Мужская ладонь медленно скользнула вверх по спине. Замедлилась на оголенной коже и замерла на затылке. Мне кажется, я слышала быстрые и гулкие удары своего сердца, и как оно замерло, когда Максим украл мой тяжелый вздох. Он будто пробовал мои губы впервые, постепенно углубляя поцелуй. Обвив руками широкую шею, ближе прижалась к нему. И поцелуй перестал быть нежным. Максим целовал жадно, руки изучали мое тело, забрались под платье и остановились на ягодицах, с силой сжимая их, приподнимая меня вверх. Обхватив его ногами, позволила посадить себя на столешницу и широко раздвинуть в стороны колени. Мужское тело вжималась в мое, заставляя гореть и желать, желать колдуна.
Я недовольно застонала, когда Максим разорвал поцелуй. Но когда он коснулся губами кожи на шее, облегченно выдохнула. Наслаждаясь его губами, захватывающими мое тело сантиметр за сантиметром, я пропустила мысль о том, почему именно он заставляет мое тело гореть от чувственного первобытного наслаждения. Она казалась важной, я пыталась думать, но разум меня покидал, как только моего тела касался колдун. Будь то властные губы или умелые руки - неважно, даже само его присутствие туманило голову, а такие слова как благоразумие и контроль становились бессмысленным набором звуков.
Максим спустил лиф платья, обнажая мою грудь и втянул набухший от возбуждения сосок, заставляя меня выгнуться ему навстречу и жалобно всхлипнуть. Руки его безжалостно мяли мое тело, а я плавилась от каждого прикосновения. Проникнув под подол платья, он стянул с меня только что надетые трусики. Небрежно отбросив их в сторону, обхватил ладонями мои ягодицы, рывком дергая на себя, к самому краю столешницы. От этого резкого и неожиданного для меня движения я чуть не ударилась о подвесной шкаф и ухватилась за ручку хлипкой дверцы, когда он склонился вниз, опускаясь на колени, разводя мои ноги еще шире, целуя и покусывая внутреннюю часть бедра от колена, стремясь вверх. В легких не хватило воздуха, когда его палец проник в меня, тут же захваченный жаром моего тела. Касаясь кончиком языка налившегося кровью бугорка, он совершал незамысловатые движения. Но от этой пытки тело содрогнулось, вскрикнув, я выгнулась навстречу ему.
В этот момент я позабыла все то, за что так ненавидела колдунов, за что в последнее время презирала себя, отдаваясь во власть наслаждения.
Оторвавшись от меня, Максим подхватил мое разомлевшее тело, крепко удерживая за ягодицы, прижимая мою горячую и влажную кожу к своему голому животу.
Я позволила отнести себя на диван и не сдержала тяжелый выдох, переходящий в стон, когда он, освободив свое тело от остатков одежды, опустился на меня, и я почувствовала весь его немаленький вес тела на себе.
- Хочу тебя, - пробормотала я, целуя его губы, обводя их языком.
- Знаю.
Во мне не осталось осуждения собственного поведения, не осталось привычного понимания правильного и неправильного. Только страсть и удовольствие, которое я получаю.
Не задумываясь, я впустила его, позволила соединить наши тела так близко, насколько это возможно. Под моими пальцами перекатывались бугры мышц на его спине. Я гладила их, вливаясь в единый такт яростных движений, несущих нас к бессознательному экстазу, и губ, порывисто касающихся друг друга, забирая последние крупицы воздуха.
Максим обхватил большими ладонями мою поясницу, и тело оторвалось от смятых простыней. Он пытался перевернуть меня, но я крепко вцепилась ногтями в каменную спину.
- Нет, - нашла я силы пробормотать короткое слово. Нельзя. Нельзя, чтобы он видел мою спину.
Мы так и остались в вертикальном положении, я сильнее впилась ногтями, на случай, если он передумает. Но он крепко вжал меня в свое тело, обхватив за плечи и талию.
Наконец, ослабленные истомой тела можно было разъединить. И обессиленная, я откинулась на спину, прикрывая глаза.
- Я... Это ... - начала лепетать, но он остановил меня, нежно поцеловав.
- Оставь комментарии, давай просто полежим пять минут.
Но мне было не до отдыха.
- Я вообще-то на работу опаздываю, - хитро прищурилась и улыбнулась. Нелепо, но под этим предлогом, удачно уворачиваясь от цепких рук, обернувшись простыней, шмыгнула в ванную, закрываясь.
На недовольное ворчание Максима я не обратила внимания. Нельзя, чтобы он пошел со мной. Нужно было снова лезть в душ, и здесь будет так же сложно не повернуться спиной, как и во время секса.
Закончив, я потуже скрепила простынь на груди, как раз Максим постучал.
- Марго, не знал, что ты такая единоличница, - притворно-недовольным голосом сообщил он.
- Я уже все, - невинно пропела я, выходя из ванной, и тут же открыла соседнюю, залетая в гардеробную. Пришлось опять закрываться. Матерь-богиня... Кажется, ладони вспотели. Так близко от разоблачения я еще не была.
Я нервно перебирала вещи, и они падали на пол. Руки опять затрясло, как у алкоголички после долгого запоя. Я почувствовала, как меня накрыло большим количеством карминового потока. Когда очередная майка выпала из рук, дополняя образовавшуюся кучу одежды, я села на пол, обняв колени.
- Черт... черт... - бормотала я себе под нос. Старцев может и заметить, что меня трясет как осиновый лист.
- Марго, ты там надолго? - позвал он через несколько минут. - Теперь нам уже действительно пора.
Я напрягла мышцы, как это делают колдуны, когда собираются использовать артефакты, и это действительно помогло, внутри я все еще ощущала напряжение, но хотя бы руки тряслись не так заметно.
Кое-как оделась в синюю майку и красную юбку-карандаш. Всю мою концентрацию чуть не разрушил телефонный звонок, точнее, вибрация со дна приготовленной к выходу сумочки. Звонили на мой настоящий телефон. Это была Карина. Не до нее сейчас. Наверное, за Фила волнуется.
Проигнорировав звонок, я вернулась в комнату. Максимильян был полностью одет. Руки скрещены на груди, взгляд внимательно изучающих глаз немного прищурен.
- Я готова, - нервно улыбнулась.
- Тогда поехали, - он тоже улыбнулся в ответ и притянул меня к себе, касаясь моих губ своими. От этой близости перехватило дыхание, и моя концентрация снова чуть не покинула меня.
- Поехали, - пробормотала я, отстраняясь.
Телефон в сумочке настойчиво жужжал. Я села на пассажирское сидение рядом с водителем. Ловким движением Максим надел солнцезащитные очки, которые ему чертовски шли, и, повернувшись ко мне, одарил довольной улыбкой, а теплая ладонь легла на мое бедро, немного сжав его. Да, теперь он не сомневался, что я его. В зеркальной поверхности стекол дорогого аксессуара я видела себя - растянутую, уменьшенную фигурку. И возможно, отчасти он прав. Даже будучи собой, я не смогла себе отказать в удовольствии быть с ним. Что уж говорить о слабой ведьмачке Марго, которая априори не способна противостоять обаянию колдунов.
Оказавшись, наконец, одна за рабочим местом, достала телефон. Пропущенные от Карины и несколько сообщений.
«Василиса, ответь, это срочно!»
«Вася, мне жаль. Но случилось несчастье. Твоя галерея. Все сгорело.»
Дальше прилагалась пара фото. Металлическая дверь искорежена и не закрывалась, черные полосы на бежевых стенах. На второй фотографии то, что осталось от небольшого помещения. Обугленные стены почернели, и больше ничего. Ничего не осталось. Лишь черный пепел повсюду. В груди все сжалось от обиды и гнева. Мои картины! Я не самый хороший художник - это мое хобби. Но в каждую картину я вложила частичку себя, частичку души. Я любила свои пейзажи. А теперь их больше нет. Ни весенней березовой рощи, ни промокших улиц Петербурга, ни одной.
По щекам побежали слезы сжигающей обиды. Ненавижу. Как же я его ненавижу! Как он посмел?! Ни секунды я не сомневалась, что пожар не случайность. И на все сто процентов уверена, чьих рук это дело. Вот почему он вчера так переживал. Вот, что он вытворил. И правильно беспокоился. А я, наивная и глупая ведьма. Ах, как же жжет в груди!
Резко откатившись на стуле, я соскочила с него и ударила кулаками по стеклянной столешнице, к счастью, та не треснула. О концентрации уже и речи не шло. Скопившийся во мне поток уже стал видим. Полупрозрачные язычки чистой силы обвивали мое тело, и я видела карминовые всполохи, не обращаясь к ведьминому взору. А это могло лишь значить, что количество проходящего через меня потока бьет все прежние рекорды, а следовательно, и колдун, и любой другой может увидеть то же самое.
Потеряв всякий контроль, я хотела ворваться в кабинет Старцева и придушить его на месте. Мне показалось, что моя дрожь сотрясает стены. Электрическое освещение нервно заморгало в так моему участившемуся пульсу.
Я пыталась сосредоточится, напрягая тело, на лбу проступила испарина. Но злость не давала мне взять нахлынувший поток под контроль. «Пока не вступишь в полную силу, поток будет бесконтрольно проходить через тебя...» - вспомнила я слова Фимы. Для прохождения испытания нет определенных сроков, но мне неизвестны случаи провала. Обычно на это уходит максимум месяц. И мой уже заканчивался.
Обратившись к ведьминому взору, я увидела, как карминовый поток заливает помещение, намного больше, чем видно простому глазу. Я смотрела на дверь, за которой находился объект моей ненависти, борясь с желанием наказать нахального колдуна. Титанических усилий мне стоило отказаться от совершения очередного глупого поступка. Собрав последние крупицы контроля, я попятилась к двери, ведущей в коридор, на поиски укромного уголка, где, надеюсь, меня отпустит, а если нет - нужно в срочном порядке избавляться от излишков.
***
- Отец, наконец-то, до тебя дозвониться, как до президента, - проворчал в телефон Максимильян.
- И я рад тебя слышать, сын, - невозмутимо отозвался Северьян Пересветович. - Что-то случилось? Ты какой-то нервный.
- Нет, - быстро ответил Максим, - все в порядке.
- Но я так понимаю, ты звонишь не для того, чтобы о моем здоровье справиться.
- Да, скажи... - помедлил он, стараясь придать голосу меньше заинтересованности, - какое испытание проходят... кхм, - осекся он и притворно откашлялся, - проходили раньше красные высшие ведьмы?
- А почему ты интересуешься? - насторожился главный колдун.
- Да для общего развития, - быстро проговорил он, - я же ищу сильнейший артефакт карминового потока, может пригодиться.
- Да, возможно, ведь они проходили испытание разбитого сердца.
- Разбитого сердца? - переспросил Максимильян.
- Да, «рубиновое сердце», разбитое сердце... - подытожил пересечения Старцев-старший. - Они все-таки повелительницы душ, сердец.
- Да, - тяжело сглотнул Максимильян. - Интересные совпадения. А в чем суть испытания?
- Красная ведьма, чтобы принести жертву матери-богини и вступить в полную силу, должна разбить сердце. Поток откроется, когда произойдет выброс энергии, образованный в душе любовью, такую душу нужно расколоть, чтобы ее выпустить.
- Ясно...
- Я так понимаю, ты не наигрался в археолога, - саркастично усмехнулся Старцев-старший.
- Мы раскопали крышу и часть фундамента, отец, я уверен, что это тот самый храм, - гордо заявил Максимильян, - я сделал 3D-модель, попытался воссоздать древнюю постройку, но пока не могу понять, где спрятан артефакт.
- Артефакт карминового потока поможет найти его, такие силы тянутся друг к другу, - подсказал Северьян.
- Только где взять такой артефакт? - усмехнулся Максимильян, - может, поделишься своим.
Северьян Пересветович сухо рассмеялся.
- Ну уж нет, - отказался он, - к тому же у тебя есть свой.
- В смысле?
- Твоя татуировка по сути артефакт карминового потока, ее механизмы, конечно, иные, и она работает без твоего участия, но имеет в себе свои резервы. Разумеется, со временем они пустеют, как и в любом другом артефакте, но ты можешь попробовать использовать ее.
Максимильян и не думал о своей защите от воздействия на разум в таком ключе. Какой все-таки полезный подарок от Лидии. Теперь можно попытаться ускорить поиски. К тому же красная ведьма в его руках. Как все удачно складывается.
- Спасибо за подсказку, отец, я сообщу, как будут результаты.
- Подожди, не клади трубку, - остановил Северьян. - До меня дошли слухи о приезде Владислава Молотова в Новосибирск.
Максимильян выругался одними губами. Наивно было полагать, что приезд главы конкурирующего клана останется для отца незамеченным. К тому же тот странный инцидент в отеле... И кажется, отец ждет пояснений.
- Да, он был здесь и, возможно, еще не покинул город, - нехотя сообщил Максимильян. Само присутствие этого типа в городе напрягало его. Но в погоне за красной ведьмой и с этой игрой в «войну» с ней из головы вылетело, что нужно разобраться в том загадочном происшествие у «Марриота».
- Цели визита?
- Он хотел «рубиновое сердце».
Старцев старший зло усмехнулся.
- Какой идиот, однако, - заключил Северьян. - На что он только надеялся.
- Вот и я так подумал. Предлагал мне какую-то силу, если я разделю с ним находку, - фыркнул Максимильян.
- Силу? - насторожившись, уточнил Северьян.
- Да.
Северьян Пересветович глубоко вздохнул, а на выдохе в динамике телефона образовались помехи.
- Будь с ним осторожнее, сын, не нравится мне, как быстро его род набирает власть, чувствую, здесь что-то нечисто.
- Хорошо, отец, - поспешил закончить разговор, хотя вопросов к отцу накопилось немало. Но зуд в районе татуировки заставил его отвлечься от разговора.
Отодвинув ворот футболки, он попытался рассмотреть рисунок и выяснить природу внезапно возникшего жжения. Почти на глазах черные лини стали краснеть.
- Что за черт? - пробормотал колдун. - А-а-а!
Символ матери-богини на груди колдуна засветился красным. Несмотря на выдержку, Максимильяну стало почти нестерпимо больно. Когда свет ламп в кабинете начал судорожно мигать, а стены будто затряслись, колдун даже растерялся. Ему вспомнилось как несколько лет назад стал свидетелем землетрясения в Лос-Анжелесе, подземные толчки амплитудой 6,9 баллов - довольно опасное явление. Да, только в Новосибирске таких землетрясений не бывает.
Он попытался встать со стула, но очередной приступ боли заставил его сесть обратно. Возле двери образовалась красная пелена.
- Да что здесь происходит?! - прорычал, сжав зубы, Максимильян и, терпя боль, все-таки встал. Но когда он дошел до двери, все прошло, пелена пропала, как и жжение. Свет перестал моргать, а стены больше не дрожали, как в фильме «Дрожь земли».
В том, что красная пелена не что иное, как карминовый поток, колдун не сомневался. Но когда он вышел из кабинета, в приемной было пусто.
- Куда ты подевалась, ведьма? - пробормотал под нос Максимильян, осматривая пустую приемную, уперев руки в бока.
Но заняться поисками пропажи ему не дали внезапно появившиеся на пороге гости. Модест и Устин. Модест - глава местного клана вампиров, а Устин его правая рука.
- Что вас привело ко мне, господа? - обратился к ним Максимильян. Конечно, вопрос был риторическим. Дело в той убитой вампирше, без сомнения. Но все прошло по правилам, насколько помнил Максим, и претензий со стороны вампиров за смерть одного из своих не должно быть. Или все-таки нет?
- Здравствуй, Максимильян, - приветствовал Модест, Устин почтительно склонил голову. - Надеюсь, ты уделишь нам время?
- Конечно, проходите, - чуть более приветливо пригласил он гостей пройти в свой кабинет.
Максимильян не питал неприязни к нелюдям, но переносить общество вампиров было непросто. Во всем они выглядели как люди, не считая удлиненных клыков и глаз, холодных, но скрывающих в своих глубинах истинную природу диких нелюдей, добычей для которых испокон веков является человек.
Модест, с виду молодой человек лет двадцати пяти в голубых джинсах и бирюзовом поло. Модная стрижка с ярко выраженным пробором и тщательно уложенная, зеркальные очки в стиле восьмидесятых и жвачка во рту придавали ему пижонский вид, тогда как на самом деле он родился в царские времена и еще будучи человеком принимал участие в первой мировой войне на стороне белых. Устин выглядел старше своего главы, лет ему можно было дать немного за сорок. Черные волосы коротко стрижены, и на висках проступала седина. В прошлом подполковник НКВД. На нем был светло-коричневый костюм в едва заметную клетку. В отличии от Модеста, он никогда не снимал своего лица-маски, вырезанной из камня. Хотя, сдается, и Модест носил маску, да только образ был совсем иным.