалось, что я не доверяю Джону. Хотя, почему должна на него полагаться?
- История запутанная. Сейчас придется все тебе рассказать, - заключил сыщик.
- Что за спешка? - удивилась я. - Есть результаты?
- Кое-что есть, - отстраненно произнес Разумов. Есть новые подробности в деле, и помощь Джона необходима. Поверьте, Машенька, я не стал бы просто так говорить.
- Мария, жду вашего рассказа, - внимательный взгляд голубых глаз одарил меня теплой волной.
Смущаясь, кусая губы и потирая ладони, поведала все с самого начала. Надо отдать должное мистеру Скотту, он слушал внимательно, не перебивал. Его слегка наклоненная набок голова и сплетенные вместе пальцы говорили об участии и сопереживании. Когда закончила, мужчины обменялись взглядами, и Джон произнес:
- Да, ситуация не стандартная.
- Это еще не все, - обнадежил сыщик. - Произошло еще одно убийство.
- Как?! - подскочила я.
В голове возник хаос. Что могло произойти? Кто пострадал? Как это может быть связано со мной и событиями на 'Титанике'?
- Сегодня ночью задушена ваша служанка, Бетти, объявил Антон. На ней было одето ваше платье.
Стон застрял в горле. Я закрыла лицо ладонями и села на диван. Слезы опалили глаза. Почувствовала чьи-то теплые ладони на плечах. Я убрала руки и увидела перед собой Джона. Он стоял, наклонившись, и смотрел мне в глаза.
- Успокойся, Машенька, - тихо сказал адвокат. - Мы во всем разберемся. Обещаю. Может, тебе воды? Или пойдешь в свою комнату?
Я покачала головой и глубоко вдохнула.
- Нет, я останусь, Джон. Спасибо тебе.
Как перешла на 'ты', сама не знаю. Это свойское обращение словно окутало меня защитной пеленой и помогло взять волю в кулак.
- Все хорошо, - подтвердила я, отвечая на настойчивый взгляд Скотта.
Мужчина сел рядом со мной и задал вопрос Антону:
- Ты проверял адрес, указанный в записке?
- Да. Квартира принадлежит женщине по фамилии Паттинсон. Ни с кем особенно не поддерживает отношения. Ведет замкнутый образ жизни. Ранее вместе с ней проживал сын Алекс Паттинсон. Но уже несколько лет его там не наблюдается. Я пытался поговорить с дамой, но это оказалось бесполезным занятием. Ничего особенного сказать не может и общаться с кем-бы то ни было, не желает. Вот ваша записка, Машенька.
Молодой человек протянул мне листок, я положила его в карман платья.
- Я напишу своему коллеге, чтобы отыскал гадалку, - сообщил адвокат.
- Нет, не надо Джон. Отец сам поехал разбираться. Отбыл на следующий день, как стало ясно, что кольцо краденное. Оно принадлежало английскому коллекционеру, но было похищено у него. Он заявил о его пропаже месяц назад. У отца друг в полиции работает, поможет с арестом и выявлением цепочки, по которой кольцо было передано гадалке.
Я посмотрела на перстень с черным камнем у себя на руке и поморщилась. Стянула его с пальца и положила на столик. Душу словно раскололи надвое. Боль затопила мое существо. Почувствовала, как теплые пальцы Джона коснулись моей кожи на тыльной стороне ладони. Глянула на адвоката и натолкнулась на сострадающий и встревоженный взгляд. Мужчина легонько сжал мою кисть. Резкая боль пронзила грудь. Стало трудно дышать. В глазах потемнело.
- Машенька, что с вами? - всполошился Антон.
Ответить ничего не успела, провалилась в черноту обморока.
Очнувшись, поняла, что лежу на постели. За окном громыхала гроза, а в комнате было сумрачно, горел камин. В углу в кресле сидела служанка и дремала под слепящие всполохи молнии и стук дождя по стеклу. Я тяжело вздохнула. Женщина проснулась и подбежала ко мне.
- Мисс, вам что-нибудь нужно?
- Да, принесите воды, пожалуйста.
Служанка испарилась, я осталась одна. В голове шумело. Чудилось, что кто-то сдавил грудь и не отпускал. Приходилось делать над собой усилия, чтобы впустить воздух в легкие.
Прислуживающая дама вернулась очень быстро и помогла мне сесть в кровати, подоткнула подушки под спину и дала фужер с водой. Я жадно осушила хрустальную емкость и вернула женщине.
- Как долго длился обморок? - спросила я.
- Два часа, мисс. Сэр Скотт послал за доктором.
- Не стоило, я сейчас поднимусь.
- Нет-нет, мисс, нельзя, запротестовала женщина. Мистер Скотт ясно дал понять, что пока вас не осмотрит врач, вы не должны вставать с постели. Сейчас позову хозяина. Он просил об этом.
Служанка расторопно подбежала к двери и, открыв ее, скрылась с моих глаз. Я откинулась на подушки. Было мучением осознавать, что нервная болезнь проявила себя в неурочное время. Что подумает Джон? Как же стыдно! С другой стороны, с каких пор меня стало волновать, что подумает англичанин? Ответ на поверхности - с первой встречи. Хмыкнула про себя и попыталась глубже вздохнуть. Ребра выкручивала резь, и я непроизвольно обхватила себя руками. Стало легче. От попыток дышать полной грудью в ближайшие несколько дней придется отказаться.
- О, Машенька, - услышала я голос и оглянулась.
Не заметила, как вошел Джон. Выше натянула одеяло и растянула губы в улыбке. Мужчина подошел к кровати. Волнение отчетливо читалось на его лице. Я понимала мистера адвоката и сочувствовала ему. Кому приятно пригласить девушку в гости и вместо наслаждения от ее общества вытаскивать из бессознательности? Сплошные хлопоты. От размышлений глубоко вздохнула и скривилась от недомогания.
Простите меня, Джон. Я испортила вам выходные.
Мне на самом деле было стыдно. Все пошло не так. Раскаянье пришло на смену стыду и хотелось зареветь. Сдержалась. Вместо этого шире растянула губы в притворной улыбке.
Что ты, Мария. Ты скрасила их.
Да, тут не поспоришь, суеты достаточно, ухмыльнулась я.
Это приятная суматоха.
На пороге появилась служанка в сопровождении пожилого мужчины. Седые волосы вошедшего были аккуратно зачесаны назад. Темный костюм поверх белой рубашки придавал добродушному лицу строгость.
Здравствуйте, Джеймс, протянул руку англичанин. Это доктор Джеймс Псаки.
Пожилой человек улыбнулся и ответил на приветствие. Затем Джон представил меня, и темные глаза врача окинули мою фигуру.
Давайте проведем осмотр. Джон, постой за дверью, я тебя потом позову.
Не меньше получаса длилась процедура, после чего Псаки поджал губы и замер, о чем-то размышляя. Я осталась дожидаться вердикта. Наконец, доктор ожил и пошел к двери. Распахнул ее и позвал адвоката. Тот появился незамедлительно. По всей видимости, обретался неподалеку.
Джон, начал Джеймс, у твоей гостьи сильное нервное расстройство. Нужен сон, свежий воздух и никаких переживаний.
Мисс Мария, обратился врач ко мне, вы испытывали в последнее время сильные потрясения?
Не успела ответить, за меня это сделал Скотт:
Мисс Мария была на 'Титанике' и потеряла дорогого для нее человека.
Тогда все понятно, поджал губы Псаки и спрятал руки за спину. Лечение одно никаких нервов и потрясений. Я пропишу настойку и кое-какие лекарства.
Спасибо, Джеймс, протянул руку адвокат, врач с удовольствием ее пожал.
Скотт и медик покинули комнату. Тут же объявилась служанка и, прикрыв дверь, подошла ко мне.
Мисс, давайте я помогу вам переодеться.
Я кивнула и, превозмогая рези в спине и ребрах, встала с постели и вверила себя умелым рукам. Когда вновь легла в кровать, то заявилась другая служанка и принесла фужер с мутной жидкостью. Оказалось, это лекарство, растворенное в воде. Я с удобством расположилась в кровати, хоть довелось повозиться в поисках удобной позы, и закрыла глаза. Сон не шел. Лежала, слушала дождь. Думала о Бетти и ее несчастной судьбе. Почему они все умирали в моих платьях? Третий случай, это уже не совпадение, и есть на свете человек, который жаждет моей смерти. Когда выберусь из усадьбы мистера Скотта, обязательно навещу ту женщину, миссис Паттинсон. Не зря Алекс дал мне ее адрес. Она что-то значила в его жизни. Он просил передать записку его родным, а значит, нужно исполнить просьбу умершего. С этими мыслями погрузилась в дрему.