Осмотревшись, заметила сумочку, валяющуюся недалеко от трубы. Ни слова не говоря, подошла и подняла. Недавно видела эту приметную вещицу в комнате Стива.
- Что это? - удивился собеседник.
- Сумочка одной девушки. Ее имя Анна. Похоже, она потеряла ее. Мне известно, где она живет. Нужно отнести потерю.
Но тут мое внимание привлекло нечто иное: рука, отчетливо виднеющаяся из-за трубы. На меня нахлынуло беспокойство, и я бросилась туда. На металлическом полу распласталось тело девушки в подаренном мной платье.
- О, Боже! - по-русски крикнула я. - Что с ней?
Алекс подошел к молодой женщине и осмотрел ее. Глаза Анны были открыты, стеклянный взор сквозь прутья ограды был устремлен вдаль на просторы океана. Красная густая жижа под головой растекалась по палубе тонкими ручейкам и, казалось, паутина оплела кудри бедняжки.
- Мари, я останусь здесь, а вы позовите кого-нибудь из команды на помощь.
- Что с ней? - повторила я вопрос на английском.
- Она мертва. Прошу, не задерживайтесь.
Со всех ног бросилась в почтовое отделение. Через несколько минут вернулась к месту, где произошла трагедия вместе с четырьмя мужчинами и встала немного поодаль. Один из них назвался врачом. Он присел рядом с телом и осмотрел его. Затем, не снимая перчаток, приподнял и повернул голову умершей девушки.
- Это убийство. Сомнений нет. Какой-то мужчина нанес бедняжке удар по голове, тупым предметом. Женщина скончалась на месте и, судя по характеру травмы, умерла мгновенно.
- Почему вы решили, что убийца - мужчина? - задал вопрос стоящий рядом морской офицер.
- Я врач, поверьте, что такой удар женщина нанести не может. В противном случае она должна быть ростом не ниже шести футов и трех дюймов и обладать не дюжей силой.
- Понятно. Как вы обнаружили ее? - обратился ко мне офицер, но ответить не удалось. Эту обязанность взял на себя Алекс.
Объяснения заняли полчаса, и все это время я стояла в стороне и куталась в пальто. Обхватив себя руками, пыталась согреться, но лихорадка лишь усиливалась. Понимание того, что Стив будет волноваться и искать свою новобрачную, заставило меня говорить:
- Надо сказать ее мужу о случившемся.
- Она замужем? - удивился Алекс, а доктор произнес:
- У нее обручальное кольцо на пальце, сэр. Дешевенькое. Вероятно, ее муж среди пассажиров третьего класса.
Меня смутила реакция Алекса на замечание о замужестве умершей молодой женщины, но сил думать не осталось. Мозг словно разъедала тупая боль.
- Стив. Мужа Анны зовут Стив, - промолвила я.
- Вы хорошо знакомы с умершей? - спросил офицер.
- Нет. Встречались однажды. Анна и ее муж показались мне приятными людьми, и мы немного поболтали вчера. На этом все.
Моряк кивнул, удовлетворенный ответом. Через несколько минут нам разрешили удалиться, и мистер Стоун пошел провожать меня. Оказавшись в своей каюте, не снимая пальто и шляпу, я пересекла помещение и села в кресло. Перед глазами стояла навязчивая картинка: русые волосы и тонкие красные нити под кудрями.
- Мари, что с вами? - опустившись передо мной на одно колено, спросил Алекс.
Я не пожелала ответить. Было трудно говорить, словно губы склеились, и их невозможно стало разомкнуть. Мужчина начал растирать мои запястья. Снова и снова перед глазами возникала картина убийства, но только вместо бедняжки Анны, я видела совсем другую женщину: свою мать.
- Мари, выпейте вот это, - фужер с рубиновой жидкостью коснулся моих уст.
Мысленно задалась вопросом: когда Алекс успел налить вина? Это была спасительная идея, вырвавшая из плена прошлого. Я жадно выпила содержимое элегантной стеклянной емкости и попросила еще. Англичанин выполнил просьбу. Вино не подействовало. Меня по-прежнему лихорадило.
- Спасибо, вам сэр, - разлепив губы, прошептала я.
- О, Боже! Это так мало, Мари! Так мало! Я готов сделать для вас все, - признался Стоун.
Он обхватил мои кисти ладонями и сжал.
- Неужели, Мари, вы не видите, что мои чувства иные, чем должны быть? Я люблю вас.
Я покачала головой и зажмурилась. Три нежных слова вдруг стали открытием. Простая фраза превратилась в нечто осязаемое, телесное, живое. Она имела мускулистые руки, широкие плечи, светло-каштановые волосы. У нее даже есть имя - Алекс Стоун.
Распахнув веки, посмотрела на мужчину, стоящего передо мной на коленях. В нем столько энергии, жизни, страсти, порочности и элегантности, что кружится голова. Сердце в груди разрослось и мешало дышать. Нужен воздух, свежий и яростный, и этот бодрящий поток - Алекс. Мне нужно получить этого мужчину, пусть ненадолго, только на эту ночь, а потом отпустить 'на все четыре стороны', как говорят у меня на родине. Но это завтра, а сегодня хочу получить все сполна. Больше не могу быть одна. Тринадцать лет постылого одиночества... Без родителей, без семьи. Только стены пансиона и никакого человеческого тепла, рожденного любовью. Никакой искренней радости моим победам, никакого семейного сочувствия поражениям. Только скоромность и умеренность во всем. Сегодня ночью Алекс Стоун станет моей семьей на несколько часов, я так решила, и отступать не намерена.
- Поцелуй меня, - попросила я по-русски.
Мужчина медленно прижался своими губами к моим, будто понимая смысл сказанного.
ГЛАВА 4
Я почувствовала на себе чей-то взгляд. Глаза открывать не было никакого желания.
- Эй, лежебока, просыпайся, - ласково позвал Алекс.
Вместо того чтобы распахнуть веки, зажмурила их еще сильнее.
- Стюард приходил уже дважды. Чувствуешь, аппетитные ароматы витают в воздухе? Это завтрак и обед призывают к себе.
- Хорошо. Ты первый.
- Нет-нет, так не пойдет, - рассмеялся мужчина.
Я почувствовала, как рядом со мной опустела кровать и приоткрыла один глаз, чтобы удостовериться, что Алекс не ушел совсем.
- Вот теперь тебе не отвертеться, - поднимая меня на руки, пригрозил мужчина. - Нужно поесть, миссис Стоун.
- Миссис Стоун? - нахмурилась я. - Не понимаю.
- Да. Если ты примешь мое предложение. Но это в будущем, а сейчас безопаснее для нас обоих, если ты все-таки встанешь с постели и отправишься за стол. В противном случае я за себя не отвечаю.
Я хихикнула и кивнула:
- Да. Пожалуй, так безопаснее.
Алекс усадил меня на стул и сам устроился напротив. Остывший омлет показался божественным, тосты с джемом - верхом кулинарного искусства. Холодная куриная грудка пришлась очень кстати, так же как и луковый суп.
Все, больше в меня ни один кусок не влезет, пожаловалась я и облокотилась на спинку стула.
Алекс хохотнул и отпил из бокала. Затем вытер руки о салфетку и положил на стол.
- Я так и не услышал ответ на мое искреннее предложение.
Я пожала плечами и рассмеялась. Лицезреть лицо Стоуна, оголенный торс и небольшое родимое пятно на ключице в виде сердечка оказалось невообразимо приятно, но впервые в жизни не знала, что ответить. Получив строгое воспитание и живя в ограничениях, мне была чужда легкомысленность и необоснованность поступков. Пансионное воспитание с детства требовало от учениц анализа содеянного и того, к чему это может привести в будущем. Быть в чужой роли неуютно, и взбалмошность трудна для осмысления. Но есть неоспоримый факт - ситуация вышла из-под контроля. Нужно приложить усилия, чтобы нормализовать ее и обрести себя вновь. Но как это сделать? Сердце сжалось, словно в предчувствии беды. Я не отдаю себе отчет в поведении, но точно знаю, что не готова дать положительный ответ красавчику, сидящему напротив. Пауза затянулась, и Алекс решил поторопить меня:
Побойтесь Бога, мисс, держусь из последних сил!
Я не ответила. Вместо этого поднялась со стула и подошла к мужчине, наклонилась и поцеловала в губы.
- Ты невыносима! - воскликнул англичанин. Я рассчитывал на положительный ответ, но остаться без него в мои планы не входит.
Ты единственный мужчина в моей жизни. Но что-то останавливает меня, я попыталась объяснить свое поведение.
Да и это 'что-то' есть и у меня. Именно оно заставляет требовать от тебя ответ прямо сейчас, а не когда мы окажемся на суше. Увидев тебя впервые, я вдруг понял, что ты та, кого искал всю жизнь и, наконец, обрел. Мне тридцать четыре года, и до этой поездки шел по жизни легко, без обязательств и обещаний. А теперь осознал, что хочу получить эти обязательства. Я уверен в их исполнении.
Алекс отстранился и прошелся по каюте. Затем замер на середине комнаты и обернулся ко мне.
Никогда не верил в справедливость, но... натянуто улыбнулся он и потер шею. ...Но она должна существовать в этом мире. В противном случае и жить бессмысленно. Жаль только, что от правды зависит порой слишком многое. Сейчас на кону мое собственное счастье. Рискнуть?
Взгляд карих глаз остановился на моем лице, в нем читалась горечь и боль.
Рискни, сорвалось с моих уст, прежде чем успела подумать.
Да, так будет правильно. Мари, я написал тебе письмо, но прошу прочитать его на берегу. Если ты сочтешь оскорбительным и неприемлемым для себя то, что в нем изложено, то я приму это. Но если решишь иначе, то... Буду ждать тебя каждый последний четверг месяца в кафе 'Сюрприз' на Манхеттене.
Алекс вынул из кармана сложенный в несколько раз лист бумаги и протянул мне. Я не стала брать, и мужчина положил его на стол.
Кто ты Алекс Стоун? задала я вопрос.
Я тот, кто любит тебя больше всего на свете, тихо произнес собеседник. Но совсем не тот, кем кажусь, Мари. Мне есть чего бояться.
Я подошла к иллюминатору. Контраст черного и голубого на бескрайних просторах потрясли. Небо пожелало остаться незапятнанным белыми облаками и предстало перед океаном в лазурном убранстве. Океан, словно джентльмен, предпочел сдержанные консервативные тона. И только лентарадуга, будто приколотая к вороту костюма, указывала на его настроение.
- Когда-то появление радуги считалось ужасным предзнаменованием, - обнимая меня и целуя в затылок, произнес Алекс.
- Как можно такое красивое чудо природы окрестить плохим предчувствием?
- Не знаю, и это не важно. Пусть обернется счастьем для нас с тобой.
Мистер Стоун развернул меня к себе и припал к губам. Поцелуй получился коротким, и я разочарованно вздохнула.
- Нет-нет, дорогая, сегодня мы выйдем к людям и будем прогуливаться по палубе.
Хорошо, согласилась я. - Только давай навестим Стива. Сын покинул его, жена убита, он, должно быть, в ужасном состоянии.
Алекс одарил меня жестким взглядом, прижал к себе и, выдержав паузу, произнес:
- Договорились.
Вдруг вспомнилась сцена в порту Ирландии, и реакция Анны на слова ее собеседника. Она разговаривала с этим красавцем по-свойски и была раскована. Мужчина тоже не соблюдал дистанцию и не пытался произвести впечатление. Так ведут себя с теми, кого знают достаточно, для того чтобы свободно беседовать на разные темы. Они явно знакомы, и эта встреча выглядела дружеской. Возможно, девушка не зря оказалась на пирсе. Она увидела Алекса и вышла к нему. Ей хотелось поговорить со старым знакомым. В этом нет ничего предосудительного, ведь желание пообщаться время от времени возникает у всех без исключения. Знакомых у Анны было мало только жених да его сын. После замужества ее присутствие на борту судна должно было стать более комфортным, но порыв поговорить со старым знакомым со стороны убиенной, пресек неизвестный. Сейчас, я готова поклясться, это был испуг. Она затравлено оборачивалась. Мне показалось тогда, что Анна смотрела на Джона, сына ее мужа, но теперь не так в этом уверенна. Какой из этого следует вывод? О присутствии убиенной должно знать как можно меньше людей. И второе - она из того же круга, что и мой новоявленный жених. Отказываться от визита к вдовцу уж точно не собираюсь. Думаю, смогу получить от него информацию, а затем проверить ее, поговорив со Стоуном.
- О чем задумалась? - прошептал мужчина.
Я подняла на него грустные глаза.
- О той бедняжке, Анне.
- Неужели рядом с обнимающим мужчиной женщина может думать о чем-то другом, кроме этого самого мужчины?
- Это нам свойственно. Кстати я видела, как вы с убиенной разговаривали. Вы знакомы?
Наверное, не надо было задавать вопросы прямо, но не удержалась и сморозила глупость. Поняла это по длительной паузе. Но вопреки здравому смыслу продолжила спрашивать:
- Тебе не кажется, что она одного круга с тобой или мной? Ты расскажешь, где вы встречались?
Вместо ответов я получила долгий поцелуй и предложение одеться и прогуляться. Сам Стоун в скором времени покинул меня, и пришлось, в самом деле, переодеться для моциона. Закончив с туалетом, принялась за прическу, и в этот момент в дверь каюты постучали.
- Добрый день, мисс Мари, - переступив порог, поздоровалась компаньонка.
- Здравствуйте, мисс Ребекка, - проявила я вежливость и натянуто улыбнулась.
- Вы не показываетесь уже сутки, и застать вас невозможно. Что с вами? Я волнуюсь.
- Морская болезнь, - соврала я, - это катастрофа для любого живого организма. Она сморила меня вчера и готова это сделать сегодня.
Обманывать не хорошо - известно всем, но мне вдруг не захотелось откровенничать с попутчицей и рассказывать о трагедии, апогей которой мне пришлось увидеть. Это вполне может повлечь за собой ненужные разговоры и расспросы.
- Я заходила к вам вчера и хотела предложить спуститься на пирс, чтобы прогуляться, - продолжила я, укладывая последний локон в простую строгую прическу. - Но не застала. А дальше уже не было никакой возможности.
- О, я была в столовой. Там музицировали и пели. Веселье разгорелось не шуточное, - пряча глаза, пояснила Ребекка.
Она решила, что чем-то мне обязана? Неужели? Ребекка милая, и с ее энтузиазмом и жизнелюбием не стоит сидеть в одиночестве.
- Вы такая умница! Необходимо больше бывать в обществе, тогда быстрее окончится это путешествие. Обещайте, что в следующий раз повеселитесь за нас двоих!
- Мисс Мари, я так вам сочувствую. Вижу, вы оделись. Желаете прогуляться?
- Да. Вы не составите компанию?
Ребекка кивнула и помогла мне подняться с кресла, ведь необходимо было разыгрывать из себя больную. Получалось весьма впечатляюще. Судя по роли, которую я избрала для себя, морская болезнь давала о себе знать постоянно. Потому поход в столовую или ресторан был отметен моей компаньонкой, и оставалась лишь палуба. Тут я решила поиграть в милосердие и попросила Ребекку после прогулки отвести меня в салон, где она недавно так весело развлекалась. Задачу возложила на себя простую: во время всеобщего веселья под предлогом неожиданно подступившей болезни распрощаться с компанией, выйти на палубу и спуститься в третий класс, чтобы отыскать там Стива. Затем, распросив кочегара могла пойти в свою комнату. Никто не заподозрит меня, ведь приступы - вещь неожиданная, и до веселья ли тут?
Выйдя на воздух, мы с Ребеккой медленно пошли вдоль бортика, любуясь контрастом природных явлений и девственной красотой окружающего простора. Я незаметно оглядывалась, стараясь не особенно привлекать внимание. Алекса не было видно поблизости. Утренний разговор с возлюбленным раздосадовал, и его нежелание отвечать на вопросы навело на другие, более смелые размышления. У меня не было желания мстить ему, но и видеть, пока не поговорю со Стивом, не хотелось.
Прогулка пошла на пользу не только здоровью. Как только мы вышли на палубу 'А', Ребекка шагу не могла ступить, чтобы не поприветствовать знакомого. Меня она представляла всем, как давнюю подругу из России. Все пытались интересоваться ценами на зерно, общей политической и экономической ситуацией. Приходилось отшучиваться или туманно отвечать. Этим я овладела в совершенстве, будучи ученицей пансиона. Учитель английского восхищался гибкостью моего слога и возможностью поговорить обо всем на свете, не затрагивая при этом ничего особенно. Он искренне считал, что такие, как я вполне могут составить хорошую партию любому послу. Что касается мужей высокого ранга, то господин-учитель преувеличивал, ведь невесты с большим приданым нужны всем. У меня с этим проблемы, разрешение которых даже по приезду в Америку весьма туманно. Зато умение говорить обстоятельно ни о чем пригождалось в обычной жизни.