– Да. Если «Гермес Корд» действительно станет новой дуэльной ареной, думаю, портал, который туда ведет, может быть только в Токио Скай Три, больше нигде. А откроется он… когда «Гермес Корд» будет ближе всего к Японии впервые с того времени, как на нем установили Общественные камеры…
Убрав окно с диаграммой, Черноснежка открыла браузер и быстро пошаманила в нем. Открылось окно со сплошным английским текстом – похоже, официальный сайт «Гермес Корда». Однако Черноснежка нажимала ссылку за ссылкой с полной уверенностью.
Наконец на экране появилась волнистая линия. Черноснежка провела по ней пальцем и сказала:
– Это будет раньше, чем я думала, – послезавтра… в среду, пятого июня, в пять тридцать пять вечера.
Глава 4
В среду впервые за долгое время была ясная и приятная погода, словно сезонный дождевой фронт решил сделать передышку.
Лишь отдельные кучерявые облачка висели в небе, когда шесть часов занятий закончились и Харуюки поспешил к станции Коэндзи. Клонящееся к закату солнце светило ему в спину.
Целью его был, конечно же, противоположный край Токио, точнее – новая Токийская телебашня в Осиагэ (Сумида-ку), официально называемая «Токио Скай Три». Примерно через два часа там на смотровой площадке откроются ворота, ведущие в космический лифт «Гермес Корд»… возможно.
Все началось с идеи – почти мечты – Харуюки. Даже когда он ходил среди зрителей во время дуэлей в Сугинами и Синдзюку, никто из Бёрст-линкеров про «Гермес Корд» не говорил. В конце позавчерашнего разговора даже Черноснежка, предположившая время и место открытия портала, добавила: «Ну, не стоит особо расстраиваться, даже если мы совершенно не угадали».
Поэтому Харуюки хотелось бы по крайней мере проделать это все под соусом «путешествия в восточный Токио», куда он и его друзья заглядывали редко, но, к сожалению, Такуму и Тиюри были заняты в своих секциях, а Черноснежка – в студсовете (все ее время отнимала подготовка к культурному фестивалю). Так что Харуюки пришлось набраться храбрости и отправиться в незнакомый район в одиночку, несмотря на риск быть вызванным на дуэль.
– …Если мы на самом деле промазали, ну и ладно – зайду тогда в магазин ретро-игр в Акихабаре.
Таким вот грустным образом себя утешая, Харуюки сел на поезд линии Тюо.
Пересев на линию Хандзомон, он сошел на станции Осиагэ. Ряды домов все сильнее окрашивались в цвета заката.
Покрутившись по тротуарам, Харуюки наконец нашел в небе то, что искал, и облегченно выдохнул.
Несмотря на то, что он сам жил в Токио, ему нечасто доводилось посещать «токийские достопримечательности»; к Скай Три он отправлялся всего лишь второй раз. Сияя золотом с западной стороны, гигантская решетчатая башня вздымалась вверх, словно лестница, ведущая в небо.
634 метра в высоту, 70 метров в основании. Несмотря на то, что возведена была эта телебашня 35 лет назад, она до сих пор оставалась самым высоким сооружением в Японии. Несколько секунд Харуюки просто стоял и глазел на величественную конструкцию, потом поспешно направился к ней.
Заплатив на входе за билет ученика средней школы, он вошел в скоростной лифт. Лифт начал подниматься, и Харуюки сдавило ускорением – совсем другое ощущение, чем в Ускоренном мире при взлете. Харуюки машинально прилип к стеклянной стене лифта, совсем как позавчера, когда поднимался наверх Дома правительства. Если бы рядом была Тиюри, она бы точно сказала пораженным голосом: «Да ты правда обожаешь высоту!»
Несколько десятков секунд спустя лифт достиг смотровой площадки, и Харуюки вместе с несколькими туристами вышел наружу.
Удержавшись от того, чтобы сразу подбежать к окну, он сперва осмотрелся. Вечером буднего дня детей и подростков здесь было мало. Парочка студенческого возраста – у них, судя по всему, было свидание – и несколько мелких с родителями. На взгляд Харуюки, не было ни одного ученика средней или старшей школы, кто бродил бы в одиночестве без видимой цели, – иными словами, не было «людей, смахивающих на Бёрст-линкеров».
Конечно, он вполне мог подключить нейролинкер к местной сети, ускориться и проверить дуэльный список, однако делать так в столь ограниченной сети – значит идти на небольшой, но риск, что его реальную личность раскроют. Кроме того, если он увидит в списке имена других Бёрст-линкеров, у него не останется выбора, кроме как дуэлиться, а он сюда пришел не за этим.
Поэтому Харуюки прекратил разглядывать большую смотровую площадку и подошел к западному окну.
Хотя по чистой высоте здешняя смотровая площадка не шла ни в какое сравнение с той, что в Доме правительства в Синдзюку, открывающийся отсюда вид на столицу под ясным вечерним небом был таким, что аж дух захватывало. Огромные здания, торчащие вверх то тут, то там, рассыпанные между ними зернышки мелких домов – все это выглядело как какая-то древняя электронная плата.
Посмотрев вперед, он увидел прямо за городом демонов[12] величественные очертания Фудзиямы.
Левее виднелся шар солнца, опускающийся к горизонту. За ним тянулась череда черных облаков; возможно, завтра опять пойдут дожди.
Харуюки задрал голову. Все его поле зрения заполнило небо, цвет которого переходил из красного в светло-фиолетовый. Пролетел самолет, мигая огнями на кончиках крыльев. В стороне лениво парил туристический дирижабль.
…Вот прямо сейчас искусственное сооружение длиной в 4000 километров приближается там, вверху, на скорости в десять махов.
Едва Харуюки так подумал, у него вырвался вздох.
Мир огромный. Просто гигантский. Макроскопический.
Наверняка я потому и люблю так вот смотреть на небо, задрав голову, что мне нравится испытывать это ощущение. Толстый, никчемный, мелкий я по сравнению с этим – просто микроб. Иными словами, это способ временного бегства.
И когда я становлюсь Сильвер Кроу и лечу – это наверняка то же самое. Я тогда всем своим телом ощущаю абсурдно колоссальный размер Ускоренного мира. По сравнению с тамошней «бесконечностью» пространства и времени даже мои беды размером с гору кажутся просто мелкими холмиками. И в это я верю лишь тогда, когда прикасаюсь к небу.
…Но.
Если так, почему ты стремилась, нет, почему ты даже сейчас стремишься к небу? Как и я, ты, должно быть, тоже желаешь ощутить вкус этого кратковременного освобождения. Если это и есть твоя цель, ты вполне можешь ее достичь и с твоими нынешними способностями. Тогда почему?.. Может, тебе что-то нужно там, в небе?..
Разумеется, этот вопрос, который Харуюки задал своим сердцем, был адресован его второй «наставнице», Скай Рейкер.
И Харуюки более-менее догадывался, каков ответ на него. Конечно, он понятия не имел, правильный ли этот ответ. Нет, проблема даже не в том, правильный ли он. Когда придет время Скай Рейкер снова взмахнуть крыльями и устремиться в небо, ответ появится сам собой.
Вот почему то, что Харуюки сейчас поднялся на Скай Три и ожидает открытия портала, – вполне возможно, совершенно бесполезная трата времени. Если Рейкер-сан просто улыбнется своей обычной ласковой улыбкой, покачает головой и скажет, что не пойдет, это будет конец.
Но. Какими бы глубокими ни были шрамы Скай Рейкер, она оставалась Бёрст-линкером. А значит, если в Ускоренном мире появится новая арена, да еще и в виде 4000-километрового моста в небо, она просто не сможет не испытать восторг.
Как сам Харуюки, у которого сейчас что-то распирало грудь.
Пока он смотрел на вечернюю панораму центра Токио, время потихоньку подошло к 5.30. Черноснежка вычислила точное время, когда вроде как должен будет открыться портал: 5.34:42. Именно в эту секунду «Гермес Корд», летящий по обвивающей экватор траектории, будет ближе всего к Токио.
Еще несколько минут Харуюки молча дрожал. За пять секунд до назначенного времени он подключил нейролинкер к Глобальной сети.
Три секунды. Он сделал глубокий вдох. Две секунды. Он зажмурился. Одна секунда – и Харуюки прокричал голосом, слышным лишь ему одному:
«Бёрст линк!!!»
БАММ!
Звук ускорения сотряс все его тело.
Медленно открыв глаза, Харуюки обнаружил вокруг себя застывшее синее «начальное ускоренное пространство». Расстилающийся за окном мегаполис, пол и столбы смотровой площадки, малочисленные туристы – все стало прозрачно-кристаллическим и застыло.
Харуюки тихо отделился от своего реального тела – он снова был в розовом поросячьем аватаре. Отступив на пару шагов, он решительно развернулся.
В центральной части смотровой площадки изначально располагались кафешки и магазинчики. Но сейчас все это исчезло, остался лишь пустой пол.
Сколько Харуюки ни вглядывался, нигде даже переключателя не было, не то что портала. Секунд десять простояв в неподвижности, Харуюки вздохнул.
Я так и думал. Идея, что здесь появится «космическая арена», – просто детская фантазия.
Мысленно прошептав эти слова, он попытался усесться на просторный пол, как вдруг.
Все тело аватара Харуюки содрогнулось от мощной вспышки и вибрации; он резко подскочил и поднял голову. В центре пустой площадки появился гигантский объект.
Прямо из пола ступенька за ступенькой поднималась винтовая лестница. На ее вершине возникла вращающаяся круглая площадка, по сторонам правильным шестиугольником выросли шесть тонких столбов.
В этих прозрачных столбах горел синий свет. В такт с пульсацией этого света из них вырывались искры и, прекрасно сверкая, разлетались почти до самого потолка.
– …Это же… портал в «Гермес Корд»… – хрипло прошептал Харуюки и встал. Разочарование секундной давности было забыто; Харуюки крепко сжал в кулак правую руку своего поросячьего аватара. Все-таки его идея оказалась верна. И кто сказал, что это просто детская фантазия?
Харуюки ринулся к лестнице и, не чувствуя ни страха, ни нерешительности, помчался вверх, стуча копытцами.
Пробежал между столбами, от которых исходила низкая вибрация, и направился в центр круглой площадки.
На последнем шаге он прыгнул обеими ногами вместе. Однако поверхности его ноги не коснулись.
– Уаа?!. – вырвалось у Харуюки, когда он увидел, что его поросячий аватар начал распадаться на множество частичек света. Нет, не распадаться – возвращаться к изначальному виду. Все эти белые частички были наполнены цифровым кодом – доказательством того, что аватар вернулся к своей истинной сущности – информации.
Через миг после того, как Харуюки это понял.
Его посетило ощущение, будто он на огромной скорости летит вверх. Но тяжести, всегда сопровождающей взлет, не было. Превратившись в свет, лишенный массы, он выстрелился сквозь структуру Скай Три, понесся вверх, в небо –
И все перед глазами стало белым.
Несколько секунд спустя пришло ощущение торможения.
Сначала ноги Харуюки прикоснулись к какой-то поверхности, и он услышал жесткий стук. Потом вдруг резко вернулся вес, и Харуюки машинально выставил вперед одну ногу и присогнул колени.
В такой скрюченной позе он робко открыл глаза.
Первое, что он увидел, – полоса хит-пойнтов в верхнем левом углу поля зрения. С мыслью «э? чего?» он поднес к глазам руки. На каждой из них было пять тонких, серебряно сверкающих пальцев. Вне всяких сомнений, эти знакомые руки принадлежали Сильвер Кроу.
Поскольку он превратился в дуэльный аватар, хотя никакой дуэли не было, Харуюки запаниковал было при мысли, что он угодил в «Безграничное нейтральное поле»; но тут же он заметил кое-что. Посреди зеленой полосы хит-пойнтов виднелось английское слово «LOCKED»[13].
Не в состоянии сразу понять, что это значит, Харуюки какое-то время озадаченно думал, потом отложил этот вопрос на время. Сделав глубокий вдох, он наконец поднял голову и посмотрел на то, что было прямо перед ним.
И завопил.
– Уу… уааааааа?!
Резко отдернувшись назад, он по инерции шлепнулся на пятую точку. Даже не думая о своей неуклюжей позе, он уставился на зрелище, открывшееся перед глазами.
Металлический пол, на котором сидел Харуюки, обрывался всего в метре от него. А дальше было – небо. И облака. И под всем этим – поверхность земли.
Для Харуюки с его способностью к полету картина была знакомая. Но только масштаб отличался разительно. Было слишком высоко. Во сколько же раз… нет, во сколько десятков раз тут было выше, чем полтора километра, предел высоты полета Сильвер Кроу? Небо глубокого ультрамаринового цвета, тонкие струйки и большие вихри облаков далеко внизу, индигово-синее море, туманная коричневая и зеленая земля. Если он упадет с такой высоты, то, скорее всего, сгорит в атмосфере от трения о воздух еще до того, как получит урон от приземления.
Невольно Харуюки отодвинулся назад и, лишь оказавшись метрах в трех от края пола, где не было каких-либо перил, наконец выдохнул. Потом встал, преодолевая дрожь в коленях, и огляделся.
Серая металлическая терраса, похоже, имела вид широкого кольца. Проводя взглядом по ее краю, Харуюки автоматически поворачивался. И –
В центре этого кольца была изогнутая стена.
Не, не стена. Это была колонна. Невероятно толстая колонна, метров, наверно, сто в диаметре, торчала вертикально вверх. И Харуюки стоял на выступе у ее основания.
– Это и есть… «Гермес Корд»?.. – пробормотал Харуюки, ошеломленно глядя снизу вверх на конструкцию, смахивающую на грандиозную башню, где обитают боги. Тускло блестящая, как из нержавеющей стали, металлическая башня уходила в бесконечность, в небо, цвет которого переходил из ультрамаринового в индиговый, и исчезала вдали – вершины совсем не было видно.
В реальном мире космический лифт представлял собой, по идее, несколько переплетенных между собой кабелей из нанотруб. Диаметр его должен был быть метра два максимум, так что это скорее был трос, чем колонна.
Но штуковину, в которую это все превратилось в Ускоренном мире и которая сейчас вздымалась перед глазами Харуюки, уже нельзя было назвать просто «колонной». На колоссальной высоте летела невероятно громадная башня диаметром сто метров и высотой несколько тысяч километров. Зачем, черт побери, ее увеличили до таких немыслимых размеров?
Скорее всего, ответа он не найдет, сколько бы ни раздумывал; но Харуюки решил, что вопрос в любом случае ерундовый. Важнее то, что «космический лифт» реально существует. Нет – то место, где он сейчас стоял, пожалуй, правильнее было бы называть «сверхвысокой ареной». Если так – там, дальше, куда поднималась громадная башня, ждал настоящий космос?..
– Она гораздо больше, чем я думала.
В ответ на раздавшийся справа от него голос Харуюки кивнул.
– Ага… по сравнению с этим даже Скай Три – просто зубочистка…
– С другой стороны, поверхность совсем без деталей. Там внутренняя структура есть?
– Но никакого входа я тоже не вижу… так, стоп.
Все тело Харуюки застыло, потом он шикарным образом подпрыгнул на месте и, прямо в воздухе разворачиваясь на 90 градусов вправо, завопил:
– Уааааа?! К, к-к-к-к-кто-кто-кто, к-к-к-когдакогдакогда.
Кто это, когда ты здесь!
Он хотел спросить, кто этот собеседник, но изо рта доносился лишь странный набор звуков. Силуэт, бесстрастно глядящий на Харуюки сверху вниз –
Стройное темно-красное тело. Мощные бедра и предплечья. Пальцы с острыми когтями. Гибкий, покачивающийся хвост. И маска с треугольными ушами на затылке и сверкающими золотыми глазами. Вне всяких сомнений, это был сильнейший аватар ближнего боя из всех, кого Харуюки знал лично.
– Па… Па-Па-Па-Па-Пард-сан?! Ч-ч-ч-что ты тут делаешь?!
«Пард-сан», Бёрст-линкер шестого уровня Блад Лепард из Красного легиона «Проминенс», ответила, пожав плечами:
– То же, что и ты.
– Э…
Глядя на абсолютно спокойную и невозмутимую собеседницу, Харуюки наконец-то тоже взял себя в руки, и до него с запозданием дошло.
Телепорт сюда никогда не был привилегией, дарованной только ему. Сюда мог попасть любой Бёрст-линкер, который узнал в новостях про установку Общественных камер в «Гермес Корде», предположил возможность добавления новой арены к Ускоренному миру и угадал время и место возникновения портала.