В лицо ударил порыв холодного воздуха. Алияс оторвался от созерцания спины Неция, сумев разглядеть вдалеке просвет. Еще немного, и необходимость в магическом огоньке растаяла, прихватив с собой остатки развеявшейся в воздухе магии.
— Мы пришли, — возвестил Неций за минуту до того, как они покинули пещеру.
Слепящий свет ударил в глаза, лишая зрения и заставляя влагу выступить на глаза. Стоило привыкнуть и сморгнуть несколько раз, как Алияс обнаружил, что они оказались в узкой расщелине.
Окруженные высокими каменными глыбами, они двигались по извилистой тропинке, поросшей густым курчавым мхом. Несмотря на небольшие проталины снега, то тут, то там, здесь было не так холодно, как у подножья Нагорья. Однако новый наряд сровнял температуру, позволяя металлу охладиться в считанные секунды и заставить Алияса покрыться очередной волной гусиной кожи.
Он не успел задуматься о том, как долго ему предстоит мерзнуть на этот раз, когда тесное ущелье неожиданно вывело их на просторную поляну, поражающую красивым видом.
Неглубокая долина, окруженная скалистыми гребнями, уходила вдаль тремя заснеженными пиками гор, задевающими необъятные ватные покрывала облаков. Мягкий зеленый ковер поредел, но все же позволил эльфу выбирать махровые островки для босых ступней.
Ах, с какой тоской Алияс вспоминал мокасины, оставленные там же, в сокровищнице у Осаны. В отличие от него Неций и Лорин могли похвастаться крепкими на вид сапогами, в то время как им бы хватило и собственного тепла, чтобы ходить босиком.
«Несправедливо», — подумал светлый эльф, подавив тяжелый вздох.
Вернулся и старый приятель, кусавший его у подножья. Здесь, в долине, в окружении естественного укрытия, ветер растерял часть силы, но ему вполне хватало запала попытаться растрепать убранные в прическу волосы.
— Не по зубам? — шутливо злорадствуя, спросил Алияс.
Вихри стихли на миг, а затем принялись кружиться вокруг эльфа, морозя нежные руки и заставляя золото неприятней студить тело.
— Вижу, вижу, силен, — и он сдался, понимая, что рассерженное порождение стихии может не на шутку «покусать».
Ветер отпустил морозную хватку, скользнув вдоль спины за шею, обвился ожерельем, тихонько засвистел на ухо. Алиясу показалось, что звук, коснувшийся тонкого слуха был похож на…
Взгляд уловил необычную линию цвета впереди.
Стоило немного приблизиться, как Алияс различил множество существ, стоящих чуть в стороне. Все они, конечно же, были драконами, но здесь присутствовали не только облаченные в тяжёлые кожаные одежды ящеры, были и те, чей наряд скорее походил на золотое безобразие Алияса или Осаны — такой же вычурный и вызывающий.
Алияс напрягался все сильнее по мере того, как чужим взглядам все отчетливее удавалось различить необычного светлого эльфа, непонятно как оказавшегося в священной долине. Сотни пар глаз исследовали каждый сантиметр его тела, каждый браслет на руках и ногах, каждую жемчужину, сдерживающую водопад светлых льняных волос.
Если бы не знакомые желтые глаза, смотревшие с немым восторгом и одновременно лютой злостью, Алияс бы споткнулся. Но стоило ему встретить дорогой взгляд, как все остальное перестало существовать — он направлялся к любимому мужу.
Эльф даже не подозревал, с какой завистью наблюдают многие драконы за тем, как он плавно и неспешно ступает вперед, скользя словно лебедь по спокойной глади озера. Он вряд ли бы мог представить, как разом заворожил опасных ящеров, в восхищении следивших за прекрасным, словно видение, духом, облаченным в золотые одежды.
Тонкий, невесомый, прозрачный, сияющий ярче солнца Алияс остановился напротив мужа.
Они замерли, глядя друг на друга.
Сейчас эльфу безумно хотелось прильнуть к сильной груди и, может, немного поплакать, выплеснув подавленные переживания и размотав напряженный ком нервов. Шайс желал того же, что и прекрасный супруг, даже не догадываясь об этом.
Он хотел заключить самый яркий бриллиант его сокровищницы в оправу собственных лап и никогда не позволять отдаляться тому хотя бы на шаг.
Но они были не одни - и окружающие жадно наблюдали за тем, что произойдет дальше.
— Ты успел вовремя, — подавив все эмоции, негромко сказал ему Шайс.
Алияс бы расстроился сдержанности мужа в тот момент, когда он сам едва контролировал дрожь в коленях, но он чувствовал даже на расстоянии, как трепетно бьется сердце его пары, стоящего напротив. Поэтому он просто кивнул и подарил в ответ легкую улыбку, говоря, что все понимает.
— Это мой супруг, — громко и гордо молвил дракон, хотя в этом не было необходимости — все и так ловили каждое слово. — Пришла наша очередь войти в пещеру Древних.
— Но это же эльф! — выпучив глаза, произнесла стоящая поодаль драконица в золотом корсете и газовых шароварах. — Эльф не может пересечь порог пещеры! Ты совсем лишился рассудка, апинат Шайс, думая, что тебе все дозволено, — она грозно сузила кровавые, словно у дроу, глаза.
В толпе раздался ропот. Только сейчас Алияс заметил, что, несмотря на беспорядочную толпу драконов, все же можно было выделить восемь пар, застывших полукругом, пока все остальные держались на скромном расстоянии в паре шагов позади.
Супружеские пары отчетливо бросались в глаза, благодаря кричащим, аляпистым одеждам и украшениям младших супругов.
Дракониц было большинство, Алияс был вторым из младших мужского пола.
— Ты сказал, у тебя появился истинный, — грозным голосом заговорил высокий широкоплечий дракон. Его длинные темные волосы отливали красным, таким же густым оттенком, как и украшавшая лоб чешуя. — Если ты обманул нас, то будешь сурово наказан.
Алияс был готов поклясться духами, что вены на открытых руках и шее красного сейчас вздулись, словно существо одолевали бурные эмоции.
— И кто же накажет меня, Сакрас? Может быть, ты? — спокойно спросил Шайс, словно угрозы соплеменников прошли мимо его ушей.
— Может и я, если выяснится, что ты каким-то образом подделал брачный браслет — тяжело ответил соперник, намекая на татуировку на запястье.
Молчание давило воздух, пока двое ящеров сверлили друг друга взглядами, обещающими медленную расправу. Казалось, еще немного, и они накинутся друг на друга.
— Мой муж никого не обманывал, — вдруг разбил тишину чарующий голос и все уставились на эльфа, посмевшего вмешаться.
Не говоря более, Алияс развернулся, убрав рукой прикрывающие метку пряди.
На его обнаженной спине соблазняющим золотом цвел Огненный лотос.
========== Глава 7 Духи ==========
— Невозможно!
— Быть такого не может!
— Неслыханное дело! — загомонили драконы, дружно вглядывясь в метку на гладкой атласной спине.
Алияс не двигался, позволяя пораженным ящерам рассматривать каждую черточку его удивительного рисунка в доказательство, что никакого обмана нет.
— Как такое могло произойти? — Сакрас выглядел обескураженным. Похоже, он действительно подозревал Шайса в обмане.
— Надеюсь, больше ни у кого нет вопросов? — рассерженно прорычал черный дракон галдящей толпе и притянул эльфа ближе к себе. На плечи Алияса легла позаимствованная у Лорина накидка. — Алияс эльф, это действительно так. Но он мой истинный, и нет такого закона, который помешал бы нам войти в пещеру Древних.
Шайс отвернулся от собратьев.
— Я иду, — твердо произнес он, запахивая полы накидки на супруге плотнее, словно боясь, что частичка драгоценного тела останется обнаженной для чужих глаз. — Ты пойдешь следом, когда родник иссохнет.
Алияс перевел взгляд туда, куда указывал дракон и заметил, как по стене, слева от входа в пещеру, скупо стекает вода.
— Да пребудут с тобой духи, — взволнованно выдохнул он, не желая отпускать своего дракона без поцелуя.
И не имеет значения, что обступившие со всех сторон существа жадно смотрят за тем, как Шайс, не стесняясь, впивается в бледные от холода губы. Собственнически терзает, оставляя на «сокровище» печать запаха.
— Скоро встретимся, — обещает Шайс и уверенным шагом направляется в пещеру, оставляя за спиной трепещущую половину своей души.
***
Идет время. Алияс неотрывно следит за редкими каплями, срывающимися с небольшого каменного выступа. Одна, вторая, третья… сто восемьдесят пятая… Почему он не спросил, как долго потребуется ждать? Сделай он это, и дышать было бы намного легче.
Вот прозрачная слеза застыла на краю, налилась — и упала вниз, разбиваясь о влажную скалу, как и ее предшественницы.
Когда же, когда же он сможет войти за ним, — размышляет эльф, даже не подозревая, что оставшиеся драконы глядят свысока на замершего в страхе светлого, у которого от ужаса трясутся поджилки, пока он сжимает в ладонях скомканную материю укрывающего его плаща.
Одинокие тихие реплики и вовсе предрекают отказ светлого следовать за мужем.
«Как бы его еще уговаривать не пришлось», — слетела ожогом чья-то злая шутка.
Насмешник не заметил, как последняя капля разбилась о камень крошечными, невидимыми глазу брызгами, и в ту же секунду Алияс ринулся вперед, не замечая, как накидка соскользнула с плеч.
Страх и ощущение надвигающейся беды, преследовавшие его всю дорогу, расступились перед полной решимостью эльфа отыскать мужа.
***
Стоило Алиясу переступить порог пещеры и вокруг разом все стихло. Шептавший на ухо сказки ветер остался снаружи, как и гвалт множества голосов, возмущенных небывалым событием.
Осталась лишь тишина, и еще темень, быстро заволакивавшая дорогу. Еще несколько шагов, и Алиясу пришлось выставить вперед руки, чтобы ощутить хотя бы толику уверенности в новом шаге.
Под ногами была знакомая склизкая пленка, грозившая неприятными сюрпризами в виде разбитого лба или носа. Тело пробрало очередным приступом дрожи — температура стремительно падала.
Эльф не знал, можно ли пользоваться магией под сводами священной пещеры, но подумав, решил, что призыв маленького пульсара, способного развеять мрак ровно настолько, чтобы видеть хотя бы самого себя, не будет расценен как кощунство и надругательство.
Не решившись нарушить тишину, Алияс мысленно произнес заклинание, щелкнув пальцами и раскрыв ладонь, где должна была вспыхнуть голубоватая искорка.
Ничего не случилось.
Он повторил попытку несколько раз.
Тщетно.
Досадуя и злясь, он отбросил неуверенность в сторону и снова щелкнул пальцами, отчетливо произнося:
— Инкле!
Огонек не откликнулся и на этот раз.
Алияс глубоко дышал, пытаясь успокоить взволнованное неудачами сердце.
Он обернулся, стараясь рассмотреть свет вдалеке и понять, как далеко зашел, но… позади ждала такая же слепящая тьма.
— Шайс, — позвал он и вздрогнул от собственного голоса, вырвавшегося оглушительным звуком изо рта.
Имя, выпущенное на волю, бросилось вперед, ударяясь о невидимые своды, срикошетило в сторону и помчалось далеко-далеко. Еще долго эльф прислушивался, как тает вдали испуганное эхо.
— Зачем шумишь, светлый? — громогласный рокот раздался прямо из-за спины, заставив Алияса резко обернуться и впериться во мрак.
— Кто здесь? — запинаясь, спросил он.
— Мы, — ответило легкое шипение с другой стороны, снова заставив совершить безумный разворот.
— Кто вы? — спустя секунды выдавил он, не уверенный, что хочет знать.
— Это не важно, — пронеслось над головой и эльфа обдало горячим жаром. — Важнее, кто ты?
— Меня зовут Алияс, — пролепетал эльф, — я пара Шайса.
— Кто такой Шайс? — раздалось поодаль новое журчанье шепота, говоря о том, что скрывающихся в темноте стало четверо.
— Шайс — мой муж. Дракон.
— Вреш-ш-шь, — злобное рычание покатилось прямо к застывшему в темноте эльфу, у которого от страха волосы встали на затылке. — Такого дракона нет!
— Есть, — глухо воспротивился Алияс, чувствуя, как пересохшее горло не желает слушаться. — Я не вру! Его действительно зовут Шайс!
С ужасом Алияс вдруг ощутил, как его ноги сдавливают невидимые тиски, прижимая одну ногу к другой. Нажим медленно поднимался вверх, словно гигантский хвост ящера опутывал его по кругу…
Стоило подумать об этом, как на ум пришла неожиданная мысль.
— Тэш-Амарай! Еще его называют Тэш-Амарай! — выкрикнул он, когда натиск до боли сдавил бедра, заставляя золото впиться в кожу.
И лишь слова слетели с уст, как все прекратилось.
— Тэш-Амарай, — величественно повторил твердый, словно камень, голос. — Мы знаем этого дракона.
Алияс с облегчением выдохнул, надеясь, что это хороший знак.
— Мы ждем его пару, — отозвалось другое существо и светлому показалось, что в голосе того шумит легкий пересвист горного ветра.
— Это я, — ответил эльф. — Я пара Тэш-Амарая.
— Вреш-шь! — снова воскликнул обвинитель, Алияса обдало душным горячим порывом.
— На моей спине его метка, — поспешил защититься эльф до того, как злобный зверь решит удушить его снова или найдет для пытки другой, более болезненный способ.
В тот же миг он почувствовал, как по спине скользнуло обжигающее холодом прикосновение, заставившее его вздрогнуть и отшатнуться.
В пещере раздалось смакующее плямканье.
— Огненный цветок, — протянул некто совсем рядом, журча пестрящими переливами. — Он истинный!
— Светлый не пара дракону! — ощетинилось существо, напавшее на Алияса.
— Не нам решать, — посыпался камнепад слов сверху и Алияс в страхе припал к земле.
Внезапно вокруг воцарилась звенящая тишина. Все голоса смыло по мановению руки, и чем напряжённей прислушивался Алияс, тем больше ему казалось, что разговор, невольным участником которого он явился, не более чем игра его собственного воображения.
Он поднялся на ноги и прикрыл веки. В душе неумолимо поднималась досада на собственную слабость.
Он — эльф. Слабый светлый эльф, недостойный иметь такую величественную и прекрасную пару, как дракон. Такую пару, как Шайс. Кажется, мнение духов совпадало с мнением тех, кто столпился снаружи, исходя гневом от возмущения и брезгливости.
Единственный, кто в него верит — это муж, который по его вине навсегда останется скитаться в пещере, ведь эльф настолько жалок и никчемен, что не может зажечь маленький огонек в собственной ладони…
Во тьме, где-то очень глубоко, он заметил белый свет, свет, достигавший его глаза своим матовым сиянием. Алияс неверяще вытянул руку — и свет откликнулся, потянувшись навстречу.
«Инкле» — пронеслось в голове, Алияс широко распахнул глаза…
Со всех сторон раздалось рассерженное шипение, фырканье, ворчание и клацанье зубов.