Звездный Титаник - Арсе Доминика 11 стр.


Лоджии на разных уровнях, соединяющиеся металлическими лестницами с тонкими перилами. Все то же звездное над головой. И куча диванов и белых человечков с подносами.

На нас идет высокий старичок бодрым шагом с большим количеством сверкающих лампасов и всяких висящих штук. Улыбка до ушей, взгляд стремительный, и на меня, и словно на всех стразу.

Остановились посреди зала.

– Мой отец развлечет вашу внучку, – прошептал прямо над ухом Ришар.

Ощутила мимолетное касание его языка на мочке своего уха, и мурашки покатились по шее и ниже… Но быстро согнала наваждение. Я среди врагов, нельзя об этом забывать!

– О! Сэр Густав! – Воскликнула бабуля и отлипнув от меня, сделала шаг навстречу старичку, похожему на адмирала имперского флота.

У меня сразу в груди сжалось от невольного отвращения. Ненавижу флотских, особенно тех, кто за пультом принимает решение бомбить. Глубокое уважение у меня лишь только к капитанам и к десанту, что бьется собственными ручками в непосредственной близости с противником.

– Нирелла, вы прекрасны! – Воскликнул дедуля, целуя руку, что сама в лицо ему уже лезла.

– Где ты пропадал три дня, ни ответа, ни привета?! – Вдруг взвинтилась бабуля. Но была прихвачена за талию довольно нагло.

– Я сочинял для вас стихи, моя леди, – произнес будто бы шепотом и только для бабуси, но слышали и мы.

Стал уводить Ниреллу, а Ришар меня на лестницу потащил. Вот и избавились от бабки.

На свободной лоджии диван, будто для нас приготовленный. Там уже и напитки, и фрукты в красивой вазочке, похожей на цветок.

Присела, ибо устала, как портовыйгрузчик, не знаю даже от чего больше. Мужчина уселся рядом, спешно поправив свой китель. Вальяжно раскинул руки, щелкнул пальцами и к нам подбежала прислуга с лестницы, ведущей на лоджию, что еще выше. Девочка с раскосыми пугливыми глазами, не накрашенная, простенькая. Кажется, мне такой близкой по душе. Словно я по ту же сторону баррикады.

Тоненькие, ловкие ручки наливают вино в оба бокала. Ришар не спрашивал, что я предпочитаю, а я и сама не знаю. Пила как – то спирт технический, который Громила прогнал через какие – то фильтры, уверяя что ничего от него и не будет. Ничего и не было, он потом просто вырубился. На койку я его так и не затащила, оставила на стальном полу. Кривая морда потом ходила с укором неделю…

– За наше знакомство на самом чудесном лайнере и на пути к самой заветной мечте! – Раздался тост парня, который просто пожирал меня глазами.

Очарована вниманием знатного. Что скрывать? Пью, нервы ни к черту.

Алкоголя не чувствуется вообще, будто это сок с холодком и привкусом необычным. Тепло разливается по горлу и груди. Становится хорошо, расслабляет и умиротворяет.

Удар по стеклу дном бокала, заставил вздрогнуть.

– Так много хочется рассказать вам, миледи, – произнес, пододвинувшись еще ближе, уже и на край моего платья залез, придавил украшения, заскрипели камушки. – Но я теряю дар речи, опаленный такой красотой. Быть может вы расскажите о своем времени, когда нас еще и в помине не было?

Отрицательно мотаю головой.

– Не расскажите? – Бросает безразлично и наполняет свой пустой бокал сам. Мне доливает, я лишь сделала глоток.

Посмотрел наверх многозначительно.

– Космос, – выдал, будто заложил в это слово тысячи смыслов. – Кажется, что он так безопасен. И мало кто знает, каков мир за пятью сантиметрами этого стекла. А вы леди, знаете, сколько может продержаться человек в открытом космосе? Полторы минуты, кровь закипает от перепада давление. А если есть поблизости солнце, то оно изжарит его своей испепеляющей радиацией. Страшно?

Киваю, хотя и улыбаюсь.

– Не беспокойтесь, лайнер надежен, говорят, с нами тайком отправился сам император Карл третий, – прошептал с заговорческим видом. – Я видел гвардейцев у закрытых технических палуб. Хотите провести со мной тайное расследование?

Отрицательно мотнула головой. Вот заняться больше нечем!

– Вам не понравилось вино столетней выдержки? – Перевел резко тему. – К сожалению, вина вашего времени на лайнере нет, я готов был платить любые…

– Вон она! – Раздался девичий визг откуда – то снизу. Ришар резко повернул голову, а я выдохнула с облегчением, пытаясь отодвинуться от навязчивого парня.

Группа из пяти девиц в самых разнообразных платьях движется по лестнице прямо к нам, перегоняя друг друга. Вперед вырывается черноволосая кудрявая расфуфыренная кукла, расталкивая своих подруг довольно грубо.

Ришар начинает хохотать, пододвигаясь ко мне ближе, будто собирается уступить им побольше места. Заодно ко мне прижаться будет повод.

– Селеста! – Кричит черноволосая большеглазая и приседает в приветствии, выходит нелепо, невпопад. – Вы очень красивы! Я едва узнала вас! А вы, вы не помните меня?

– Флавия? – Предположила, эта кукла напоминает ее, хотя сейчас выглядит иначе. Черты лица штукатурка изменить не может, если уж сильно присмотреться. А игра теней – это только для неопытного мужского глаза. Так мне бабуля сказала.

Девочки представились по очереди, чирикая свои имена и титулы. Меня рассматривать не перестали.

– Она спасла Олгерта, прямо чудо какое – то. Наша героиня! – Заявляет девушка, от чего я невольно смущаюсь.

– А где ваш парень? – Спрашиваю, посмелев от вина и переключая ее внимание. Нечего меня тут рекламировать!

– О, мы расстались, – отмахнулась Флавия, поглядывая с некоторой застенчивостью на Ришара.

– Нам надо пошептаться! – Говорит одна из подруг. И Флавия подхватывает меня за руку и тянет за собой.

Весело хохоча, девушки летят со ступеней, будто у них не платья до пят, а простые комбинезоны. Внизу я понимаю, что мужчина остался с носом. Он даже не стал подниматься с дивана. Украдкой взглянула на него. Ришар смотрел куда – то в сторону другой лоджии, попивая вино столетней выдержки в гордом одиночестве.

Очаровал. Но мимолетно. Всем им нужен только секс, как бы сладко не пели.

Девочки тянут дальше, я в некой иной атмосфере, будто в детстве, где мы носились по шахтам и творили всякие шалости. Теплеет сердце. Я спешу в другой зал. Тянет за руку Флавия. Девочки рассказывают о корабле, перебивая друг друга и быстро сбивая дыхание. Да им лет по шестнадцать…

Буквально вбежали в широкий коридор с золотыми статуями, выстроенными по бокам. Полуголые мужчины и женщины мелькают в образах. Красный ковер, мягко голубой потолок, словно небо планетарное.

– Быстрее! – Кричат подруги и уносятся вперед. – На состязания не успеем!

Какие, к Черному Квазару, состязания?!

Группа оторв сбивает с ног прислугу с подносом. Все сыплется со звоном на ковер. Но им наплевать, они скрываются за поворотом. Передо мной возникает картина, из которой крупным планом смотрит строгий мужчина в военном мундире с кучей регалий. Настолько величественный, что хочется сбежать из – под его поля зрения!

– Это Карл третий, наш великий император, – произносит Флавия, завидев мой интерес.

Тянет дальше. Но я вырываюсь. Девочка в строгом белом костюме на коленках собирает посуду.

– Неуклюжая! – Рявкнула на нее знатная, завидев мой интерес к прислуге.

– Простите, госпожа! – Взмолилась девочка чуть ли не плача.

Опускаюсь на колени и помогаю собрать посуду, встречая недоумение. Улыбаюсь работнице в ответ и получаю удивление и испуг.

– Поспешим, графиня, – вымученно произнесла Фалвия. – Оставьте, пожалуйста, эту дуру, ее накажут, не переживайте.

Закусила губу девочка, а я пока не собрала, не поднялась. Повернули, вышли в арку. Длинный зал, мужчины и женщины собрались. Столик у стены длинный с напитками. Дальше барьер и через расстояние мишени. В тир привели. Читала о подобном. Часть боевой подготовки солдат. Это у пиратов все достигается исключительно практикой при непосредственной угрозе жизни. А тут можно и промахнуться безнаказанно.

– Графиня, сюда, – зазывают девочки к двум крайним барьерам.

– Сэр Бенедикт с сэром Марселем поспорили на танец с вами! – Объявила одна из подруг Флавии. – Приступайте, господа!

– Чего?! – Не сумела сдержаться, но вместо ответа я получила бокал и предложение отойти на пару шагов. – Я их даже не знаю.

– В танце и случится знакомство, – прошептала Флавия. – Это два наших ветерана, миледи. Один участвовал в подавлении восстания на Плывущих Угры, другой командовал обороной орбитальной крепости в системе Дагора. Пять лет назад мерзкие зэраки снова попытались отбить свою колонию на Дагоре, но капитан Марсель держал оборону больше месяца до прибытия патрульной флотилии.

– Он вам нравится? – Перебила.

– Ну… скажем, он пытался ухаживать за мной, – прошептала воровато, чтобы тот не услышал. Чувствую, что лжет.

Оба участника обернулись вдруг, отложив оружие на специальные столики у барьеров. Мужчины в строгих мундирах походили на матерых пиратов не первой свежести. Обоим лет по тридцать на вид. Марсель со шрамом на щеке, а Бенедикт с полоской у глаза. Красиво смотрится, мужественно. Высокие, сильные, харизматичные мужчины сделали по шагу в мою сторону, оглянулись друг на друга. Поклонились мне, представились сдержанно, Бенедикт дернулся целовать руку, но осекся. Видимо, одновременное представление такого не терпит.

Заморочек знатных не понимаю. Просто улыбаюсь всем, как дура.

– Графиня Селеста, очень приятно, познакомится, сэр… сэр и сэр, – повторяю, как заевшая на одном месте пленка.

– Вы прелестны.

– Вы бесподобны.

Комплименты сыплются, пью вино, как сок, алкоголя не чувствуя, а с ним и меры.

– Миледи, у нас хм… спор, – начал Марсель, но замялся.

– На меня? – Выдаю сарказм.

– Нет, – обрезал Бенедикт. – На мишень.

Киваю. Мужчины к барьеру. Оружие похоже на боевое. Но судя по звуку выстрелов, скорее энергетическое с парализующим эффектом. Присмотрелась, мишени тоже не простые, а на дисплеях. Однако мастерство прицеливая показать можно и на таких. На то и наплавлен тир с таким оборудованием. И безопасно, и, видимо, эффективно.

На силовых мечах не дерутся, на бластерах не стреляются, и хорошо.

– Тридцать метров? – Удивилась. – Вы оба попадаете в десятки. Делайте пятьдесят, господа воины.

Обращение такое вызвало недоумение у окружающих, но блеск уважения в глазах вояк. Раз воевали, значит – воины. Имитация удаляет мишень. Нужное физическое расстояние компенсируется визуальным. То есть уменьшает мишень.

От звука выстрелов распоясалась и я. Или это от вина?! Мужчины попадают хуже. И кажется, Бенедикт опережает соперника.

– Победил маркиз Бенедикт Брабонтский! – Объявляет Флавия с визгом. Аплодисменты разразились, восхищенияпосыпались. И взгляд победителя на меня черный и хозяйский. В то же время волнительное и робкое выражение, будто я невеста под венцом, но мало ли сбегу.

Под шумок подхожу к барьеру, который оставил побежденный Марсель и ушел вгорячах, даже не попрощавшись с публикой. Беру бластер. Легкий, блестящий, как раз по руке хорош. Надо бы запомнить, где этот тир.

Стреляю, не целясь. Если зарядов много, можно и пристрелочными побаловаться, корректируя огонь. С молока на семерки и дальше точно, стабильно в десятки лепила, пока холостой щелчок не обозначил пустой магазин.

Звякнула пушка, коснувшаяся столика. Обернулась, понимая, что пьяная в доску. А на меня смотрят ошарашенно.

– Сэр Бенедикт, – хлопаю по могучему плечу. – Вот перестреляете меня, тогда мы и станцуем.

Быстро покинула тир, вспоминая обратную дорогу. Чувствую, плохо мне. Тошнота подкатывает. В коридоре встречаю бабулю взмыленную. Меня увидела, выдохнула с облегчением.

– Как стихи? – Спрашиваю с иронией.

– Какие стихи, деточка? – Усмехнулась Нирелла. – Только поцелуи и никак больше.

М – да… хохотнула я неуверенно. Бабуля ответила серьезной ухмылкой. Куда катится мир?!

В бальном зале полегчало, и мы уселись за стол. Язвительной парочки нет. А капитан пьян. И выглядело забавно, как он старается быть все таким же бодрым собеседником. А я слушала, какую бы чуть о не плел, мне нравилось. Большая часть посетителей расползлась по кораблю, а тут остались только те, кто желал продолжить светские беседы за бокалом среди стареньких господ.

Музыка радовала слух, и я не спешила уходить. Нирелла дернула меня, когда капитан извинился и срочно покинул стол. В его движениях не оказалось ни капли лишнего, будто он и вовсе трезв. Это только добавило ему моего уважения.

А еще я почувствовала неладное.

Уже на подходе к каюте бабули ощутила непривычно сильную дрожь, коснувшись переборки. Будто реактор корабля захлебывается и не тянет задаваемого темпа. Конечно, Нирелла ничего не заметила необычного. Летает в облаках госпожа старая, доживая последние дни. Все как всегда, комфорт, уют и роскошь. Вот только все это держится на энергощитах в помещениях из дешевых материалов. Вспомнился Оливер с беспокойством на сердце. Здесь господа гуляют и развлекаются. А им там на нижних палубах, похоже, не сладко!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ПРОГУЛКА

Звездный Титаник. День двенадцатый.

Проснулась с чувством острой необходимости посетить оранжерею. Ритм праздника вымотал и выжал. Они просто едят, пью и танцуют круглыми сутками. С поводом и без него. Это образ жизни богатых, не заботящихся о повседневном заработке людей. Не мой образ жизни, не могу к этому привыкнуть, все это прогибает под себя, и пытается сломать. Ноги гудят, мышцы лица болят от постоянно натянутой улыбки. Я устала от сплошного внимания, похвал, лести и любезностей. Краски, запахи и музыка, все это приторно, все это чужое и ненастоящее. Блестящая шелуха преследует меня повсюду, догоняет и чем – то хвалится или что – то обещает.

С ласковой и мягкой трехметровой по квадрату кровати сползать совершенно не хотелось. Но я лишилась кое – чего и нетерпимо желала приобрести это вновь. Бабуля возникла из ниоткуда и, узнав, что я не хочу больше празднований, заставила надевать повседневное платье, которое не сильно – то и отличалось от бального.

– Не следовало бы оставлять тебя одну, – обронила Нирелла. – Но ты девочка взрослая, а кавалеров тут пруд пруди. Но главное, помни о достоинстве своего почтенного рода Уирнских. Однако же, не переигрывай, дабы не оттолкнуть. Мужчины ныне нетерпеливы, легко ранимы и обидчивы. Ведомы на лесть и дамское притворство глупости. Тем можно манипулировать.

Хихикнула коварно. А я скривилась. Нужны они мне больно?! Я воздухом лесным подышать, мне больше ничего не надо!

– Ришар – это хорошая партия, деточка, – раздалось в след. – Не упусти свой шанс.

Знал бы этот холеный молодец, что я из себя представляю, и какая черная внутри. Но меня не заботят отношения со здешними. Гуляю, наслаждаясь одиночеством в той мере, какую может дать корабль.

Ко мне уже подходили знакомиться местные молодые люди, но их поведение… словно они играют на публику. Мужчины не искренни со мной, я это чувствую. Они привыкли видеть таких кукол, пусть даже разных, но в то же время одинаково разукрашенных. Быть может, у них так принято, и до того, как затащить в постель, надо залить в уши вкусных комплиментов, обещаний и захватывающих удивительных историй.

В моем самом любимом отсеке лайнера утро. Судя по первому впечатлению, оранжерея пустует. Люди праздную в залах, танцуя, пьянствуя и не чувствуя режима дня и ночи. У каждого он свой. А здесь тишина, спокойствие и умиротворенное. Трава под ногами, хочется снять туфли, но тогда платье будет путаться под ногами. Я как помело, мету подолом опавшие листья. Странно, почему они зеленые? Должны же менять цвет, как осенью на планете?

Миную дорожки, ныряю в гущу и нахожу свой любимый куст имперских цветов Филанэи. Какая – то особая, едва уловимая энергетика исходит от него. Слегка касаюсь бархатных листиков, опускаюсь носом и вдыхаю чудесный аромат. Вот и все, что мне было нужно эти дни.

Как хочется сорвать, но я не стану. Возможно, позаимствую зернышко. Вот только где его тут взять?

Слышу голоса в зарослях папоротника, от которого тоже была в большом восторге, когда впервые увидела. Не хочется уходить, но и слушать чужой разговор тоже не желаю.

Назад Дальше