Я: Ну так что там… с твоей мамой?
Райдер помедлил с ответом, набирая длинный текст.
Райдер: Мама ушла от отца. Но, вместо того чтобы развестись с ним, переехать в новый дом и позволить мне продолжить учебу в школе, где я учился с пяти лет, она собрала вещи и уехала за сотни километров и потащила меня за собой. Ей как будто плевать на то, чего хочу я. В Ди Си у меня были друзья. Была девушка. Я учился в одной из лучших школ страны. Но для нее все это не имело значения. Она получила новую работу, и нам пришлось переселиться в этот богом забытый городишко. Меня здесь все бесит.
Райдер: Извини. Я знаю, что за это меня здесь и ненавидят. Но, если честно, дело даже не в городе, а во всей этой ситуации. Я просто не хочу здесь находиться.
Я: Да… я понимаю.
И я говорила правду. Я знала, что Райдеру не нравится Гамильтон, – все это знали, но я никогда не смотрела на ситуацию его глазами. В самом деле, нелегко смириться с тем, что тебя выдергивают из привычной обстановки, где ты был счастлив, отрывают от друзей. Я и представить себе не могла, что бы со мной стало, если бы мне пришлось уехать за сотни километров от Гамильтона. Если бы меня разлучили с Эми.
Наверное, тоже ощетинилась бы и возненавидела весь мир.
Райдер: Вот так. Поэтому я и не хочу обращаться за помощью к маме. Я с ней почти не разговариваю с тех пор, как мы перебрались сюда в августе. Знаю, это мелко. Как будто я дуюсь.
Я: Тебе семнадцать. И ты можешь дуться. Тем более если дела обстоят так, как ты сказал.
Я: Но почему ты не можешь вернуться? Жить с отцом?
Райдер снова замешкался с ответом.
Райдер: Я просил. Еще до отъезда просил разрешения остаться. Но мама не позволила.
Я: Почему?
Райдер: Понятия не имею. Может, потому что она эгоистка? Хочет наказать отца, разлучив нас? И с чего она взяла, что у нее есть право его наказывать? Это ведь она ушла. Она попросила развод. Отец не хочет разводиться. Он до сих пор не подписал бумаги.
Я: Думаешь, они еще могут помириться?
Райдер: Это маловероятно, учитывая, что сейчас между ними несколько штатов и все такое.
Райдер: Короче, не знаю. В последнее время мне не удается связаться с отцом. Его секретарь постоянно говорит, что он занят, и по мобильному он не отвечает. Я знаю, у него полно дел в Вашингтоне, но…
Райдер: Да, это звучит глупо, но я скучаю по нему.
Я: Я очень сожалею, Райдер.
Райдер: Я не хочу, чтобы ты сожалела. Не хочу, чтобы кто-нибудь сожалел. За исключением, разве что, моей мамы.
Я полезла в «Гугл» и попыталась отыскать фотографии Райдера и его семьи. Я подумала, что это будет несложно, ведь его отец – конгрессмен. Наверняка в Сети полно фото с его избирательной кампании.
Уже через минуту я обнаружила один снимок. Райдер стоял рядом с родителями. Его отец оказался старше, чем я ожидала. Или, может, просто выглядел так из-за постоянного стресса. Я знала, что политики стареют быстрее. У него были седые тщательно уложенные волосы; ярко-зеленые глаза – такие же, как у Райдера, – и обаятельная улыбка, определенно помогавшая ему завоевывать голоса избирателей. Мама Райдера, – эффектная брюнетка в безукоризненно сшитом костюме, высокая, почти на голову выше мужа. Глаза на тон темнее, чем у сына, но такой же формы, большие и пронзительные.
Райдер стоял между ними. На нем был костюм, почти как у отца. Волосы у него были чуть длиннее, чем сейчас. Но в глаза мне сразу бросилась его улыбка. Широкая, искренняя и… счастливая. Я никогда не видела, чтобы он так улыбался. И даже не думала, что он на такое способен.
Я: Если хочешь, я помогу тебе устроить «Ловушку для родителей».
Райдер: Что?
Я: Ну, «Ловушку для родителей»?
Райдер: Извини. Все равно не догоняю.
Я: О. Мой. Бог.
Я: Шутишь, да?
Я: «ЛОВУШКА ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ»? Ну? Вспомнил? Сестры-близнецы впервые встречаются в летнем лагере и придумывают, как свести давно разведенных родителей. Ремейк старого фильма. Там в главной роли Линдси Лохан, еще до того, как она слетела с катушек?
Я: ТЫ НЕ СМОТРЕЛ ЧУМОВУЮ «ЛОВУШКУ ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ»???
Райдер: Ну, не смотрел. Но стоит ли поднимать киберпанику по этому поводу?
Я: ДА!!!!!
Райдер: Ладно, валяй.
Я: Оплакиваю твое детство.
В течение следующих двадцати минут я пересказывала ему сюжет «Ловушки для родителей», дополняя рассказ скачанными с YouTube клипами из оригинального фильма и ремейка. Когда я закончила, Райдер заявил, что фильм какой-то глуповатый, а я сообщила ему, что при всем уважении он может катиться к чертям. Но даже после этого мы не прекратили переписку. Обсуждали другие фильмы (он оказался фанатом артхаусного инди-кино – чем больше субтитров, тем лучше, а меня это как раз ужасно напрягало) и книги (мы оба сражались с Шекспиром и с одинаковой страстью ненавидели Натаниэля Готорна) и просто болтали… обо всем на свете.
Я: Ладно, пора выдать мой самый большой секрет. Я хочу стать гранж-рокером.
Райдер: Серьезно?
Я: Серьезно. Я не играю ни на каких инструментах. И пою просто ужасно. Но кажется, это не остановило Кортни Лав. И я полна экзистенциальной тревоги и тоски.
Я: Если бы мне шли фланелевые рубашки, только их бы и носила.
Райдер: Думаю, ты бы отлично смотрелась в клетчатой рубашке.
На моих щеках вспыхнул румянец, а когда я поняла, что краснею, тотчас почувствовала отвращение к самой себе.
Райдер: Так о чем ты экзистенциально тревожишься?
Райдер: Если я вправе задавать такие вопросы.
Я: В основном из-за мамы.
Райдер: Кажется, это у нас тема вечера.
Я: Она… безответственная. Мягко говоря. Ненадежная. По правде, иногда мне кажется, что она жалеет, что родила меня. А иногда делает вид, будто меня не существует.
Отправив сообщение, я тотчас пожалела об этом. Пожалуй, я чересчур разоткровенничалась. Мои признания были слишком честными. Слишком личными.
Я никогда не обсуждала свою маму. Во всяком случае, в подробностях. Даже с Эми. Я как никто умела лакировать действительность, превращая маленькую правду в большую ложь.
Но теперь именно Райдер Кросс – подумать только! – знал один из моих самых сокровенных секретов. Или, по крайней мере, его часть. Мне вдруг стало неловко. Утешало лишь то, что он не мог меня видеть. Открывшись ему, я все же могла спрятаться за экраном компьютера.
Райдер: Вау. Это похоже на идею для гранж-альбома.
Райдер: Я вовсе не заставляю тебя говорить на эту тему, но хочу отметить, что очень хорошо понимаю сложные семейные ситуации, так что, если хочешь поделиться, я всегда готов выслушать.
Я: Спасибо.
Мы поболтали еще немного – в основном о его любимой группе Goats Vote for Melons, о которой я никогда не слышала, несмотря на его опасения, что они становятся слишком модными.
Я: Боже, ты такой хипстер.
Райдер: Фу. Никакой я НЕ хипстер.
Я: Все хипстеры так говорят.
Он прислал мне смайлик с высунутым языком. Очень по-взрослому, ха-ха. А потом написал:
Райдер: Пожалуй, пойду. Уже поздно.
Райдер: Ух ты – выгляни в окно.
Я: Там страшно и загадочно? Ну ладно, выгляну.
Я перевела взгляд на окно, и у меня перехватило дыхание. Из-за верхушек деревьев осторожно выглядывало солнце. Я посмотрела на часы и с удивлением обнаружила, что уже почти шесть утра.
Я переписывалась с Райдером всю ночь.
Я: Вау.
Райдер: Вот-вот.
Я: Даже не догадывалась, что уже столько времени.
Райдер: Я тоже.
Я: Надо бы поспать.
Райдер: Да, пожалуй. Но мне понравилось «разговаривать» с тобой.
Я: Мне тоже.
И как ни странно, это было правдой.
Я: Давай повторим когда-нибудь.
Райдер: Я – за.
Я: Что ж, тогда… спокойной ночи. Или доброе утро?
Райдер: LOL. Доброе утро, Эми.
Я нахмурилась, перечитав его сообщение.
Эми?
Я хотела было ответить, поправить его, но он уже отключился. Я подумала, что это, наверное, нелепая ошибка, опечатка. Еще бы, ведь мы оба всю ночь не сомкнули глаз. Но когда я собралась выйти из системы, меня пронзила страшная догадка.
Эми никогда не отключала лэптоп. Да и с чего бы? В конце концов, это ведь ее компьютер.
Я часами переписывалась с Райдером, и все это время – будь оно проклято! – он пребывал в полной уверенности, что общается с Эми Раш.
Вот так и началась вся эта глупая история – с обмана, впервые случившегося помимо моей воли.
4
– Постой… то есть он думает, что общался со мной? – Эми остановилась и повернулась ко мне, прерывая нашу субботнюю утреннюю прогулку по храму торговли и развлечений, известному как «Оук Хилл Молл».
Я ответила ей виноватой улыбкой, давно отработанной до совершенства. Эми выглядела не столько сердитой, сколько… испуганной.
– Я знаю. Прости. Не сообразила, что зашла под твоим логином. Но хорошая новость в том, что он не злится из-за нашего письма.
Я ожидала услышать, что это ее ноутбук, Райдер прислал письмо на ее почту, и что, понятное дело, она была в чате, и как это я не сообразила? Но то была Эми. Милая, всепрощающая Эми.
– Это досадная ошибка, – сказала она. Мы двинулись дальше, огибая группу школьниц, высыпавших из магазина «Hot Topic». – Но у меня в голове не укладывается: о чем вы двое могли говорить ночь напролет?
– Да ни о чем, – ответила я. – И… обо всем. Это было очень странно. Он, конечно, противный, но… может быть, не настолько ужасный, как я думала.
– Что ж, хотя бы это радует.
Мы вошли в ресторанный дворик и направились к ближайшему прилавку. За кассой стоял скучающий парень, поправляя на голове ярко-синюю шляпу, которая, на мой взгляд, была самой нелепой деталью его униформы. Только из-за этого мне расхотелось задавать ему следующий вопрос, но, увы, девушке надо зарабатывать на жизнь.
Или хотя бы на новый мобильник.
– Привет, – обратилась я к нему. – У вас тут принимают на работу?
– Да.
Представляете? Это все, что он сказал. И уставился на меня, тараща глаза, такие же безжизненные, как и его монотонный голос. Видит бог, я надеялась, что это не работа высасывает из него душу.
– Можно написать заявление? – спросила я.
– Думаю, да.
Он повернулся и ушел искать бланк заявления, заторможенный, как зомби. Зомби, провонявший гамбургерами.
Я взглянула на Эми, вскинув бровь. Она пожала плечами.
– И все-таки, – сказала она. – О Райдере…
– Эми!
Эми вздрогнула, и мы обе обернулись на голос. Худенькая блондинка махала нам рукой. С виду на пару лет старше нас, она сидела в одиночестве за буррито. Продолжая махать, она жестом пригласила Эми присоединиться к ней за столиком.
Я посмотрела на Эми. Ее ответная улыбка была фальшивой, но это могла заметить только я. Она смущенно помахала рукой и поспешно отвернулась, опустив голову, как если бы не поняла, что девушка приглашает нас – вернее, не нас, а ее – за столик.
Мой взгляд заметался между разочарованной блондинкой и моей встревоженной подругой. Но, прежде чем я успела хоть что-нибудь сказать, зомби-кассир вернулся с бланком заявления.
– Вот, держи.
Эми выхватила у него листок, бросила короткое «спасибо» и потянула меня с фудкорта.
– Я бы хотела попытать счастья и в других местах, – сказала я.
– Сможешь сделать это позже. – Она протянула мне бланк заявления. – Ты ведь хотела устроиться и в книжный магазин, да?
– Да. – Я нахмурилась. – Так кто была эта девушка?
– Мэдисон, – ответила Эми.
– Кто?
– Она встречалась с моим братом. Еще до Бьянки.
– Хм. – Я оглянулась на выходе из ресторанного дворика. Мэдисон так и сидела в одиночестве. И выглядела очень недовольной. – Я почему-то ее не помню.
– Странно. – Эми пожала плечами. – Как бы то ни было, вернемся к Райдеру…
– Ладно. – Мы зашли в книжный магазин и направились к стойке администратора. – Мне до сих пор не верится, что я проболтала с ним всю ночь.
– Думаешь, он тебе понравился? – спросила она.
– Конечно, нет, – поспешно произнесла я. – Просто… Может быть, я больше не презираю его? К тому же мне неловко от того, что он думает, будто общался с тобой. Хотя, возможно, это и не имеет значения.
Мы подошли к администратору, и я попросила бланк заявления о приеме на работу. Потом мы с Эми решили осмотреть полки с книгами.
– И что ты собираешься делать? – спросила Эми, снимая с полки томик «Сирано де Бержерака». Ей предстояло прочитать и осмыслить пьесу, которую они изучали в театральном классе.
И тут я выдала, наверное, самую парадоксальную вещь:
– Скажу ему правду.
Эми подняла на меня взгляд, и удивления на ее лице нельзя было не заметить:
– И все? Так просто?
– Да, я понимаю, это будет выглядеть нелепо, – призналась я. – Привет, Райдер. Я знаю, ты думаешь, что прошлой ночью переписывался с горячей красоткой, грудастой леди, но на самом деле это была я, ее относительно привлекательная, но все равно в высшей степени обаятельная лучшая подруга. Сожалею, что так получилось.
Эми заартачилась:
– Сонни, не смей этого говорить.
– Что именно? Что ты грудастая?
– И это тоже, – сказала она. – Но прежде всего, что ты только относительно привлекательная. Ты красивая.
Я рассмеялась:
– Мне нравится, что ты пытаешься приободрить мое эго после того, как я назвала себя в высшей степени обаятельной. Но давай будем реалистками. Рядом с тобой любая девчонка выглядит серой мышкой.
Она опустила голову и схватила с полки другую пьесу, прикрывая лицо.
– Не дрейфь, прорвемся. Я расскажу Райдеру все как было. Не думаю, что это какая-то трагедия.
И, самое смешное, я действительно верила в то, что говорила.
В тот же день, когда мы с Эми вернулись из торгового центра, миссис Раш отвезла меня к школе. К счастью, оказалось, что у Герт сел аккумулятор, потому что я случайно оставила фары включенными, а не потому, что требовал замены – иначе это был бы кошмар. Приложив немного усилий, с помощью пары соединительных кабелей миссис Раш удалось вернуть его к жизни, и Герт снова заурчала. Или, вернее, захрипела. В любом случае я обрела мобильность.
И это означало, что я смогла припарковать Герт на стоянке у продуктового магазина, где она и дожидалась меня утром в понедельник.