– Да. Есть одна особа, которую не желал бы выпускать из поля зрения. Теперь вы понимаете, почему я не хочу, чтобы отец узнал о ранении? В наказание, что я не прекращаю своих магических экспериментов, он может отослать меня ещё дальше и ещё на дольше. И мне придётся снова разлучиться с ней. Не выдадите меня?
– Нет, – ответила Амалия со всей серьёзностью.
Он верил. И почему-то не жалел, что рассказал ей обо всём.
Она заканчивала промывать рану. Теперь было видно, что ранение и в правду не совсем хорошее.
– Как думаете, сколько будет заживать? Не хочу попадаться на глаза отцу, пока не приду в норму.
– Если ничего не предпринять, раны могут кровоточить неделю, или даже больше. Но… я нанесу на них заживляющее снадобье, тогда уже к утру та, что на виске, затянется. А эта, на плече, должна зажить через день-два.
– Снадобье, которое вы делали для Себастина?
– Да, оно уже почти готово.
– Но вы же хотели преподнести его в качестве подарка.
– Вам оно нужнее.
Амалия отошла к столу и начала возиться со склянками. Маркель наблюдал за ней, пытаясь подавить довольную улыбку. Дьявол! Почему ему так приятно, что снадобье, которое приготовила девчонка, достанется в итоге ему?
Минут через десять его строгий доктор вернулась со склянкой в руках.
– Будет печь, – предупредила она.
– От ваших ласковых рук приму любые пытки, – довольная улыбка всё же пробилась поднятым уголком рта.
– Сильно, – добавила пичужка немного виновато. – Снадобью дают настояться в течение нескольких часов, тогда оно не так жжётся. Но нескольких часов у нас нет.
Она начала осторожно наносить бурую кашицу на рану. Действительно дьявольски пекло. И Маркелю пришлось резко втягивать воздух сквозь зубы, то ли чтобы не замечать боли, то ли чтобы не замечать близость девчонки.
– Больно? – она будто испытывала его терпение – легонько дула на плечо, а затем на висок. Боль быстро прошла, осталось только желание. Проклятье! Её губы были так близко. Ещё одна пытка.
Но и эта пытка вскоре закончилась. Амалия отпрянула. Словно почувствовала, исходящую от него угрозу.
– Вот тут во флаконе осталось немного снадобья, – она протянула ему склянку. – Завтра утром нужно будет ещё раз нанести на раны.
Не удивительно, что пичужка хочет поскорее упорхнуть. Вчера вечером он постарался сделать так, чтобы она ещё больше его боялась.
– Спасибо, – он сунул бутылёк в карман. – Амалия, я должен ещё кое-что сказать… извиниться… за вчерашнее…
Она тут же спрятала взгляд, когда поняла, о чём пойдёт разговор.
– Я не хотел пугать вас. Мужчины – циники. Такими нас создала природа. Я предупреждал. Но это не значит, что я не могу контролировать себя. Больше не притронусь без вашего позволения, обещаю. Я не хочу, чтобы вы боялись меня.
– Я не боюсь… – быстро пролепетала она, – …теперь не боюсь. Почти.
Глава 33. Ошибки молодости
Король узнавал её по звуку шагов, по шелесту юбок, по облачку аромата, который просачивался в комнату за мгновение до того, как она появлялась там сама – его королева, Ролейна.
Она ворвалась в спальную, как ураган, посвежевшая, полная энергии, как будто за плечами не было долгой поездки. Он ждал её только завтра. Какой сюрприз!
– А вот и я, – Ролейна рассмеялась колокольчиком.
Король уже был в постели, но тут же поднялся, желая поскорее заключить супругу в объятия.
– Я скучал.
Они не виделись целых две недели. Дела не позволили Модесту в этот раз сопровождать супругу в её ежегодном путешествии по восточной провинции. Эта была уже традиция – королева всегда сама выбирала образцы заморских фруктов и восточных сладостей к осеннему празднику, чтобы было чем удивить гостей.
Не выпуская супругу из объятий, король начал расспрашивать, как прошла поездка.
– У меня рассказов на целую ночь, – пообещала она. – Ты готов слушать меня всю ночь?
– Готов, – он потянул её к кровати.
– Я распорядилась, чтобы нам принесли ужин, – предупредила Ролейна.
В ту же минуту явилась прислуга с подносом, полным аппетитных яств. Но Модест не проявил к ним интереса, пока не утолил другой голод.
Полная луна заглянула через мозаичные окна, высветив на покрывале призрачный узор, когда они, наконец, вспомнили про закуски. Модест решил, что лучшим сопровождением к восточным историям супруги будет красный виноград с сыром. Взял блюдо прямо в кровать и приготовился слушать, но Ролейна, отщипнув виноградинку, озадачила вопросом:
– Сначала расскажи, как обстоят дела тут. Как дети? Я слышала, Маркеля не будет на открытии праздника.
– Не будет. Я отправил его в Авитьеру по срочному делу.
– Дело было настолько важным, что нельзя было поручить его кому-то из твоих советников?
– Не настолько. Но я хотел наказать мальчишку. Я устал от его любовных похождений, от его занятий сомнительными науками. Он уже достаточно взрослый – пора научиться ответственности.
– Не слишком ли ты к нему строг? – Ролейна мягко улыбнулась. – Вспомни себя. Сам был молодым.
В том-то и дело, что король помнил. Слишком хорошо помнил, чем для него самого чуть не закончилась любовь к опасным магическим экспериментам. Модесту было примерно столько же, сколько сейчас Маркелю. Он считал, что ему под силу всё. Полагал, что сможет сделать даже то, что считается невозможным – снять проклятие с пустынных колодцев, сделать долину, где они расположены, безопасной для путешествий. Модест испробовал десятки способов. Один из них показался ему надёжным – использовать силу заговорённых камней. Однажды он осмелился пересечь долину. Заговорённый камень, брошенный в воду, действительно заставил ядовитое марево рассеяться. Но Модесту удалось добраться лишь до середины долины. Колодцы снова начали клубиться парами. Он отчаянно скакал вперёд, но ему и его верному скакуну становилось всё хуже. Конь потерял сознание первым. А следом и Модест.
Он так навсегда и остался бы в этой проклятой долине, если бы не Луиза, мать Амалии. Она спасла его. Этот случай протрезвил Модеста. Заставил забыть об опасных экспериментах. Заставил осознать, что король не волен распоряжаться своей жизнью. Что он в ответе за королевство и за семью.
– Мне кажется, отправить Маркеля в ссылку – не лучший способ научить ответственности, – вновь вступилась за сына Ролейна. – Чтобы научить нашего мальчика ответственности, не лучше ли, назначить его ответственным за кого-то?
– Ты, как всегда, очень мудра, – Модест вернулся к винограду и сыру. – Такая идея тоже приходила мне в голову. Я пригласил на осенний праздник Амалию. Помнишь её? Беззащитное создание, нуждающееся в опеке. Вот пусть наш повеса её и опекает.
– Амалия… – королева задумалась, – …это дочь Луизы? Той госпожи, что спасла тебя, когда ты чуть не утонул?
– Да.
Модест не рассказывал супруге, от чего на самом деле спасла его Луиза. Не хотел ещё сильнее напугать, да и Луиза просила не говорить никому о том, что произошло в долине проклятых пустынных колодцев. Хотя ничего конкретного Модест и так бы не смог поведать. Когда он пришёл в себя, то был уже за пределами долины, в безопасности. Он не знал, как Луизе удалось его спасти. У него остались только смутные ощущения, то ли сон, то ли явь – её узкая ладонь на его лбу и слова, произнесённые тихим шёпотом, ласкающие ухо, но непонятные. Он дал клятву, что никому никогда не расскажет о случившемся – и выполняет обещание.
– Девочка воспитывалась в тихом провинциальном пансионе. Не будет ли ей неуютно в шумном столичном обществе? – забеспокоилась королева.
– Если она попросится назад, в тот же день отправим её в Шерстон.
– Ну что ж, тогда твоя идея мне нравится. Если малышка спокойная и робкая, Маркель вполне справится с опекой. Завтра повидаюсь с ней. А что Себастин? Он готов к смотринам?
– Наш старший, как всегда, подошёл к вопросу со всей ответственностью. Насколько знаю, составил на всех потенциальных невест досье – достоинства, недостатки.
Королева грустно улыбнулась:
– Бедный мальчик. Верит только математике. Не верит, что найдётся такая, кто покорит его сердце.
Глава 34. Предоставить замену
– Доброе утро, госпожа Амалия, – Розали вплыла в комнату с подносом, внеся с собой сладкий аромат оладий с яблоками и чая с корицей.
И как вскоре выяснилось, принесла она не только завтрак. Расставив блюда на столе, горничная немного замешкалась – полезла в карман передничка и достала сложенный вдвое листок:
– Вам просили передать записку.
Амалии даже спрашивать не надо было от кого. Она и так догадалась, кто автор послания. Она знала, что до её появления во дворце, Розали была личной служанкой Маркеля. Принц ей во всём доверял – вот, видимо, и сегодня дал особое поручение. Но что там – в записке? Почему-то охватило волнение. Дрожащими пальцами Амалия развернула листок. Послание оказалось коротким – всего три слова:
Жду в лаборатории.
Мысли тревожно заметались в голове – почему Маркель хочет её видеть? Может, ему плохо? Снадобье не помогло?
Как только Розали удалилась, Амалия тоже вышла из покоев. Уже знакомым маршрутом поспешила в подвал. Если бы не страх, что Его Высочеству стало хуже, она бы ни за что не осмелилась отправиться в лабораторию, чтобы снова остаться с ним наедине. Всю дорогу Амалия вспоминала вчерашний разговор с принцем. Она солгала, когда говорила, что больше не боится его. Амалия боялась. Теперь ещё больше. Но не самого Маркеля, нет. А тех чувств, которые он в ней пробуждал. Мятежные, волнующие, непонятные – они пугали тем, что набирали силу. С каждым разом она всё больше смущалась смотреть ему в глаза, но с каждым разом ей хотелось этого всё сильнее. Её трогал его взгляд, который казался насмешливым, даже когда ему больно, и нежным, даже когда, он гневался. Она не могла знать наверняка… только догадывалась… но вдруг это то, про что она читала в книгах? Вдруг Маркель начал интересовать её как мужчина? Нет, святые отцы, нет! Только не он!
Как бы глупа оказалась Амалия, если бы не послушала предостережений госпожи Элисон, которая учила держаться подальше от таких мужчин, как Маркель. Амалия и сама уже убедилась, что все те слухи, которые гуляют о младшем принце – правда. Но как бы она ни старалась отдалиться от него, происходит обратное. Вчера, когда Маркель доверил ей свою тайну, между ними будто образовалась особая связь. Он открылся ей как близкому человеку. Просто и бесхитростно. Было мгновение, когда ответное чувство захлестнуло Амалию. Ей вдруг тоже захотелось рассказать Маркелю о том, что давно тревожит душу, раскрыть то, о чём никому никогда не говорила. Возможно, она и открылась бы, но после того, что произошло по дороге из Шерстона в столицу – не может. Маркель – тот единственный человек, которому она не в силах рассказать свою тайну…
Перед входом в лабораторию Амалия на секунду задержалась перевести дыхание, а затем постучалась. Как только дверь отворилась, она скользнула внутрь. Как и предполагала, увидела в лаборатории Его Высочество и больше никого. Гладко выбрит и уже совсем не так бледен как вчера. Амалия скользнула взглядом по свежей белоснежной рубахе – ни пятнышка крови. От сердца отлегло.
– Ваше Высочество, вы хотели меня видеть?
– Да. Вы говорили, что утром раны нужно будет обработать ещё раз. Я надеялся, вы мне поможете. Та, что на виске, уже затянулась, а второй не помешает ваше чудодейственное средство, – он кивнул на стол, где стоял флакон со снадобьем.
Амалия растерялась. Как же она доберётся до раны? Вчера это было сделать легко – рукав был разодран как раз на уровне плеча, а сегодня на принце новая одежда. Не портить же её.
И пока она думала, Маркель ослабил тесьму ворота и стянул с себя рубаху. Амалия задохнулась от смущения. Под рубахой на принце ничего не было. Оказывается, мужчины не носят, подобно женщинам, нижней одежды. Ну, или, по крайней мере, Его Высочество не носит. Она никогда не видела обнажённый мужской торс. Тут же опустила взгляд. Сделала это очень-очень быстро, но всё равно успела заметить, какие широкие у Маркеля плечи.
Он невозмутимо сел на стул, выжидая, когда она начнёт обрабатывать ему раны.
– Я надеюсь, вы не очень смущены? Вы же мой доктор.
Его насмешливый тон добавил к её смущению ещё и гнев. Как принц посмел раздеться?
Она подошла. Взяла снадобье, желая, как можно скорее с этим закончить. Дальше продолжать рассматривать носки своих туфель было бессмысленно. Чтобы обработать рану, необходимо было всё-таки поднять взгляд.
Амалия сделала это медленно, закусив губу. Она и не знала, что мужское тело такое рельефное, с выступающими буграми мышцами. Они казались упругими и… притягательно опасными оттого, что в них затаилась сила.
Взгляд упёрся в повязку на плече. Тряпица была абсолютно сухой. Амалия убрала её и осмотрела рану. Ни воспаления, ни нагноения – похоже, опасность миновала.
Амалия начала аккуратно наносить снадобье. Вчера Маркель наблюдал за тем, как она это делает. А сегодня смотрел прямо перед собой. Когда она касалась кожи – он напрягался. Почему? Ведь лекарство уже настоялось и не должно печь.
Закончив обрабатывать рану, Амалия наложила повязку.
– Думаю, до завтра всё заживёт. Лечение больше не потребуется.
Она отвернулась, давая Маркелю одеться.
– Ваше Высочество, позволите мне идти?
– Подождите. Я позвал вас не только для того, чтобы вы помогли обработать рану. Я ведь ваш должник.
О чём это Его Высочество?
– Подарок, который вы готовили Себастину, достался мне. Справедливости ради, я должен предоставить замену. Не хотите взглянуть на одну вещицу? Привёз её из летнего путешествия по восточной провинции.
Амалия с опаской развернулась к принцу лицом. Успел ли он надеть рубаху? К счастью, успел. Он вынул из кармана деревянную коробочку и протянул ей. Совсем небольшая – легко поместилась на ладони.
– Что внутри? – в Амалии вспыхнуло любопытство.
– Раскройте.
Она вынула из коробки странную вещицу, предназначение которой не сразу поняла. Деревянная палочка с тремя отверстиями, в которые, замысловато переплетаясь, продета тесьма. Натесьму нанизано три шарика.
– Это механическая головоломка. На востоке их любят. Цель игры – переместить шарики на одну сторону – справа от центрального отверстия. У некоторых мудрецов уходит целая жизнь на то, чтобы разгадать эту загадку.
Амалия покрутила вещицу в руках.
– Что скажете? – принц ждал её реакции.
– Занятно. Я думаю, перемещать надо не шарики, а саму тесьму. Шарики такого размера, что их невозможно протянуть через отверстия.
– А вы наблюдательная, Амалия. Это первый шаг к решению головоломки. Себастин оценит и ваш ум, и ваш подарок. Он такое любит, не сомневайтесь, – заверил Маркель и добавил с усмешкой, в которой проскочило раздражение: – Вы ведь хотите ему понравится?
– Да.
Глава 35. До завтра
Амалия возвращалась в покои, размышляя, зачем ответила на вопрос Маркеля «да». Она не хотела понравиться Себастину. Она всего лишь хотела, чтобы старший принц пока не отправлял её со смотрин назад в Шерстон. А для этого необходимо, чтобы он какое-то время сохранял к ней интерес. Но как всё это объяснить Маркелю? Вот и пришлось обойтись коротким «да».
Возле дверей покоев Амалию поджидал церемониймейстер.
– Госпожа Амалия, вас хочет видеть Её Величество. Мне приказано проводить вас к ней.
– Прямо сейчас? – Амалия немного смутилась вниманию королевы к своей персоне. Насколько знала, Её Величество вернулась из поездки по восточным провинциям только вчера, поздно вечером.
– Прямо сейчас, если у вас, разумеется, нет более срочных дел, – ехидно усмехнулся церемониймейстер.
Амалия последовала за ним коридорами дворца. Бонифас остановился возле двери из мозаичного стекла, за которой, не трудно догадаться, располагалась одна из многочисленных дворцовых веранд.