Эми прикусила нижнюю губу. Моя подруга и подлость были несовместимы. Даже к тем, кто вызывал у нее ненависть, она всегда относилась вежливо и уважительно. Меня это бесило, честно.
Но если кто и мог ее убедить, так только я. Сонни Ардмор – плохое влияние на протяжении тринадцати лет, и это еще не предел.
– Ладно, – сказала она и подвинулась, чтобы мы вдвоем могли уместиться на стуле. – Но только потому, что тебя это взбодрит, я знаю… И еще потому, что он действительно мерзкий. Может, он хоть тогда оставит меня в покое.
– Ты ж моя умница!
Я нажала на клавишу «ОТВЕТИТЬ» и принялась сочинять свой шедевр, зачитывая вслух каждое предложение.
– Привет, красавчик!
– О боже, – взвизгнула Эми. – Мне уже не по себе.
– Я бы с удовольствием пообщалась с тобой. – Я читала медленно, чувственным голосом. – Но только не в ресторане. В моей комнате гораздо уютнее. И единственное, чего бы мне хотелось, так это слизывать взбитые сливки с твоей груди.
– Сонни! – воскликнула Эми. – Только не это!
– Почему?
– Он подумает, что я какая-нибудь маньячка.
– На то и расчет. Он перепугается чересчур откровенного письма – может, даже слегка возбудится, но никогда в этом не признается – и уже больше никогда не осмелится заговорить с тобой.
– Но что, если он кому-нибудь расскажет?
– Кому он может рассказать? Его все терпеть не могут. У него и друзей-то нет.
Она вздохнула. Я сочла это знаком согласия и продолжила:
– В своем письме ты упомянул о моей подруге. Сонни тоже хотела бы присутствовать при нашем разговоре. Она любит наблюдать за мной, когда я встречаюсь с парнями. Хотя недавно я нашла в ящике ее комода несколько отвратительных кукол вуду с лицами моих воздыхателей. И кое с кем из этих ребят действительно случились серьезные неприятности. Надеюсь, перспектива сломать пару костей тебя не отпугнет?
На этот раз Эми хихикнула. Еле слышно.
– Скажу прямо, Райдер, я так рада, что ты написал мне. Я положила на тебя глаз, как только ты появился в нашей школе. Я пыталась не подавать виду, но, признаюсь, вот уже несколько месяцев я создаю у себя в шкафу мемориал в твою честь. Ничего особенного – просто немного фотографий, которые я сделала на телефон, когда ты не видел, и скульптура в полный рост из мусора и жвачки, которую я отколупала из-под твоей парты.
– О, меня сейчас стошнит! – сморщилась Эми. – Фу.
Я продолжала:
– Не терпится показать тебе мой шедевр. Знаю, ты оценишь его по достоинству. Так что давай встретимся. В пятницу вечером. Я хочу поразить твое воображение, Райдер. Ты даже не догадываешься, что тебя ждет. С любовью (потому что я действительно влюблена в тебя), Эми.
Я откинулась на спинку стула, восхищаясь своим блестящим слогом. Эми тоже хихикала, но выглядела немного нервной.
– Надеюсь, ты не собираешься это ему отправлять, – сказала она.
– Да, – согласилась я. – Это круто. Прямо крик души. Но ты ведь не можешь отрицать, что любовное письмо получилось просто потрясающим.
– Конечно, – сказала Эми.
– Я сохраню его, – пообещала я. – Наверняка тебе захочется перечитать его однажды, когда я стану знаменитой поэтессой… или криминальным авторитетом, за которым будет охотиться вся полиция. Смотря что раньше случится. В любом случае это будет стоить дорого.
Я наклонилась вперед, чтобы нажать «Сохранить», но Эми случайно задела меня локтем, и моя рука дернулась. Вместо «Сохранить» я нажала «Отправить».
– Ой.
Эми заметила это в ту же секунду, что и я. Ее глаза расширились, и она зажала рот рукой:
– Что это было?
Я заглянула в черновики, надеясь увидеть его сохраненным в папке неотправленных писем. Но нет.
– Оно ушло, – вымолвила я.
– Нет, нет, нет! – в ужасе воскликнула Эми. – О боже.
– Ну… зато он больше не пригласит тебя на свидание? – предположила я, пытаясь ее утешить. – Черт. Извини. Я не нарочно. Клянусь.
– Знаю. Это я тебя толкнула. – Она прикусила ноготь на мизинце. – Какой кошмар. Не могу поверить, что мы это отправили. Это гадко и… Его ведь уже не вернешь обратно, да?
– Так уж устроен интернет.
– Черт. – Она закрыла лицо руками. – Надеюсь, он это не прочтет.
– Может, и нет, – сказала я. – Может, догадается, что совершил ошибку, пригласив тебя на свидание, поймет, что у него нет никаких шансов, и не станет проверять почту. Убережет свое сердце от удара. Думаю, это вполне вероятно.
Эми скептически посмотрела на меня.
– Я серьезно, – вырвалось у меня.
Но на самом деле я лишь пыталась утешить Эми. Я знала, что Райдер прочтет письмо. Не такой уж он идиот. Оставалось лишь надеяться, что он никому его не перешлет. Если Эми станут дразнить, я себе этого никогда не прощу.
Впрочем, я не стала ее переубеждать, зная, каково ей сейчас. Лучше бы я не дергалась и продолжала упиваться своим горем, валяясь на кровати.
– Я должна послать ему письмо с извинениями, – сказала она.
– Нет, я сама. Это я написала глупость, мне и отвечать.
– Ты уверена?
– Абсолютно. – Мне совсем не хотелось каяться, но я понимала, что должна это сделать ради Эми.
– Спасибо тебе, – сказала она. – А теперь пошли спать. Я совсем без сил.
– Да, я тоже устала, – ответила я. – У меня уже глаза слипаются.
Это была не последняя моя ложь в ту ночь.
3
Я притворялась, что сплю, пока не услышала храп Эми. Меня всегда удивляло, что столь восхитительное создание может издавать такие чудовищные звуки. Храп, раз в десять громче ее обычного голоса, исходил из самой глубины гортани. В обычной жизни Эми совсем не походила на дебилку с открытым ртом, но ночью!.. О господи.
Раньше меня это напрягало. Когда мы устраивали девичники с ночевкой, я не могла сомкнуть глаз и всю ночь таращилась в потолок. Но со временем я настолько привыкла к демону, который по ночам вселялся в тело Эми, что стала воспринимать ее храп как колыбельную, исполненную горловым пением.
Но только не сегодня. Этой ночью мной овладела бессонница.
Я медленно проползла по широкой кровати и перелезла через Эми, стараясь не потревожить ее. Она продолжала храпеть. Теперь ничто не остановит эти рулады до самого утра – пока кто-нибудь ее не растолкает. Эми возвела понятие «засоня» на совершенно новый уровень.
Но, даже зная это, я на цыпочках ступала по ковру, пробираясь к письменному столу. Я схватила ее лэптоп и выскользнула за дверь.
Дом Рашей всегда поражал меня своей нелепой архитектурой. Три этажа, гигантские ванные комнаты, огромные гардеробные, а в спальне Уэсли был даже причудливый балкон. Однако больше всего мне нравилась комната отдыха. Она находилась в конце коридора и представляла собой мечту любого подростка. Там стояли бильярдный стол, огромные удобные диваны и подаренный Эми на семнадцатилетие старомодный автомат для игры в пинбол. Но главное – мало кто знал о существовании этого занятного помещения.
Мне доводилось бывать на вечеринках в доме Рашей – обычно их закатывал Уэсли, когда приезжал из колледжа на выходные, – и никому не удавалось обнаружить эту комнату. Ее дверь всегда оставалась закрытой. Эту комнату легко можно было принять за очередную спальню, так что она служила идеальным укрытием для тех, кому хотелось отдохнуть от буйной молодежи. Или уединиться для поцелуев.
Только раз комната все-таки оказалась занятой – на вечеринке в этом году. Четвертого июля я застукала там Кейси Блайт, бывшую чирлидершу из нашей школы, когда она целовалась со своим бойфрендом, ботаном Тоби Таккером. Но Кейси дружила с девушкой Уэсли и обладала инсайдерской информацией о лучших потайных местечках в доме Рашей.
Если не считать этого инцидента, никто, кроме меня и Эми, не заходил в комнату отдыха. Мы частенько зависали здесь в свободное от домашних заданий время. Я сама с собой играла на бильярде, а Эми резалась в пинбол.
Но в ту ночь комната была в моем полном распоряжении. Соло на бильярде меня не привлекало, поэтому я устроилась на одном из диванов и открыла лэптоп Эми. По английскому задали письменную работу, и я решила не откладывать дело в долгий ящик, тем более что у меня был прекрасный стимулятор, более известный как бессонница.
Едва я успела создать новый документ, как услышала какой-то слабый звук и нахмурилась. Через некоторое время снова раздалось дзынь. Тот же звук, но более настойчивый.
Я даже не догадывалась о том, что открыто окно мессенджера, и, кликнув мышкой, обнаружила сообщение.
От Райдера Кросса.
Райдер: Я знаю, в школе меня недолюбливают, но это письмо было совсем уж ни к чему.
Райдер: Я открыл тебе душу, и мне неприятно, что ты и твоя подруга (я знаю, ты писала это не одна) смеетесь надо мной.
Я вжалась в диванные подушки, сгорая от стыда. Мне было плевать на то, что думает обо мне Райдер, но я не могла допустить, чтобы он считал Эми соучастницей глупого розыгрыша. В каком-то смысле она тоже приложила к этому руку, но против своей воли. И на самом деле мы не хотели отправлять то письмо.
Я вздохнула и, помня о своем обещании извиниться, принялась строчить ответ.
Я: Я знаю. И прошу прощения. Мы просто увлеклись и потеряли контроль. Это не оправдание, но у меня был поганый день, и я выместила на тебе свое раздражение. Честное слово, мы не хотели отправлять то письмо. Извини.
Через секунду он ответил.
Райдер: Я принимаю и ценю твои извинения.
Райдер: Жаль, что у тебя был плохой день.
Я: Спасибо.
Решив, что на этом переписка окончена, я снова открыла домашнее задание, но не прошло и двух минут, как снова прозвучал сигнал, и у меня вырвался стон.
– Черт возьми, Райдер, я ведь уже извинилась. Что тебе еще нужно?
Однако, увидев его сообщение, я невольно улыбнулась.
Райдер: Я знаю, это маловероятно, тем более что мы в разных классах, но у тебя английский ведет миссис Перкинс, верно? Ты еще не писала работу по «Юлию Цезарю»?
Я: Какое совпадение. Как раз собиралась взяться за нее. Тянула до последнего.
А потом добавила, просто не в силах сдержаться:
Я: Спорим, что учащиеся твоей школы в Ди Си не так безответственны.
Райдер: Ха-ха. Я знаю, что слишком часто упоминаю о своей бывшей школе. Это бесит?
Я: Да.
Я: Еще как.
Райдер: Виноват.
Райдер: Если это поможет… не скажу за всех учеников моей бывшей школы, но лично я имею привычку откладывать все на потом. Доклады по английскому уж точно.
Райдер: Особенно по Шекспиру.
Я: Ты не поклонник этого драматурга?
Райдер: Я бы так не сказал. Но я не силен в пятистопном ямбе. Ни один диалог в голове не укладывается.
Я: Сенсация для прессы! Райдер Кросс только что признался, что не идеален. Не иначе, медведь в лесу сдох.
Райдер: Не обращай внимания. Забудь, что я сказал.
Я: Меня тоже тошнит от Шекспира.
Райдер: Правда?
Я: Да.
Я не соврала. Меня можно было назвать самым неблагодарным читателем сэра Уильяма. В прошлом году, когда мы проходили «Макбета», я настолько запуталась, пытаясь вникнуть в смысл пьесы, что в какой-то момент швырнула книгу через всю комнату Эми и поклялась, что в школу больше ни ногой.
– Кому нужен этот английский? – бросила я в сердцах. – Лучше стану мимом. Поступлю в цирк. К черту образование!
К счастью для меня, Эми отлично расшифровывает длиннющие шекспировские монологи, и она научила меня одному трюку – все обретает смысл, когда ты воспринимаешь их на слух. Глядя на страницу в книге, трудно уловить ритм, но если слушать, он звучит более отчетливо. Мне несказанно повезло, что Эми, которая могла бы стать блестящей актрисой, не будь она так болезненно стеснительна, согласилась читать мне вслух.
Благодаря Эми я получила «отлично» за работу по «Макбету» и теперь собиралась закрепить успех с «Юлием Цезарем». Эми прочитала мне пьесу пару дней назад, и на этот раз ей не пришлось ничего мне разжевывать.
Я: Очень помогает, когда слушаешь текст.
Райдер: Что?
Я: Пусть кто-нибудь толковый прочитает тебе пьесу вслух. Все станет намного понятнее.
Райдер: О. Мне некого попросить.
Райдер: Мама могла бы, но я не хочу к ней обращаться.
Я: Может, кто-то из приятелей? Из класса по английскому?
Райдер: Я уже говорил, меня не очень-то жалуют в школе. Даже учителя на дух не переносят.
Не знаю почему, но его искренность меня удивила. И ведь не то чтобы он открыл какой-то секрет. В школе никто особо не скрывал неприязни к Райдеру, но он держался так высокомерно, так самоуверенно, как будто считал, что весь мир им восхищается.
Однако сейчас он казался не таким уж напыщенным. Я бы даже сказала, вполне сносным.
Райдер: Если хочешь знать, это в высшей степени непрофессионально. Но я не удивлен. Большинство из них вряд ли обладают достаточной квалификацией, чтобы считаться преподавателями.
Пожалуй, я погорячилась насчет «вполне сносного».
Я: Оставляю это без комментариев.
Я: Может, тебе посмотреть постановку? Уверена, ты найдешь видео онлайн. Или в библиотеке?
Райдер: Кстати, неплохая идея.
Больше никаких сообщений не последовало, и я решила, что сеанс связи окончен. Я вернулась к своей работе – написала, удалила, написала заново и снова удалила первый абзац, – но очень скоро поняла, что сосредоточиться не удастся. Слова Райдера прочно засели в голове, и, возможно, ему бы не понравилось, что я сую нос не в свои дела, но меня распирало от любопытства.
Я: Почему ты не можешь обратиться за помощью к маме?
Райдер: Это… сложно объяснить.
Минутой позже:
Райдер: Ты действительно хочешь знать?
Я: Конечно. Мне все равно нечего делать.
Райдер: А как же твоя работа?
Я: Говорю же тебе, я отлыниваю. Уверена, что твоя драма с родителями намного интереснее, чем Брут, предавший Цезаря.
Я: И, надеюсь, не такая кровавая?
Райдер: LOL. Да, можно сказать, бескровная.
Я: Надо же, Райдер Кросс. Никогда не думала, что ты владеешь языком чата. Вот уж действительно LOL.
Райдер: Это мой маленький грязный секрет. Иногда я пишу как самый настоящий подросток. Только никому не говори.
Я: Слишком поздно. Теперь у меня есть компромат на тебя. Миссия выполнена.
Он ответил смайликом с высунутым языком. Я рассмеялась.
Я: Еще один компромат! Везет мне сегодня!
Райдер: Черт. Выходит, я играю тебе на руку?
Я: Так точно, сэр. Угадали.
Вау, постойте-ка. Это что же получается – я дружелюбно треплюсь с Райдером Кроссом? С моим заклятым врагом? Которого я обожаю так же, как Супермен – Лекса Лютора? Как Тор – Локи? Как арахисовое масло – желе? Да, знаю, все считают, что арахисовое масло дружит с желе, но лично я нахожу это сочетание странным и отвратительным.
Но как ни крути, а мы с Райдером Кроссом подкалывали друг друга, причем на удивление мило и без всякой враждебности. Вот она, сила интернета!