— Все-таки пошел за мной? — император соизволил обернуться, и я, наконец, догнал его. — Настырный и глупый. Пожалеешь.
— Клоди, — я взял его за грудки и прижал к ближайшей решетке, — нам надо поговорить.
Его глаза расширились от удивления, и он открыл было рот, чтобы возмутиться, как откуда-то раздался крик боли и безысходности.
От неожиданности я ослабил хватку, и он вывернулся.
— Иди в спальню, пожалуйста. Мы все обсудим позже. Даже если ты захочешь отдельные апартаменты, то и это решаемо.
Крик повторился. Я понял, что в самом деле тут лишний — не готов я пока наблюдать палача за работой, как и некроманта, занятого своим делом. Я нехотя развернулся и вышел, провожаемый задумчивым взглядом мужа. Удивительно, но по дороге я не заблудился и нашел спальню довольно быстро. Никто мне препятствий не чинил — видимо, кто надо были уже в курсе моего статуса. Еще мне бы его кто прояснил. Я категорически не понимал, чего от меня ждет супруг.
В спальне я спугнул стайку слуг, которые с поклонами тут же ретировались, перед тем разложив на банкетке новую одежду. Знатоком мод я не был, но все же смог опознать домашний костюм. Вряд ли его смогли пошить за такое короткое время, скорее всего, доставили из домика, который снял для своей авантюры господин де Ламбер.
Заняться в комнате было совершенно нечем, поэтому я неспешно принял ванну, а потом просто смотрел в окно, прокручивая раз за разом в голове последние события. Выводы оказались ошеломительными, но торопиться признавать их верность не хотелось. Я решил еще немного подождать, а еще лучше устроить какую-нибудь провокацию. В Академии учили, что порой нет ничего лучше, чем такого рода разведка, когда ты сам вроде бы и ни при чем и наблюдаешь со стороны за реакцией жертвы. Жаль только, что этот план невозможно продумать заранее, придется импровизировать.
Супруг вернулся к вечеру. К этому времени я уже успел отобедать в одиночестве, пересчитать вензеля на обоях, устроить выволочку не в меру ретивому слуге, что значит безделье и порожденная им скука.
— Давай выпьем вина перед ужином? — как будто невзначай предложил он, пройдясь по комнате.
— Я не слишком хорошо переношу вино, вы же знаете, Ваше Величество, — я склонился в вежливом поклоне, но недостаточно быстро — успел увидеть легкую тень на его челе и едва заметную гримасу: поморщился.
— Нет так нет, — холодно сказал он и ушел в ванную, хлопнув дверью.
Я закусил губу, чтобы не рассмеяться. Так просто?! То ли дорогой супруг считает меня совсем недалекой деревенщиной, то ли это слишком прозрачный намек, но в любом случае нужно действовать. Я выждал несколько минут, услышал, как полилась вода, и решительно вошел в ванную.
— Что? — недовольно произнес он, когда я встал рядом с ним под душ.
— Клоди, для того, чтобы выполнить супружеский долг, мне вовсе необязательно пить, — прошептал я ему на ухо и тут же прикусил мочку.
Тело в моих объятиях на мгновение напряглось еще сильнее, но я не обратил на это ровным счетом никакого внимания. Прижал к стене, лишая возможности двигаться, и стал целовать, прижимаясь возбужденным естеством к восхитительно гладкой коже.
— Габи… — выдохнул он и расслабился, отдался на милость моих ласк и желаний.
На краткую форму имени я решил не обращать внимания, хотя и терпеть ее не мог. Даже папенька не рисковал называть меня так. Но ситуация не располагала к капризам — лучше смолчать, лучше утешить свое самолюбие тем, что супруг всего лишь взял реванш за «Клоди».
Он был податлив. Он был покорен. Я терял голову от того, что делал, и от того, что мне позволяли это с кротким смирением. Я едва соображал, что делаю, входя на всю длину и сцеловывая стоны с полуоткрытых губ. Где-то на краю сознания билась мысль, что удовольствие должны получать двое, и сквозь марево сладкой эйфории, я, едва соображая, что делаю, опустился на колени и взял в рот его член. Я не был искусен в этом, до сих пор как-то не приходилось удовлетворять кого-то губами и языком, но приглушенные звуки, которые издавал он, помогали, а рука на затылке задавала темп…
Мы долго сидели, привалившись к стене, лениво целовались и молчали. Слова были не нужны.
— Надо вставать, — наконец, произнес он. — Перекусить и идти представлять тебя подданным.
— Угу, — уныло согласился я.
— Надо, — повторил он и встал, тут же охнув и держась за поясницу. — Еще раз трахнешь без смазки, получишь ответную любезность.
— Прости, — отозвался я; действительно, неловко получилось. — Но у тебя в ванной никакого масла нет.
— И на кой оно мне тут было надо? — пробормотал он.
Я развел руками и тоже встал. Ноги отказывались держать.
— Распорядись, чтобы было.
Он хмыкнул, развернулся ко мне всем корпусом, вжал в стену и уставился в лицо. В глазах читалась насмешка.
— Непременно, — низко и чуть хрипловато сказал он, скользя губами по шее и прихватывая кожу зубами. — Идем! — Он хлопнул меня по бедру и вышел, накинув на мокрое тело халат.
Я постоял немного перед зеркалом, разглядывая наливающиеся бордовым отметины. Намек был более чем очевиден. Я усмехнулся своему отражению и вышел следом — вечер предстоял непростой.
========== Бонус 1-4 ==========
Если Его Величество хотел устроить придворным сюрприз или ошеломить новостью о бракосочетании, появившись в тронном зале под руку со мной, то у него ничего не получилось. Гудящая толпа замолкла лишь на минуту, пока церемониймейстер объявлял о нашем выходе, а потом разразилась приветственными криками.
— Я уже объявил о твоей свадьбе, дорогой племянник, — дядюшка сиял улыбкой не хуже своего жилета из золотой парчи.
— Мы очень рады вашей предусмотрительности, лорд Аншери, — холодно произнес император.
— Клоди! Не будь букой! — дядюшка улыбнулся и стукнул его кулаком в плечо. — Такие новости нельзя утаивать от народа.
Супруг отчетливо скрипнул зубами и, резко развернувшись, потащил меня в сторону трона.
— Клоди, Клоди, я взял на себя смелость сказать несколько слов о внезапно вспыхнувшей страсти…
— Это так мило, — процедил император.
— Я знал, что ты обрадуешься! Габриель, как ты находишь…
— Дядя, принесите нам лимонада.
— О! Понимаю, понимаю, первый выход в свет это так волнительно.
Его Величество разглядывал трон, стоя спиной к тихо гудящей толпе, и задумчиво гладил мое запястье. Я с затаенным ужасом думал, что вот сейчас он усядется на свой трон, а я останусь стоять рядом или того хуже — отправлюсь одиноко бродить среди голодных хищников… Нет, правда, я бы предпочел настоящих опасных тварей в лесу, чем этих придворных, падких на сенсации и обожающих сплетни.
— Клоди, Габи, ваш лимонад!
Я очень неловко повернулся, чуть не упал с возвышения, на котором мы стояли, взмахнул рукой и задел бокалы, которые держал дядюшка.
— Ох, простите, лорд Аншери, я ужасно неловок!
— Ах, пустяки, — дядюшка выглядел расстроенным, но мужественно улыбался, — и я прошу, просто Эрменрих. Мы же теперь родня.
Супруг незаметно пожал мне руку, а вслух выразил сожаление, что дорогому дяде придется покинуть прием. После чего мы отправились бродить по залу, где мне представляли то одного, то другого вельможу:
— Граф Цеерле, императорский казначей.
— Счастлив познакомиться, — бормотал я, взирая на очередной склоненный затылок, и изо всех сил демонстрировал скромность и хорошие манеры — вряд ли бы супруг оценил вольное обращение за пределами спальни.
— Барон Винье, главный сокольничий.
— Очень рад.
— Граф Альдверлинден, главный конюший… Герцог Вилльмаринген, хранитель печати.
Я говорил что-то, приличествующее случаю, и не чаял дождаться конца вечера.
— Виконт Оккерланж, виночерпий.
В глазах рябило от разноцветья нарядов и мерцающих в свете свечей драгоценностей, от духоты начала болеть голова. Я был уверен, что назавтра не вспомню и половины тех, кого мне представили сегодня, а до конца приема оставалось еще очень много времени.
— Ваше Величество, ваше высочество, — рядом остановился одетый в форму внутренней службы безопасности человек, — прошу прощения, дело не терпит отлагательств, — он протянул запечатанный конверт.
Император сломал печать, пробежал глазами написанное и объявил:
— Посольство из Северных земель. Развлекайтесь без нас.
Я поспешил вслед за супругом, благо, руки моей он так и не выпустил из своей.
— Все-таки, при всех своих недостатках дядя неплохой человек, — сказал он мне в одном из тихих коридоров.
— Да?
— На, прочти.
Я взял протянутое письмо. Аккуратным, почти каллиграфическим почерком там было написано: «Думаю, что в спальне с молодым супругом тебе будет гораздо приятнее провести время. Поэтому, скажи этим баранам, что прибыло посольство из дальних земель, и тащи милашку Габриеля в постель. Считай это небольшим подарком на свадьбу, потом придумаю что-нибудь еще».
— Только меня пугает это «что-нибудь еще»? — поинтересовался я.
— То есть против постели ты ничего не имеешь?
— А должен?
Он расхохотался:
— Все больше и больше убеждаюсь, что сделал отличный выбор. А ты, Габи, не жалеешь?
— Пока не знаю, Клоди, — честно признался я и тут же был прижат к стене.
— Не заиграйся, малыш, — он жестко поцеловал, утверждая права.
— Я не играю, — я перехватил инициативу и вернул поцелуй. — Мы знакомы всего ничего, ты бы предпочел уверения в любви до гроба?
Ответом стало легкое пожатие плечами:
— Не знаю. Сложно сказать. Я не привык. Но честность в отношениях предпочтительнее, да…
До спальни мы шли в молчании. Ему было над чем подумать, я это понимал: с одной стороны, моя независимость привлекала, а с другой, он просто не умел строить отношения. Впрочем, эта наука и меня обошла стороной. Учиться придется вместе.
— Принеси заживляющую мазь, — бросил он от двери слуге и прошел к окну.
Я почувствовал себя неуютно, но сказать ничего не успел — вернулся слуга и протянул мне баночку темного стекла.
— Ступай, — отослал его император.
— Это для меня? — супруг вполне мог пожелать отыграться за мою несдержанность таким способом.
— Пока для меня, — он фыркнул, — я, знаешь ли, даже не рискнул присесть на трон, хотя болевой порог у меня довольно высокий.
— Прости, — повинился я. — Помочь?
— Помоги, — он стал медленно снимать с себя одежду, при этом не сводя с меня глаз.
Ладонь с зажатой в ней склянкой стала влажной, я неловко переминался с ноги на ногу и не знал, как быть.
— Ты тоже можешь раздеться.
— Да, конечно…
Я чувствовал себя глупо, стаскивая бриджи и не выпуская баночку. Она мешала, но положить ее я почему-то не догадался. Зато как должное воспринял то, что супруг, чуть насмешливо улыбаясь, снимал с меня шейный платок, рубашку и исподнее.
— Действуй, — он лег на живот и положил подбородок на сложенные руки.
Я зачерпнул немного густого маслянистого крема и чуть подрагивающей рукой размазал ему между ягодиц. Заметных повреждений не было, но легкая припухлость и краснота вокруг ануса наверняка доставляли неприятные ощущения. Я старался действовать бережно и втирал мазь со всей возможной осторожностью.
— Не увлекайся, еще на один заход сегодня я не способен. Хотя…
Он навалился сверху, подмял под себя.
— Страшно?
— Не особенно, — честно признался я. Наивно было бы полагать, что Его Величество удовлетворится в постели только нижней ролью и никогда не пожелает поменяться. Морально я готовился к этому уже с утра, оставалось надеяться, что он будет пусть не нежен, но хотя бы не так нетерпелив, как я.
— Смелый, — он лизнул меня за ухом, — а дрожишь от нетерпения, да?
— Волнуюсь перед своим первым разом.
— О! У тебя никого не было… там? — его палец обвел звездочку ануса, вызывая новый приступ озноба. — Какая… неожиданность.
— Можно не тянуть? — вышло грубовато, но хотелось покончить с этим вопросом побыстрее.
— Не бойся, — он хмыкнул. — Брось, от этого еще никто не умирал.
— Есть подозрение, что в моем случае это не особенно важно.
— Ну да, пока тепленький, думаю, разница будет почти незаметна, — он заразил меня своим весельем и стало чуточку легче. — Но все же холодные склизкие зомби не есть предел моих мечтаний. Расслабься, будем действовать постепенно, чтобы твоей драгоценной жизни ничего не угрожало.
Я понятливо раздвинул ноги и согнул их в коленях.
— Молодец, — он поцеловал меня в уголок рта и скользнул вниз, проникая смазанным пальцем внутрь…
Я лежал, оглушенный оргазмом. Уж чего-чего, а минета от своего мужа я никак не ожидал. Вот не ожидал, и все. Предположить даже не мог. Не знаю, где и с кем он набрался опыта, но взял в рот почти профессионально, не то чтобы у меня был большой опыт по этой части, но вряд ли первый раз можно пропустить чужой член, считай, до самой глотки. Я, кажется, даже кричал от восторга, насаживаясь на палец, который ласкал простату.
— Спасибо, — пробормотал я, прижимаясь к мужу и старательно давя зевоту.
— Спи, — он накинул на нас обоих одеяло и обнял, — завтра продолжим тебя развращать.
========== Бонус последний ==========
— Я решил назначить тебя главой службы безопасности, — супруг произнес это как бы между прочим, за завтраком, когда я был вполне доволен жизнью и умиротворен отличным утренним минетом.
— Нет, — я промокнул губы и отложил салфетку. — Гийом де…
— Прекрасно справляется со своими обязанностями на новом месте. Заменять его кем бы то ни было я не собираюсь.
— Заместитель…
— Габриель, я сказал, что назначаю тебя главой службы безопасности. Это не обсуждается. Не понимаю твоего страха перед новой должностью, выпускнику Академии она вполне по плечу.
— Клоди, как ты не понимаешь! Я именно что вчерашний кадет, едва получивший лейтенантские погоны. Опыта руководства никакого. Со временем я дорасту до этой должности, а сейчас прости, я не могу. Надо мной будут смеяться! Назначь главой помощника господина де Ламбера.
— То есть ты считаешь, что я не способен принимать правильные решения и руководствуюсь в делах государственной важности сиюминутной прихотью, — это был не вопрос, утверждение, произнесенное тихим и оттого пугающим тоном.
— Что ж, не буду вас разочаровывать, ваше высочество.
— Клоди!
— Нас ждут на Совете. Круглый кабинет, не опаздывай.
Я устало откинулся на спинку стула — пить чай расхотелось, да и кусок не полез бы в горло. Вся наша жизнь с императором напоминала качели: неполных три месяца слишком маленький срок, чтобы хорошо узнать друг друга. Я понимал мужа, его желание пристроить меня к какому-то делу вполне объяснимо — он видел, как я страдаю от безделья, и пытался, как мог, развлекать. Но он был императором, и свободного времени у него было немного.
На Совет я едва не опоздал. Уже все заняли свои места, но Клоди еще не начал говорить, когда я вошел и поспешно сел у самой двери.
— Итак, я хочу вам представить нового главу службы безопасности его высочество Габриеля. Полагаю, что он сам выберет себе помощника.
— Благодарю вас, Ваше Величество за оказанное доверие. Постараюсь оправдать, — я встал и склонился в вежливом поклоне, благо он позволял скрыть выражение лица. — Думаю, что помощник прежнего Главы меня вполне устроит.
— Благодарю вас, — бесцветно произнес господин Дюнвель, опустив глаза так, что понять их выражение оказалось невозможно.
— Введите его высочество в курс дела, — приказал император и положил сцепленные в замок руки перед собой.
— Кхм, — Дюнвель растерялся: он явно был не готов выступить с докладом, — но быстро взял себя в руки и заговорил, монотонно перечисляя сделанное и нехотя делясь планами.
Совещание превратилось в унылое собрание, когда держать глаза открытыми удавалось, только незаметно щипая себя за запястья.
— На этом закончим. Подробный отчет дадите новому главе службы безопасности, Дюнвель.
Я молча поклонился и вышел — от нас ненавязчиво избавились и дали задание, которое следовало принять во внимание.