Открыв папку с проектами, я бегло просмотрел все варианты. Каждый оригинален, конечно, но ничего нового, словно смешанные копии. Элементы Лондонского Шард смешивались с Дубайским парусом, римские мотивы вкрались в русское зодчество. Одни смотрелись нелепо, другие красиво, но не для здания национального музея. Это даже я понимал. Неужели, отец не видел всего этого? Он же всегда хотел стать архитектором, всегда хотел оставить в мире свое имя, запечатленное в камне.
- Это все проекты? – спросил я, когда просмотрел все содержимое в первой папке.
- Да, - кивнул Василий.
- Кто делал вот этот? – указал я на здание, в котором так явно проглядывались мотивы сингапурского театра Эспланада, что на нас могли подать в суд за плагиат.
- Листов Виталий. Он хороший архитектор, давно у нас работает, - ответил помощник.
- Подготовь приказ о его увольнении, - закрывая папку, произнес я.
- Но…
- Человек, который думает, что Эспланаду никто не знает, не может работать в компании, - сухо пояснил я, надеясь, что хватит одной моей фамилии, чтобы начали слушаться. Понимаю, что сейчас все решат, будто это моя личная блажь увольнять неугодных сотрудников, но меня раздражают люди, которые хотят добиться успеха за счет чужих идей.
- Что насчет конкурентов? Кто из них самый … опасный? – доставая другую папку, спросил я. Потом все изучу более внимательно, сейчас мне нужно было знать, откуда ждать основных проблем.
- «Фрегат», - без раздумий ответил Василий.
- Боромовича? – уточнил я. Когда я еще в школу ходил, «Фрегат» был самой большой строительной компанией в Питере, которая занималась в основном проектами морских судов.
- Да. Владислав Никифорович три года назад сменил направление ветра, и теперь они тоже занимаются строительством, - пояснил Василий.
- У них есть толковые архитекторы? – просматривая информацию на «Фрегат», спросил я.
- Насколько мне известно, Солженицев у них главный двигатель, - задумавшись на мгновение, ответил Василий. – Дом Власова знаете? Это его работа.
Я не знал никакого дома Власова, но говорить об этом не стал.
- Найдите всю информацию о нем, попробуем переманить его в «Стройинвест», - делая пометки на ходу, я прикидывал, насколько реально будет переманить их ведущего архитектора.
- Но разве не вы будете главным архитектором нашего проекта? – засомневался Василий.
Господи, если бы этот парень только знал, что из меня архитектор для тендера такой же, как и из него, он бы сам уже давно искал пути переманить архитекторов «Фрегата».
- Чтобы победить, надо избавиться от всех возможностей проиграть, - ответил я словами философа.
- Ясно, - оживился парень.
- Кого еще нужно остерегаться? – без всякого интереса беря в руки следующую папку, я уже начинал чувствовать, как меня сжимает тисками рутинность действий.
- Так. Есть компания Жан Коне, они проектировали пару отелей для сочинской олимпиады. Еще есть из Краснодара весьма солидная фирма, они делали проекты для Питерского музея искусств. По мнению большинства критиков - талантливые ребята, - отчитался Василий.
Все фирмы были мне незнакомы. Я терялся в именах и проектах, но виду не подавал.
- А у тебя в руках – что? – взглянув на синюю папку с пометкой «конкуренты», что держал парень, заинтересовался я.
- Эти не попали в конкурс, - ответил Василий. – Хотя их можно было бы назвать нашими главными конкурентами. Руководитель «Зевса» архитектор от Бога, - восхищенно произнес Василий. – Они недавно вышли на рынок. В основном занимаются строительством дачных домов, но это… просто шедевры. Морозов так оперирует с формами, что поражает воображение.
Меня передернуло от услышанной фамилии.
- Дай посмотреть, - протянул я руку. Василий отдал мне папку. – Почему они не попали на конкурс? – спросил я, открывая титульный лист. Фотография Антона, его профессиональная биография. Мне стало душно. Василий что-то говорил и говорил, а я уже ничего не слышал. Опять Антон. Да что это такое?!
Насмешка судьбы или…
- Свободен, - оборвал я парня на полуслове.
Василий на секунду замялся, но оставил меня одного.
Отец думал, что я не узнаю?
Снова появилось ощущение, что за мной следят, а на шее у меня веревка, которая затягивается все туже и туже. Он рассчитывал на это? Что я сам узнаю о том, с кем должен был конкурировать? Я засмеялся, смотря на фотографию Антона. Это был миг помешательства… нет, безумием было поверить отцу, поверить в то, что он дает мне шанс показать себя. Мысли разбегались в сотни разных сторон, я не мог сконцентрироваться, ощущал себя так, будто меня поймали в ловушку.
Антон, Антон, Антон…
Почему его сразу стало так много?
Я не мог успокоиться, меня накрывало волной паники, от которой начинали трястись руки.
Как я собирался работать?
Почему я десять лет назад уехал в Америку?
Мысли перескакивали с одного на другого. В голове полнейшая каша. Мне нужно было на свежий воздух, выйти из этого кабинета, который стал казаться мне собственной могилой.
Все стало неважно. Только один вопрос – почему я согласился уехать в штаты?
В кабинет без стука вошли.
Отец.
- Приступил к работе? – проходя вперед, спросил он.
- Да, - заставляя голос звучать твердо, я чувствовал, что сейчас мой мозг разнесет на молекулы.
Почему я уехал тогда?
- Оценил обстановку? - спросил отец, проходя вперед. – Что думаешь делать?
Я поднял взгляд, надеясь, что выгляжу сейчас вполне адекватно.
Отец заметил раскрытую папку с фирмой «Зевс».
- Ты для этого меня вызвал? – спросил я. Мне казалось, что говорил я спокойно, слишком спокойно для человека, внутри которого царил настоящий хаос из образов и мыслей.
Отец тяжело вздохнул и по-хозяйски сел напротив меня. Чем ближе он находился, тем ничтожнее я себя чувствовал.
- Он не будет участвовать в тендере, - заявил отец. – Я позабочусь об этом.
- Ты для этого меня вызвал домой? – повторил я вопрос. Мне хотелось кричать и рвать на себе волосы, лезть на стенку, сдирая руки в кровь, заткнуть уши и не слышать, не слышать.
- Ты должен защитить свое будущее, - произнес отец, строго посмотрев мне в лицо.
- Ответь, - умоляюще начал я, больше не в силах терпеть этих мутных разговоров. – Пожалуйста, просто ответь мне, пап.
Отец молчал.
Но я и так догадался обо всем.
- Ты должен сблизиться с ним, войти в доверие, чтобы быть в курсе того, чем занимается твой конкурент.
Я не хотел этого слушать. Нет.
Но не мог возразить. Все слова застревали в горле, все возмущение и презрение оставались во мне. Перед глазами начинало расплываться. Душно.
- Ты меня слушаешь? – отец повысил голос. Я вздрогнул от его тона.
- Да.
Чтобы скрыть дрожащие руки, я сцепил их в замок и убрал под стол, чувствуя себя провинившимся ребенком.
- Ты должен защитить компанию снова, - продолжил отец, пользуясь моей заторможенностью. – От мальчишки, который снова на нее покушается. Помни, что на войне все средства хороши.
Я прикрыл глаза на пару секунд, желая отгородиться от этого требования отца.
- Ты сделаешь все, что нужно. Я уверен, что ты не подведешь меня, сын, - произнес отец, поднимаясь. – Работай усердно, - произнес он напоследок и вышел из кабинета.
За что он так со мной?
Будто помоями окатили.
Я долгое время сидел и смотрел на дверь, ничего не делая, не шевелясь в своем кресле, как застывшая статуя. Сердце продолжало грохотать от волнения последнего разговора, а совладать со встревоженным организмом никак не получалось.
========== Глава 6 ==========
Она спускалась с пьедестала. Красивая, юная богиня в красивом, античном платье, с диадемой на голове.
- Свет слева! Палыч, включай пушку! – закричал режиссер. Оператор переключился на вторую камеру. Откуда-то сверху раздался хлопок, заработали вентиляторы и на Эльку посыпались белые лепестки. Гордая осанка, царский, снисходительный взгляд.
Мне нравилось.
Я отошел еще немного в сторону, продолжая наблюдать за процессом создания рекламы моего «Зевса». Нам нужна была известность, поэтому пришлось все средства направить на вот эту рекламу. «Дома, возводимые Богами» - основной мотив ролика.
- Стоп. Снято, - довольно крикнул режиссер.
Я зааплодировал. Эля увидела меня и прямо в платье направилась в мою сторону.
- Привет, - улыбнулась она, подойдя ближе.
- Привет. Классно выглядишь, - сделал я ей комплимент.
- Спасибо. У меня еще на сегодня тут две сценки и все будет готово, - пообещала Эля. – Кто придумывал сценарий рекламы?
- Мой друг, - сообщил я, вспомнив, как мы вчера чуть ли не всю ночь катались с Лешкой по Москве в поисках сбежавшего Славки. Ночью Лешка и придумал сценарий, а сегодня с утра уже все организовал. Студия оказалась свободной всего на пять часов. Поэтому с раннего утра я носился, как угорелый, добывая то конфетти, то лепестки, то костюмы.
- Мне нужно будет с ним познакомиться. Интересно получилось. Выпьешь со мной кофе? - предложила Эля.
Учитывая, что она для меня сейчас сделала, отказаться я не мог.
- Подожди меня внизу. Я сейчас переоденусь и приду.
Я поговорил с режиссером, посмотрел наброски ролика, который был уже почти готов, и спустился на первый этаж в кафе. Народу в студии было много, но свободный столик был.
- А вот и я, - объявилась Эля, когда я сделал заказ.
- Спасибо тебе, - присаживаясь напротив нее. – И за то, что согласилась бесплатно поучаствовать, и за костюмы.
Я понимал, что Эля – звезда модельного бизнеса. Одно ее появление на экране стоит бешеных бабок. Годовая выручка «Зевса» и то будет меньше. Так что создание этой рекламы можно назвать настоящим чудом.
- Не бери в голову, - отмахнулась она. – Когда-то и ты мне помог, помнишь?
Я кивнул.
- Если бы ты тогда не приехал, ничего бы у меня сейчас не было, так что не надо благодарностей, - снова принимая беззаботное выражение лица, произнесла Эля.
Мы с ней не были друзьями, пересекались всего пару раз в год. Но связь не теряли. Элька сама мне звонила после очередных съемок в другой стране и предлагала встретиться. А я соглашался. Не потому что фанател от этой девчонки, а потому что она была единственным мостиком в тот, другой мир, в котором жил брат.
- Но мое участие не навредит Славке? – поинтересовалась Элька.
- Нет. «Стройинвест» я вряд ли потоплю одной своей рекламой, - заверил я. – Ты встречалась со Славкой? – спросил я как бы между прочим.
- Да, вчера. Когда он только прилетел.
- Тебе не показался он странным? – продолжил я выяснять причины ненормального поведения Славки ночью и совершенно противоположного поведения сегодня с утра. Я не мог этого выкинуть из головы. Хоть голова и была забита рутинными, мелкими делами со съемками рекламы, я все равно то и дело вспоминал холодность Славки с утра и то, как вчера он был Дейлом.
- Что ты имеешь в виду? – уточнила Элька, задумавшись.
- Ну, что-то в его поведении тебе не показалось странным?
- Нет, - ответила Басова. – Если только…
- Что?
- Не знаю, мне показалось, будто он был не рад нас видеть. Славка всегда, конечно, был высокомерен, но вчера он почти не разговаривал с нами, - поделилась она своими впечатлениями. – А ты виделся с ним?
- Вчера у Назарова, - ответил я, не вдаваясь в подробности.
- И как?
- Никак, - вздохнул я.
- Элина, вас режиссер зовет, - вбежала в кафе молодая девчонка с косичками.
- Передохнуть не дадут, - пожаловалась Элька. – Я пойду. Созвонимся, хорошо?
Я кивнул.
После ухода Басовой я допил свой кофе, думая снова о Славке. Я сам не знаю, почему не сказал ему о том, как вчера он сам же украл у меня телефон и бумажник. Я был удивлен тем, что Славка с утра снова стал обычным холодным принцем, и тем, что он нифига не помнил, как вчера куролесил, но еще больше меня удивило то, что Славка позвонил и решил вернуть украденную вещь. Я реально не знал, что думать.
Выпив кофе, я направился к себе в офис.
Одно дело можно считать выполненным. На сегодня осталось встретиться с Дарелном и каким-то образом вместе с ним поехать подать заявление на участие в тендере.
Всю дорогу до офиса я думал о том, как сделать свое участие в конкурсе реальностью, но в голове снова и снова всплывал образ Славки вчера ночью.
Здание, в котором мы расположили офис «Зевса», находился за пределами деловой части Москвы. Я купил это полуразвалившееся здание, когда учился на четвертом курсе. Продал дом матери, в который так и не смог заставить себя войти, и купил развалюху. Года два ушло на то, чтобы раскачаться, но потом дела пошли в гору.
Добравшись до офиса, я оставил машину прямо у колончатого забора. Все равно через пару часов ехать на встречу с инвестором. Проходя через небольшой сад, за которым следила наша уборщица, я заметил, что ее саженцы, посаженные в том году, начинают зеленеть. Вот поэтому я ее до сих пор и держу в своей фирме - баб Зоя без специального образования знает, где, как и что посадить, чтобы смотрелось красиво.
Проект здания я сам разрабатывал и сам принимал участие в стройке. «Античность современного русского архитектора» - так написали обо мне в американской газетенке. Я на славу не претендовал, но было приятно. Интерьер внутри тоже был разработан мной, буквально из подручных средств мастерили мой «Пантеон». Мотивы Древней Греции тут есть во всем, вплоть до плошек с цветами, мраморного пола, на который я потратил чуть ли не последние свои сбережения. Тут каждая деталь была родной, продуманной до малейшей линии. «Зевс» был моим детищем, которое сжирало все мои силы, деньги и время.
Пройдя по узкой прихожей, в которой из-за специального расположения светильников создавался эффект легкого тумана, что изначально настраивало посетителей на особую волну мистичности, я зашел в общий зал. Всего комнат было четыре. Подсобка, где хранился весь инвентарь баб Зои, кабинет для бухгалтера в конце коридора, третья комната – для встречи заказчиков, а четвертая – общий зал. В самой большой комнате находилось четыре стола, а через стенку – мой кабинет. Изначально я хотел поставить свой стол вместе со всеми, но Лешка настоял, чтобы у директора была своя каморка.
- Антон Николаевич, добрый день, - с радостной улыбкой приветствовала меня Настя. Выполняет работу секретаря. Девчонке всего лет двадцать, учится на дизайнера. Ее в том году Лешка притащил, сказав, что «Зевсу» нужны богини, а не серые мышки. Третий размер груди, конечно, неоспоримое достоинство Анастасии, но, как оказалось, мозги у девчонки тоже на месте.
- Привет, - кивнул я всем сразу.
- Здравствуйте, Антон Николаевич, - вынырнул из своих чертежей Павлик. Еще один архитектор в нашей фирмешке. Молодой парнишка, только закончил «архитектурку», но надежды подает хорошие. Ему в «Стройинвест» предлагали, но он сам отказался и ко мне пришел. А так как вдвоем с Борисом Петровичем уже не справлялись, пришлось брать амбициозного мальчика.
- И какие у нас тут дела? – закидывая дипломат на полупустой стол Лешки, я сел на его место. Мне всегда нравилась эта тихая, спокойная рабочая атмосфера, когда каждый был занят своим делом, так, что даже носа не отрывает. У всех на столах бумаги, чертежи, карандаши. У одного Лешки – чистота, пара листочков с игрой в морской бой и компьютер.
- Пока тихо, - не отрываясь от своего чертежа, ответил Борис Петрович. С Петровичем я еще начинал работать в «Лидии», мелкой строительной фирме. Но нас обоих сократили тогда. Я не потерялся, открыл собственную фирму и Петровича за собой позвал. Опыта у мужика на десятерых хватит. Серьезный и дотошный архитектор, к каждой мелочи придирается. Часто ловлю себя на мысли, что мне вот этой его сдержанности и не хватает.