— Ладно, прощаю. Красиво завернула. Прогнулась, уважила, — фыркнул, наконец, Тимоха. — Но если еще раз такое провернешь, будет семейная сцена со скандалом. Я здесь твоим братом числюсь, между прочим. Так что сразу объявляю тебя бабой и беру под опеку. И учти, поварехой по лбу точно не отделаешься. Положу поперек колена и выдеру, ясно?!
— Ага, — облегченно выдохнув, закивала я, переплетая свои пальцы с Тимкиными. — Договорились.
Тут Демо и Фредо отсалютовали друг другу дубинками, признавая, что победа не далась ни одному, ни второму. И мой препод кивнул головой, приглашая меня обратно. До конца тренировки еще оставалось немного времени. Я поймала брошенную мне точно в руки палку, улыбнулась Фредо, подошла к Демо… И…
— Позвольте, лэр, нам поговорить надо.
И-и-ять, когда именно появился Ниммей? Или он стоял где-то неподалеку все время, пока я общалась с Тимом? Я была так поглощена разговором с домовенком, что не заметила… Убиться плеером! Вместо плеера мне предлагалось убиться дубиной, причем чужой. Стремительные, быстрые, неожиданные и болезненные удары. Один за другим. По плечу, по ноге, по пальцам, по ребрам… Нет, не настолько сильные, чтобы что-то повредить, но очень ощутимые.
— Значит, его ты простила!
— Да… То есть нет! Это он меня простил!
— Ты из-за него чуть ли не сутки рыдала, забыла уже?!
— Потому что… он на меня обиделся, а я расстроилась. Но это же я виновата была. Я его обманывала.
— Да? А я тебя — нет! Я тебе сразу всю правду сказал!
— Нет, не всю! Ты не сказал, что я на полгода, а то и год все забуду, став тупой Ящерицей.
— Ты не можешь стать тупой Ящерицей, потому что ты… и так… Ящерица! Моя Ящерица, поняла?! И я… тебя… никому не отдам! Запомни это, Ящерица! Ты — моя! Я… тебя… люблю! Тебя целиком люблю, дура!
Тут моя палка упала на землю, чужая оказалась на уровне моей груди, а я — придавленной спиной к дереву. И этой палкой, и всем весом Ниммея. Хвоя… костер… лес… жесткие теплые губы…На этот властный поцелуй откликнулись мы обе, и я, и драконица. Сначала замерли, а потом ответили, жадно, пылко… и тут же обе обиженно отстранились.
— Сам дурак!
— А что, «тоже люблю» не будет? — выдохнул мне в шею Ним, чтобы снова захватить мои губы, смять, прикусить зубами…
— Люблю, — прошептала я, потому что ведь сама же недавно рассуждала и… Люблю же?! Люблю… Такого, злющего и ревнующего, как это ни странно, даже больше, чем спокойно-уверенно-непробиваемого.
— Но с Фредо я все равно буду общаться!
Ним ничего не ответил, только зарычал и снова поцеловал. А потом отбросил палку в сторону и ушел. А я стояла у дерева и… очень старалась скрыть постоянно наползающую счастливую и, я уверена, глупую улыбку. Ну надо же… Всего лишь одно тайное свидание с демоном и столько эмоциональных бурь вокруг! И-и-ять, а вели мы себя с Нимом точно не по-лэровски…
— В тот момент, когда вы окончательно проиграли бой, студент Рин, я позволил себе повесить на вас двоих полную завесу. Так что никто из присутствующих во дворе не видел и не слышал вашей сцены ревности, — Демо посмотрел на меня с сочувствующим ехидством. — У вас довольно оригинальный стиль общения, — не удержавшись, он фыркнул от смеха, но тут же снова стал серьезным: — А с оценкой ваших умственных способностей я не согласен. У вас очень хороший потенциал, студент Рин.
После этой фразы Демо еще раз фыркнул, подмигнул мне и, едва выдавив: «Приятного аппетита. Жду вас на занятиях», быстро ушел, практически сбежал. Как я понимаю, тихо поржать где-то в уголочке. Даже не пойму, стыдно мне из-за того, что он все это видел или нет? Но то, что я ему безумно благодарна, за то что остальные этого не видели — абсолютно точно.
Глава 6. Каждый зарабатывает, как умеет
Я с усилием оторвалась от дерева и направилась в сторону ухмыляющегося Тимохи. Вот уж мужская солидарность в действии, точно. Вроде бы совсем недавно меня после ссоры с Нимом отпаивал своим антиблажином… Нет, чтобы посочувствовать!
— Кстати, Фонзи так распиарил твою настойку, что теперь в качестве оплаты труда только ее и требуют. Я уже три бутылки должна, — я состроила домовенку умоляюще-невинное личико и похлопала ресницами.
Тим сначала попытался изобразить суровость и строгость, но не выдержал, рассмеялся и махнул рукой:
— Ладно, расплачусь за тебя. По-братски.
В столовой я наткнулась на до боли привычную картину: Робби, обнимающий счастливую и сияющую Агату. Остальные парни из команды тоже крутились поблизости, ненавязчиво демонстрируя свою радость по поводу возращения друга. А вот Адама нигде видно не было. Едва мы с Тимохой заняли очередь на раздачу, от этой компании отделился Ксирономо и подошел к нам.
— Ты вчера Фонзи для Робби же искал, верно?
Я растерянно посмотрела на Роберто. Тот, почувствовав мой взгляд, оторвался от Агаты, нахмурился. Потом потыкал себе в грудь большим пальцем, давая понять, что народ со всеми вопросами надо отправлять к нему. Логично, я же не знаю придуманную им легенду, так что легко могу запутаться и наговорить лишнего.
Кси проследил за нашим обменом жестами и хмыкнул:
— Значит, я угадал. Фонзи только не говорите, а то, если он узнает, что из-за прогулки с бабой такое приключение пропустил, навсегда в холостяки запишется.
Я понимающе улыбнулась. Кроме нас с Ксирономо о том, что сначала я хотела позвать Фонзи, никто не знал, и пусть это останется нашей тайной. Хотя… Я посмотрела на Тимку, но тот только фыркнул: «Больно мне надо…». Отлично. Пусть все думают, что я сразу помчалась к Фредо, мне не жалко. Тут мой взгляд наткнулся на Пэнфило и его друга. Они тоже подошли и заняли очередь, через пять человек от нас. При виде меня оба воздушника гордо отвернулись, — они всегда так себя вели, поэтому ничего подозрительного в их поведении не было. Я нервно хихикнула, — в Академии завелся еще один конспиратор…
Но, когда нам с Тимкой уже выставляли на подносы стаканы с морсом, по замку прогремел голос ректора, озвучивающий очередное пророчество: «Когда две силы света, ставшие тьмой, одновременно овладеют дочерью света». И вот тут Анаэль не удержался, скорчил непередаваемо-дурашливое выражение лица, но тут же вновь стал серьезным, а мне пришлось стоять и сдерживать смех. Ведь никто, кроме меня, этой дурацкой рожи не заметил.
Интересно, с чего вдруг столько счастья от такого непонятного предсказания?
Забавно, но и Роберто тоже сидел с загадочно-довольным видом. Ну и что бы это все значило? Ладно, потом подумаю…
Ближе к вечеру, после того как я, вместо обеда, проспала часик, и в голове немного прояснилось, у меня «на подумать» возник еще один вопрос. А куда делся Эззелин, оставленный в комнате Фредо? Если его выставили, чтобы дать мне спокойно поспать, то лучше мне ближайшие пару недель с Ваззелинкой не пересекаться. То есть оно мне и так не на пользу пойдет, но если его ради меня не только бросили одного досыпать, но еще и снова разбудили и выставили… И-и-ять! После ужина я уползла на тренировку с Демо, а все остальные, включая Тима с Ниммеем, как моих представителей, отправились секретничать в целительский корпус. Мне даже номер аудитории сказали, где меня будут ждать. Сегодня мой суровый преподаватель был подозрительно жалостливым и прозанимался со мной не более пятидесяти долей. Поэтому, когда я приползла на место сбора, как раз, как я понимаю, только закончился массовый обмен тайнами, и шло обсуждение, как жить дальше.
Анаэль, независимо-наглый в новом теле, сидел на скамейке, положив ноги на стол и снисходительно прислушивался, поглядывая на всех из-под полуприкрытых век. Темно-русые волосы Пэнфило он уложил немного иначе, не на пробор, а назад, открыв неожиданно высокий красивый лоб. И вообще, после заселения демона, это тело внезапно стало привлекательным. Словно в нем что-то изменилось… Наверное, харизма. Ниммей сидел неподалеку, примерно в аналогичной позе, тоже весь из себя независимый и снисходительный. Поглядывали друг на друга эти два боевых петуха с таким видом, что я еще раз похвалила себя за предусмотрительность. Уверена, никакого бы договора, явись я с Нимом, не получилось бы.
Отследив мой взгляд, Тимошка понимающе фыркнул и пожал плечами, показывая, что явных ссор между этими двумя дальними родственниками не было.
Фредо, после того как я вошла, выждал буквально пару долей, чтобы убедиться, — Ним отрывать свою задницу со скамейки по случаю моего появления не намерен. Хмыкнув, Фредонис состроил скептически-осуждающую мину, но промолчал. И правильно. Вообще-то, я здесь как парень, так что вполне естественно, что при моем появлении никто не подскакивает, чтобы уступить мне место. Так что я спокойно уселась рядом с Тимом и огляделась. Неподалеку сидели Роберто с Агатой. На соседней парте — Адам. Так же по всей аудитории плавно рассредоточились: маг воды — Роджер, маг воздуха — Чезанно, два мага огня — Фонзи и Ксирономо. И еще один воздушник — Жан. Магов земли, как обычно, пригласить забыли. В команду они вроде как входят, но в близких друзьях не числятся.
— Слушайте, а объясните мне смысл пророчества, если его кто-то понял, — поинтересовалась я, с надеждой смотря на Роберто.
Однако ответил вместо него Анаэль:
— Смысл в том, саламандрочка, что тот, кто эту всю лабуду выдумывает, не отследил за моим перемещением из одного тела в другое. А это означает, что твой некромант сумел обмануть и демонов, и ангелов, и демиурга.
— Какого демиурга? — нервно уточнила я, проигнорировав «саламандрочку» и оглядывая всех растерянным взглядом. Вот только демиургов нам и не хватало! А так уже все есть…
Анаэль тоже огляделся, сморщился так, словно съел сразу целый лимон, и с выражением лица: «кругом меня одни дебилы», пояснил:
— Вы, вообще, иногда серым веществом у себя в голове пользуетесь? Кто еще может из мира в мир людей таскать и проходы закрывать, так что даже драконам не пробиться? Уж точно не ангелы и даже не демоны. У нас, изначально, договор с местным демиургом — мы у него снимаем мир, в качестве площадки для разборок, устраиваем войнушку, оплачиваем непредвиденные расходы и спокойно сваливаем, когда все заканчивается. А он тут прибирается сам. Ну и, понятное дело, в процессе тоже развлекается. Тырит народ из загнивающих мирков, обновляет генофонд, особенно у магов, а в качестве дополнительного условия ввел эту лабуду с пророчествами.
— То есть это из-за демиурга наши пацаны мелкие погибли?! — на подскочившем от возмущения Роджере повисли сразу двое — Чезанно и Жан.
— Да с вампами, вообще, все непонятно пошло, — Анаэль задумчиво почесал щеку, затем, запустив пятерню в волосы, убрал их вновь со лба. Вот уверена, это все привычки именно демона, а не Пэнфило. — Они ж за нас всегда сражаются. А тут один из корольков взял и тишком сговорился с ангелами, а те зачем-то выпустили их через границу площадки. Может, хотели на нас всех собак повесить, не знаю. Мы-то стараемся тут по минимуму гадить.
— Мелкими огненными феями, например! — мрачно съехидничал Ним, но развивать тему не стал. Остальные просто сидели и тихо офигевали, как и я.
— У меня предок даже расстроился, — буркнул Анаэль. — Так и знал, что их тоже нам припишут. А они в этот раз не наши, а ангельские. Но это хоть доказать можно, а с вампами могла бы получиться подстава. Я за это предлагал единорогов у ангелов из конюшен выпустить, — пусть бы поля потоптали, девственниц потаскали… Зато сразу стало бы ясно, чьи лошадки.
— То есть у вас каждый раз состав войск разный? — влез более-менее пришедший в себя Чезанно.
— Есть такое. Наемники меняются. Кто больше заплатил и раньше нанял — за того и будут сражаться. Поэтому ворота границы могут открывать только представители нашей и ангельской верхушки.
— И на кой ляд это все? — поинтересовался мрачный Тимка.
— Миров много, ангелы и демоны есть почти в каждом, раздражаем мы друг друга — сил нет. Как только уровень раздражения начинает зашкаливать, оплачиваем здешнему демиургу съем площадки и начинаем выяснять, кто круче. Наемников можно с собой приводить, можно из других миров нанять…
— Эй! Я не въехал! То есть каждые пять сотен лет у нас в мире не собственные ангелы и демоны, а чужие какие-то дерутся? Причем еще и разные? — очухался, наконец, и Фонзи.
— Приз за самый умный вопрос в студию, — усмехнулся Анаэль. — Говорю же, миров много, кто-то в своих развлекается, а кому-то удобнее в чужом душу отвести, навалять противнику и на какое-то время успокоиться. Ваш демиург все условия для этого создал.
— То есть наш мир — полигон для разборок тех, кому свои миры корежить жалко? — спокойно уточнил Фредо.
Даже если бы меня не захлестнуло потоком его внутренней ненависти, перекатывающиеся желваки под смуглой кожей и злой блеск черных глаз не позволяли обмануться его молчаливо-задумчивым видом.
— Претензии не ко мне… — с легким сочувствием вроде как даже попытался оправдаться Анаэль. — Зарабатывает он у вас на этом.
— Вот ведь сволочь… — эмоционально констатировал Роджер, стукнув кулаком по столу.
— Так, — протянула я, потирая виски пальцами и пытаясь удержать и переварить полученную информацию. — То есть вместо того, чтобы устраивать локальный Армагедон у себя, особо цивилизованные ангелы и демоны собирают армии наемников, оплачивают аренду этого мира и дерутся себе в удовольствие.
— Да! — немного раздраженно рявкнул Анаэль. — Я уже третий раз отвечаю на этот вопрос в разных вариациях.
— Иногда у них наемники вырываются за границы площадки, и тогда в этом мире происходят какие-то бедствия, о которых обычно сообщает ясновидящая или провидец, — в голове был полный хаос, и он беспокоил меня гораздо больше, чем нервничающий от нашей тупизны демон. В конце концов, охватить трезвым разумом такие сведения было действительно сложно.
Анаэль лишь лениво кивнул.
— В этот раз с ясновидящими напряженно, — почему-то вспомнила я.
— Ваш демиург заграждение обновил и усовершенствовал, поэтому теперь только прострелы вашего магического поля возможны и выбросы излишков. Это и без ясновидящей фиксируется. Зомби же вы сразу засекли…
— А вампиров и фей? — если уж я решила понять что-то, то не отступлю до последнего.
— А вампиров и фей кто-то намеренно выпустил через ворота. И ваш демиург вас об этом предупредил в пророчестве.
— Улет! Доброта его безгранична, — фыркнул Ним и почему-то немного озабочено посмотрел в мою сторону. Наверное, из-за того, что я зябко поежилась от эмоций Фредо.
Для меня сейчас все происходящее представляло лишь интересную, запутанную интригу. Я же сама, по-прежнему, продолжала себя ощущать жительницей иного мира, и это при том, что время уже давно измеряла по часам этого, даже не напрягаясь. И маму с папой последнюю неделю не вспоминала, даже во сне. Ясно, что не до них сейчас, но раньше я все же иногда пару раз всхлипывала в подушку, а тут совсем успокоилась.
А Фредо только что узнал, что его мир — полигон, на котором его демиург наживается. Думаю, ему сейчас не очень приятно… Хотя не знаю… Ну — полигон, и что теперь? Мир стал хуже? В нем все так же светит солнце, поют птицы…
— Кстати, о демиурге. Пророчества — это его идея? — продолжила я допрос демона.
— Да, попаданцы, пророчества и козырная карта — это он у вас развлекается, а мы должны в этом участвовать. Но это отдельная от битвы забава, и выигрыш в ней тоже отдельный, — Анаэль демонстративно потянулся, хрустнул переплетенными пальцами и посмотрел на меня с вызовом.
— Давай, рассказывай о правилах и выигрыше, — устало вздохнул Ним. — Не томи.
Анаэль нагло улыбнулся, но провоцировать дракона не стал, хотя было заметно, как его просто распирает от желания сказать гадость.
— Да с правилами вы все более-менее знакомы, — отмахнулся он. — Демиург выдает по очереди двенадцать пророчеств, часть студентов пытается их выполнить, часть им помешать. Конечно, если изначально не настроить всех против демонов или против ангелов.
— А где гарантии, что это не демоны выпустили вампиров, чтобы выставить врагами ангелов? — влезла я. Уж очень меня эта тема волновала, учитывая павлиньи задницы…