– Ага. А кто такой Милош?
Она указала на пожилого мужчину, который теперь протягивал руку. Высокий, тощий парень спорил с ним, скупясь на венгерские форинты (их доллары).
– Я учила английский в школе. Мы очень хорошие, да? Милош, он… – Она затем сказала что-то на венгерском.
– Что? – спросила я.
Она снова фыркнула.
– Он забирает старых лошадей, ясно? Их превращают в собачий корм.
Я в ужасе уставилась на старика.
– Боже мой, это ужасно. Это законно или как? А почему тот другой парень позволяет ему сделать это?
– Это мой дядя Тарвик. Он сказал, что больше не может позволить кормить Теслу, теперь этот дедка– мертвец, и это заставляет меня так грустить. Тесла – стар, но он особенный. Мой дедкалюбил его больше, чем всех остальных лошадей.
– Эй! – заорала я, ковыряясь в своей сумке одной рукой, когда спешила через ворота в сторону двоих мужчин и коня. Старый конь заржал мне, кивая вверх-вниз головой, как если бы понял, что я собиралась сделать. Я надеялась, что понял, конечно, если все выйдет.
– Эй, мистер, я дам вам… ээ… у меня есть двести сорок долларов США наличными. Я отдам вам их за коня.
Девочка стояла позади меня, бормоча что-то на венгерском. Я полагала, что она переводила меня, потому что высокий мужчина повернулся и посмотрел на меня злыми глазами. Я извлекла бумажник и помахала годовым пособием, что дал мне папа в качестве подарка к отъезду (или взятки, это еще как на нее посмотреть). Я протянула деньги.
– Скажи своему дяде, что я отдам ему деньги, если он продаст мне коня. Таким образом, он не должен будет платить живодеру.
– Живодеру?
– Милошу.
Она повернулась и что-то сказала своему дяде. Он воззрился на мои наличные с алчным блеском в глазах, но старик начал вопить, отталкивая меня назад. Я протягивала деньги дяде Таврику самыми кончиками пальцев.
– Скажи своему дяде, что я с ярмарки как раз внизу дороги, и что конь будет в порядке, за ним будут хорошо ухаживать.
Девочка заколебалась.
– Его это не волнует, он не любит лошадей.
Она издала сердитый звук.
– Слушай, ты можешь сказать ему все что хочешь; только бы он взял деньги и отдал мне коня.
Милош-живодер вернулся к попыткам вытолкать меня с луга, дико размахивая руками. Тесла отвел уши назад и фыркнул в качестве предупреждения
– Ты будешь обращаться с ним хорошо? Ты будешь заботиться о нем?
– Я бы собиралась отдать целиком свое годовое пособие, если бы собиралась с ним плохо обращаться? – Спросила я. – Да, я буду обходиться с ним по-настоящему хорошо. Я всегда хотела лошадь, и с тех пор как у Питера появился фургон для коня, которого он использует в магическом представлении, с транспортировкой Теслы не будет проблем. Пожалуйста.
Девочка кивнула и повернулась обратно к своему дяде, умоляя его. Очевидно, зрелище моих денег было слишком соблазнительным, потому что дядя Тарвик выхватил назад свои наличные у Милоша, и вручил мне повод лошади, одновременно выхватив деньги из моей руки. Один его палец чуть коснулся меня, но я отдернула руку прежде, чем смогла что-то о нем увидеть.
– Koszonom, – сказала я («спасибо» по-венгерски). – Koszonom.
Я слегка потянула повод, и старый конь двинулся вперед. Я пыталась вспомнить, с какой стороны шел Сорен, когда вел отцовского коня, Бруно, но этот очевидно знал приемы. Он шел справа от меня, по направлению к дороге, словно знал куда идти. Милош много вопил и кричал, но я только улыбалась, когда вела Теслу к дороге, поворачивая на ту, с которой только что пришла.
– Как тебя зовут? – спросила девочка. Тесла остановился и оглянулся на нее.
– Фран. А тебя?
– Панна. – Она подошла к Тесле, обхватывая ладонями его мохнатый нос. Он фыркнул в ее руки. Ее глаза снова наполнились слезами, словно она собиралась заплакать.
– Он же будет очень хорошим конем, да?
– Да, он будет очень хорошим конем. Если ты хочешь, можешь придти навестить его, пока мы в городе. Мы собираемся пробыть тут еще три дня; потом отправимся в Будапешт.
Она наградила меня слабой улыбкой.
– Мне бы этого хотелось. Спасибо, Фран. Ты мой друг.
– Само собой. Ладно, пойдем Тесла, нам лучше вернуться с тобой так, чтобы я могла начать обрабатывать маму.
– Обрабатывать маму? – спросила Панна.
– Мелочь. Увидимся позже?
– Как только смогу.
– О'кей. Увидимся.
Я потянула за повод, и Тесла достаточно любезно начал идти. Я разок оглянулась. Панна забиралась со своим дядей в машину. Милош двигал рычагами на своем грузовике, правя в другую сторону. Я посмотрела на Теслу. Длинные белые ресницы скрывали его глаза, когда он шел рядом со мной, периодически останавливаясь чтобы пощипать особенно соблазнительно выглядящий пучок травы.
У меня есть конь. Старый конь. Посреди Европы, где у меня не было дома, кроме трейлера, я купила коня. Я пыталась придумать причину, чтобы мама не впала в самый ужасный из ее приступов гнева, когда она увидит Теслу, но понимала, что это безнадежное дело. У меня был только один аргумент, который я могла использовать в переговорах. Я вздохнула. Тесла подремывал, когда мы брели вперед по утренней жаре, боднул головой и закатил глаза, чтобы взглянуть на меня.
– Ты обойдешься мне дороже денег, конь. Намного, намного дороже.
Мы прошли оставшуюся часть пути к ярмарке в тишине, Тесла обдумывал лошадиные мысли и не обращал внимания на машины, когда они сигналили нам, меня страшила сделка, в которую я собиралась затесаться. Я должна буду сделать то, что хотела от меня мама. Я должна буду узнать, кто же вор.
Глава 4
– Эй, – сказал Сорен и, прежде чем плюхнуться на землю, опустил ведро с водой рядом со мной.
– Эй, – ответила я. – Спасибо за воду. Уверена, Тесла оценит это, когда набьет живот.
Мы сидели на насыпи на дальнем краю луга, в стороне от площадки, занятой под парковку машин. Тесла счастливо пасся в длинных тенях, отбрасываемых солнцем, начинавшим опускаться за деревья. Я провела большую часть дня просто сидя здесь и наблюдая за ним. Он двигался неуклюже и медленно, но я не заметила никаких признаков того, что он был смертельно болен или готов рухнуть в любую секунду, оба варианта развития событий предложенных мамой, как только она пришла в себя от шока, после моего возвращения в трейлер с конем на буксире.
– Как твоя мать восприняла это?
Я пожала плечами и отщипнула стебелек из высокой травы на насыпи.
– Она впала в истерику.
Веснушчатый нос Сорена сморщился.
– Истерику?
– Сильную истерику. У нее были котята. Корова. Знаешь – она читала нотации.
– О, нотации, да, мне это знакомо. Мой отец вечно читает нотации.
– Ага, но когда твой отец читает нотации, держу пари, цветы не вянут и молоко не скисает. – И это еще не самое худшее, что могло случиться. Однажды, когда она по-настоящему пришла в бешенство на меня, из-за того что я отправилась в клуб после того, как она мне запретила, все зеркала в доме потрескались. Я была наказана на месяц после этого. Плюс эти разговоры о «семи годах невезенья».
– Нет, – глубокомысленно сказал Сорен. – Хотя однажды передохли все голуби.
Питер был одним из трех чародеев, практиковавших магию. Он был единственным из троих, кто мог сделать реальное волшебство, вроде того, которого вы почти никогда не замечаете. Торжественным завершением его номера было превращение ящика с голубями в Бруно, их коня, который только и был иллюзией, а не настоящей магией. Настоящая магия… ну, у вас бы пошли мурашки по телу от этого зрелища.
– Думаю, скисшее молоко все-таки лучше, чем дохлые птицы.
Сорен выбрал из травы стебель побольше, расщепил его внизу до середины, чтобы сделать из него что-то вроде свистульки и подул. Это прозвучало мокро и слюняво. Я аккуратно свернула свою травинку, приложила ее к губам и послала поток воздуха сквозь узкую щель. Высокий, резкий визг заставил на мгновение замолчать щебечущих поблизости птиц. Тесла поднял голову и взглянул на меня. Я постучала ногой по ведру с водой. Он подошел и погрузил в него свою серо-черную морду, и стал, пофыркивая, пить.
– Миранда разрешила тебе оставить его?
Я вернулась мыслями к часовой протяженности дискуссии, состоявшейся у нас, как только я вернулась.
– Ну… она сказала, что я должна найти работу на ярмарке, чтобы платить за его корм и счета от ветеринара. И она сказала, что твой отец должен дать согласие на его перевозку вместе с Бруно, когда мы в дороге, и что его должен осмотреть ветеринар, чтобы удостовериться, что у него нет никаких страшных лошадиных болезней. И я должна буду найти ему дом, когда нам придет время возвращаться в Орегон. Но да, она разрешила мне оставить его.
Было, конечно, еще одно условие, самое важное условие, которое включало сделку со мной. Я согласилась стать Мисс Касающаася-Чувствующая, чтобы выяснить, кто же из работников ярмарки (если это был кто-то из них) грабил Абсент и Питера.
Я хмуро глянула на Теслу, пытаясь решить, стоил ли он всей той муки, в которую мне обойдется. Он вытащил нос из ведра, посопел на мои ноги, потом поднял голову и фыркнул на них лошадиными соплями и водой.
– Ты должен был стать без меня собачьим обедом, Тесла. Просто запомни этот маленький факт! – я схватила пригоршню длинной травы и стерла сопли и воду с правой ноги.
Сорен сидел опираясь руками о колени.
– Я видел Имоджен этим утром.
Я выбросила пучок травы, взяла другой и, буравя взглядом Теслу, вытерла другую ногу.
– Да? Я тоже. Она загорала.
Сорен попытался извлечь свист из другой части травинки, но она развалилась. Он бросил ее в Теслу, который быстро съел ее.
– Она сказала, что брат останется с ней на несколько дней.
Я знала это. Имоджен упомянула об этом раньше ночью. Оказывается, они не виделись друг с другом долгое время. Я задавалась вопросом, сколькими сотнями лет измерялось у вампов «долгое время»? Я отбросила траву и встала, подойдя к Тесле, чтобы похлопать его по шее.
– Ага, я знаю.
Сорен скользнул по мне косым взглядом.
– Мне он не нравится. Он слишком… – он сказал что-то на немецком.
– Что?
Он взмахнул рукой.
– Скользкий. Ловкий. Быстрый. Не думаю, что он хороший.
– Реально? – Я держала Теслу за повод и гладила рукой вниз по его красиво изогнутой груди. Она, даже в его возрасте, была плотно покрыта мускулами. Он повернул голову и ткнулся носом в мою руку. Я с минуту почесывала его за ушами, затем скользнула рукой под его гриву и пробежала вниз по шее, наслаждаясь ощущением живого тепла под кончиками своих пальцев. – А мне он нравится. Он… Какого черта?
Я отодвинула в сторону грязный пучок гривы и посмотрела на место, где плечо Теслы встречалось с шеей.
Там не было ничего необычного – очень грязный серый конский волос – но легко пробежав пальцами вдоль его верхней левой лопатки, я нащупала утолщение, что-то вроде большого шрама.
– Он, должно быть, поранился давным-давно.
– Кто. Бенедикт?
– Нет, Тесла. Коснись его тут. Что ты чувствуешь?
Сорен подхромал и пробежал рукой по лошадиной лопатке.
– Коня.
– Попытайся еще раз.
Сорен сделал это, скорчил гримасу и вытер руку о свои шорты.
– Потный конь. О Бенедикте…
Я пнула ногой ведро с водой. Сорен отпрыгнул с дороги расползающейся лужи. Я подобрала ведро и вручила ему, закрепляя привязь на недоуздке Теслы.
– Айда, я хочу устроить ему купание. Ты можешь помочь мне, перед тем как начнется вечерняя суматоха. Ветеринар собирается завтра его осмотреть, так что он должен выглядеть здоровым.
Сорен нахмурился, но последовал за мной, когда я повела Теслу через покрытую травой парковочную зону.
– Ты уходишь от темы.
– Ага, знаю. И у меня это хорошо получается, а?
Он издал один из тех драматических вздохов, которыми умеют вздыхать только пятнадцатилетние мальчишки.
– Я предупредил тебя. Когда ты придешь ко мне плакаться, что он сделал с тобой что-то ужасное, не говори, что я тебя не предупреждал.
Я улыбнулась и толкнула его локтем.
– Договорились.
Скажу одно, Сорен может быть и ревновал к большущему мотоциклу Бена (а обработать маму, чтобы она разрешила мне прокатиться с ним, было следующим в моем списке), но был готов переступить через это и показать мне, как ухаживать за лошадью. Бруно, роскошный андалузец Питера, выглядел положительно сияюще-белым по сравнению с тускло-серым Теслой, но час спустя, после его намыливания и ополаскивания (к огромному восторгу Теслы – клянусь, конь прямо-таки стонал от счастья, когда Сорен проводил по нему скребницей), он выглядел менее серым и скорее даже абсолютно белым. Я провела следующие пол часа расчесывая его гриву и хвост, так что он выглядел вполне щегольски к тому времени, когда Питер приступил к осмотру ног и рта Теслы.
– Он стар, – сказал Питер, вглядываясь в открытый рот Теслы. – Вероятно лет двадцати, двадцати пяти. Но в довольно хорошей форме. – Он отпустил губы коня и погладил его по шее. Тесла выгнул ее и сделал неуклюжий скачок на месте. Питер рассмеялся. – Хорошо, дружище. Он не должен создать нам никаких проблем. Твоя мать сказала, что ты будешь работать, чтобы заплатить за его корм, верно?
– Верно. – Я кивнула, ощущая все тепло и пушистость, которые мог продемонстрировать Тесла. Большой увалень. – Я могу оформлять скидки, или продавать билеты, или таскать вещи, или…
Питер покачал головой.
– Ты станешь учиться читать судьбу по ладони у Имоджен. Твоя мать сказала, что ты будешь хороша в этом, а Имоджен желает читать только по рунам. Ты будешь учиться у нее. Я же стану оплачивать корм Теслы, пока ты не выучишься и не получишь настоящую зарплату, ладно?
Мой желудок сбился в маленький шарик при мысли о чтении судьбы по людским ладоням. Это означало бы, что я должна буду коснуться их! Коварная-прековарная мама. Она пыталась в течение последней пары лет заставить меня читать людей. Теперь она имела право отправить меня туда, куда хотела.
Боже, ты покупаешь одну единственную лошадь и вся твоя жизнь становится с ног на голову! Я погладила Теслу, думая, что ранее этим утром все было для меня кристально ясно – более чем когда-либо я хотела вернуться домой.
Конечно, тут был Бен… но ничего же не мешало ему отправиться в Орегон, а?
Тесла, однако, был другой темой. Я была более чем уверена, что не смогу взять его с собой домой, это было слишком дорого. Таким образом, это значило, что я либо должна остаться и смириться с дьявольским планом своей матери сделать из меня одну из Них, либо я могла остаться и просто отказаться делать что-либо, кроме как хандрить и дуться, пока всех не станет воротить от меня и меня не отошлют обратно, жить с отцом (который, честно говоря, не очень здорово смотрелся на фотографии с новой женой-трофеем), либо я могла бросить Теслу и смириться с последствиями.
Я взглянула на Теслу. Он в ответ посмотрел на меня своими большими влажными карими глазами. С ним было все в порядке, он просто был стар. Разве он заслужил быть порубленным на собачий корм только потому, что я не хотела провести маленькое расследование и какое-то идиотское чтение по ладони?
Я снова вздохнула (я реально должна прекратить так делать, это становится плохой привычкой) и кивнула Питеру.
– Все верно. Я позволю Имоджен учить меня читать по ладони. – На своих собственных условиях – я одену перчатки.
– Ладно-ладно. Сорен, пойдем со мной, у меня есть для тебя небольшая работенка…
Они заспешили к маленькому трейлеру, служившему офисом. Генератор зажужжал позади главной палатки, когда гудя, один за другим, без предупреждения по обеим сторонам прохода пробежали вниз большие огни.
Возникли тени, их края были четкими и ясными в ярком бело-голубом свете, затопившем землю, превращая зеленую траву в серебристо-черную. Тесла заржал, перебирая ногами, когда я пробежала по нему щеткой еще один, последний раз.
– Нашла нового друга, а?
Голос Бена обвился вокруг меня, словно он на самом деле коснулся моей кожи. Я посмотрела поверх спины Теслы.
– Ага. Я купила его сегодня. Он мой.