— Бред! — рявкнул Хансен. — Чушь! Абракадабра! Псевдоисторическая галиматья!
— Может, так, а может, и нет. Но мне кажется, ты не понял главного. Того, что я сделал два открытия и они меня встревожили.
— Какие же?
— Во-первых, саботаж запуска ракет осуществляется разными методами, иначе бы причины уже установили. Во-вторых, саботаж осуществляется членами «Норман-клуба» различных национальностей, считающих себя русскими, английскими, французскими и какими угодно марсианами. Но в первую очередь они считают себя марсианами, венерианцами и меркурианцами и только во вторую — англичанами, русскими или португальцами. — Он помолчал, уставившись в пустоту. — Нет сомнений, что если ракета строилась в Индии, то руку к ее провалу приложили бы индовенерианцы. В Африке саботажем занялись бы афромеркурианцы. Мы противостоим могущественной и безжалостной организации мирового масштаба. И пусть их вера зиждется на галиматье, однако результат от этого не меняется. А нам надо придумать способ испортить их игру.
— Но почему об этом должны беспокоиться мы? — Хансен извлек из ящика стола бутылку бурбона и надолго к ней приложился. Опустив бутылку, он выдохнул: «Уф!», крякнул и вытер рот. — Если один сумасшедший желает взлететь в космос, а другой сумасшедший препятствует ему, почему бы не позволить им самим разбираться с этим делом? Даже если кто-то и доберется до Венеры, на моем счету и десяти центов не прибавится.
— Это в тебе бурбон говорит, — сурово посмотрел на него Армстронг, — Ты не привык пить. Иначе не забыл бы, что плачу тебе я, плачу за помощь в этом деле.
— Да, — нехотя признал Хансен. — Тут ты прав. Так что слово за тобой.
— Ну так, значит, отставь бутылку и слушай сюда. Этот эпизод с «Норман-клубом» открыл мне глаза на существование огромного болота. Но этого мне мало. Я двигаюсь по этому болоту, прыгая с кочки на кочку, и мне не хочется, чтобы они ушли у меня из-под ног.
— Ты имеешь в виду гибель Мэндла и Маршалла?
— Это и кое-что другое. Например, кто обыскивал мои квартиру и лабораторию и зачем. Кто, например, этот светловолосый? Что он затевает сейчас? Что ищет?
Хансен медленно положил руки на стол и встал, сузив глаза. Лицо его напряглось. Посмотрев на него, Армстронг уперся ногами в ковер и напрягся.
Тихий вкрадчивый голос позади него произнес:
— Сальто назад вам не поможет, мистер Армстронг. Прошу вас, расслабьтесь. А вы, мистер Хансен, будьте любезны, присядьте.
Послышался щелчок закрывающейся двери, и в поле зрения осторожно повернувшего голову Армстронга появились три человека. Он узнал их всех. Сначала светловолосого. Затем сухощавого типа, который обыскивал лабораторию. Третьим оказался один из двух мужчин, выдававших себя за агентов ФБР.
Светловолосый и сухощавый держали в руках те самые странные, похожие на фонарики предметы, один из которых зафиксировала на пленке скрытая камера. Третий держал руки в карманах.
Спокойно продефилировав по комнате, светловолосый присел на угол стола Хансена, устроился вполоборота к агенту и невозмутимо заговорил, обращаясь к Армстронгу:
— Я надеюсь, что вы не станете совершать глупые или опрометчивые поступки, тем более что вы человек разумный.
— Если эта штука, которую ты держишь в руке, убивает, то преимущество на твоей стороне, — ответил Армстронг. — И спорить не приходится.
— Меня весьма заинтересовал ваш визит в «Норман-клуб», — продолжал светловолосый. — Эффективность вашей дедукции делает вам честь.
— Благодарю. Вы даже не представляете, как мне приятно.
— Заслуживает похвалы и мистер Хансен — за оказанную поддержку.
— Да вы с ума сошли! — выдохнул Хансен. — Что вы сделали с Мириэм?
— С ней все в полном порядке. У нее гости. Уверяю, никто не желает ей зла. — Холодные светло-голубые глаза неотрывно и не мигая всматривались в Армстронга. — Было очень приятно узнать, что вы оказались человеком в своем уме, но еще больше поразило нас ваше желание уступить под давлением сообщенных вам фактов и ваша решимость продолжать противостояние «Норман-клубу». Такая реакция необычна и не может не восхищать.
— Если вы столько знаете, значит, где-то тут вы установили микрофон.
— Есть такой. Под календарем мистера Хансена. Жаль, что он оказался замешанным в этой истории, но это не его вина — он же не мог заподозрить, что ему поставили микрофон. Разумеется, точно так же мы оборудовали вашу квартиру и лабораторию, поскольку неизвестно, где вам придет в голову высказываться о сокровенном.
— Вы весьма предусмотрительны.
— У нас такая привычка — быть предусмотрительными.
— У нас?
— На такие приманки я не ловлюсь, мистер Армстронг. Так можете считать, что мы — это я и мои товарищи здесь. — Он криво улыбнулся, но в холодных глазах по-прежнему ничего не отражалось. — Но мы здесь не для того, чтобы обмениваться комплиментами. Мы здесь потому, что нам нравится занятая вами позиция относительно ракетных экспериментов, учитывая то, что вам стало известно сейчас. И, несмотря на эти новые знания, несмотря на противоположное мнение «Норман-клуба», вы по-прежнему будете ратовать за космические полеты, и, по-вашему, чем скорее они осуществятся, тем лучше?
— Так точно.
— Почему?
— А не заняться ли вам своими делами? — предложил Армстронг.
— Но это и есть наше дело, и мы намерены именно им и заниматься. Нам тоже нужны по возможности быстрые космические завоевания.
— И кто должен начинать? — Он проницательно посмотрел на светловолосого. — Американцы, русские, эскимосы или еще кто-то?
— Земляне. Любые земляне. Национальность нам безразлична.
— О, да вы человек, широко мыслящий. Если вы еще и в баню регулярно ходите, то я просто влюблен в вас. Вы что, анархисты?
Светловолосый оставался все таким же холодным и спокойным и вновь не попался на удочку.
— Меня не интересует ни один из земных измов, будь то политический или религиозный. Я родился на Марсе.
— Да у вас шарики за ролики заехали, — сказал Армстронг. — Вы спятили.
— Вполне возможно. Именно поэтому мы здесь и оказались. Психотрон всех нас считает сумасшедшими. Вот почему мы торчим на этой вшивой планете. Вот почему мы хотим вырваться в космос! — Он наклонился вперед. Глаза его слегка потеплели. — Как только ворота этого шлюза распахнутся, нам несложно будет договориться, кто где будет жить.
— Какая-то пьяная болтовня. Чушь. Во-первых, великая и полная чистка произошла давным-давно, и, следовательно…
— Она и оказалась полной, — прервал его светловолосый, — но отдельные редкие случаи все же возникают в сменяющих друг друга поколениях, и, как только такой индивидуум обнаруживается, от него тут же избавляются. И время от времени они появляются тут — принцесса Карибу, Каспар Хаузер, Человек Без Имени и так далее.
— Во-вторых, — не сдавался Армстронг, — ни один идиот не станет похваляться своим идиотизмом, не преследуя при этом скрытых целей. Какова ваша?
— А как вы думаете?
— Я думаю, что вы пытаетесь надуть меня. Выставляя стремление к полетам в космос как цель явных дебилов, вы тем самым пытаетесь восстановить меня против этих полетов. Именно этим путем хочет меня направить «Норман-клуб»! И я думаю, что с вашей помощью «Норман-клуб» обрабатывает меня под другим углом. Одного я не могу понять. Почему вы и они считаете меня столь важной персоной?
— Ваши предположения совершенно неверны. Мы уж скорее откажемся от положения индийских магараджей, лишь бы увидеть, как вся эта нор-манская организация взлетит на воздух. Ваша же ценность заключается в той информации, которую вы раскопали и в которой мы чрезвычайно заинтересованы. — Он медленно принялся раскачивать ногой, ударяя каблуком в стол. Но похожее на фонарик оружие он держал крепко. — Я не могу заставить вас поверить в то, во что вы решительно отказываетесь верить. И если наряду с нежеланием верить в незыблемые факты вы отказываетесь и отдать нам то, чем владеете, — он взмахнул фонариком, — мы заберем его любым доступным способом.
— Послушайте, мы ведь не детектив смотрим, — напомнил ему Армстронг. — Что заберете?
— Информацию.
— Какую информацию?
— Не разыгрывайте из себя болвана! — не выдержал светловолосый. — Вы прекрасно знаете, что нам нужна информация, касающаяся ракет номер девятнадцать и двадцать.
— А! — сказал Армстронг, пытаясь ничем не выдать своего удивления. — Ах это! Вынужден сообщить, что я ее спрятал.
— Где?
— Под статуей Свободы.
— Это не смешно. — Светловолосый слез со стола и выпрямился во весь рост. Двое его приятелей напряглись. — Но мы умеем обращаться с такими упрямцами, как вы. Даем вам ровно минуту…
Последние слова его утонули в грохоте, неожиданно раздавшемся в соседней комнате. Дверь с грохотом распахнулась, послышался тяжелый топот ног, пронзительно взвизгнула Мириэм, и тут же один за другим прозвучали четыре выстрела. Стекло в двери Хансена разлетелось осколками во все стороны от крупнокалиберной пули, которая впилась в ножку письменного стола. В тот же момент Армстронг быстро развернулся в кресле и ударом ноги по запястью светловолосого отправил фонарик по дуге на ковер.
Так и не встав с кресла, он протянул свои лапы к светловолосому и подтянул его к себе. Силы оказались слишком не равны, чтобы малый захотел оказать сопротивление. Ухватив его покрепче, Армстронг взревел, как голодный медведь.
Потом откуда-то из области живота Хансена грянул выстрел, сверкнуло пламя, и Армстронг увидел, как темные глаза агента внимательно наблюдают за сухощавым, который вдруг начал кланяться, как японский генерал.
Позади, у двери, грянули еще два выстрела. Но, не обращая никакого внимания на происходящее и на отчаянное сопротивление жертвы, Армстронг врезал сначала светловолосому по затылку, а затем отвесил затрещину по исказившемуся от боли лицу. Голова светловолосого дернулась взад-вперед, и раздался хруст, словно сломалась палка. Парень осел на пол.
Тяжело дыша, Армстронг вскочил на ноги. Потирая руки, он посмотрел на еще дергающееся тело.
— Черт побери, да я ему шею сломал! — Он обвел комнату изумленным взглядом и увидел Хансена, застывшего с автоматическим пистолетом в правой руке.
В дверь заглядывал коренастый помощник Хансена, Пит, из-за плеча которого выглядывали двое раскрывших рты полицейских в форме. Сухощавый неподвижно лежал на полу, а третий налетчик сидел в углу, и вместо его левого глаза на мир смотрела зияющая дыра.
— Похоже, мы перестарались, — пробормотал Пит. — Эти парни теперь нам ничего не расскажут. — Войдя в комнату, он ткнул сухощавого носком ботинка. — Бесполезен, как выпитая на прошлой неделе бутылка.
Медленно положив пистолет на стол, Хансен посмотрел на полицейских и указал на телефон.
— Можете воспользоваться, если хотите. Заодно неплохо бы сообщить и в ФБР — их этот рыжий труп тоже интересует. — Устало посмотрев на полицейского, взявшегося за аппарат, он повернулся к помощнику: — Прекрасная работа, Пит.
— Эй, что ты имеешь в виду, говоря о прекрасной работе? — требовательно спросил Армстронг, приходя в себя. Краем глаза следя за полицейскими, он осторожно шагнул вперед и ногой отправил фонарик светловолосого с глаз долой, под стол. — Так ты знал, что ему придется вмешаться?
— Не знал, но надеялся.
— Растолкуй.
— Видишь ли, у меня свой стиль работы. И когда получил твою записку, я собрался и отвалил, как и рассказывал тебе. Но Пит остался. Затем его сменил другой парень. И держал то место под наблюдением, пока ты здесь не появился, но вот об этом я тебе еще не рассказывал. Мои наблюдатели получили приказ следовать за тобой, когда бы ты ни вышел оттуда, и идти за тобой туда, куда ты пойдешь. Но они потеряли тебя, когда блипер перестал пикать.
— И что же?
— А то, что я находился в закусочной, — вмешался Пит. — Мириэм позвонила туда и сказала, что ты только что пришел. Я вышел из закусочной, прибыл сюда и послонялся по улице, ожидая, пока ты выйдешь, чтобы следовать за тобой. И вдруг увидел этих разбойников и узнал малого с Кипарисовых Холмов. Этого мне хватило — я вызвал полицейских, и мы примчались. Вот и все.
— Вот и все, — эхом отозвался Армстронг. — Несколько выстрелов, три трупа — и черта с два мы узнали ответы на наши вопросы! Ох и везет же нам! — Он задумчиво прошелся по ковру, задел ногой мусорную корзину, отчего та перевернулась. Выругавшись, он нагнулся и принялся методично собирать мусор. При этом фонарик, не замеченный полицейскими, оказался у него в кармане.
Закончив разговор по видеофону, полицейский сказал:
— Они выезжают. — Заметив лежащий возле сухощавого предмет, похожий на фонарик, он подобрал его, настороженно осмотрел и сказал, обращаясь к Питу: — Это та самая пикалка, о которой ты нас предупреждал? А на вид ничего страшного. Просто фонарик.
— А ты попробуй его на себе, — предложил Пит. — Гарантирую тебе незабываемые впечатления.
— Хм! — скептически сказал коп и положил предмет на стол. Подойдя к третьему телу, расположившемуся в углу, он обыскал его, обнаружил еще один фонарик и положил его рядом с первым.
Придя к определенному заключению при виде этой картины, второй коп вышел в приемную и вернулся с третьим фонариком. Ткнув большим пальцем назад, через плечо, он сказал:
— Прямо в лоб угодил. Прекрасный выстрел, скажу без похвальбы. Я пока еще в хорошей форме.
Хансен взвыл:
— Мириэм!
— С ней ничего не случилось, — сообщил ему Пит. — Она схватила шляпку и сбежала, как только мы появились. Она летела со всех ног. У нее случилась историка.
— Истерика, — поправил Армстронг.
— Точно, историка, — согласился Пит. Он кивнул в сторону Хансена: — Она что-то такое говорила относительно его предков.
— Ничего, переживет, — спокойно сказал Хансен. — Утром вернется. Я же плачу ей за работу, не так ли?
— Ну, может, она думает, что ей платят не за то, чтобы она тут загнулась, — предположил Пит.
— Я тоже так думаю, — огрызнулся Хансен. Он повернулся к входным дверям: — Ну вот, целый взвод пожаловал.
Тяжело и торопливо топая, ворвались визитеры: два человека в гражданской одежде, фотограф, медик, эксперт по отпечаткам пальцев и тот самый полицейский капитан, что занимался расследованием гибели Кларка Маршалла.
Увидев Армстронга, капитан воскликнул:
— Вы только посмотрите, кто тут у нас! Опять фильм снимали?
— На этот раз нет.
— Жаль. — Он оглядел комнату. — Три жмурика здесь и один в соседней комнате. Мертвее мертвого! И как прикажете выбивать показания из мертвецов? — Он беспомощно пожал плечами. — Ну ладно, перейдем к делу. Что тут произошло?
Армстронг, выбирая слова, заговорил:
— Я сидел тут и консультировался с моим агентом, когда ворвалась эта толпа и принялась требовать у меня информацию, которой, к несчастью, я не обладал. По непонятным мне причинам они продолжали настаивать на своем, считая, что я молчу из упрямства. Пит, который болтался на улице, видел, как они входили, узнал их, вспомнил, что их разыскивают, и вызвал двух полицейских. Те прибыли как раз в тот момент, когда ребята собирались обойтись с нами круто. Немного постреляли. На все ушло меньше минуты. Что получилось — вы видите.
— Ладно, как предварительная версия принимается, хотя, судя по всему, девять десятых вы упустили. Например, какую информацию они от вас требовали?
— Подробности, касающиеся строительства последних наших ракет.
— О! — выдохнул капитан. — Тогда сто к одному, что парни — иностранцы. И мы вряд ли их идентифицируем. А значит, это работа для ФБР. Позвоню-ка я им.
— Их уже вызвали. Они едут.
— О’кей. Делаем свое дело и отваливаем. А они пусть занимаются своей работой.
Капитан начал распоряжаться. Десять минут спустя прибыли люди из ФБР. Их было четверо. Трое присоединились к полицейским. Четвертый подозвал к себе Армстронга:
— Я отвезу вас в штаб-квартиру.
Когда они оказались там, Армстронг предстал перед тем самым широколицым чиновником, который расспрашивал его о Клер Мэндл.