Дядька опытным глазом портного прикидывал подростка и доставал из стопки комплект ему по размеру. Всё. Вот ты ив армии, сынок. Как говорится, ничего лишнего.
Очередь из подростков двигалась достаточно быстро. Когда все дошло до нас, Питер, стоящий до этого времени в отдалении, подскочил к Ахиллесу и начал ему что-то вешать на уши, подзывая рукой в начале Вильяма.
Ахиллес от услышанного явно повеселел. С бубнящим под ухом инквизитором наш процесс приобретения специализации двигался быстрее, чем у остальных. Вильяма определили в загадочные «боевики». У меня вся эта штука ассоциировалась с бородой и уходом в лес, но тут, видимо, несколько иначе. Похоже, что местный «боевик» – это аналог спецназовца. Ну и ладно. Удачи Вильяму. Алан – само собой – получил специализацию штурмовика. Сэма, как ему и пророчили после Инициации, определили в диверсанты. Лидия оказалась частью какого-то «корпуса защиты». Я был последним.
– О, лекарь… – буркнул Ахиллес, разглядывая щуплую фигурку Томаса, – Высшая магия, да? Хорошо, у нас мало лекарей – они все на передовой в госпиталях. Форма тебе не нужна, место в казарме тоже – иди сразу в госпиталь у леса, там все ваши уже будут. Там и койки для ночлега найдете, и свою особую форму. Разбирайтесь, там взрослых врачей нет, все твои ровесники, они тебе про местные порядки и расскажут.
Кивнув Плохому Санте, который уже начал что-то записывать в огромную амбарную тетрадь обо мне, отправился в госпиталь, который сразу же приметил у кромки лагеря.
За это время янтарный диск солнца почти уже вытек за горизонт – вот-вот будет темень. Начинали стрекотать сверчки в траве.
Казармы с новобранцами, мимо которых я проходил, гудели. Народ, видимо, знакомился друг с другом, общался. Хорошо, что мне досталась все же специализация лекаря. Не знаю, смог ли я быть постоянно на виду среди такого количества людей, постоянно на виду «держать маску» деревенского подростка. Мда… Фиг знает… Может, когда выберусь отсюда, буду уже ненавидеть и свою профессию, и людей вообще.
Поглощенный своими мыслями, дотопал до нужного места. Госпиталь нашего армейского тренировочного лагеря смотрелся атмосферно – несколько огромнейших палаток с гордо развевающимся флагом красного креста на белом фоне. У входа в палатку приглашающе горела масляная лампа, внутри слышался разговор.
Зашел. Меня, видимо, ждали. Один из тех самых голубоглазых мальчишек-близнецов подскочил, вскрикнув:
– А вот и он! Я же говорил, что среди новеньких был еще один лекарь! Ты Томас, да? Я тебя запомнил. Меня зовут Матфей, а моего брата близнеца – Иуда. В принципе, если его назовешь моим именем, а меня его – ничего страшного. Мы привыкли.
Паренек, улыбнувшись, встал с пустой, стоящей прямо у входа скамейки, и кинулся пожимать мне руку. Его брат не остался в долгу. Кроме них в платочном подобии комнатушки оказалась девушка – полненькая, черноволосая с большим носом картошкой. Девочка явно смущалась. Решил начать знакомство первым:
– Привет. Я Томас. У меня лекарская магия высшего порядка. Расскажи о себе.
– Я Соня, – улыбнувшись, начала девочка, – У меня тоже магия высшего порядка, только алхимия. Пока вот могу либо простенький яд, либо лекарство сделать. Не больше. Надо развивать магию, пока лето и трав много…
Девочка тяжело вздохнула, явно с недовольством предвкушая прогулки по окрестным полям. Ну так-то да… Это тебе не просто цветочки собирать – поди потягай за собой большой тюк с сеном. К нашему разговору подключились близнецы.
– А у нас с Матфеем одна магия на двоих, представляете! – начал взахлеб рассказывать Иуда, – мы в Инициации вместе ходили, так как по-другому уже не мыслим себя, мы с детства всегда вместе, вот нам одну на двоих магию и дали, тоже высшего порядка…
– Магия Жизни, – степенно кивнул, подтверждая его брат, – Иуда умеет жизнь высасывать, а я, наоборот, переливать ее в другого. Без друг друга мы бесполезны. Иуда, если высосет из кого-то Жизнь, он как бы больше не может потом это сделать, потому что ему эту Жизнь нужно будет кому-то передать, ну а передать ее могу только я. Понимаете? Вместе с братом мы сможем вытягивать из пленных безбожников их жизни, передавая ее раненым борцам за Спасителя…
Глаза близнеца фанатично блеснули, я же всем своим видом постарался изобразить счастье, хотя внутренне хотелось от этих двух рвануть подальше. Вашу ж ять! Дай угадаю! Если эти двое как-то прокачают свою магию – они станут настоящей машиной для убийств, сейчас то, небось, у их магии и откат по времени большой, да и другие ограничения, фиг их знает…
Мысленно решил отвлечься и перевести разговор на другое:
– Ахиллес сказал, тут где-то наша форма специальная быть должна. Давайте поищем.
Подростки сразу же согласились, и мы принялись дружно исследовать госпиталь. Пока мы это делали, Соня, приехавшая раньше нас в лагерь – а именно, сегодня с утра, рассказывала все, что. успела, услышать про местные порядки.
– В лагере кроме казарм и столовой… – степенно рассказывала девочка, – есть также тренировочные полигоны, наш госпиталь и, разумеется, храм Спасителя, который расположился внутри одной из казарм.
Когда во время этих слов в моей голове прозвенел звоночек системного сообщения «Квест. Инквизиция дополнен. Принять или отклонить?» – я не удивился. В свое время я так и не решился принять правила этого квеста, мол, вычисляй других игроков и беги в храм сдавать инквизиторам. Само собой, эта «чудесная» возможность доступна мне теперь, скорее всего, и здесь, но я не хочу. Того же Сэма, о котором я точно знал, что он игрок, выдавать не хотел от слова совсем. Пусть это мои упрямство и блажь, но блин… Уж лучше три года здесь, чем всю жизнь в реале самого себя грызть за подлость.
В одном из шкафов нашлась наша форма. Ее цвет оказался темно-серым, в отличие от обычного здесь синего форменного цвета. Также приметил, что карманов и прилегающих к форме сумок было больше. Наверняка потом, когда наш алхимик научится делать микстуры и таблетки, заполним все сумки этой ерундой. Любопытно, но на поясе оказались ножны для огромного ножа. Нафига? Операции делать? Так я же лекарь-маг…
Соня, приметившая мой недоуменный взгляд, пояснила:
– Да. Я узнавала. Нам положено оружие – нож. Но это скорее так… Вспомогательное. Больше для защиты от зверья в лесу, ну и бинты там нарезать, или помочь раненному освободиться от одежды…
Кивнул и глянул на рядом расположенный ящик с ножами. Взял один в руку. Прочел: «Нож лекаря. Уровень первый. Шанс 25 %». Интересненько… От зверья говорите, да?.. Положил нож к выбранному комплекту формы и, повернувшись к Соне и близнецам, спросил:
– Народ, а как нам свою магию развивать? В смысле нам, лекарям? Остальные будут в тренировочных лагерях с командирами своими, а мы как? Сами по себе, да? Когда нас вообще на фронт отправят – кто-нибудь знает?..
Тут уже ответить решил Матфей:
– Это да… Ты верно подметил, что ничего не ясно… Нам бы с братом сейчас уже на фронт – мы бы там развернулись, но правила другие. Те, у кого магия высшего порядка, в начале развивают ее как можно больше. Остальные отправятся тогда, когда пройдут все тренировки с начальством пройдут. Те же штурмовики уже через пару недель могут оказаться на передовой, ну а мы… фиг знает….
Паренек заметно приуныл, и его стала утешать Соня:
– Да ладно тебе, Матфей. Не хандри. Может к лучшему, что мы сами себе предоставлены. Я вон уже завтра в поля пойду – травы себе собирать. Томас может прямо с утра на тренировочный лагерь идти – там синяков и шишек уйма будет. Вы также идите в лес на зверье тренироваться. Все получиться!
Оптимизм Сони, кажется, передался и остальным.
На улице уже давно стемнело, а мы – на удивление бодрые – носились по госпиталю, выбирая каждый для себя закоулок для сна. Соня сразу же выбрала себе огороженную комнатушку с пустыми бутылочками в шкафу.
Место назвала своей лабораторией и стала там же раскладываться на кушетке.
Братья облюбовали себе небольшую палату, где также стали укладываться, как всегда вместе по давней братской привычке переговариваясь и смеясь перед тем, как заснуть. Я хотел себе найти что-то особенное, но, не придумав ничего лучшего, решил разложиться на том месте, где у нас было подобие склада. Как раз там мы нашли нашу форму, ножи, и прочий лекарский инвентарь.
Фиг знает, сам даже не понял – может во мне заговорил мой внутренний хомяк, а может мне просто было не уютно в этих пустых палатах одному. Народу объяснил просто:
– Заодно буду приглядывать за тем, чтобы у нас ничего не украли.
С моим практичным решением все молча согласились и мы, наконец, улеглись спать. Кутаясь в найденное одеяло, я про себя подумал, что вот как раз с завтрашнего дня самое время прокачивать моего менталиста. В телеге, где мы были все на виду и знали друг друга – это было глупо, но вот на тренировочном полигоне, где на подростков будет орать Ахиллес, парочка истерик будут вполне уместны…
Улыбнувшись своим мыслям, провалился в сон. Шестеренки.
Были ли они на этот раз? Наверное, были, только очень тихо. А может я к ним уже привык?..
Глава 10. Менталист
Утром меня разбудили близнецы, за что, как говорится, им большое спасибище.
– Томас, вставай давай, завтрак проспишь! Армейский повар ждать тебя не будет!
Я вспомнил физиономию армейского повара и во всей красе осознал, что таки да – этот тип действительно никого не будет ждать – ни меня, ни собственную мамку, ни даже Спасителя, если он вдруг решит заглянуть к нам в столовку перекусить. Быстро переодевшись в новенькую серую форму лекаря, кинулся вдогонку за ребятами, которые также не меньше моего боялись прогневать бородатого распределителя харчей.
Прибежали вовремя, и, как только сели есть – кучкой вместе за отдельным столиком, – Соня командным тоном начала:
– Итак, Томас, мы с близнецами, наверное, пойдем за пределы лагеря. – в поля, ну а они по окрестным лесам…
Матфей на слова девочки согласно угукнул с набитым ртом и добавил:
– Мы с Иудой вчера вечером, и правда, договорились на лесном зверье потренироваться. Сейчас вот должна парочка солдат на охоту за дичью отправиться, мы вместе с ними пристроимся за компанию. Они будут ранить зверьё, а мы пробовать Жизнь переливать…
– Тебе же, – перебила близнеца девочка, – нужно быть обязательно где-то в лагере, причем на виду, чтоб если чего, не пришлось долго искать врача.
– Я уже вчера решил, – спокойно ответил ребятам, – пойду на тренировку к Ахиллесу к новобранцам. Не знаете часом, где они все будут?
– Эм… Ну сегодня… – рассуждая, прикидывала в уме Соня, – Ахиллес будет скорее всего со штурмовиками. У них самые сложные тренировки, они первыми на фронт отправляются из всех новобранцев. Найдешь их на самом большом боевом полигоне у третей казармы.
Быстро позавтракал и, махнув ребятам на прощанье рукой, помчался искать Ахиллеса. Вообще, дурацкая с моей стороны была идея спрашивать у ребят, где он. Командира новобранцев я услышал издалека, и буквально с нетерпением бежал на звук его ора, как пухлый щекастый мальчик бежит на звук музыки фургончика с мороженным.
Я вчера вечером, когда мы приехали сюда, осмотреть толком полигон не успел, и теперь, когда прибежал на место, очень пожалел об этом. Груда металла… Нет. Даже не так – огромное металлическое нечто, напоминающее отдаленно то ли танк, то ли самолет, то ли вообще какую неведомую приблуду валялось посреди площадки, на которой краской были расчерчены какие-то линии и пометки. Над кучей мусора прочел многообещающее «Сломанный устаревший летательный аппарат армии Гонконга. 15 уровень».
Тренировка уже началась и ребята, выстроившись в несколько шеренг, под размеренный ор Ахиллеса: «Раз, два, три – пошел! Раз, два, три – пошел!» – по очереди подбегали к махине. За несколько метров до фиговины была проведена как раз красной краской черта, у которой будущие штурмовики накладывали на себя невидимость, потом, подбегая невидимыми к махине, шмаляли по направлению к ней молнией, и на груде металлолома загорались лампочки. Иногда одна, иногда две или три. В редких случаях – пять. Как я понял по выражению лица Ахиллеса, чем больше лампочек, тем успешнее проведена потенциальная атака.
Я, если честно, с увиденного несколько подвис. По жизни я вообще актеришка, далекий от техники человек, но даже я понимаю, что для того, чтобы вывести махину из строя, шмалять нужно не в бронированный корпус, а вон туда – где всякие винтики и проводочки искрят. Откуда только это было знать деревенским подросткам, для которых маслобойка и мельница – вершина технической мысли?
Вообще, кстати, хороший тест для игроков из реала. Как бы я поступил на их месте, будь также штурмовиком? Сразу удивил бы дядю командира офигенным результатом и своей соображалкой? А может быть постарался бы затеряться в общей массе «особо сообразительных»? Фиг знает… Дилемма. В этой игре, похоже, она у каждого своя.
Ахиллес меня пока не видел и я, встав в отдалении, решил также начать свою тренировку. Ну а что? Так-то место не просто так «тренировочный полигон» называется.
Признаюсь, что было волнительно. Волнительно просто от того, что я был на виду у целой толпы. Хотя?.. С другой стороны, в первый раз что ли? Я же актер. Надо представить себя на сцене и абстрагироваться от всего.
Выбрал среди штурмовиков ушастого рыжего паренька и, выдохнув, попробовал атаковать его ментально. Ощущения от активации заклинания, кстати, странные – я уже начал выделять и различать их, все-таки не первый раз активирую менталиста. Чувство звенящей тишины, что ли, в башке ровно на секунду, как будто ты разбежался и запрыгнул в воду. Потом проходит, и сразу перед глазами появляется системное сообщение:
«Ментальная атака для персонажа 1 уровня проведена успешно. Продолжить или прекратить?»
В чем вопрос? Конечно, продолжить!
Вот я вроде бы и помнил реакцию Алана на атаку, но все равно успел немного растеряться. Ушастый паренек, как только до него дошла очередь бежать к груде металлолома, развернулся и с криком помчался в обратную сторону:
– А-а-а-а… Нет! Нет! Хватит…
Ребята, которые должны были бежать следом за ним выполнять незатейливое упражнение с невидимостью и молнией, сбились. Ахиллес, кстати, даже не поменялся в лице. Интересно, а сколько раз на войне он видел подобное?
– Эй, солдат, стой! Стой! Куда ты? – рявкнул Плохой Санта в спину убегающему.
Я сразу же прекратил ментальную атаку. Паренек успел понять, что сглупил. Остановился и растеряно глазел по сторонам. Тренировка само собой остановилась. Ахиллес подошел к парню:
– Эй, солдат, ты в порядке? – уложив по отечески свою тяжеленную ладонь на плечо рыжего, командир, наконец, приметил мою лекарскую форму и, собственно, меня в отдалении, – Пойди отдохни пока пару минут. Врач тебя осмотрит…
Подтолкнув в нужном направлении фигуру подростка, он принялся дальше командовать новобранцами. Над полигоном то и дело раздавалось вновь: «Раз, два, три – пошел! Раз, два, три – пошел!»…
Парень, хлопая глазами, подошел ко мне. К моему стыду угрызений совести я вообще не испытывал. Блин, а как еще прокачать менталиста? Как будто у меня есть выбор… Сразу же принялся успокаивать рыжего:
– Ничего. Бывает. Перенервничал. Есть какие-либо ушибы или царапины? Могу полечить…
Моему вниманию сразу были предоставлены исцарапанная ладонь и ушибленный локоть. Видимо, ушастый успел эту мелочь заработать еще в начале тренировки, или даже вчера – не суть. Активировал уже лекарскую магию и начал убирать все. Ощущения от проделанной работы, кстати, в отличие от ментальной магии, были другие. Магия лекаря как будто слегка заполняла каким-то тягучим солнечным светом мои ладони, которые я прикладывал к раненному месту, и ушиб или царапина мгновенно затягивались. Паренек, как будто завороженный моей работой, успокоился. Пошмыгав носом, он помчался к остальным продолжать тренировку, меня же накрыл азарт. Как-будто чертик (ну или собственный идиотизм) дергали меня в это время за штанину. Приметив в толпе новобранцев новую жертву, я активировал менталиста вновь.