Кажется, я знаю, кто станет звездами этого вечера…
Все вместе вернулись за столик на четверых. Лена тихо разговаривала с Соней, Марк старался не подавать виду, что чем-то заинтересован. После того, как вынесли огромный торт в форме красной гоночной машины в натуральную величину (чего мне стоило сменить цвет десерта под цвет Сониного платья!), я временно отошел. Надо было переговорить со многими о делах, грядущих планах, да и просто поздравить друг друга тет-а-тет.
С тем выпил, там поздравили, тут предложили бокал. Уже через полчаса я начал чувствовать легкое опьянение. Пропустив еще бокальчик, поспешил вернуться за стол. Еще не хватало дать прессе информацию о том, что Кузнецов представил своих детей свету, а потом напился.
– Кирилл Евгеньевич, – сразу же произнесла Лена, стоило мне опуститься на стул. – Дети уже устали. Когда мы сможем отправиться в номера?
– Да хоть сейчас, – обрадовался я такому повороту событий. – Официальная часть закончилась, можем спокойно уходить.
– Вы уверены? Все же это и ваш праздник.
– Уверен. Пойдемте.
Лена встала первой, взяла в руки миниатюрный клатч и помогла Соне поправить платье. Выкупленные на эту ночь номера казались настоящими королевскими покоями. Не удивительно, что у моей дочки загорелись глаза, стоило переступить высокий порожек. Она тут же прямо в одежде запрыгнула на большую кровать с балдахином и рухнула в подушки.
– Это сказка, – протянула она. – Настоящая сказка!
– Соня и Марк будут спать тут, – объяснил я. – За той дверью еще одна спальня. Лена, ваш номер следующая дверь справа. Мой – напротив. По-другому, к сожалению, не получилось.
Девушка с сомнением покосилась на детей, которые уже клевали носом от усталость, и явно боролась сама с собой.
– Вы сможете уснуть тут сами? – с сомнением протянула она.
– Мы не маленькие, – насупился Марк. – Сможем.
– Хорошо, не маленькие, – тепло и успокаивающе улыбнулась она, а я залюбовался. – Тогда давайте я помогу вам подготовиться ко сну, а потом пойду.
Дети не возражали, а я поспешил выйти в длинный узкий коридор. Замер у двери, не решаясь войти. Простоял так до момента, пока не вышла Лена. Зевнула и удивленно на меня посмотрела:
– Кирилл Евгеньевич, а вы почему еще тут?
– Вас ждал, – не стал скрывать. – Вы ведь совершенно не притронулись к еде во время ужина. Может, вам заказать что-то в номер?
Она покраснела:
– Нет, спасибо большое. Ничего не нужно. Просто не было аппетита.
– Вы отлично держались. И дети тоже, – зачем-то похвалил я.
– Спасибо, – неловко протянула она.
Стояла так близко. Нос щекотал запах тонких духов. Не такой удушающий флер, как у Кристины. Тонкий, едва уловимый и такой чистый.
Впервые захотелось прикоснуться к этой женщине, попробовать шелк ее кожи на ощупь, пропустить локоны сквозь пальцы.
Не сдержавшись, я медленно сократил между нами расстояние и мягко провел тыльной стороной ладони по ее оголенному плечу.
Лена отскочила от меня так, будто ее током ударило.
– Прошу прощения, – пролепетала она, краснея еще сильнее. – Очень устала. Пойду. Спокойной ночи.
Пролетела мимо меня со скоростью реактивного самолета и хлопнула дверью.
Тихо выругавшись, я прижал кулак к стене. В висках стучала кровь. Желание никуда не исчезло, но я прекрасно понимал, что поступил как идиот. Как полнейший идиот! Напугал ее! Небось, думает, что я такой же, как и тот старый пердун из универа!
Идиот ты, Кирилл. Идиот, который не знает, как найти подход к понравившейся женщине.
Глава 18
С того самого званого ужина прошло чуть меньше недели. А я все так же не могла принять одно важное и очень волнующее меня решение.
Что делать дальше?
Нет, конечно же, можно было сделать вид, что ничего не происходит, поверить в это, не реагировать. Но… В этом страшно признаться, но мне хотелось реагировать. Отзываться. Откликаться.
Вот только осталось решить, как именно. Как правильно.
Все же Кирилл Евгеньевич мой начальник, непосредственный работодатель, отец двух очаровательных детишек. А еще харизматичный привлекательный мужчина, о которым вздыхает каждая вторая, если не каждая первая. Я же… Я простая девчонка, без образования за спиной, без модельной внешности и прочих прелестей, которыми могла бы наделить природа. Да только не наделила.
Вздохнув, выбралась из кровати и поплелась в ванную. Сегодня у меня был выходной. Кирилл Евгеньевич еще вчера за ужином предложил Марку и Софи отправиться в какое-то увлекательное путешествие. Потому сейчас дом погрузился в тишину.
Так непривычно. Только где-то работает телевизор, который смотрит Тамара Ивановна и наверняка вяжет. А может, вышивает. Крестиком. Или гладью.
Вспоминая, чем отличается одна техника от другой, я потопала уже на кухню. Надо бы приготовить себе что-нибудь на завтрак и придумать занятие. Как-то так неожиданно без Сони и Марка стало скучно жить. Вроде бы выдохнуть должна, что у меня есть несколько часов тишины, а не выходит. Кажется, я к ним слишком сильно привязалась…
Проходя мимо отдраенной до блеска поверхности стола, замерла. Взгляд зацепился за раскрытую газету. Точнее, за фотографию в одной из статей.
– И кто в этом доме газеты читает? – пробурчала я, опускаясь на стул и пододвигая к себе печатное издание поближе.
Мне казалось, что в век цифровых технологий уже все давным-давно позабыли о газетах, журналах, да и книгах, тоже. Только иногда в метро можно было встретить женщин с бумажными книжками в мягких обложках. Все остальные ездили с электронными или читали с телефона.
Тем неожиданнее было встретить в статье фотографию моего замкафедры. Мирохина Владимира Юрьевича. На фото он выглядел моложе, чем в жизни. Или, может, старую взяли…
Я пробежалась взглядом по строчкам и ахнула.
«…Отстранен от должности…», «…со стажем в двадцать лет…», «…взятничество процветало под его началом…»
Не веря собственным глазам, прочитала написанное еще раз. Потом еще. И только после этого откинулась на высокую спинку стула.
Нет, я подозревала, что Мирохин может быть замешан в чем угодно. Но чтобы вылететь с должности с таким громким скандалом, со статьей в газете… Наверное, и весь интернет пестрит этой информацией. Тут что-то нечисто.
Мирохин бы утряс это дело, даже если бы все и всплыло. Этот хитрый и скользкий мудак мог. Но…
Я вскочила со стула, позабыв о завтраке, и кинула обратно в комнату. Телефон стоял на зарядке и помигал желтым зарядом, когда я взяла его в руки.
Перебирая в уме кому можно позвонить, разблокировала девайс, но зайти в записную книжку не успела. Мобильник завибрировал в руках, на дисплее появилось мамино лицо, а комнату наполнила знакомая мелодия.
Черт-черт-черт! Я ведь так и не сказала ей, что меня исключили!
С мамой мы обычно созванивались раз в месяц. Чаще только в том случае, если происходило что-то непредвиденное. А так у обеих хватало своих дел и не хватало времени. Да и желания, если честно, бывать у нее в гостях отсутствовало напрочь. Спасибо отчиму за это. С ним отношения складывались не очень радужные, а она его во всем поддерживала. Но мама есть мама, и временами все же удавалось поговорить по душам.
– Привет, мам.
– Леночка, что-то ты долго к телефону шла, – голос звучал строго. – Все в порядке?
– Конечно, мам.
– Я тут новости читаю. У вас, оказывается, заведующего кафедрой уволили! А ты не звонишь, молчишь! Как же так получилось-то, Леночка? Ты же рассказывала, что он у вас порядочный и честный человек, звезда науки и пример для подражания!
– Да. Там не очень приятная история, – скривилась я, вспоминая нашу последнюю встречу с Мирохиным. – Да и что тут говорить.
– Ну мне же интересно, что вокруг тебя происходит, – попыталась она меня укорить. – Когда у тебя время будет? Хотела встретиться.
Я мысленно прикинула, когда у меня будет следующий выходной, и назвала дату.
– Обязательно приезжай домой, – теперь она улыбалась, я слышала это по голосу. – Так давно тебя не видела. Наверное, много есть чего рассказать.
Да, мам, ты даже не представляешь насколько много.
– Хорошо, приеду. Очень соскучилась.
– И я, дорогая. Надеюсь, на веселые университетские истории! Ты же знаешь, как я их люблю!
– Обязательно. До встречи.
– Береги себя, солнышко.
Я сбросила вызов и на мгновение задумалась. Надо ведь рассказать маме о том, что я больше не учусь, работаю… Да только примет ли она эту новость спокойно или погонит из дома погаными тряпками? Ведь мне столько лет в голову вкладывалось то, что высшее образование – это то, без чего в нашем мире не выжить и никогда в жизни не найти работы…
Ох, ладно! Подумаю об этом на досуге.
Выдохнув, собралась с мыслями и нашла в контактах номер Тобольцевой. Нажала на зеленую кнопку и приложила смартфон к уху.
Гудок. Второй. Третий.
– Ленк? – из динамика послышался заспанный голос подруги. – Что-то случилось?
– Привет. Я тебя разбудила? Прости, пожалуйста.
– Да ничего, – слышно было, как она села и зевнула. – Ну, рассказывай. Как у тебя дела? Сестра сказала, что тебя няней взяли. Это правда?
– Да, – я не смогла сдержать улыбки, – сейчас живу в доме Кузнецова и помогаю ему с двумя прелестными близнецами. Мамашка у них была просто ужас. Но они сами просто чудо. Надо только немного воспитания и понимания.
– Звучит так, будто ты их готова усыновить, – рассмеялась подруга.
А я всерьез задумалась над ее словами. Смогла ли я взять на себя такую ответственность?
Мотнула головой – нет, я думаю о чем-то совершенно неправильном. Нельзя даже допускать подобной мысли при родной матери. Да и Кузнецов…
– Ты там уснула?
– Нет, Вик, а что там за история с Мирохиным? – вернулась я к той теме, которая интересовала меня с самого начала.
– А! Так ты же не знаешь! – хлопнула она то ли в ладоши, то ли по бедру рукой. – Я же это все своими глазами видела, думала тебе позвонить, да забегалась с этими экзаменами. Трындец просто!
– Мне позвонить? Вик, не томи!
– Да что томить! Это позавчера произошло! Я как раз за журнал заходила спрашивать, а передо мной вихрем в кабинет Кузнецов ворвался. Передо мной извинился, попросил немного подождать. Ну а я что! Я стоять у двери осталась! – Вика хмыкнула. – Вначале там о чем-то тихо говорили. Потом перешли на крик. При чем кричал не Кузнецов.
– Подожди-подожди, – я перебила ее. – Ты уверена, что мы об одном и том же Кузнецове говорим?
– Лен, ну я ж к сестре, Катьке, на работу ходила, видела его. Не перепутала я.
Я закусила губу, а подруга продолжила рассказывать.
– В общем вылетел из кабинета Кузнецов минут через десять. О чем они там спорили, не скажу. Двери все же толстые.
– Хочешь сказать, что это мой начальник замешан в том, что Мирохина выгнали со скандалом?
– Лен, не знаю, – призналась Вика. – Но подозреваю, что так оно и есть.
– Спасиб, Вик.
– Да было бы за что, – фыркнула она. – Ты когда в гости заглянешь?
– Как-нибудь, – пообещала я. – Что там у Машки?
– Да зубрит как обычно, – отмахнулась она. – Ничего не меняется.
– Стабильность – это хорошо. Ладно, побегу я, Вик. Еще раз спасибо. Была рада тебя слышать.
– Давай, беги. И к нам забегай.
Распрощавшись с подругой, сбросила вызов, вернула телефон на зарядку и повернулась к окну.
Сколько шансов, что Кирилл Евгеньевич приезжал разговаривать с Мирохиным обо мне? И сколько шансов, что именно мой начальник посодействовал вылету этой мрази из универа?
Взвесив все, что я знала о Кузницове, могла сказать: «все сто!»
Но врожденное любопытство не отпускало и заставляло засунуть свой нос как можно глубже во все происходящее. Именно потому я дождалась возвращения Кирилла Евгеньевича, Сони и Марка с таким трудом. Меня так и подмывало с самого порога кинуться к мужчине с расспросами. Но я держала себя в руках весь обед.
А потом Соня отправилась кормить Принца, ее брат увязался следом. Бежал по лестнице на второй этаж и о чем-то спорил с сестрой. Та, конечно же, была целиком и полностью не согласна с Марком, о чем громко повторяла.
Улучив момент, я проскользнула на кухню. Кирилл Евгеньевич пил кофе и листал ту самую газету, оставленную на столе.
– Как погуляли? – неловко начала я разговор.
– Спасибо, Елена, хорошо, – холодно и спокойно ответил мужчина, даже не посмотрев в мою сторону.
В последние несколько дней, после того происшествия, Кузнецов относился ко мне как-то слишком прохладно. Его будто подменили – короткие рубленные фразы, даже временами грубоватые. Полное нежелание особо много разговаривать.